страсть рождает силу 1курс

— Пять балов Гриффиндору. — Произнесла она на весь класс.

Мелочь, но похоже Гермионе приятно. Интересно. Конечно, мы всё делали совершенно не так, как нам объясняли. Вместо трио слово-намерение-жест, мы использовали только контроль силового потока и ясное визуальное представление процесса. Но, тем не менее, результат был такой же, как у самого профессора.

Мы с Гермионой уже добрые четверть часа медленно прохаживаемся по коридорам, ведущим к Большому залу, скоро должен быть ужин. Примерно за часа два до этого я накачался успокоительным, и по выражению Гермионы выгляжу спокойным до изумления. Но наконец-то наш "променад" завершён, в конце главного коридора появились наши бараны, в смысле жертвы, их громкие голоса хорошо разносились по каменному коридору. С трудом заставил себя войти в транс, и когда до них оставалось шагов двадцать, мы с Гермионой с громким смехом вывалились в центральный коридор. Сделав вид, что их увидели только сейчас, мы оборвали смех и на секунду застыли. Затем Гермиона громко произнесла:

— О, это же Уизли, чемпионы в игре опозорь своего младшего брата.

Я ей поддакнул и так же громко добавил.

— Не пойму только, это у них в семейное или же дегенераты конкретно эти двое?

Затем мы развернулись и пошли в сторону Большого зала. Безусловно, провокация была примитивной, но, тем не менее, эти идиоты на неё повелись. Судя по шороху ткани о дерево, которое можно было расслышать только благодаря трансу, близнецы, достали палочки. Я почувствовал, как рука Гермионы, которой она держалась за мой локоть, напряглась, она, как и я, готовилась уйти с вектора атаки. Ожидания были совсем не долгие, со спины раздалось сдвоенное "Ступерфай!", Но ещё на звуке "Сту-" мы эффектным прыжком с разворотом покинули возможный сектор "накрытия". Мгновением спустя два вопля боли огласили коридор, это наши направляемые телекинезом кинжалы, дробя кости кистей, своими тяжёлыми рукоятками выбили палочки из рук рыжих придурков.

— Стоять! — Холодный голос Гермионы перекрыл их вопли, в то время как её же кинжал парализуя их волю к сопротивлению завис, коснувшись шеи одного из близнецов. А я... я, блин, не смотря на выпитое успокоительное, сорвался, ужас бьющий от мальчишек и буквально разлитый в воздухе, пьянил, дарил иллюзию всевластия, я жаждал крови и смерти, это как девятый вал, остановиться не было сил.

— Миша, спокойнее, трупы нам не нужны! — Гермиона отрезвляя, положила руку мне на плечо и тихонечко его сжала.

— Уизли, в следующий раз, если попытаетесь снова бить в спину, мы просто вас убьём. — Произнес я, несколько секунд спустя, когда смог "проглотить" прущую наружу ярость и сглотнуть вязкую слюну. Говоря это я смотрел на медленно набухающую кровью полосу перечеркнувшую шею одного из рыжих придурков. "Повреждена только кожа" — с облегчением промелькнуло в моей голове.

А потом оторвал глаза от них и огляделся, больно уж резко стало как-то шумно. Оказывается, почти весь третий курс Гриффиндора замер недалеко от рыжих идиотов, и с с ужасом смотрели на это всё. Часть не могли оторвать взглядов от моего окровавленного кинжала зависшего в ярде от пола и медленно поворачивающегося из стороны в сторону словно выбирающего новую жертву. А часть с зажатыми ладонями ртами смотрели на своих сокурсников.

— Чего застыли?! Лучше отведите их к колдомедику, а то не дай бог эти идиоты от страха подохнут! — Гермиона, вернув кинжал в свою руку, закинула его в ножны и, смерив застывших в какой-то прострации учеников презрительным взглядом, повернулась ко мне. Её выражение лица тут же сменилось, она, тепло улыбаясь, негромко сказала. — Пойдём, эти гриффиндорские овцы недостойны внимания.

К концу фразы её улыбка исчезла, она вновь вошла в транс, и милое живое личико скрылось под бесчувственной маской, транс практически полностью стирает внешние проявления эмоций, лицо становится восковой маской.

Сейчас, пока я ещё не до конца отошёл после срыва, показаться в центре всеобщего внимания было бы, скажем так, чревато. Поэтому вместо того чтобы идти в Большой зал, мы в установившейся после слов Гермионы звенящей тишине, прошли сквозь "толпу" учеников. В отношении нас не было ни попыток задержать, ни хоть каких-то слов, нас сопровождал только такой притягательный страх и их злобные взгляды.

— Мы будем в гриффиндорской гостиной. — Холодно бросил я, проходя мимо них.

Спустя пять минут неторопливой ходьбы по коридорам старого замка, назвав глупый пароль Полной даме, мы заняли пару кресел перед не разожжённым камином.

