Чернокнижник

— Ладно, обойдемся сегодня без ремня, — смилостивился он вслух. — Девки, пулей! Варить пельмени! Работников кормить полагается по нашему русскому обычаю, — и он скосил на Ваську раскосый восточный глаз. — А вас, уважаемый, я попрошу остаться.

* * *

— Ты что, действительно собрался жениться на моей сестре? — подозрительно поинтересовался Ахмед, едва девчата убежали в дом.

— Когда вырасту, — смутился Васька. — Если она не передумает.

Вот и весь разговор.

Зато последствия его оказались ужасными. Смущённый вид Зульфии — это только цветочки. Ягодки, это заплаканные Лерка и Маха. И как он мог не сообразить, что нет созданий, любопытнее его подружек! Конечно, они подслушали.

— Вась, я тогда пошутила, — только и сказала Зулька, чтобы разрядить тягостное молчание, царящее за столом.

Найти слова в ответ так и не удалось, но две другие девушки после этого, наконец-то, начали есть. Сначала неспешно, но постепенно пришли в себя, и потери аппетита больше не демонстрировали.

Ахмед выглядел озадаченно, однако не произносил ни слова.

А Васька сообразил, что, если подруги не меняли очерёдности, то его сегодня танцует как раз Зулька. Собственно, не ошибся. Видимо, у девчат на этот счёт действует договор. Чаровать по очереди, что ли?

Волшебницы, понимаешь! Ведьмы! Колдуньи!

* * *

После полудня дождь прекратился, а к вечеру обдуло и просушило землю и асфальт. Вася и Зульфия отправились на дискарь по-человечески, то есть безо всяких ухищрений, то есть пешком и под ручку. Хоть девушка и на каблучках, но парень её всё равно немножко выше, это не то что с Махой — когда она на плоской подошве, то получается вровень.

Зулька похожа на актрису, что играла в фильме про Адриано Челентано, где тот работал водителем автобуса, в котором решила покататься сбежавшая из дворца принцесса, забодавшаяся от официальных церемоний. Красивая она, в общем, но вида европейского, тогда как в облике её брата чётко просматриваются восточные мотивы.

Естественно, спросил про родителей.

Оказывается, они живут в одной из южных республик, которая нынче — другая страна. А детей послали к бабушке, чтобы они учились в русской школе. Только бабушка умерла, и теперь за ними присматривает соседка.

Слушая спутницу, Васька отчётливо чувствовал ложь, но не судорожную, сочиняемую на ходу, а привычную, не раз рассказанную историю. И ещё примешивалась к этому острая грусть, тонкая и тоже привычная.

— Они погибли? — спросил он невпопад её словам, поняв, что ни папы, ни мамы у его спутницы нет.

Кивнула. Но глаза остались сухими. Значит, это случилось давно, и душевная рана успела зарубцеваться.

— Ахмед работает? — догадался он вслух.

— Почту разносит. А летом, в каникулы, шабашит.

Вот и понятен стал скромный достаток в доме. Хотя, комп у них крутой. Балует брат сестричку.

* * *

Танцевали всё подряд. Зулька прекрасно двигалась, и Васька рядом с ней чувствовал себя тем, чем и был на самом деле — тщедушным недорослем, нескладным и неуклюжим. Это его ни капельки не смущало — бриллианту требуется оправа, не затмевающая его блеска, а лишь подчёркивающая сверкание совершенных граней.

— Ну-ка, салажонок, погуляй, — крепкая рука легла на Васькино плечо и отталкивает в сторону. — Такой красивой девушке нужен достойный кавалер.

Парень, явно за двадцать лет, будто сошедший с рекламы Виска..., тьфу, Олд Спайса, словно заворожённый смотрит на Зульфию восторженными глазами.

— Милостивый государь, — в голосе юнца звенит сталь, — а не угодно ли вам будет спросить мнения дамы?!

Крепыш некоторое время осмысливает, а затем изображая подчёркнутую учтивость, произносит:

— Позвольте вас пригласить, прекрасная незнакомка, — и улыбка-то на нём вежливая, и поза-то почтительная!

