Безликий: Миры Распада

Угадал. Тихий шелест... Открыв глаза, Ксавье увидел, как часть стены метрах в двух справа отъезжает в сторону, а наружу выкатывается то, о чем он и мечтать не мог. Артефакт. Не абы какой, а точно родом из времен, когда магия была более развита, а с энергией для нее не было никаких сложностей. Большое, в человеческий рост, зеркало из черного агата, рама которого была усеяна драгоценными камнями и кристаллами-концентраторами.

Последнее радовало особенно. Такие кристаллы, если их извлечь из гнезд, сами по себе могли обеспечить безбедную и вольготную жизнь лет на сорок. А еще были драгоценные камни. Менее ценные, но как сырье для Душеловов годились. С руками оторвут, тем более не мелочь, а большие, ограненные камни: рубины, топазы, аквамарины, прочие там изумруды. Весь набор.

Загребущие руки автоматически потянулись было к кинжалу — начать расшатывать оправы. Вот только в голову пришла еще одна мысль: "А что если это всего лишь часть возможного трофея?" Ксавье знал, что такие артефакты использовались в том числе и для внепространственных переходов. Промелькнула мысль о том, что активация артефакта может дать и еще кое-что ценное.

Жадность... Она всегда толкает людей на не слишком разумные поступки. Так было, так оно и будет, ибо природа человеческая неизменна и нерушима. И если оккультисты мало-мальски высокого ранга относятся к богатству философски, не особо нуждаясь, но возможность получить новые знания, затерянные амулеты... Она действует почти так же сильно, как блеск драгоценностей на простых смертных. Вот на Ксавье и подействовало сочетание этих двух начал. Неплохо разбираясь в древних рунах, он быстро понял, как именно нужно активировать артефакт.

В эйфории от уже приключившегося везения Ксавье чуть подрагивающими от волнения пальцами нажал на три выступающих, особо крупных камня: сапфир, изумруд и переливающийся всеми цветами радуги кристалл-накопитель.

Сначала ничего не происходило, но спустя полминуты, когда Ксавье уже думал, что все впустую, артефакт тихо загудел, завибрировал... Вокруг начала концентрироваться магическая энергия, которой столь не хватало во всем мире. В голове охотника за раритетами проносились радужные мечтания о том, что и этот артефакт можно того, продать... Если найти покупателя, который не кинет его самым похабным образом. Приз очень уж большой, ради такого в их кругу кто угодно и кого угодно прирежет в дюже циничной форме. Но если...

Радужные мечты авантюриста прервал выброс силы, сопровождающийся яркой вспышкой. Даже сквозь вовремя закрытые глаза пробился яркий, обжигающий глаза свет. Ксавье прикрыл глаза рукой, пытаясь проморгаться, вновь начать адекватно воспринимать мир вокруг. Вроде бы получилось, пусть и не сразу. Он, уже с некоторой опаской, посмотрел вокруг себя, потом на артефакт...

Зеркало теперь отражало не комнату и его самого, а совершенно другое. Оно словно стало экраном, окном в мир безумия, которое он так хотел бы захлопнуть. или выбежать из комнаты, если бы видел дверь. Дверь, которой теперь просто не было. Она исчезла, вместо нее была лишь ровная стена. Не было вообще никакого выхода. Только он и артефакт, ведущий в...

— Ксавье, неужели ты не рад меня видеть? — обиженно надула губки невысокая и пухленькая блондиночка, одетая лишь в кружевной пеньюар. — Я по тебе так скучала, а ты так быстро ушел. И не попрощался со мной. Мне было так холодно...

Авантюрист, мгновенно растерявший всю свою уверенность, попятился назад. В его глазах плескался страх, руки тряслись, как у алкаша с похмелья. Ему явно не хотелось видеть эту женщину, ее неожиданное появление оказалось подобным снежному бурану в летнюю жару. Неправильным, нереальным, невозможным.

