| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Еще раз дома пересчитал деньги и отложил половину. Решил организовать НЗ, припрятав их в оружейной комнате бункера. А для большой сохранности сунул в сверток еще одну толовую шашку с взрывателем от гранаты и положил на самое видное место. А именно на штабель взрывчатки, сгруженной с полуторки и складированной в углу комнаты.
Остальные деньги давали возможность приступать ко второй запланированной стадии подготовки. Поэтому, не откладывая дело в долгий ящик, вышел в Инет, чтобы отыскать в социальной сети Саньку, бывшего сослуживца по ракетно-ядреному полку.
В части, в которой мы вместе служили, Санек отвечал за систему охраны и обороны. Сколько вместе с ним загорали под степным весенним солнцем? Не сосчитать! Каждая весна проходила по заранее отработанному сценарию. Кто видел фильмы про освоение целинных земель, тот поймет. Зима в оренбургских степях — это нескончаемая череда буранов, метелей и других природных катаклизмов. А так как земная поверхность ровная как стол, то снег со всей степи сносился к ракетным пусковым установкам. Строения вокруг нее невольно выполняли роль снегозадержания, поэтому сугробы наметало выше человеческого роста. Помню случай, когда дежурная боевая смена пошла на командный пункт управления и пропала. Хотя идти было метров сто, не больше. Пришлось мне подымать "в ружье" расчет усиления и идти ее искать. Благо сами вернулись, еле-еле разглядев в ночной тьме свет прожектора БПУ караульного помещения. Потом оказалось, что в темноте и при сильном ветре, несущим прямо в лицо колючий снег, обжигающем кожу как наждаком, не заметили как прошли поверху "биологичку", заграждение, сделанное из сетки рабицы, высотой 2,5 метра, для ограничения движения животных в районе пусковой. А кроме этого три забора из колючей проволоки, два ряда спирали "Бруно" и ЭЗ (электризуемое заграждение). Причем два раза! И в обе стороны. До и после пусковой.
Теперь нетрудно представить, как оседая под лучами весеннего солнца, ноздреватый, тяжелый от влажности снег рвет колючую проволоку как дешевые китайские нитки. Вот и приходилось в свободное от боевого дежурства время, заниматься восстановлением системы заграждения. Пока бойцы чинили линейные части, Санек восстанавливал сбившиеся настройки датчиков охранных систем. А я, маясь бездельем, помогал ему в меру своих способностей. Конечно, одной работой дело не ограничивалось. Молодость брала свое. И с неуемной энергией мы проводили разведку близлежащих селений, особенно женской их части. А потом, соответственно, разбирались с необоснованными претензиями рогато-сохатой мужской. А, как известно, такие мероприятия очень сильно сближают. Поэтому у нас установились с той поры тесные дружеские отношения.
Именно с Саньком была связана моя надежда реализации второй части Марлезонского балета. Процесса надавания по ушам "противным" немцам. А главным моим преимуществом по сравнению с противником должны были стать информированность, мобильность и техническое превосходство. Именно в такой последовательности.
Связываясь с Сашкой, я и рассчитывал на его помощь в информатизации процесса. Поскольку известно, что "кто предупрежден, тот вооружен". А знаний исторических реалий в данном конкретном случае явно не достаточно. Ну нет и не может быть в Сети сведений о том, где будет интересующий меня противник в данный конкретный момент. А тем более спрогнозировать его действия через определенное время. Это возможно, только если знать каждый его шаг. Чтобы не оказаться под колпаком у Мюллера, надо надеть этот самый колпак на фрицев. И даст мне такую возможность автоматизированная система обнаружения применяемая в РВСН. Можно, конечно, использовать и системы современных охранных структур, но они, в основном, адаптированы под офисное использование. А где я найду офис в лесу прифронтовом? Особенно в 41-м году? Вот то-то и оно.
Другим плюсом этих систем является надежность. Работают даже в самых неблагоприятных условиях. Надежны, как колун. Потому что тоже ломаться нечему. А главное, это то, что при большом желании эти системы могут быть интегрированы в минно-взрывные заграждения. И об этом известно только специалистам, обслуживающим данные системы. Таким образом, они перейдут из разряда неуправляемых в разряд работающих в автоматическом режиме.
Упс! Я этого не говорил и надеюсь, меня никто не слышал.
И что еще являлось немаловажным — это дешевизна. Поскольку я сильно надеюсь на гешефт с Саньком, который, как мне стало известно, несколько вырос над собой и перешел в службу вооружения ракетной дивизии на аналогичную должность. А это влечет за собой дополнительные возможности, которые сейчас как раз то, что мне и нужно.
Решил не откладывать дело в долгий ящик. Получил подтверждение, что объект на месте, а не упорол в какой-нибудь отпуск или командировку и с нетерпением меня ждет. Одним словом, "барыня легла и просют". Быстро собрался, забежал к соседям, чтобы попросить Кузьмича присмотреть за домом в мое отсутствие. Собаку решил взять с собой. Молчаливый попутчик в дороге пригодится. Хоть будет с кем поговорить, не с самим же собой разговаривать в самом-то деле. И стартанул.
