Принц Дарий

— Это с каких пор в Ливадии стали приговаривать к смерти детей? — Варая возмущенно посмотрела на Лиса. — И что же они натворили?

— Доказанное отравление и удушение тридцати жертв, а может и более, — Лис вытянулся по струнке и отчеканил ответ, как на плацу.

Варая обошла застывшего Громилу и вытянувшегося во фрунт Лиса и приблизилась к маленькой девочке.

— Милая моя, правда то, что сказал дядя-гвардеец? — обратилась Варая к девочке, приседая на корточки, чтобы увидеть ее глаза.

Девочка засмущалась и почему-то посмотрела на Дылду. Тот одобрительно ей кивнул, и она, вздохнув, ответила:

— Да, это правда, но они первые начали.

— Что значит "первые начали"? — спросил подошедший сзади принц.

Переглядывание девочки и Дылды повторилось, пауза немного затянулась, но ответ все же был дан:

— Герцог Рух хотел меня забрать, но громила был против.

Громила очень удивился услышанному и попытался отойти назад, но уперся в Дылду, который, похоже, вообще застрял в проходе. А девочка продолжила:

— Герцог сказал, что ему наплевать, сколько мне лет, потому что у него давно уже не было такой молоденькой.

После этих слов девочка покраснела и шмыгнула носом. Варая ошарашено переводила взгляд то на девочку, то на Дылду.

— Он приказал вымыть меня и одеть поприличнее.

Тут вмешался мальчик, который все это время молчал и слушал, чтобы понять, куда и зачем их привели, кто все эти люди вокруг, и стоит ли им рассказывать, за что их приговорили к смерти. Он был чуть старше девочки:

— Он приказал своим слугам накормить ее, а вечером привезти к себе, — мальчик возмущенно топнул ногой. — А потом он сказал, что его слуги тоже не откажутся повеселиться.

Дарий ошарашено взирал на Вараю, как бы спрашивая, как это возможно в Ливадии. Всем было известно, что за интимные отношения с детьми, которым не исполнилось четырнадцати лет, полагалось наказание в виде пятидесяти плетей или смерть, что, в принципе, одно и тоже, только без мучений. Император очень не любил людей с такими наклонностями и за время своего царствования, кажется, вывел эту скверну, а вот нет, оказывается.

— Громила сказал, что со всеми не справится, и мы решили их отравить, — мальчик шмыгнул носом и продолжил. — После этого мы подмешали яд в вино, а тех, кто не стал пить, Громила удавил. Сказав это, мальчик опустил плечи и, подойдя к Дылде, обнял его.

-Да-а-а-а, и что теперь делать? — Ветер оглядывал всех присутствующих, ища ответа, как выйти из этого крайне неприятного положения.

— Как принц и глава церкви я отменяю назначенный приговор детям. А вот ты, Дылда, должен понимать, что тебя я простить не могу. Ты в пылу гнева вполне мог удавить вовсе не виновных людей. Ведь не пили, скорее всего, только самые младшие из слуг?

Дылда пристыжено кивнул, соглашаясь со словами принца.

— Но, я надеюсь, наш опыт пройдет удачно, и ты будешь прощен после того, как я тебя возьму на поруки. Ты согласен?

Дылда расплылся в улыбке и радостно закивал головой. Еще пару часов назад он и представить себе не мог, что жизнь его самого и детей так резко изменится, а точнее, не просто изменится, а продолжится и не где-нибудь, а рядом с самыми важными лицами империи, которые уж точно больше не дадут их никому в обиду.

— Значит так, — Варая обратилась к Лису, — детей вывести отсюда, помыть, одеть, накормить, напоить, а мы начнем свой эксперимент. Как только у нас будут результаты, мы вам их сразу сообщим. Дети как по команде ринулись к Дылде и вцепились в него, что было сил, давая всем присутствующим понять, что без боя они не сдадутся.

— Мы никуда не пойдем без него! Делайте свой экспирумент, а мы постоим и подождем, — девочка просительно посмотрела на Вараю, не отпуская Дылду.

