Битва за небеса

Теперь большая часть Х-го корпуса должна поддержать чахлые силы Кригсмарине на Черном море... впрочем, пока они участвуют в налетах на английские корабли у побережья Сирии, пару дней назад отправив на дно новозеландский крейсер "Линдер". Это не считая потопленных ими в последние месяцы на Средиземном море крейсеров "Эбдиэл", "Саутхэмптон" и "Глостер", а также десятка эсминцев.

Адмирал Редер был стороником "Средиземноморской стратегии" и размышлял о том, как много можно было бы достичь, если б бросить все силы на юг — пока остатки итальянцев ещё держатся в Ливии и Восточной Африке, а французы сражаются в Леванте. Но фюрер приказал идти на Восток. И это означает, что чем быстрее будет покончено с советским флотом, тем скорее вся собранная на Балтике сила вернётся на Западный фронт.

Глава 7

— Вот это здесь силища порезвилась, Кони, ты только глянь — сейчас в полном ракурсе увидишь, — Рудольф перевернул церштёрер кверху брюхом и панорама города-порта, пережившего штурм, стала видна во всей красе, от "горизонта до горизонта", с минимальными мёртвыми зонами каркаса остекления кабины. Для всевидящего взора, когда "земля-чаша", преградой (и весьма серьёзной) остались клубы дыма, которые завиваясь, перекручиваясь и сливаясь-распадаясь, закрывали более половины панорамы Либау. Гавань порта с двумя входами, неподалеку от южного из моря торчат мачты и труба затонувшей посудины. Еще одна догорает на мелководье рядом с северным. И над всем этим лениво поднимается черный дым.

Бинокль ночника, с отключенной подсветкой шкалы и убранным фильтром на инфракрасный прожектор, показывает детали — классический "цусимский броненосец", выставив таранный нос в небо, торчит возле входа в заводской канал, вокруг суетятся кораблики обслуги. Другой, похожий, лежит полузатонувший у южного пирса. Акватория внутреннего порта представляет мешанину торчащих из воды мачт, труб, полузатопленных корпусов в причудливых положениях, дымящих развалин, плавучего мусора и ... на вид целёхоньких "каябликов".

— Руди, прекращай выкаблучиваться, с глиссады уходишь. Не хватало, чтоб зеленоклювики сели без особых нареканий, а ты козла выдал, — в голосе Беккера, садившегося первым, звенела подначка, и Краузе попросту отмахнулся. — К чертям глиссаду!

С этими словами он вернул истребитель в нормальное положение, снова перевернулся, успокоительно ровный гул двигателей смолк, самолёт резко спикировал, кабину заполнили шорохи и свист рассекаемого воздуха, заключительный переворот, тремя размашистыми виражами гасится остаток энергии, мягкий гул насосов гидросистемы и толчки механизации крыла, практически сразу касание "впритирку параллельно" вяло трепыхающемуся конусу на ветер.

— Позёр и хвастун!

— Jawohl! Тщеславен и славолюбив. Имею право!

— Ты знаешь полосу. И не говори, что здесь первая посадка!

— Было дело, — не стал отнекиваться Рудольф. — Когда в Нойкурене (лётная школа), обучение заканчивал, дед возгорелся желанием обзавестись самолётом-лимузином для семьи, а здешний завод собирал подходящие модели, три дня переговоры, ну я...

В этот момент достаточно тряский бег по испещрённой "оспинами" свежезаделанных воронок полосе, сменился ударом в левую стойку шасси, хлопок пневматика и густая россыпь искр от колёсного диска возвестили, что "заплатка" бетонки, выдержав пять посадок, церштёреру лейтенанта устроила западню. Самолёт резко развернуло, прихотливый порыв ветра принёс очередную завесу "горелого тумана", среди которой двухмоторный силуэт, слегка накренившись, занял место в центре "атакующего клина", нацеленного на заводские корпуса за каналом.

— Нет бы шасси подломить, или вообще кувырнуться, я б тогда у тебя "носатика" изъял.

— Даже не мечтай, машинка меня с женой на Куршскую косу отвезёт — после войны.