— Т-ты мертва, теб-бя больше нет! — выдавил из спазматически сокращающейся глотки Ксавье. — Сгинь с глаз моих...

— Как ты груб, любимый мой... Но я тебя прощаю. Иди ко мне, я тебя утешу. Ты всегда любил мои... шалости.

Распахнувшийся пеньюар открыл не только ухоженное, холеное тело женщины, но и две раны в районе левой груди. Ксавье ошалело замотал головой, пытаясь избавиться от непонятного, немыслимого, что творилось вокруг. Доступными ему силами он пытался прощупать пространство вокруг, найти выход, увидеть иллюзию... Тщетно! Все было до отвращения реально, заставляя поверить в ирреальное.

Но ведь Рина, эта неожиданно всплывшая из глубин его забытого прошлого девушка, была стопроцентно мертва. Мертва! Иначе быть не могло. Ведь он сам, лично, дважды вонзил кинжал в ее грудь.

— Мертва... Какое грубое слово, дорогой мой... Какая грубая мысль. Это не помешает мне, нам, всем. Иди ко мне, согрей меня, — мертвая девушка протянула руки в сторону Ксавье. — Ты ведь оставил меня в холодной, остывающей комнате, уйдя тихо, на цыпочках. Почему не поцеловал на прощанье?

— Где моя доля добычи, Ксавье? — раздался новый, грубый мужской голос. — Отродье ехидны и гиены, где моя доля? Пуля в затылок не стоит того, что мне было обещано!

Окончательно смешавшийся авантюрист взвыл, разворачиваясь в сторону нового визитера из прошлого. Одетый в грубые черные штаны и рубаху мужчина с налысо обритой головой усмехался, опаленная дырка в черепе ничуть ему не мешала. Он поднес руку к затылку, деловито ощупал его. Затем вновь осмотрел руку, на кончиках пальцев которой была кровь.

— Неприятно ходить, зная, что вместо затылка сплошное безобразие. Верни камни старине Гаррену, сволочь невоспитанная!

Перед глазами Ксавье поплыла туманная пелена. Эти двое, они преследовали его редко, но появлялись в самых кошмарных снах. Двое, кто считал его своим другом, и кого он предал, убил... Давно, многие годы назад. И никто, никто не знал, что с ними случилось. Только он.

Но так было надо, необходимо! Девчонка камнем висела на шее. С ней он бы не смог убежать, она сковывала скорость. И он избавился от нее тихо, чтобы ничего не почувствовала... Другие на его месте не сделали бы и этого.

А вот Гаррен, это другое. Подельник никак не хотел, понять, что ему нужна не половина добычи, а больше. три четверти. говорил про договор, про то, что иначе он похоронит его репутацию. Тогда репутация еще была ему нужна. Пришлось выстрелить.

Зато теперь оба оживших кошмара надвигались. Эти до ужаса реальные видения даже не угрожали... почти. Скорее они манили его за собой, особенно Рина. Даже после смерти ее видение оставалось не утратившим ни капли той красоты, которая отличала ее при жизни. Это было особенно страшно, больно, жутко. Наряду со страхом шевельнулось и то, что он считал окончательно похороненным. не в пример любому трупу — чувство вины, ощущение неправильности произошедшего тогда. Наваливалось подступающее безумие, желание уйти от всего этого, исчезнуть.

— Где я? — еле слышно простонал Ксавье. — Я сошел с ума, этого не может быть...

— Есть многое на свете, "друг" мой глупый, что и не снилось вашим мудрецам. Да и нашим тоже... Одна из сторон зазеркалья кошмаров. Ты догадываешься, на какой именно грани находишься?

Ксавье затравленно посмотрел на нового гостя, на сей раз незнакомого ему. Он стоял за искрящейся завесой, слегка улыбаясь, рассматривая авантюриста как экзотический экспонат на выставке.