— Ну что с вами делать? — Варая всплеснула руками, при этом с кровавого фартука на пол упало несколько капель.

Все опять громко сглотнули, уж очень это было страшное зрелище. А виновница наступившей тишины и охватившего всех ужаса тихо, но жестко закончила:

— Стойте здесь спокойно и не мешайте. Это займет минут пять, не больше. Можете принести несколько молитв Святому ветру, если знаете их. Я надеюсь, что все пройдет успешно, мы очень старались, — Варая задумчиво уставилась на Дария. — Как ты думаешь, дадим полную дозу или облегченную?

Дарий уже несколько минут задумчиво рассматривал Дылду, задавая себе тот же вопрос:

— А ему, похоже, нормальная доза как раз и будет облегченной, — сказал он, обведя всех взглядом, после которого Громилу пробрала икота, а Молчун вдруг исчез. — Громила, Ветер и Лис, положите Дылду на стол и привяжите его хорошенько, а то вдруг корчи начнутся, так и себя, и других может покалечить.

Громила взглянул на окровавленный стол и вздрогнул. Варая проследила за его взглядом и, хлопнув себя по лбу ладонью, громко закричала:

— Эй, лоботрясы, быстро вытереть стол, а тот он выглядит негигиенично и пугает порядочных людей.

Громила посмотрел на Лиса и спросил:

— Гугеично — это что?

— Не бери себе в голову, если по-простому, то это означает что-то типа "невкусно", — Лис махнул рукой.

— Ни фига себе не вкусно! Разве кишки и литра два крови могут быть вообще вкусными? — Громила еще раз сглотнул и уставился на мелькающих перед столом сотрудников морга.

— Да-а-а-а-а, вот как их Варая с Дарием выдрессировали. У меня в части даже плети не могли вызвать такой энтузиазм в работе и службе у некоторых солдат. Чтобы найти такой стимул, надо иметь талант, — Ветер заворожено смотрел за этим мельтешением, пытаясь понять, как они не падают на скользком полу.

— Ну вот, — Варая провела пальцем по столу и, удовлетворенно кивнув, повернулась к Лису, — стол готов, приступайте.

Дылда обреченно подошел к столу и улегся на него. Громила получив в руки моток каната, услужливо поданный сотрудником морга, не откладывая это черное дело, за минуту обмотал Дылду и, повернувшись к Дарию сказал:

— Все готово, — и резво переместился к двери, заняв стратегически выгодную позицию при неожиданной эвакуации.

Варая подошла к Дылде и произнесла:

— Сейчас мы будем испытывать новое лекарство. Для этого я тебе закреплю рот, чтобы мы могли спокойно залить тебе противоядие, чтобы ты не умер, когда подействует яд. Большая просьба — сильно не дергайся, а то лекарство от отравы существует пока только в одном экземпляре, и если ты его прольешь, то спасать тебя будет нечем.

Дылда ошарашено взглянул на Вараю и состроил на своем лице гримасу, означающую, что он все понял, конечно, но ему от этого не легче.

— Дарий начинай, -Варая отодвинулась в сторону, пропуская принца к подопытному. Дарий достал из ножен кинжал и полоснул по руке Дылды.

— Никогда не возьму у принца нож, чтобы яблоки почистить, — реплика Ветра была воспринята всеми окружающими с пониманием и с сожалением.

После минутного ожидания Дылда учащенно задышал, а потом резко выгнулся издав яростный рев. Рычащий и бьющийся в корчах Дылда, сначала пожелтел, а потом стал покрываться синими пятнами.

— Святая смерть! — как-то странно завывая, вскрикнул один из сотрудников морга и рухнул в обморок.

— Чего уставились?!!! — резкий окрик Вараи заставил всех прийти в себя. — Держите Дылду, а то я не смогу влить в него противоядие, пока он корчится.

