Бездарь: Охота на Бессмертного

Как ни странно, от этого короткого и совсем не резкого движения в голове ощутимо помутилось, веки налились тяжестью, а изображение карты вдруг потеряло резкость. Тем не менее, она успела оценить расстояние, которое им требовалось преодолеть, поэтому угрюмо вздохнула:

— Далековато...

— Если верить о-Дитару, то до границы с Аиантаром можно добраться дней за шесть... — успокоил ее Вересаев. — Только вот соваться в домен нашей цели сходу мы не будем: остановимся в предгорьях, рядом с какой-нибудь небольшой деревенькой, и займемся разведкой...

— Мы? То есть, и я — тоже?! Разведкой?! Не смешите!!! — неожиданно для самой себя хихикнула Фролова и внезапно почувствовала, что маскировочная сетка, окружающая 'гнездо', все быстрее и быстрее уезжает куда-то в сторону.

— Побежал он... на перрон...

Сел в... э-э-э... отцепленный вагон,

Внес узлы и... чемоданы...

Рассовал их... под диваны... — заплетающимся языком процитировала она, затем поудобнее пристроила щеку на чем-то зеленом, приятно пахнущем свежей листвой, закрыла глаза и поняла, что не помнит, что там дальше!

Расстроилась. Шмыгнула носом. Затем обиженно выпятила нижнюю губу и расстроенно призналась:

— А что дальше — забыла...

В этот момент по ее волосам ласково скользнула рука Вересаева, а над ухом раздался его тихий голос:

— ...сел в углу перед окном

И заснул спокойным сном...

Глава 11. Максим Вересаев.

...Половинная доза спецпрепарата, рассчитанная на экстренное вырубание мужика весом под центнер, на пятидесяти восьми килограммовую Фролову подействовала, как нокаутирующий удар супертяжа на мухача : заснув на рассвете, она открыла глаза только в середине первой чаши следующей ночи.

Нужду справила на автопилоте. Не сказав ни слова по поводу того, что делать это надо в паре метров от лодки и стоя по колено в воде. Умывалась тоже механически, толком ничего не соображая. А первое слово сказала только часа через полтора. Когда, наконец, домучила MRE :

— Спасибо...

После чего аккуратно сложила пустые упаковки в целлофановый пакет для мусора и превратилась в статую.

Давать ей возможность думать о Паоло в мои планы не входило, поэтому я объявил об очередной смене, уступил свое весло отдохнувшему Костику, а сам, забрав у него ОНВ, перебрался на корму.

Девушка не отреагировала — безучастно смотрела себе под ноги и молчала.

Я тщательно оглядел оба берега, затем на всякий случай сверился с картой и решил, что можно рискнуть:

— Дня через два-три балдеж с плаванием по реке закончится, и мы высадимся на берег. Еще через сутки мы найдем подходящее место для лагеря, и я начну ходить в разведку...

Ольга даже не пошевелилась.

— Вероятнее всего, отлучаться буду надолго. Оставляя вас одних в незнакомом лесу на сутки и более...

Опять ноль внимания.

— Бодрствовать и днем, и ночью парням будет тяжело. Значит, заступать в дозор придется и вам...

Та же хрень, только в профиль.

— Если вы зевнете местного хомячка или кролика — ничего страшного: он пробежит мимо и продолжит заниматься своими делами. Не заметите человека или хищника вроде харруга — нам придется хоронить кого-нибудь еще...

Вот тут ее проняло. Не по-детски: она вздрогнула, нервно сглотнула и закусила губу. Видимо, чтобы не заплакать.

— И хорошо, если просто хоронить, а не собственноручно добивать тяжелораненого... — намеренно нагнетая обстановку, криво усмехнулся я. — Человек — создание живучее. И, как правило, умирает очень неохотно...

К моему искреннему удивлению, срываться она не стала. Наоборот, решительно тряхнула волосами, развернула плечи и уставилась на меня:

— Я поняла. И уже в норме...

— Что ж, тогда, пока есть время, я устрою вам ликбез по ТСП... э-э-э... тактико-специальной подготовке...

...Слушала она внимательно. Уточняла то, во что не врубалась сходу. И действительно старалась понять. Поэтому я основательно разошелся и рассказал не только о принципах выбора места базирования и организации дневок с ночевками, но и о тактике действий незаконных вооруженных формирований, общих основах индивидуальной маскировки, невзрывных ловушках и т.д.

Что интересно, первое время я пытался давать информацию с поправкой на условия Средневековья, но в какой-то момент сообразил, что делаю это зря, так как луки, арбалеты и, потенциально, магия могут очень неплохо заменять наш огнестрел.