— Ты не женат!

— Ну и что? Буду... может быть.

— Всё у тебя "может быть", — пробурчал Беккер и довольно язвительно передразнил. — Бывает всякое... это кому как... каждому своё... будущее покажет... собрал набор штампованных фраз и только ими общаешься. Корчишь тут из себя пруссака гипертрофированного.

— Неправда!

— Правда. И прекращай пререкаться, только задерживаешь всех. Вытряхивайте кости из кабины и рысью к ангару, только вас и ждём.

Батский аэропорт Лиепаи, а точнее весь аэродромный узел этого третьего по величине города Латвии, занимал особое место в планах командования "Остзее". Геринг весьма болезненно среагировал на публичное напоминание Гитлера о неспособности люфтов сорвать эвакуацию англичан из Дюнкерка, поэтому сформированное 1-м воздушным флотом командование получило негласный, но однозначный приказ — перещеголять моряков в деле уничтожения советских кораблей и их береговой инфраструктуры.

В конечном итоге, сложнейшая система иерархических отношений внутри Вермахта, понятная лишь изнутри, на низовых уровнях приводила к тому, что бывшие зенитчики Кёнигсберга (лишь в последний момент избежавшие отправки в Африку на помощь итальянским союзникам, отчего личному составу до сих пор массово снились южные моря, пустыня, верблюды, пальмы и прочие "фикусы") второй волной десантировались на идущую вдоль середины двухмильного канала полосу. А к месту высадки их доставили армейцы на сапёрных штурмботах.

* * *

Все началось в четыре утра 22-го июня, когда город и окрестности, укутанные ватной пеленой тумана, безмятежно спали, досматривая последние мирные сны. Сперва "из ниоткуда" посыпались бомбы. Накрывшие землю облака приглушили взрывы до хлопков и заставили всполошиться лишь тех, кому по должности положено, но постепенно, сквозь вязкую тишину спящего города набат войны понесли нарастающий вой корабельных сирен и городских репродукторов, а затем о вторжении возвестила морская артиллерия.

Одновременно с ударами по Лиепае с воздуха, немцы перешли в наступление и на всём сухопутном фронте. 291-я пехотная дивизия, преодолев сопротивление советских частей, в 8 часов заняла Палангу, оттеснив красных в район Руцавы (40 км южнее Лиепаи). В течение дня части 67-й стрелковой дивизии и погранвойск вели тяжелые оборонительные бои на рубеже Бернати, Симаки, р. Барта.

Однако основной удар был нанесен с моря.

Захват Лиепаи внезапным морским десантом, кроме прочих выгод, позволял накрыть в базе часть подводных лодок — огромный советский подводный флот беспокоил Редера больше всего. Немцы не стали изобретать собственных велосипедов, тупо скопировав британский десант 18-го года в бельгийский Зеебрюге, когда морские пехотинцы высаживались прямо на пирс из перестроенного в штурмовой корабль старого крейсера "Виндиктив".

В качестве собственных штурмовых кораблей переоборудовали списанные броненосцы "Церинген" и "Ганновер", первый из которых использовался как радиоуправляемый корабль-мишень, а второго перестраивали в таком же качестве. По образцу "Виндиктива" их оснастили трап-мостками для десанта. За железобетонными и стальными листами (вместо башен) явившихся на войну реликтов, ждали своей цели 150-мм орудия, "обязательные 88", зенитные автоматы, станковые огнеметы, крупнокалиберные траншейные мортиры, ещё дымный порох помнившие, и прочие откопанные на складах одноразовые неликвиды прошлой войны под снятый с производства боеприпас. Австро-венгерская 260-мм траншейная мортира 17г. бросала 83-х килограммовую бомбу почти на полтора километра, а 150-мм французская того же года доставала 17-ти килограммовыми снарядами на два. Для современной полевой войны такая дальность была явно недостаточной, но для "носителя-поддержки десанта" подходила идеально.