И, правда, Дылда, хоть и связанный, выкидывал такие коленца, что огромный стол ходил под ним ходуном. Все резко ринулись удерживать Дылду, навалились на него, чтобы ограничить его возможные движения, и спустя несколько секунд Варая смогла относительно спокойно залить противоядие ему в рот. Еще через пять секунд Дылда стал успокаиваться и начала пропадать желтизна, но вот синие пятна остались.

Дарий обеспокоено вертелся вокруг пациента, ощупывая его, заглядывая в глаза, считая пульс, а Варая пыталась что-то найти у него во рту.

— Так, развяжите его. Он точно жив, но пока не пришел в себя, — Варая отвела от стола Дария, и они оживленно что-то стали друг другу доказывать.

Процесс избавления Дылды от пут прошел без эксцессов и жертв. Все замерли в ожидании, когда жертва эксперимента придет в себя. Вот, наконец, тело чуть вздрогнуло, рука медленно поднялась и дотронулась до лица, ощупала его, потом открылись глаза, и Дылда сел и уставился на свои руки с синими пятнами.

— Я похож на любимые занавески моей матери.

Девочка радостно взвизгнула и повисла у него на шее:

— Громила, ты разговариваешь!

— Не Громила, а Дылда, — обиженно произнес Громила, и все с облегчением улыбнулись.

Император задумчиво смотрел в окно и расковыривал дырку у себя в кармане. За последние три дня Дарий не переставал его удивлять. Мало того, что он своим походом в морг перебаламутил добрую половину столицы, так еще и умудрился даже Вараю привлечь к этому, а это уже ни в какие ворота не лезло. Император отвернулся от окна и обратился к рядом сидящему в кресле Ботосу :

— Ты можешь мне подробнее рассказать, что там учудил мой сынок? И какую роль во всем этом играет Варая? А то слухами уже переполнен весь дворец, при этом все они настолько нелепые и фантастические, что я уже не знаю, что и думать.

Ботос с не удовольствием отвлекся от бокала вина и обратил свои уставшие глаза на императора.

— Да, ничего особенного там не произошло. Дарий просто в своем репертуаре, а вот ты попал в серьезный переплет. Мало того, что тебе скоро придется казнить одного нечестного на руку судью, так еще нужно будет отправить в изгнание семью одного известного тебе герцога. Император удивленно уставился на Ботоса:

— А можно объяснить, что случилось и почему я вынужден выступать в роли палача?

— Легко! — Ботос уселся поудобнее в кресле. — Как тебе известно, Варая решила заняться воспитанием Дария.

Император согласно кивнул, а Ботос продолжил:

— После того, как Дарий и Варая заперлись в морге...

— Стоп, а какая связь между моргом и воспитанием? Не вижу логики. Или Варая решила, что атмосфера морга будет благотворно влиять на психо-физическое состоянии и степень усвоения материала Дарием?

— Нет, просто Варая решила начать с анатомии, а морг, как сам понимаешь, самое удобное для этого место.

Император кивнул и махнул рукой, давая понять, что ждет продолжения.

— Два дня они увлеченно проводили различные опыты, после которых им, естественно, понадобились подопытные.

— Ну, как смертники оказались в морге, я в курсе. После этого похода весь город жужжит и выплевывает такие слухи, что самого оторопь берет. Самый несуразный, какой я слышал, это тот, что преступников будут перевоспитывать с помощью святой силы Дария, император фыркнул. — А почему это нужно делать в морге им на ум не пришло. Ладно, что там дальше?

— Ну, во-первых, преступники оказались не совсем преступниками.

— Это как? Из-за этого ты сказал, что мне скоро придется казнить судью?

— Да, преступниками оказались три малолетних ребенка и копия Громилы. Небезызвестный тебе герцог и его люди были убиты за то, что потребовали себе на ночь двенадцатилетнюю девочку для понятных тебе развлечений.

Император упал в кресло и удивленно уставился на Ботоса:

— И почему я этого не знал раньше?

— Вот у судьи об этом и спросишь. Я его уже в подвале запер, а то гвардейцы, как пронюхали про это дело, очень настойчиво пытались его найти. Слава Святому Ветру, Тени оказались более расторопными, а то казнить, скорее всего, было бы уже некого.