Дорога через полстраны прошла в штатном режиме без особых происшествий и неожиданностей. Ничем особым не запомнилась, кроме как тянущей болью в спине от неподвижности. И закончилась так же буднично, уткнувшись в шлагбаум КПП военного городка.
Ракетная ядерная дивизия по определению являлась режимным объектом, по праву считаясь по оценкам зарубежных специалистов, как представляющая наибольший интерес для иностранных спецслужб. На ее вооружении стояли межконтинентальные баллистические ракеты Р-36М2 "Воевода" или РС-20А, проходящие по классификации НАТО под кодовым прозвищем SS-18 "Сатана". Они вообще обладают исключительной особенностью очень точно подмечать главное для себя. Поэтому как могли назвать свой ночной кошмар получивший материальное воплощение? Правильно, — "Сатана" или черт по-русски. И надо сказать она по праву заслуживает свое название. Ведь у США нет ракет с разделяющейся головной частью. Первоначально, когда ограничение ядерных вооружений проходило по классу носителей, Советский Союз сделал ход конем. И советские академики Янгель и Уткин в совокупности с рядом конструкторских бюро и бесчисленным множеством сопутствующих НИИ при финансовой поддержке государственной машины создали этот шедевр отечественного ракетостроения. Десять боеголовок на одном носителе, да еще столько же ложных, это явный вызов забугорной системе противоракетной обороны. Когда янкесы об этом узнали и поняли, что свою ПРО могут сливать в канализацию, выпали в осадок. Тогда они очень быстро сориентировались и учет стали вести по боеголовкам. Поэтому в последних договорах особый упор делается на сокращение в первую очередь ракет с разделяющимися боевыми частями. У самих американцев ракеты моноблочные, да еще и скученные на ограниченном пространстве.
Они как-то попытались решить эту проблему, разработав проект мобильной системы, оборудованной на платформе поезда метро. В нужный момент такой состав должен был подъезжать к специальной шахте и производить пуск. А находясь постоянно под землей, по мнению их аналитиков, такой ракетный поезд будет не доступен спутниковым системам слежения. Наши ученые долго не заморачивались и выдали адекватный ответ, создав боевой железнодорожный ракетный комплекс 15П961 или просто РС-22В, назвав его просто и незатейливо "Молодец". Состав с замаскированными под рефрижераторные вагоны контейнерами с ПУ выпускался в сеть железных дорог нашей необъятной Родины, и попробуй его сыщи днем с огнем. Янки и здесь отличились, метко окрестив его в SS-24, "Скальпель". Намекая на то, что его появление для них, как серпом по я.... По одному месту короче.
Именно сохранением военной тайны и было обусловлено наличие забора и множество КПП на въезде в городок. Хотя в нашей стране под управлением демократов, глядящих преданными глазами в рот заокеанскому партнеру, понятие государственной тайны трактуется очень вольно. В зависимости от коньюктуры.
Когда я решил во время регламента показать солдатам открытую ПУ, чтобы поняли наконец, что они два года охраняют, для, так сказать, понимания чувства ответственности. Да и чтоб дома могли рассказать, какие они бывают ядерные ракеты. То что тут сразу началось:
— Да ты что, да как же можно, да у них же нет соответствующего допуска, да это ж нарушение секретности, и тд. и тп.
А как дорогие американские друзья приехали с проверкой правильного содержания ядерных боеприпасов, согласно договору СНВ, так сразу:
"Пожалуйте гости дорогие, смотрите, что хотите. У нас от заклятых друзей секретов нет. А если на память свою куцую не надеетесь, так можете все сфотографировать и даже снять на видео. Пожалуйте в ракетную шахту, можете саму ракету снять, чтобы своим друзьям и знакомым, вместе с женами и детишками показывать. Фильму можете смонтировать: "Как я был в лапотной России".
Вспоминать противно, как они перед ними стелились.
Но, тем не менее, в сам городок вход разрешался только по пропускам или при наличии паспорта с местной пропиской. На мое счастье, таковая у меня имелась, ведь до сих пор одна из квартир числилась за моей персоной. Правда проходила она по разряду служебной, поэтому ни продать, ни обменять ее на собственную не предоставлялось возможным. Но и жить в ней я больше не мог. Так как другого вида деятельности, кроме военной службы, для жителей городка не предусматривалось изначально. А для меня это уже в прошлом. Но и выписать без моего согласия из нее меня не могли. А согласия я не давал принципиально. Поэтому и имел право не только доступа, но и беспрепятственного проезда. Поскольку внедорожник мой тоже был зарегистрирован по месту прописки.
Приезд свой подгадал аккурат к вечеру, поскольку ехал не торопясь. Надеясь при этом, что приятель мой дела свои служебные завершит и дома окажется своевременно. Так оно в принципе и получилось. Не успел я выйти из припаркованной машины, как сверху меня окликнули. Подняв глаза, приметил улыбающуюся физиономию Санька, выглядывавшего из-за перил балкона на пятом этаже. Помахав в ответ и предупредив, что сейчас поднимусь, начал выгружать из машины приготовленные подарки. Помятуя о том, что в гости с пустыми руками не ходят.