В дальнем прикрытии находились главные силы — вице-адмирал Отто Цилиакс с флагом на "Тирпице" и 2-я учебная флотилия подводных лодок. Десантными силами и средствами командует вице-адмирал Хуберт Шмундт, держащий флаг на легком крейсере "Лейпциг". Ему подчиняются легкие и вспомогательные крейсера ближнего прикрытия, корабли огневой поддержки, а также флот десантных кораблей известный как "Экспериментальное соединение Балтийское море" (Erprobungsverband Ostsee (EVO)) капитана цур зее ( капитан 1-го ранга) Йоханнеса Риве, держащего флаг на моторной яхте "Фея".

Корветенн-капитан (кап-3) Герхарт фон Дист разместился на мостике "Ганновера". В отличие от корабля, в прошлую войну он не видел дредноуты британского Гранд Флита под Скагерраком, но рядом с ним капитан брандера, а внутри корпуса изготовились 4-я, 5-я и 6-я роты его Флотского Штурмового Дивизиона и две роты саперного батальона 218-й пехотной дивизии. Часть, и немалая, морских пехотинцев сжимает в руках захваченные у французов и англичан американские автоматы Томпсона, хватает огнемётов. Каждой штурмовой роте приданы два бельгийских 47-мм противотанковых орудия и два (бельгийских же) 76,2-мм пехотных орудия в качестве десантных пушек. Цель группы "Ганновер" — северный вход в гавань.

На борту "Церингена" флотский штрафбат "Восток" капитан-лейтенанта Георга Шнайдера. Цель группы "Церинген" — южный проход.

За брандерами — штурмовыми броненосцами и катерами "первой волны" в порт заходят три реквизированных датских моторных железнодорожных парома — "Корсёр", "Селланд" и "Сторебелт", на которых размещены основные силы обоих десантных отрядов — 2-я и 3-я роты Флотского Штурмового Дивизиона, половина 218-й пехотной дивизии, и 5-я рота "морского" батальона трофейных танков. На вооружении роты восемнадцать английских крейсерских танков А-10, с длинным обозначением Kreuzer Pz.Kpfw. Mk.II 742(e), двенадцать из них перевооружены 75мм французскими орудиями (без оригинального массивного бронекожуха) от танков Б-1бис (тех под огнемётные приспособили), а также восемь английских же легких танков Mk.VIB (Leichter PzKpfw Mk.VIB 735(e)).

Главным над десантом командир 218-й пехотной дивизии генерал-лейтенант фон Гроте, который, со своим штабом, находится на борту парома "Селланд".

* * *

Основная тактика торпедных катеров это скрытно сблизиться на 300-500м (2-3 кабельтовых), нанести удар, врубать движки на полную и уноситься на пенных гребнях. Немецкие шнелльботы относились к тяжёлому классу океанских стотонников — по 1,2 млн рейхсмарок за "яхточку". Ухищрения Люрсена с рулями давали "лишние" пару узлов (но рубеж в 40 пока еще не был достигнут), зенитка-двадцатка и два MG, 2 торпедных аппарата (+ еще 2 запасные торпеды), шесть глубинных бомб, две канистры дымов. Больше всего намаялись с движками. Дальность являлась важнейшей характеристикой, поскольку немецкие катера должны были быть угрозой базам противника, что в свою очередь предопределило тип энергетической установки — Дизель. Рядный двухтактный MAN в конечном счете оказался изгнан из шнелльботов и прижился "как родной" в раумботах, а на торпедных катерах его заменил четырёхтактный V-образный Даймлер-Бенц того же класса "1500".

Опыт войны породил первое требование — мачту нах! И складной вариант тоже нах!! Следующим шагом катера обвешались самодеятельной бронёй и самопально довооружались. Каждый индивидуален в наборе средств и умений, но важность дымов, в "играх" с охранным ордером понимается сразу. Огневая мощь важна не менее, поэтому три зенитных автомата в идеале и чтоб калибром под пятьдесят... пока мечты, зато MG по шесть-восемь на катер. Сегодня стрельба не приоритет, задача на эту операцию — дымить! Сейчас не надо — туман стелется низко и плотно, меньше кабельтова видимость, машины мерно гудят и ухают на малом ходу, но ближнее охранение из 3-й флотилии шнелльботов и раумботы 2-й флотилии катерных тральщиков держат "штабеля дымов" наготове.