— Благодарю за честь, сударь. Но на сегодняшний вечер все мои танцы расписаны, — холодно кивает в ответ девушка.

Слегка обалдевший "супермен" ещё стоит в лёгком оцепенении, а "малыши" опять зажигают. А Васька потихоньку радуется, что его подружка "отшила" рекламного красавца. И ведь как она это проделала! По-королевски!

* * *

Забавно. Больше к ним никто не подкатывал. И по дороге домой ничего не случилось. "Чего только на свете не бывает", — подумал Васька перед тем как уснуть. Утанцевала его Зулька до упаду. А на прощание взяла за ухо и легонько чмокнула. Чаровница.

ГЛАВА 8.

Утром в субботу девчата к завтраку не появились. Родители поднялись ни свет, ни заря, мама сварила овсянку и, в один из моментов Ваське почудилось, что где-то поблизости презрительно хмыкнула Маха. Похоже, не жалует она это блюдо.

Поскольку собирались предки поспешно и его с собой не позвали, заключил — к бабушке торопятся. Весь день провозятся на огороде, а вечером папа с дедушкой душевно посидят. Вот не хочет мама, чтобы видел сын хмельные рожи и слушал пьяные разглагольствования "за жисть". Она вообще строгая.

С подружками тоже ничего нынче не запланировано, кроме посещения дискотеки с Леркой. Но до этого пока далеко. А денёк обещает быть знойным, значит — пора на речку. До конца каникул осталось не так много времени, чтобы тратить его, не получая удовольствия.

Хмыкнул про себя, смотался в магазинчик, где затоварился йогуртами в небольших бутылочках и мягкими сметанными лепёшками, обтянутыми защитной плёнкой. Прикинул на четверых — вдруг кто из девчат тоже подтянется к воде. Добычу свою составил в холодильник, а на пляж прихватил лишь пустую сумку, решив открывать из неё портал, делая вид, что просто достаёт взятые с собой продукты. А они останутся в прохладе и не согреются в пропечённой солнцем сумке.

Подумал немного, и снова побежал закупаться. Про мороженое-то забыл, раззява! Поленился головой — не ленись ногами.

* * *

Растянулся на раскинутой поверх песка рубашке и открыл, наконец, книжку, начатую ещё до выживалки. На городском пляже пока никого нет — рановато он, всё-таки, поднимается. Ещё не наступила дневная жара, не галдят купающиеся и не мельтешат карапузы, норовящие удрать из-под присмотра молодых мам.

Красота.

— Тебя Василием зовут?

Поднял глаза — вчерашний парень с дискаря, что пытался отбить Зульку.

— Василием, — спокойно отозвался Вася.

— А я — Алексей, — и руку протянул.

Рукопожатие вышло крепким, но без попытки расплющить друг другу ладони.

— Слушай, а та чернявая, с которой ты вчера был, у вас с ней серьёзно? — спокойно, без тени агрессии, спросил новый знакомец, присаживаясь рядышком.

— А разве можно по-другому? — удивился Васька.

— Ну, ты даёшь. Позавчера-то с другой тебя видели. С костлявой, зато дочкой состоятельных родителей. Так что, судя по всему, ты парень не промах, — Лёха хохотнул.

— Не сыпь мне соль на перец, — отмахнулся Васька. — Дело говори, а то никак дочитать не удаётся, а тут ты с непонятным разговором подкатываешь.

Лёха заглянул в брошюру:

— Майкл Фарадей. "История свечи". Роман, что ли? А свеча, это Майклова тёлка? — не, ну надо же таким идиотом прикинуться!

Васька, чтобы не упасть и не начать корчиться от хохота, медленно набрал полную грудь воздуха и также неторопливо его стравил.

— Ты, это, извини, если прогневил, — Алексей испуганно захлопал длинными, как у девушки, ресницами. — Я попросить хотел, чтобы ты меня познакомил с той, позавчерашней, долговязнькой.

— Сегодня не выйдет, — смех всё ещё мешает говорить, но его пока удаётся сдерживать. — Я с другой буду. А ты мне полностью назовись, пробью по базе, чтобы быть уверенным, с кем имею дело, — уже понятно, что имеет он дело с весьма недалёким типом, которого не так уж трудно "наколоть", и... отвадить от Махи.

