Перекресток времен. Новые россы

— Здравствуйте, дорогие мои товарищи. Извините нас, заминочка вышла. Водитель у меня молодой, неопытный, вот машину и поломал. Груз уж больно ценный, документы и имущество райкома партии. Я, Дрынько Осип Давыдович, заведующий хозяйством райкома. Вот, по распоряжению партии и эвакуирую все. Помогите, пожалуйста. Не бросайте нас.

Подошедший Ганс, заглянул под капот и осмотрел двигатель. Затем жестами приказал молодому водителю завести автомобиль. Паренек, весь измазанный маслом, попытался это сделать, но у ничего ничего не получилось. Немец что-то грубо сказал водителю по-немецки, открыл свой ящичек и принялся колдовать над мотором.

— Это что, немец? — испуганно спросил Григорова Дрынько. — Пленный?

— Да, пленный немец. Но это, наш немец. Тоже коммунист. Так что, не бойтесь.

К ним уже приблизилась отставшая колонна. Пешие красноармейцы пошли к колодцу, а первое орудие, вместе с лошадьми и свободным передком от второго, подводами с раненными, минометами и пулеметами, расположились сзади "Ханомага". Последним встал грузовик с оружием и боеприпасами. Бойцы приветствовали друг друга. Кто-то собирался перекусить, а кто-то, подойдя к беженцам, пытался с ними заговорить.

Подъехал на мотоцикле Попов и спросил у Андрея:

— Ну что там, долго еще? А то, скидай эту колымагу в сторону и вперед, в лес. Полк уже на подходе.

— Да вот, дядька говорит, что там ценный груз. Партийные документы и все такое. Сейчас у Ганса спрошу. — ответил ему Григоров и обратился к немцу. — Ганс, вас?

— Я, я, герр официр. Аллес. Зер гут. — встав по стойке "смирно", доложил немец и показал водителю, чтобы тот заводил машину.

Паренек с недоверием подошел к автомобилю и с первого раза завел его. Радостный Дрынько бросился трясти руку сначала Григорову, затем Попову и наконец, немцу.

С востока на шоссе показалась небольшая колонна. Впереди ехал мотоцикл с коляской, далее два грузовика ЗИС-5, затем ряд подвод с идущими рядом красноармейцами. Среди них выделялись своими зелеными запыленными фуражками несколько пограничников, возле одного из них, на поводку, с высунутым языком, бежала большая овчарка. Замыкал колонну трехтонный ЗИС-5, с расположенной в кузове зенитной установкой из четверки спаренных пулеметов "Максим".

В это время в небе с запада послышался самолетный гул. Раздалась команда: "Воздух! Всем в лес!".

— Ганс! Шнель! — крикнул Григоров немцу, показывая рукой на бронетранспортер. Сам, подбежав к полуторке, приказал испуганному водителю. — Быстро дуй в лес. Проедешь метров триста и встань под деревьями. Мы сейчас там будем.

Левченко с бойцами расчета, а также Ганс с Тишко, запрыгнули в "Ханомаг".

Услышав команду, молодой водитель нажал на педаль и полуторка рванула в лес, чуть не потеряв по дороге не успевшего закрыть дверь Дрынько. За грузовиком начал движение бронетранспортер, а следом за ним и все остальные. Когда показались самолеты, это была четверка юнкерсов Ю-87, прикрываемые двумя мессершмитами 109, большая часть их колонны уже въехала в лес. Пешие красноармейцы, также бежали под защиту лесной чащи. За военными бросились и беженцы, толпясь и мешая друг другу, подгоняя лошадей и другую свою животинку. Оставшиеся Попов с Григоровым попытались навестит хоть какой-то порядок, но все было тщетно. Их самих чуть не задавили. Страх за свою жизнь, делает из нормальных людей неуправляемую толпу, которая готова затоптать любого, лишь бы самому спастись.