Ботос отхлебнул вина и продолжил:

— Дарий — молодец. Когда узнал, что со смертниками приключилось, тут же их и помиловал.

— Как принц?

— Не-е-е-е, как глава церкви он имеет на это право. Умный мальчик растет. А так как Дылду простить не имел права, уж очень много душ, а точнее гнид, на нем осталось, он предложил ему участвовать в смертельном эксперименте, и если он выживет, то взять его на поруки теперь уже как принц.

Император повертелся в кресле, посмотрел на Ботоса и спросил:

— А причем здесь святая смерть, о которой голосят служители морга? И причем здесь святой Дарий — дарующий голос, о котором не менее увлеченно голосят тюремные горбики?

— Ну, тут все крайне просто. Эксперимент заключался в испытании противоядия от святой смерти, то есть того самого известного яда, который изобрел Дарий. А звание "дарующий голос" — это, вообще, смех. Дылда был от рождения немым. Как от страха в детстве потерял голос, так больше и не мог издавать никаких звуков, кроме мычания, а после испытания противоядия заголосил, как твоя жена, что теперь не остановишь. Более того, теперь Дылда стал настоящей тенью Дария. Представь себе Громилу, который не пьет, по бабам не шляется и все время тебя охраняет от всех бед.

— Да, ладно, чтобы Громила не пил, да еще постоянно меня охранял, быть такого не может — Вот-вот, а у Дария есть теперь такой телохранитель. Кстати, имей ввиду, что для него авторитетами являются Варая и Громила, а ты в этом списке не значишься, — Ботос радостно заржал.

— Ты чего ржешь? А ну, колись, при чем тут авторитет?

Ботос прекратил смеяться и удивленно посмотрел на императора:

— А ты что, все еще ничего не слышал про похождения Мениса?

— Нет, — император с интересом вытянулся в сторону Ботоса. — Давай рассказывай, не тяни. — Ну-у-у, Ботос решил выяснить про приключения Дария, так сказать, из первых рук. Когда он явился к Дарию, его комнату охранял Дылда. Конечно, он не знал, кто такой Менис, а Менис, в свою очередь, не знал, с кем имеет дело, и чем ему это грозит. Менис при очередной попытке пройти мимо Дылды, несмотря на его предупреждения, был послан гораздо дальше того, куда мог сам дойти.

— Ну-у, а Менис что?

— Менис вернулся с четверкой Теней и огреб по самое некуда.

Император весело заржал. Всегда весело, когда достается кому-то другому, а не тебе.

— Это тебе смешно, а Теням, которые вылетали из окна башни, заметь, что никто, как ты понимаешь, перед этим раму не открыл, было совсем не весело. Мениса успела спасти Варая, а не то он полетел бы следом. Гвардейцы после этого случая говорят, что им теперь сам черт не страшен. Двое громил — это классно. Особенно красиво и в мельчайших подробностях, смакуя детали и пытаясь воспроизвести звуки, они описывают траектории полетов вылетающих Теней и спорят о том, какая бы была она у Мениса, если бы не появилась Варая.

Император ржал, как бешеная лошадь, и медленно сползал с кресла на пол.

— А-а-а-а, рассказал уже значит, — Менис, входящий в кабинет, укоризненно посмотрел на Ботоса, а потом на умирающего от смеха императора. — А еще друзьями называются. Вы бы видели этого Дылду в действии, вам бы тогда тоже было не до смеха. Копия Громилы, но при этом никаких эмоций на лице. Жуть, — Менис передернул плечами. — Вы как хотите, а я бы вам не советовал ходить к Дарию без мощного сопровождения. Если он так его защищает только из-за того, что принц, видите ли, устал, и его нельзя будить, то, что будет с тем, кто захочет навредить Дарию?

— Да-а-а, повезло Дарию с телохранителями. Этих четверых и так хватало за глаза, а теперь еще и этот Дылда, — Ботос ухмыльнулся. — Кстати, забыл сказать, что проблем теперь только прибавится.