Наибольшей угрозой оценивались мины и потому, кроме раумботов, впереди штурмовых кораблей идут два больших трофейных норвежских грузовых теплохода, превращенные в прорыватели минных заграждений. С трюмами, набитыми бочками и пробкой для "усиления плавучести", с приказом при надобности таранить заграждения.

За "Ганновером" держится группа из двух моторных яхт и восемнадцати больших морских мотоботов. Там группа корветтен-капитана резерва Эвальда Глазера — первая рота Флотского Штурмового Дивизиона и первая рота 218-го саперного батальона.

Охраняет шестерка крупных бронекатеров — четыре артиллерийских и два разведчика. Довольно неказистого вида "обувных коробок" посудины, построенные во Франции в 40-41 гг. на базе немецких сапёрных десантных катеров (Pionierlandungsboot 40). Катера создавались на скорую руку, специально для морского наступления против СССР на Балтике, в первую очередь для действий в шхерах и ближней огневой поддержки десантов. При изготовлении использовались башни и части бронекорпусов британских танков, не подлежащих восстановлению. Первоначально моряки хотели просто поставить "металлолом" в качестве огневых средств на вышеупомянутых сапёрных десантных катерах, но затем мысль претерпела естественную эволюцию, и на катерах установили удлиненную носовую часть без аппарели, танковые башни и броню. Катера изготовленные разными французскими фирмами различались по своими характеристиками но в целом вложились в границах водоизмещения 85 — 100 тонн, скорость хода 9-14 узлов, бронирование: 6 — 30 мм, среднее углубление 1,12 м — 1,68 м.

Сапёрные артиллерийские бронекатера от разведчиков, сохранивших в носовой башне родные английские 40мм пушки, отличались тем, что были перевооружены французскими 75мм танковыми гаубицами от танков Б-1бис, которые легко помещались в башне от крейсерского танка. На корме башня от легкого танка Mk VI. Пулеметы английские, пока хватает трофейных патронов. Дополняет немецкий 105-мм миномет и два 20-мм автомата за бронещитами.

Вслед за штурмботами идут 32 тральных моторных катера, спущенных на воду с двух плавбаз (MinenrДumschiff 11 "Оснабрюк" и MinenrДumschiff 12 "Нюрнберг"). На борту две роты Флотской спецкоманды капитан-лейтенанта резерва Ричарда Биглера. Они берут на абордаж стоящие в порту торговые суда, проводят зачистку и разминирование порта вслед за штурмовиками.

К северу от порта, на тамошний пляж, нацелилось ещё одно построение — Группа "Север". На борту штурмботов, паромов Зибеля, сапёрных десантных катеров, мотоботов, мелких каботажных теплоходов, самоходных и буксируемых барж вторая половина 218-й дивизии.

* * *

Надо сказать, что задумка десанта носила определенно авантюрный характер, но у немцев нашелся неожиданный союзник — комендант базы, капитан 1-го ранга Михаил Клевенский. Боевая инициатива, намертво скованная комиссарами-особистами, привела к тому, что, даже получив известия о расстреле в 03.00 германским вспомогательным крейсером "Гельголанд" [Helgoland — пассажирский турбо-электроход (Turbo-Elektroschiff) 1939 года постройки, в РИ введен в состав Кригсмарине как минзаг но использовался в качестве плавучей казармы и войскового транспорта, в АИ переделан в легкий вспомогательный крейсер. 3545 т/2947 брт, 16 уз., РИ 4 — 20-мм/65, 200 мин, АИ — 3x1 — 127-мм/45, 9x1x40-мм/60, 16 — 20-мм/65, 2x2 — 533-мм ТА] бывшего латышского парохода "Гайсма", он не решился самостоятельно объявить боевую тревогу. Даже когда на город стали падать бомбы, руководством базы нападение немцев было оценено не как начало полномасштабных военных действий, а как провокация!