"Ковчег 5.0. Время рокировок"

— И то, и другое, я так полагаю — помолчав, сказал Оружейник — В равной мере. Я так думаю, что ему форпост на реке нужен, не сильно близко от города, где они и так все контролируют. Поставь он своих людей вверх и вниз по течению — и вся река по факту его. И ты в данном случае самая подходящая кандидатура. Уже там осел, люди у тебя есть, оружие тоже есть. Я скрывать не буду — я ему про нас кое-что рассказал, ну, не детально, понятное дело, но рассказал.

— Вассалитет? — задумчиво глянул на него Голд.

— Скорее — протекторат — покачал головой Оружейник — Как мне думается. Он со мной своими планами не делился.

— Не хочу я ни того, ни другого — сообщил им я — Ну вот — не хочу. Как это не назови, выходит, что я, и вы тоже кому-то что-то будем должны. То есть — вот у нас есть планы, мы куда-то собрались, но тут приходят люди и говорят — 'Все ваши дела побоку, собираемся, едем'. И ведь в сторону не вильнешь. Не нужно мне этого, не хочу чужим умом жить и под чужие желания подстраиваться. Я впервые за всю жизнь волю почуял, понимаете? Что надо мной нет никого, не считая этих двух клоунов, Хлюпа и Люта.

— Да, я про них тут тоже кое-что узнал, про этих двоих. Забавные персонажи оказались, особенно Лют — встрепенулся Оружейник — Тут про них много разных слухов ходит. А что до протектората — ты не торопись. Не в смысле — подумай, а в том смысле — кто знает, что тебе предложат? Рувим — он от остальных властителей отличается, те все практики, всё норовят под себя грести, ну, кроме может только азиатов. А этот — он стратег, он на перспективу смотрит и ни с кем никогда не спорит, но при этом имеет свою позицию, что само по себе впечатляет. Если тут с кем и можно дело иметь — так это с ним.

— Так я поговорить и не против, о чем речь? — удивился я — Само собой — сходим, побеседуем. Просто я свой взгляд на вещи обозначил. Но опять же — это моя личная позиция, есть еще мнение народа. Ну, здесь его немного, но в любом случае — если все будет именно так, то с ними посоветоваться надо будет обязательно.

— Ты сгущаешь краски — Голд улыбнулся уголками губ — Ты услышал 'три боевых катера' и сразу нарисовал себе жуткую картину, как они плющат нашу крепость, да?

— Не без этого — не стал скрывать я — Чего греха таить.

— И зря — консильери обменялся взглядами с Оружейником — Не будут они гонять свой флот только ради того, чтобы разнести на атомы какого-то поместного князька, сидящего черт знает где, и ничем им по сути не мешающего. Смысл? Нет, возможно потом... Но к тому времени и мы можем поднабрать мощь — почему нет? Месяц назад что у нас было? Да ничего. А сейчас? Кто знает, что будет еще через месяц? И самое главное — может, пока не видеть в них противника, а попробовать увидеть союзника?

— Да что вы меня как девку уламываете? — рассердился я — Не собираюсь я сразу в позу вставать и этого Рувима нахрен посылать. Конечно я его выслушаю и постараюсь выжать из общения с ним максимум информации и пользы.

— Вот и славно — потер руки Оружейник — Тогда — пошли, чего время терять? Дело-то к вечеру. Я обещал, что именно с ним ты пообщаешься в первую очередь. И еще надо сейчас будет Щура послать к И Синю и Хорхе, на завтра встречи назначить, эти подождут. Только не думай, что ты очень важная персона, просто у тебя есть то, что им нужно, вот и все. Это я не принижаю тебя, просто так оно и есть на самом деле. Например, к владетелю Гуго, тому, что заправляет немцами, тебе вот так просто не попасть, максимум с его заместителями поговоришь.