— Кузьмичёв я, Алексей Николаевич, — новый знакомец не выглядит удивлённым.

Будь Васька взрослым, искушенным человеком — давно бы сообразил, что дело тут нечисто, но он — мальчишка, которого оторвали от интересной книжки просьбой, выполнять которую неохота:

— Вот и ладно. Если девушка будет не против — дам тебе знать. — Хочется поскорее отделаться от назойливого Лёхи. А он всё не уходит, сжимая в левой руке "дебильник".

Ха! Вот и отличная возможность его напугать, как следует. Со своим-то телефоном тот же фокус, что и с компьютером, у Чернокнижника получился легко. Так что, стоит попытаться. И он "позвонил" с

Лёхиного на свой телефон. А потом, когда номер определился, также, не шевеля ни одним пальцем, ответил.

— Да, слушаю, — увидев, как новый знакомец поднёс аппарат к уху, Васька довольно ухмыльнулся. Но ничего не сказал.

— Что за дурацкие шутки! — "поалекав" несколько раз, возмутился Алексей, "бросая" трубку.

Теперь, когда нажата кнопка отбоя, можно и завершить начатую комбинацию.

— Не перезвонят. Это наши тебя "пробили" и убедились, что всё в ажуре, — с серьезным выражением лица отозвался Васька, стараясь не расхохотаться в лицо парню.

— А. Надо же! — вытаращил глаза Леха. — А я думал, что ты меня пытаешься развести. Прямо, дети шпионов какие-то! Ну, бывай, — вот теперь кандидат в Махины ухажёры явно заторопился.

Предвкушая возможность снова погрузиться в книгу, Вася довольно потёр руки, даже не подозревая о том, от каких неприятностей он уберёг и подругу, и её семью.

* * *

— Слышь, Кисет, я даже имя выдуманное сказал, а он говорит — пробьет по базе, а через пару минут — звонок на эту мобилу, — Лёха примолк, слушая собеседника на другом конце трубки. — Куда? В реку? Ты офигел? Она ж новая! Да не река новая, за ногу тебя, да об стенку. Мобила. Сменить симку, и делов-то, — снова пауза. — Думаешь, безопасники их крышуют? Ну да, ну да. С такими возможностями — пожалуй, ты прав.

В реке что-то булькнуло.

* * *

Тем временем Чернокнижник продолжал изучать написание полуторасталетней давности. Было интересно. Людей на пляже прибывало, звенели голоса, началась беготня, становилось тесно — жаркий день погнал к реке всех, у кого не было неотложных дел. Появились знакомые ребята, подходили, здоровались, устраивались рядом. Пора закрывать книжку и бежать купаться — отличная компания подобралась для весёлой возни в воде.

Гоняться друг за дружкой, брызгаться, подныривать, чтобы под водой схватить за ногу какую-нибудь девчонку и послушать, как она завизжит — лето же. Время отдыха и развлечений.

Уфф! До гусиной кожи накупался. Как есть, холодный и мокрый свалился грудью на рубашку и с наслаждением стал впитывать в себя тепло.

Хорошо.

Девчонки сидят неподалеку, судачат о чём-то. Ирка, Лерка и Светка из параллельного.

Ирка здесь — значит и группа Костяна вернулась. Встретился с ней взглядом и приветливо кивнул. Ответный взор к разряду любезных отнести не отважился бы даже самый отпетый оптимист. Кислый он скорее. Любопытно, о чем толкуют? Но подслушивать нехорошо. А вот к ощущениям подруги подключился, не колеблясь ни секунды — фу, какая пакость у неё на душе! Мерзость просто.

Сердце мальчика наполнилось сочувствием, руки, действуя без участия разума, наведались в сумку, через портал, возникший в это мгновение, извлекли из домашней морозилки три мороженых — по числу девчат. А вот дальше вышло неладно.

Когда он, со словами: "Угощайтесь", — протянул подношение, Ирка процедила: "Козёл", — ударила по руке, и округлившиеся Леркины глаза полностью парализовали Васькину волю. Мороженое, а он сегодня купил вафельные стаканчики без целлофана, погибло, упав в песок. Услышал только, как мурлыкнула душа подруги.