В небе послышался душераздирающий вой сирен пикирующих юнкерсов. Основной их удар, пришелся на приближающуюся колонну остатков полка. Перед следующим впереди мотоциклом, разорвалась бомба и его кинуло на обочину, сразу же убив наповал водителя. Пассажир, сидящий сзади, успел соскочить и убежать в лес. Еще одна бомба упала возле подвод, своим взрывом перевернув одну из них. Осколками убило лошадей и находившихся в подводах раненых, а также идущих рядом красноармейцев. Несколько бомб упали в стороне, на обочину. Немцы устроили в воздухе настоящую карусель. Пока двое атаковали шоссе, другие делали новый разворот. С остановившегося последнего ЗИС-5, по немецким самолетам, била четверка зенитных пулеметов.

— Андрюха! Давай к лесу! — крикнул Попов Григорову, одновременно подгоняя задержавшиеся подводы с беженцами и бегущих рядом людей.

Оглянувшись по сторонам, Григоров увидел, как один из красноармейцев, Андрей узнал его, тот был возле первого орудия в бою, большой парень в тельняшке, поставив свой пулемет Дегтярева на колодец, стрелял очередями по летящим мимо него самолетам. Тоже самое делал из своего немецкого пулемета и Громыхало, залегший возле леса. Кто из них это сделал, было не понятно, но вдруг один из юнкерсов загорелся, завалился вправо и упал в лес. Раздался взрыв. Находившиеся на шоссе не останавливались и продолжали движение по направлению к лесной дороге. За исключением ЗИС-5 с зенитной установкой, которая открыла огонь по пикирующим юнкерсам из своих пулеметов. Вот взорвался второй "лаптежник", подбитый с зенитной установки. Испугавшись таких потерь, немцы прекратили нападение и повернули на запад. Только истребители один раз, напоследок, прошлись очередями по отстреливающимся красноармейцам. Но ни кого не убили. Выждав немного, красноармейцы собрали своих убитых товарищей, погрузив их в оставшиеся подводы, чтобы затем похоронить лесу.

К стоявшим на въезде в лес Попову и Григорову, подъехала первая машина. Из кабины выскочил начальник штаба полка капитан Бондарев.

— Здорово, мужики! Немчура сволочная, не дала нам спокойно доехать до вас. Как обстановка?

— Здравия желаем, товарищ капитан! — козырнув, поприветствовал за обоих, Попов. Назначенный старшим арьергарда, Попов доложил начальнику штаба о проведенном утром бое с немцами и захваченных трофеях, а также об имеющихся потерях. Начальнику штаба также было доложено, что за ними по шоссе следует большая колонна немцев, с танками и артиллерией.

После доклада, Попов спросил:

— А как там у вас было, товарищ капитан? Мы сильный бой слышали.

— Плохи дела у нас, товарищи лейтенанты. Не успел наш первый эшелон подъехать к Горностайполю, как к нему подошли и немцы. Большая колонна танков и мотопехоты. Часть пошnbsp; Левченко поднял офицерский ремень и вытащил из кобуры пистолет:

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

nbsp; Выскочившие из леса, бойцы во главе с Левченко, чуть ли не на руках вынесли орудие на шоссе и прицепили его к бронетранспортеру. Следом за ними на дорогу выехала лошадь с передком второго орудия. Теперь, без орудия, лошадка одна могла легко везти боезапас, большую часть которого, быстро перегрузили в "Ханомаг". На передке сидел боец из расчета второго орудия. Оставшийся расчет и помогавшие им красноармейцы, по приказу Левченко, разместились в десантном отделении "Ханомага". Рядом с пулеметом, на месте убитого немецкого офицера, встал Григоров. Он видел, как с его холма на шоссе спустилась пара лошадей, везущая передок с зарядным ящиком и орудием, за ними на дорогу выбела в атаку на нас, а часть ушла к переправе. Тяжелый был бой. У нас большие потери. Всю артиллерию потеряли. От всего полка меньше роты осталось. Комиссар полка погиб. Командир полка получил ранение в ногу и контужен. Вон в кузове лежит с другими раненными. — при этом Бондарев показал рукой на автомобиль. — С нами отошли, также прикрывавшие Горностайполь, остатки пограничного отряда войск НКВД, охранявшие тылы армии. Так что, Горностайполь захваnbsp;

&чен противником и мы отрезаны от переправы и от Киева. Одна надежда осталась, пробиться на север. Вроде бы переправа у Чернобыля еще наша. Надо только туда дорогу найти. По карте похоже, что эта туда ведет, но проверить надо.