Спустя некоторое время уже сидели за столом, предаваясь воспоминаниям и расспрашивая друг друга о житье-бытье. И только дождавшись, когда Санькина супруга оставила нас наедине, перешли к серьезному разговору. Первым не выдержал Сашка:
— Ну, рассказывай, друг ситный, какая такая нужда тебя ко мне привела.
— А просто желание повидаться ты уже во внимание не принимаешь?
— Зная тебя, то нет. Да и времена нынче не те, чтобы для простой встречи семь верст киселя хлебать. Так что давай колись, какое у тебя ко мне дело.
— Очень простое. Как продолжение разговора. Ты ведь сам сказал, что сокращение по дивизии прокатило асфальтовым катком. Ведь так? — начал я свой заход.
— Да если бы только по ней, — с горечью выдал Санька, — по всем Вооруженным силам.
— Саня, я, конечно, понимаю твои переживания, но не надо преувеличивать.
— Да какое, на хрен, преувеличение, — видно было, что разговор зацепил его конкретно, — сам посуди. Соседнюю дивизию в Челябинских Карталах сократили полностью. Ты ведь там был, видел, как там красиво и уютно было.
— А то, — заулыбался я от нахлынувших воспоминаний, — я ведь даже жену оттуда себе привез.
— И когда это было?
— Да почитай лет двадцать тому.
— Ну и какое впечатление осталось?
— Самое лучшее! Не сравнить с нашим захолустьем. Курортная зона, как никак.
— Вот и я говорю, красота была. А недавно послали меня в командировку, остатки имущества дивизионной службы вооружения забирать. Так ты не поверишь. Ужаснулся! Казармы стоят пустые, окна выбиты, стены разобраны! По штабам ветер гуляет! Со строевого плаца асфальт содрали!
— Во как! Зачем это?
— Под ним плиты лежали аэродромные. Видать кому-то понадобились.
Было видно, что разговор ему был крайне неприятен, но его уже было не остановить.
— Дворец культуры Российской Армии засрали самым натуральным образом. А какой был Дворец? Первое место по армии занимал. В военном городке гастрабайтеры живут. Мрак!
— Да-а. Нечто подобное я наблюдал в Казахстане. Помнишь в Державинск ездил, за бойцами, когда там дивизию сокращали? Она ведь в советские времена к нашей армии относилась. Такой же разгром. Местные аборигены даже все полы с рамами на дрова пустили. Жилые дома ведь, живи и радуйся. Так нет, обязательно все загадить надо. Но думал, что наши до такого не дойдут.
— Индюк тоже думал, да в суп попал! Ничего святого у людей не осталось. Не живут, а выживают по законам волчьей стаи.
— Но ведь все равно сроки ракет устарели, и их надо было убирать, — заикнулся я.
— Сам ты устарел, пенек замшелый, — аж вскинулся Сашка, — да им равных еще лет пятьдесят не будет. Проблема в том, что делали их на Южтяжстрое, в Днепропетровске. А это, как ты понимаешь, сейчас заграница. Я хоть сам и Харьковское заканчивал, но на Украину, после всего того, что там наворотили Ющенко с Тимошенко, больше не ездун. Правильно ее посадили, принцессу оранжевую. Поделом. Да толку то. Комплектующих оттуда больше нам не видать. Перепрофилировали производство.
— Ну вот видишь, сам признался, что сокращать надо было.
— Надо, только делать это можно по-разному. Можно по-умному, а можно как сделали через ж...
— А по-умному это как?
— Да по-разному. Можно как в Татишках на "Тополя" перевести. Шахты лишь слегка модернизировать надо. А можно как у нас. Ведь что придумали. Слышал небось?
— Да слышал. "Голову" снимают, спутник ставят и в космос ракету утилизируют. В принципе, идея здравая.
— Идея то хорошая, а вот исполнение!
— А что не так?
— Да все! Ведь первоначально, что декларировали? Что на вырученные средства будут проводить перевооружение дивизии, и где они, эти деньги? Митькой звали?
— А что ты хотел? Когда Росвооружение создавали, то тоже на всех углах кричали. Продадим новейшие танки, самолеты и вертолеты той же Индии, а на вырученные деньги свои вооруженные силы оснастим по последнему слову техники. Только знаешь, что, например, только в 2000 году получили прибыли на 3,5 миллиарда долларов, а потратили на родную армию, дай Бог, сотню тысяч.
— Вот и я о том же! Наш генералитет только о себе и думает. Ты знаешь, что у нас полк ПВО сократили?
— Да ты что? И кому он мешал?
— Мешать-то никому не мешал, да только пришел приказ о сокращении одного полка из каждой дивизии. А знаешь, где остальные полки расположены?
— Где?
— Один под Саратовом, а другой под Свердловском. И штаб дивизии там же. Догадайся с трех раз, какой полк должны были сократить?
— Да уж! В крупном городе и устроиться легче, да и квартиры подороже.
— То-то и оно! Хотя стоявший полк своими С-300 не только нас, он еще 800 километров границы прикрывал! Да только кого это волнует?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