Спустившись вниз он развил бешеную деятельность — раздал людям деревянные кругляши с цифрой 7 и датой '18.02.00' (интересно, с какого момента они тут отсчет времени ведут), отругал запыхавшегося Эмиссара, который прибежал по моему зову за то, что тот оставил торги, отправил Щура куда собирался, перед этим отняв у него пропуск на шнурке, а после подцепил нас с Голдом под локотки, кликнул Тора и устремился на улицу. Я только и успел, что отдать приказ сменить через пару часов караульных на плоту да кое-как, чуть ли не с руганью убедить Настю и Марику, что с нами ходить не стоит. Одной руководило ее извечное любопытство, второй... Настя — она тоже любознательная.

Квартал 'Дома Земноморья' оказался неподалеку от нас, от дома, который снял Оружейник ходу до него было минут пять.

Никакого специального поста или шлагбаума, возле которого топталось бы несколько человек с автоматами там не было — просто поворот с проспекта на широкую улицу, по обеим сторонам которой стояли двухэтажные многооконные здания.

При этом четкое ощущение того, что за нами наблюдают несколько пар глаз, у меня появилось сразу же, как только мы шагнули на булыжную мостовую квартала. Кто, как, откуда на нас смотрел— не знаю. Но оно было.

Плюс пара смуглых черноволосых мальчишек, до того игравших у входа в квартал в какие-то свои игры, топала за нами, даже не особо скрываясь. Точнее — играло их там куда как больше, но за нами увязались именно эти двое.

— Лев Антонович, вот еще что — негромко спросил у Оружейника я — Ты упомянул, что про нас Рувиму рассказывал, уточни — что именно? Ну — вооружение, численность. И самое главное — ты ему говорил о том, что творится вокруг крепости? Про степняков, про бункеры?

— Сват, я иногда готов на тебя обидеться — фыркнул он — Конечно нет. На подобные вопросы я отвечал — и рад бы сказать, но либо на это нет моей компетенции, либо что сам ничего не знаю. Только общая информация — да, есть крепость. Да, есть лидер. И бойцы есть, хорошие, обученные. И таки да — есть планы на водную артерию, что скрывать. Но при этом мы готовы к диалогу, особенно если он будет для нас небезвыгоден.

— Тогда хорошо — успокоился я — Голд, если меня не туда занесет, ногой толкай, не стесняйся.

— Это вряд ли — Оружейник остановился около аккуратного двухэтажного домика с небольшим крылечком и с забранными решетками узкими окнами.

— Почему? — удивился я.

— Он будет говорить с тобой наедине, так тут дела делаются. 'Тут' — это конкретно здесь, в этом квартале. В отличие от того же Хорхе Рувим предпочитает тишину и приватность — обескуражил меня он — Все, мы пришли. Это его дом.

Лев Антонович дернул дверь с медной ручкой и первым шагнул внутрь.

Глава шестая

Я предполагал, что за дверью будет узенькая лестница, ведущая наверх — внешний облик домика как бы это подразумевал, но нет — сразу за порогом пространства было более чем достаточно. Хотя, не исключено, что здесь была проделана некоторая перепланировка, сотворенная в свете интересов защиты его нынешнего обитателя.

Впрочем — оно и понятно. Из того, что рассказал мне Оружейник, пусть это и было с пятого на десятое, я усвоил одно — мир в Новом Вавилоне иллюзорен. То есть — так-то все друзья, но до поры, до времени. И в свете этого то, что я увидел, было абсолютно объяснимо, более того — крайне благоразумно.

Прихожая дома Рувима представляла собой практически ловушку для тех, кто пожелал бы проникнуть сюда с целью его убить.

Как только за моей спиной с металлическим лязгом захлопнулась дверь (с внешней стороны деревянная, а по сути — стальная) и я обвел глазами абсолютно пустое помещение, в котором даже стульев и диванов не было, то откуда-то сверху раздался голос, говорящий по-английски, но с диким акцентом.

— Куда? К кому?

Разумно сделано, хотя и ничего нового. Шлюзовая комната. Вон дверь на противоположной от нас стене, вон несколько отверстий в ней же — по сути бойницы, а вон и окошко, из которого сейчас нас изучают. Нет в этом мире непрозрачных и непробиваемых стекол пока, вот и обходятся тем, что есть.