Сходил к сумке за последним четвёртым стаканчиком и решил мстительно слопать его сам.

Ага-ага.

— Спасибо Вася, — Лера подошла и завладела лакомством. — Ещё Светке.

— А всё, я только четыре штуки прихватил.

— Да? — подруга запустила руку под клапан его сумки и достала ещё одну порцию — не иначе слазила к себе домой. — Ты просто запамятовал, и чмокнула его в щёчку. — Спасибо, Васенька!

Теперь от неё веяло озорством. Проводив девушку глазами (хороша), вернулся к мальчишеской компании.

— Ты чё, Лерку закадрил? — Сета ехидно прищурил глаз и смотрит вопросительно.

— Кто ещё кого закадрил! — бу-гы-гыкнул Стас. — Видишь, на задних лапках перед ней приплясывает, только что хвостом не виляет. Чего замер, Чернокнижник, садись скорее, твой ход.

Васька взял замусоленные карты, розданные и дожидавшиеся, пока он любезничал с девушками. Нет смысла суетиться и демонстрировать возмущение — Стасу он отомстит очень скоро. Причем, не просто оставит в проигрыше, но сделает так, чтобы щелбаны ему отвешивал именно Сета, у которого не пальцы, а стальные крючья.

Что же касается игры, то в ней важно запоминать вышедшие карты, и просчитывать варианты, а Стас ленится делать и то, и другое. Вот и будет знать, как дразниться, почёсывая лобешник.

Игра получилась увлекательной и драматичной — Васька старался поддать жару. Тем более, в карты соперников он подглядывал через портал и хорошенько планировал, изредка провоцируя их рискованными ходами. Когда закончили десятый круг и "подбили бабки", Стас обречённо вздохнул и предложил расплатиться не щелчками, а деньгами, а потом вывернул карманы и даже занял немного — о времена, о нравы! — у Васьки, не забыв при этом принести извинения за произведённое поношение.

Хам он, конечно. Но прямодушный и... злость уже прошла.

Во время игры Лерка ещё пару раз подходила и запускала руку в сумку за яблоками и газировкой. Видимо это требовалось для того, чтобы восстановить душевное равновесие непонятно почему распсиховавшейся Ирки.

Стас и Сета удивлённо поглядывали на такое самоуправство, но от игры не отвлекались — не до шуточек было обоим. Какие, нафиг, девчата, когда карта идёт!

А вот Васька изредка посматривал в сторону девчонок. Интересно, что же все-таки случилось с Иркой?

* * *

— Слышь, Вась, — вдруг лениво окликнул парня Стас, перетасовывая колоду. — Видел, ты там книжку какую-то читаешь. Не пушкинский "Медный всадник" случайно?

— Не, не он, — чуть удивленно отмахнулся Васька, кроя "вражескую" девятку. — А что?

— Да вот вспомнил я недавно про летнее чтение, — сознался парень, уныло забирая чуть ли не пол колоды накиданных карт. — Прочитал несколько самых коротких, а то ты же знаешь нашу грымзу: любит она прямо на первом уроке сочинения о прочитанном давать. А этого "Всадника" дурацкого я так и не смог осилить. Начал читать — да фигня какая-то ничего не понял. Есть! — победоносно воскликнул Стас, ловко избавляясь сразу от трех валетов. — Думал, может, ты читал, расскажешь?

Васька задумался. Он-то почти всю программу прочитал в начале лета, чтоб потом не надо было мучиться. Да только за недавними событиями вся классика повылетала из головы. Что ж там Пушкин писал? Кажись, что-то про наводнение.

— Значит так, — без всякого воодушевления начал парень, собираясь с мыслями. — Главного героя зовут Евгений...

К концу его рассказа многие будущие семиклассники, что были на пляже, сбились в плотный кружок вокруг Васьки, слушали и запоминали. Все-таки литераторша у всех одна, а она разделения на классы "А" и "Б" не делает. Старой закалки. И спрашивает так, будто завтра весь класс пойдет экзамены сдавать.