На первый взгляд довольно обычный человек, явно из воинов, но стоило присмотреться повнимательнее, как впечатление мигом рассеивалось. Слишком правильные черты лица, а кожа... сероватая, наводящая мысль об опадающем на землю пепле. Не совсем живое лицо, таких он раньше, считай, и не видел. Но и это не главное. Руки незнакомца были... действительно необычными. На правой руке наличествовал браслет, вроде как из серебра, изображающий обнаженную девушку, а скорее даже демонессу. Достоверно, во всех подробностях. И это великолепное произведение искусства, казалось, вот-вот оживет, перевоплотится в живую и страстную красавицу.

Но была тут и еще одна деталь... Внутренняя поверхность браслета, как сумел подметить своим профессиональным взором Ксавье, была усеяна мелкими, но наверняка острыми иглами. Они вонзались в руку, вытягивая кровь. Совсем немного, но сам факт приводил в недоумение. Зачем нужно такое украшение? Или какой-то амулет...

Мелочи. Увиденное ничего не стоило в сравнении со второй, правой рукой незнакомца. Вместо кисти шевелились пять змей, то и дело разевавших пасти. Тихое, на грани слышимости шипение было спокойным, без особой угрозы. Вот только связываться с обладателем такой конечности Ксавье не хотел бы. Никогда и ни за что. Он внушал... инстинктивный ужас, желание сбежать как можно дальше.

— Ты хочешь оказаться по другую сторону кошмаров? — Усмехнулся змеерукий. — Или предпочитаешь остаться тут, с твоей любимой подружкой и старым приятелем. Ручаюсь, им есть что тебе сказать.

Ксавье вновь посмотрел на незнакомца за искрящейся завесой, потом на Рину и Гаррена, что уже вышли из-за предела и медленно приближались.

— Что ты хочешь от меня?

— Я? Ничего... Просто дай мне руку и я проведу тебя на ту сторону.

— Просто так?

— Ну... Не совсем. Увидишь на месте. Впрочем, я не настаиваю. Кажется, твоя мертвая подружка хочет наградить своего убийцу ночью неземной страсти. Ну а напарник... Может, он пожелает чего-то необычного. Например, художественно выдолбить изнутри и снаружи твой череп, воздавая за собственные проблемы теперешней внешности. Выбирай, ГДЕ ты хочешь остаться.

Это оказалось чересчур для и так полуобезумевшего Ксавье. В отчаянии, прежде чем согласиться на предложение змеерукого, он попытался метнуть кинжал в Гаррена. Однако, отточенная, никогда не подводившая сталь хоть и вонзилась меж ребер мертвеца, но не принесла ни малейшего вреда.

Гаррен лишь усмехнулся, извлекая кинжал из тела. Подержал его пару секунд, после чего демонстративно уронил на пол.

Это оказалось последней каплей. Обложив убитого им напарника проклятиями, Ксавье метнулся в сторону завесы и, протянув руку по ту сторону барьера, ухватился за змеерукого. Тот, как и обещал, резким движением перетащил Ксавье по ту сторону, после чего... сделал несколько шагов туда, откуда только что вытащил искателя сокровищ.

— Переходя грань, всегда поинтересуйся, где именно ты окажешься. Там, где ты был, все было иллюзией. Зато в месте, где ты теперь, кошмары становятся реальностью. Вечной.

Не поверивший было словам незнакомца Ксавье обернулся, осматривая место, где оказался... И чуть не завыл от отчаяния. Каменный мешок с двумя выходами из него. На границе одного призывно улыбалась его мертвая любовь, преданная и собственноручно вычеркнутая из мира живых. Из другого хода медленно выдвигался убитый из-за наживы напарник. Его волчий оскал также обещал много интересного.

Ксавье попытался было прорваться обратно, в прежний мир, но ничего не получалось. Барьер был нерушим, а он не был могучим магом.

— Вечность длинна. Ты поймешь это сам. Прощай, незабываемых тебе кошмаров. Безликий гарантирует.

Прежний мир погас, оставляя бывшего любимчика фортуны наедине с ожившими тенями минувшего. Лишь дикий, безумный крик отражался от бесчувственных каменных стен.