А вон и черные полоски — там, надо думать дверь, открывающаяся только изнутри.

Рувим явно хочет жить. Вот только это эффективно против небольших диверсионных групп, а если сюда подогнать танк или подкатить орудие, то грош цена будет этим предосторожностям. А если дойдет до междоусобицы, насчет танка — не скажу, не знаю, а вот артиллерия у них наверняка есть, сердцем чую. Если боевые катера есть, то уж пушки-то точно наличествуют. Впрочем, вряд ли владетель этого дома будет сидеть здесь и ждать, когда его в расход пустят. Если он сейчас так подстраховался, то и на этот случай у него, наверное, что-то придумано. Скорее всего — отнорки в подземные коммуникации, не может быть, чтобы в эдаком городе не было подземелий. А то и подземных каналов, выводящих к реке.

И самое главное — еще неизвестно, кто агрессором будет. Может — он же?

Впрочем — это точно не мои проблемы. Мне в этом городе не жить и власть с ними не делить. У меня свой дом есть.

— К владетелю Рувиму — Лев Антонович помахал рукой, в которой был памятный мне пропуск на шнурочке — Он нас ожидает. Селим, открывай пожалуйста, не тяни. Дело к ночи, а мы еще даже не обедали.

— Кто с вами? — судя по всему, факт того что Оружейник голоден, голос не тронул.

— Это — Сват, мой... мнэээ... Командир — Лев Антонович явно не сразу подобрал подходящее ко мне слово — Он владетель крепости на берегах реки. И еще здесь, с нами, его советник. Я же про них вам говорил! Рувим нас ждет!

— Оружие — потребовал голос и, лязгнув, из стены выдвинулось что-то вроде большого подноса — Все оружие сюда кладите.

— Нет — сказал я громко.

Ну да, возможно поступок не слишком разумный, вон, и Оружейник на меня укоризненно глянул.

Но в данном случае моя точка зрения не изменится, я и по нужде-то без оружия уже не хожу. Может здесь, в городе, где за порядком даже следят специальные патрули, такая подозрительность ни к чему, но я — уже не горожанин. Из диких краев мы, однако, у нас там фронтир и все такое, мы в лесу родились, пням молились.

— Тогда покиньте здание — потребовал голос, в нем ощущалась угроза.

— Сват! — прошипел Оружейник — Отдай им оружие, здесь такие порядки.

— Это их порядки — невозмутимо заметил Голд — При чем тут мы?

Судя по всему, его посетили те же мысли. Хотя, в принципе, если нас тут захотят убить — убьют. Не знаю, есть ли у местного хозяина такие мысли в голове, но тем не менее.

Одна радость в этом случае будет — мои люди знают, куда мы пошли. Хотя всё равно доказать, если что, ничего будет невозможно, в местных реалиях все сделано для убийц идеально, даже тела прятать не надо.

Ну да, возможно мое поведение сейчас и неразумно с точки зрения тактики и стратегии, я уж молчу о политике переговоров, но у меня уже сложилось свое понимание о том, что творится в этом мире. Нет меня без оружия в нем, не существует.

Прав был тогда Проф — та смерть, которая существует здесь, со стиранием памяти — она страшнее даже, чем физическая. На том свете, с которого мы сюда прибыли, всё было просто — ты умер, и все, тебя совсем нет и потом уже не будет никогда. А в этом — умирая, ты осознаешь, что ты снова будешь жить, но потеряешь все, что создавал потом и кровью, и даже об этом помнить не будешь. Это — страшно.

А потому я умирать ну очень не хочу. Стало быть, чтобы жить надо делать все, что только возможно и потому — я с оружием не расстанусь. Даже в такой ситуации.

И потом — это тот случай, когда подобные действия рассматриваются не как упрямство или самодурство, а как осознанная личная позиция. По крайней мере мне это видится так. Хотя, возможно, я и ошибаюсь, и со стороны все это выглядит не очень красиво. Но мне плевать на то, как это выглядит со стороны, вот какая штука.