Несмотря на то, что все это ля-ля шло 'без отрыва от производства' — каждые полчаса один из гребцов отправлялся 'отдыхать' с ОНВ, а отдыхающий, соответственно, ворочать весло — после лекции я устроил контрольный опрос. И начал не с Фроловой, а с уставшего больше всех Бардина:

— Костик, скажи-ка мне, пожалуйста, по каким принципам подбирается место дневки?

Костик, толком не успевший перевести дух после смены, начал мямлить что-то невразумительное. За что удостоился осуждающего взгляда своей хозяйки:

— Оно должно скрывать группу от наблюдателей, позволять наблюдать за подступами и окрестностями, иметь как минимум два пути отхода, давать возможность отражать нападения противника с любой стороны и быть тактически круче тех мест, где могут расположиться нападающие...

— В смысле, давать группе тактическое преимущество перед противником? — улыбнулся я.

— Ага!

— Форма расположения бойцов в месте дневки, Толик? — повернулся я к Коростелеву.

— В нашем случае — треугольник либо квадрат... — усмехнулся телохранитель. — Ибо при всей безграничности моей фантазии не могу себе представить круг с тремя или четырьмя углами!

— Сразу видно, что пиджак! — фыркнул я. И сходу процитировал пару армейских афоризмов: — 'Дневальный не должен выходить за радиус квадрата своей тумбочки' и 'эллипс — это круг, в который можно вписать квадрат два на четыре...'

Фролова сложилась пополам и затряслась в бесшумном хохоте. Видимо, слышала эти перлы в первый раз. А Костик сокрушенно вздохнул:

— Да уж, с безграничностью ты, пожалуй, погорячился...

— Ольга, по какой стороне просеки желательно передвигаться днем? — дав им отсмеяться, поинтересовался я.

— В теории — по той, рядом с которой тень... — не задумываясь, ответила девушка. — А на практике лучше двигаться по лесу, а не по открытому пространству...

... Когда на востоке небо начало светлеть, теоретическая часть нашего экзамена плавно перешла в практику. Место для дневки нашли почти без моего участия. 'Насест' оборудовали сами. А затем, перетаскав на него вещи, утопили лодку и тщательно замаскировали это место.

Получилось на троечку. Если, конечно, считать за три балла поставленные каждому 'единицы'.

Нет, особо грубых ошибок не сделал никто, но 'несущественных мелочей' было столько, что более шумно можно было 'прятаться', только включив магнитофон с самыми 'мелодичными' творениями группы 'Rammstein'. Или соляками от Джимми Хендрикса.

Ошибки исправлял, конечно же, я. Сопровождая процесс ехидными комментариями. А когда вогнал 'творцов' в краску, похвалил:

— Для начала неплохо...

Костик с Толяном обрадовались и были отправлены отбиваться. А Ольга, устроившись рядом со мной, вытащила из нагрудного кармана охотничьего костюма навороченный смартфон, дождалась, пока он включится, и завела какую-то игрушку.

Я ей, естественно, не мешал — чем бы дитя не тешилось, лишь бы не руками — наблюдал за рекой и пытался понять, как можно и рыбку съесть, и костями не подавиться.

Увы, добраться до замка Уленмара ап-Риддерка, не вылезая из лодки, было нереально. А вот пешком... Двигаясь на своих двоих, городские мальчики и госпожа Фролова оставляли такой след, что пройти по нему смог бы любой деревенский пацан. Лес и реку слушали тоже... хреновато: птичьи трели оценивали категориями 'мелодично' или 'не очень', плеск воды под веслами и в бурунах по умолчанию считали одинаковыми, а на голоса людей реагировали только тогда, когда вспоминали о том, что любой человек — враг.

Нет, никаких претензий к Толяну и Костику я не мог выкатить по определению, так видел, как они двигаются, читал их досье и точно знал, что в экстремальной ситуации они, не задумываясь ни на мгновение, закроют Ольгу собой. Или сделают все, чтобы увести ее в безопасное место.

Однако и радоваться их преданности тоже не получалось: рефлексы, вбитые в этих парней, здесь, в лесу, не катили! Поэтому я, как ни цинично это звучит, предпочел бы потерять их обоих вместо одного Дзабарелла.

Как оказалось, Ольга размышляла о чем-то в этом же духе: когда парни повырубались, она вдруг выключила телефон и повернулась ко мне:

— Максим, теперь, когда Паоло... уже нет, с шансами вернуться стало совсем хреново, да?

Лгать или внушать ей ложное чувство уверенности я не собирался, поэтому ответил честно:

— Их стало значительно меньше...