Далее Бондарев приказал водителю двигаться вперед, в лес. Машина тронулась вглубь леса по хорошо укатанной лесной дороге. Вслед за ней потянулись и остальные. Возле стоявших командиров остановился замыкающий колонну ЗИС-5 с зенитной установкой. К ним, из кузова, спрыгнул заместитель командира полка по связи старший лейтенант Дулевич: nbsp;

&nnbsp;bsp;

— Здорово, орлы! Это кто из ваших, первого юнкерса завалил и со мной соцсоревнование устроил, а?

— Так это ты был у нас за зенитчика? Молодец! Вовремя огонь открыл! — сказал связисту Бондарев.

К стоявшим командирам подошли Громыхало с немецким пулеметом и красноармеец в тельняшке с ручным Дегтяревым. Переглядываясь друг на друга, они, козырнув, увидев старшего по званию, доложили:

— Товарищ капитан! При нападении авиации противника, — тут они снова посмотрели друг на друга. — нами, ответным огнем уничтожен один "лаптежник"!

Бондарев, улыбнувшись, оглядев красноармейцев, Громыхало на две головы был меньше морячка, проговорил:

— Обоих представлю к правительственной награде. Оба молодцы. Как зовут-то?

Засиявшие от похвалы бойцы, представились:

— Красноармеец Громыхало, Виктор.

— Краснофлотец Роговый, Василий.

— А почему, краснофлотец-то?

— А я с Пинской флотилии. Мотористом на катере был. А как ранили, в госпиталь попал, а из госпиталя к вам в полк направили.

Со стороны шоссе послышался топот копыт. К разговаривающим у грузовика, приблизились два всадника.

— Разрешите доложить, товарищ капитан. Сержант Семенов, разведка. По шоссе с запада движется колонна немецких танков и бронетранспортеров, пехота и артиллерия. Скоро будут здесь.

— А что, они там своих не остались хоронить? — удивленно спросил у разведчиков Попов.

— Нет, товарищ лейтенант. Они как дорогу расчистили, сразу же вперед двинулись. Видно есть у них в тылу, кто такими делами занимается.

— Так. Забираемся ребята в машину. И отсюда, на север. Разведка остаетесь здесь. Как немец появиться, в лесу спрячьтесь. Посмотрите, что делать будут. Если кто из них сюда сунется, пулей к нам, вперед. Пока, возьмите ветки от деревьев и заметите наши следы. Все. Выполняйте. — приказал Бондарев.

Начальник штаба сел в кабину, а остальные запрыгнули в кузов. Автомобиль двинулся вперед по лесной дороге. Всадники спешились, наломали веток с близстоящих деревьев, быстро замели следы от колес и ног на дороге. После чего спрятались в лесу, рассматривая в бинокль обе стороны шоссе.

Проехав вперед по лесной дороге, ЗИС-5 нагнал спрятавшуюся в лесу колонну. Григоров, постучав по кабине, вместе с Громыхало выскочили возле "Ханомага", а Попов с Роговым ушли к своей роте. Вся техника и подводы стояли вплотную к деревьям, а люди спрятались в лесу. В такой лесной глуши, увидеть их с воздуха было практически невозможно. Разве только узкую ленту дороги. Уже начинало темнеть. Идти дальше в темноте по неизвестной лесной дороге уставшим, голодным и изнеможденным людям было тяжело. Необходим короткий отдых на сон и прием пищи. Начальник штаба Бондарев, приказал собрать всех оставшихся командиров в голове колонны. Подошли несколько человек. Среди них были лейтенанты Григоров и Попов, начальник связи старший лейтенант Дулевич, командир роты из второго батальона старший лейтенант Коваленко, комиссар второго батальона политрук Жидков, незнакомый старший лейтенант-пограничник, а также никому неизвестный лейтенант, со звездой политсостава на рукаве, это он ехал впереди колонны на мотоцикле и после взрыва бомбы остался в живых, на вид ему было около двадцати пяти лет. Вот и весь командный состав, оставшийся от стрелкового полка, штатная численность которого, была до войны около трех тысяч человек.