— Селим, доложи о нас — потребовал Оружейник — Пусть решение примет владетель Рувим.

— Есть правила — гортанно произнес невидимый Селим — Они едины для всех.

— Согласен, есть правила и их надо придерживаться — сообщил ему я вполне миролюбиво — Но эти правила хороши для тех, кто живет в мирном городе. Ваши 'все' — это горожане, а мы на границе с Степью живем. У нас там даже дети с оружием ходят, и никому его не доверяют, потому что твое оружие — это часть тела.

Ну, это я переборщил... Хотя — было бы чем вооружить тех же Сережку и Аллочку — вооружил бы. Просто под них стволов нет.

Селим замолчал, до нас донеслась какая-то возня, а минуты через три он произнес.

— Хорошо. Но когда ты будешь заходить в покои владетеля, оставишь пистолет кому-то из своих людей. Так — и никак иначе.

— Идет — согласился я — Даже спорить не стану.

Ну, а что? Это нормальный вариант.

Тут ведь дело не только в том, что я безоружным останусь, мне вон, в кабинет Рувима тоже с пустыми руками идти. Просто сама мысль о том, что мой 'кольт' будут держать чужие руки мне не очень нравится, не сказать — не нравится вовсе.

Что-то щелкнуло, скрипнуло и в стене обнаружилась дверь, причем не там, где я ожидал ее увидеть. Надо же, какие молодцы, сразу видно — профи работали. Контур с черными полосками наложили не в том месте, где вход был на самом деле. Хотя это все эффективно сработает только в том случае, если диверсанты тут впервые и не получили точную наводку от того, кто здесь уже бывал. А в девяносто девяти процентах случаев, наводчик или заказчик убийства — человек, с потенциальным покойником хорошо знакомый или даже находящийся с ним в родстве.

Чужаки редко нанимают убийц, обычно это делают свои.

За дверью обнаружился узкий проход, стены в нем были из толстенных каменных глыб.

— Идем — скомандовал Селим, которого я узнал по голосу.

Ух, и зверовидно же он выглядел!

Это был турок, ростом метра под два, в мускулатуре он мог бы поспорить с Азизом (который, к слову, очень на меня обиделся за то, что я его не взял с собой, даже больше, чем Марика), с черной, как смоль, бородищей и невероятно страшной рожей. Как по мне — с редактором-то можно было и поработать. Если бы я эдакое чудище в ночи увидел — кто знает, как бы отреагировал. Может — сразу стрелять начал, а может, даже и убежал бы.

За коридорчиком обнаружилась и искомая узкая лестница — я же говорил, что без нее не обойдется.

— Наверх, на второй этаж — напутствовал нас Селим — Там вас встретят.

— Знаю — пробурчал Оружейник, который явно до сих переживал ситуацию при входе.

Лестница дала небольшую петлю, которая обеспечивала хорошую и меткую стрельбу со второго этажа по поднимающимся вверх людям. На такой лестнице врага можно долго держать, особенно если вовремя гранату бросить.

На втором этаже нас встретил еще один турок, как видно, охрана была набрана именно из них. Однако — новые янычары, Рувим знает, что делает.

Глупо думать, что все турки за прошедшие века стали мастерами массажа, уборки гостиничных территорий и торгашами, весело кричащими 'Эй, Наташя! Иди суда!'. Среди них остались те, в которых течет кровь профессиональных вояк, причем — первостатейного разлива. И неважно, что большинство янычар изначально не были этническими турками, их потомство это только укрепило.

В группе гросс-капитана 'Каймана', с которой нашему подразделению как-то довелось на пару побывать в Хорватии при выполнении одной невойсковой операции, служил турок по имени Айрым. Что он вытворял с ножом — вы бы видели! И воевал будь здоров как. Жека с ним тогда сошелся накоротке, на предмет общих интересов в виде ножевого боя.