— Ну да, одних нас не оставишь. И с собой в ту же разведку не поведешь... — вздохнула она, потянулась к ветке, чтобы сорвать с нее мясистый синевато-фиолетовый лист, тут же получила по рукам и виновато улыбнулась: — Вот, о чем я и говорила: демаскируем чуть ли не на каждом шагу. Хотя вроде и стараемся делать, как лучше...

— Оставлять вас можно... — и не подумав извиниться, буркнул я. — Просто дневку придется устраивать намного дальше...

— А значит, больше ходить и сильнее уставать...

— Какие есть альтернативы? — криво усмехнулся я.

— Ну, в теории вы могли бы 'исполнить' этого мага в одиночку... — испытующе глядя на меня, сказала она.

Страх, мелькнувший в ее глазах во время этой фразы, заставил меня помрачнеть: додумавшись до такого выхода из сложившейся ситуации, девочка продолжила анализ и пришла к тем же самым выводам, что и я.

— Ольга Алекса-...

— Оля. И лучше на 'ты'... — перебила меня она. — Ладно?

— Оля, 'исполнение' — это еще не все... — согласно кивнув, сказал я. — После гибели 'ВИП'-персоны его охрана обычно становится на уши и начинает есть землю, пытаясь найти убийцу. Как правило, на той местности, на которой бывает их шеф, они ориентируются очень неплохо, поэтому быстренько перекрывают все возможные направления отхода и начинают искать. На мой взгляд, боевые тройки, состоящие из Измененных и Нюхачей, намного эффективнее наших ментов с розыскными собаками, поэтому, чем дальше будет место вашей постоянной дислокации, тем меньше шансов, что я до него доберусь. Роуминга тут нет, с телефонами-автоматами тоже засада...

— ... поэтому дозвониться до нас и сообщить о том, что все чики-пики, ты не тоже сможешь... — грустно улыбнувшись, подытожила она.

— Да и не стал бы, даже если бы была такая возможность... — кивнул я.

Улыбку с ее губ как ветром сдуло:

— Ну да, межмировые порталы очень дороги, значит, открывать для нас сразу два Арвид ап-Лагаррат не захочет...

Настроение, и без того не ахти какое, ухнуло ниже плинтуса: если я правильно истолковал движение ее зрачков в ту сторону, где спали телохранители, то Ольга только что сочла меня... как минимум, эгоистом.

— Да, не захочет. Поэтому, в момент 'исполнения' вы должны быть где-то рядом. Вместе с тем одаренным, который должен будет активировать маячок... — нехотя буркнул я через мгновение и поднес к глазам бинокль, чтобы прервать разговор, переставший радовать нас обоих.

Изменения в моем настроении она просекла сразу. И, само собой, дико перепугалась — дернулась, чуть не сверзившись с дерева, пододвинулась ко мне практически вплотную и шепотом затараторила:

— Прости, я просто романтичная дура...

Я кивнул — мол, простил, проехали.

— ...и с самого детства привыкла считать себя центром вселенной...

Я кивнул еще раз — мол, сказанного вполне достаточно.

— А еще...

— Ольга, вам не за что передо мной извиняться: вы не сказали ничего обидного! — перебил ее я. Затем плавно поднялся на колени и скользнул к стволу дерева: — Пойду, осмотрю окрестности. Буду недалеко, можете не волноваться...

— Дайте мне еще одну минуточку... Пожалуйста... — умоляюще прошептала Фролова, а когда я остановился, потянула меня за рукав и заставила повернуться к себе лицом:

— Максим, знаете, когда папа привел вас в спортзал и представил специалистом по решению проблем с местным населением, я мысленно назвала вас балластом. Когда вы переодевались на поляне, на которую нас выбросило порталом, я решила, что вы показушник. А минуту назад я подумала, что и Толян, и Костик, не задумываясь, пожертвовали бы своей жизнью ради меня. В этом я виновата. Однозначно. А извинилась я не для потому, что испугалась вас оттолкнуть и, тем самым, уменьшить свои шансы на выживание, а из-за того, что мне действительно стало стыдно...

Она смотрела мне в глаза и не отводила взгляд. Стыд я в нем видел. А расчета — нет. Хотя искал очень добросовестно. Эдак, минуты две-две с половиной. После чего мысленно хмыкнул, задержал взгляд на ее пылающих щеках и невольно вспомнил сцену расставания со Светкой:

— Как ты вообще смеешь меня в чем-то обвинять, ты, самовлюбленный эгоист?! — уперев руки в бока и ничуть не стесняясь своей наготы, прошипела она. — Скажи, когда ты в последний раз водил меня в ресторан или в театр?!

— Я тебя тоже очень люблю... — кивнул я, впихнул в боковой карман куртки оперативную кобуру, подхватил с пола обе сумки и шагнул к двери: — Да, чуть не забыл: Стасику большой привет!