— Товарищи командиры! — объявил Бондарев. — Командир полка пока без сознания, так что, полком временно командую я. Мы попали в тяжелую ситуацию. Полк практически разбит, но мы сохранили знамя полка. Значит полк, как боевая единица, существует. С запада и с востока мы зажаты противником. Отрезаны от переправы через Днепр на востоке. Но есть один выход. Прорываться на север к переправе через реку Припять у Чернобыля. Судя по всему, мост еще у наших. Однако, состояние личного состава и лошадей не дает нам возможности двигаться ночью. Тем более, что с нами мирные беженцы. Люди и животные устали. Необходим кратковременный отдых. Какие будут предложения?

— Разрешите товарищ капитан. — вперед выступил старший лейтенант-пограничник, поправив на плече автомат ППД. — Командир маневренной группы пограничного отряда старший лейтенант Бажин Иван Михайлович. Товарищи, как мне стало известно, где-то в этом районе расположен армейский склад. У меня старшина там получал боеприпасы и продовольствие. Он знает дорогу. Может быть, туда пойдем. Боеприпасами пополнимся и люди отдохнут.

— А что, это мысль. Отдохнем, а с утра в дорогу, по лесным тропам Полесья. — поддержал пограничника Дулевич.

Вперед вышел политрук Жидков:

— Товарищи командиры! Вы меня удивляете! Среди нас много гражданских. Вон, лейтенант Григоров, даже немца живого с собой тащит. А как же военная тайна? Ведь кругом нас враг! Может быть этот склад оставлен для диверсионной работы в тылу противника! Умнее надо поступать.

— Что, лейтенант, уже успел кто-то раньше тебя замполиту доложить? — спросил Григорова начальник штаба. Потом повернувшись к Жидкову, проговорил:

— Да не бойтесь вы за немца, товарищ политрук. Это я разрешил Григорову немца живым оставить. Кроме него, никто из наших бронетранспортер водить не умеет. Да и коммунист он вроде бы. Правда, Григоров?

— Так точно, товарищ капитан. Коммунист. Он у меня под надежной охраной находится. Даже переводчик имеется. Нам без него тяжело будет орудие транспортировать. А фашистов он ненавидит и нам охотно помогает. — соврал Андрей для пущей убедительности. При этом мысленно благодаря Бондарева за поддержку и думая, кто же сдал его замполиту. "Вот неприятности на свою задницу нашел!".

— Хорошо. Приказываю. Старший лейтенант Бажин. Берите своего старшину и идите в голове колонны. Ищите склад. Мы следом за вами. При движении не растягиваться, дистанция не более пяти метров. По пути помогайте беженцам, намаялись люди. Если кто из них устал, сажайте на наш транспорт. Мы должны все быстро отсюда уйти. Григоров. На своем бронетранспортере идешь следом за пограничниками. У тебя пулемет есть и свет хороший. А то уже скоро темно будет. Немец ночью не воюет. Попов. Ты со своими бойцами в арьергарде. Только раненных вперед передай в роту Коваленко. Жидков. Остаетесь с Поповым. Похороните наших убитых. Потом, следом за нами. Все. По местам. Начало движения через десять минут.

Григоров хотел было пойти к своим, но его подозвал к себе Бондарев. Возле начальника штаба остался стоять неизвестный политработник.

— Вот, лейтенант Григоров, командир противотанковой артиллерийской батареи. — представил начальник штаба Андрея. — Это по твою душу, лейтенант. Познакомься, это товарищ сержант государственной безопасности из особого отдела армии, он к тебе. Ну, вы здесь разбирайтесь сами, а я пойду колонну к выходу готовить.