— Миша ты с чего сорвался? — Спросила Герми, едва успев удобно устроиться в кресле.

Я немного помолчал, обдумывая ответ и вспоминая свои ощущения, потом сам себе кивнул, и ответил:

— Наверное, чувство абсолютной власти над их жизнью, да вдобавок их ужас. — Моя память услужливо воскресила, как же было приятно осознавать свою власть, наблюдать за тем, как в глазах близнеца, которому кинжал распорол кожу, плещется ужас... невольно мои губы вновь растянулись в едва заметной улыбке. — Прости, я просто не сумел противостоять накатившей на меня эйфории. И спасибо, что помогла мне взять себя в руки.

— Вообще-то, — неуверенным голосом сказала Гермиона, — я чуть не проворонила тебя.

— Почему? — Я удивился её словам, вообще-то за минувшие школьные годы я уже привык, что она постоянно следит за мной. Я не в смысле того, что постоянно отслеживает все мои действия, она просто следит за моим, как она выражается "душевным равновесием"... а тут такое заявление.

— М-мне кажется, что я сама поддалась какой-то волне. Вдруг до судорог в пальцах захотелось вонзить кинжал в его горло, чтобы услышать хруст кадыка и увидеть кровь... — Она прервалась, обняла себя за плечи, и передёрнулась всем телом. — Никогда подобного не испытывала.

Разговор дальше не клеился, мне было необходимо подумать. Неприятно было узнать, что я словно маньяк наслаждаюсь чужой болью и страхом, не говоря уж о просыпающейся жажде убийства...Но ладно я, это даже в какой-то степени привычно, хотя и неприятно, просто надеялся, что после стольких лет тренировок так рвать крышу мне все же не будет. А вот что совершенно неприемлемо, так это то, что произошло с Гермионой! Мне совершенно не понятно, почему у неё проснулись чувства подобные моим?! Она же, не я, она полноценный человек! Зачем? Почему?! Я что, заразный? Но мы не долго были предоставлены сами себе, не прошло и четверти часа как в гостиную ворвалась запыхавшаяся профессор МакГонагалл, увидев нас, она на мгновение облегчённо застыла, и, отдышавшись, сухо бросила нам.

— Черных, Грейнджер к директору!

Так как вызов был ожидаем, мы встали и, не проронив даже слова, спокойно пошли за ней к выходу.

Похоже, слухи уже успели разойтись. Попадавшиеся нам по пути школьники провожали нас глазами полных любопытства смешенного... с опаской, что ли. А некоторые индивиды женского полу, видно особо впечатлительные, а может просто им о нас уже что-то ужасающее насочиняли, шарахались и прятались за спинами других учеников. Впрочем, из-за успокоительного, мне на их поведение было плевать, да и спать очень хотелось.

Спустя несколько не самых для меня приятных минут, так как я боролся со сном и поминутно зевал, подошли к кабинету директора. Горгулья, услышав от сопровождающей нас МакГонаглл: "Сладкий шербет", отъехала в сторону. Магический каменный эскалатор был неожиданным, да и кабинет директора оказался интересным, множество книг, и разных непонятных штук за стеклянными дверцами шкафов стоящих вдоль стен. Интересно, для чего они? Но толком осмотреться не дали, в кабинете нас ждали деканы всех факультетов во главе с Дамболдором.

— Итак, мадам Помфри ещё раз расскажите нам, что произошло? — Попросил Дамблдор естественно не предложивший нам сесть.

— Сегодня перед ужином, группа перевозбуждённых третьекурсников с Гриффиндора привели близнецов Уизли, которые были в ужасном состоянии. У обоих раздроблены кисти правых рук, а у Джорджа ещё и рана на горле, к счастью поверхностная. Плюс к этому они были в состоянии крайнего нервного потрясения, близкого к шоку. Оказав первую помощь и усыпив пострадавших, я опросила детей доставивших Уизли. Они утверждают, что на Уизли напали присутствующие здесь Черных и Грейнджер. Некоторым из пришедших девушек мне так же пришлось дать успокоительное. — При последних словах колдомедика все присутствующие пристально посмотрели на нас.

— Ну, ничего нам не хотите рассказать? — Директор, как и все остальные присутствующие, смотрел на нас с укором. — С чего это вы решили напасть на учеников?

— Двое первокурсников нападают на третьекурсников? Вы серьёзно? Вам самим это не кажется странным? — Гермиона, по нашей давешней договорённости повела разговор, при этом серьёзно рассматривая присутствующих. — Инцидент имел место, но не с нашей стороны он был инициирован, нам просто пришлось отвечать на агрессию со стороны старшекурсников. Да, мы нанесли травмы Уизли, но только после того, как они попытались сделать что-то нам. Или мы должны были на собственном опыте узнать, что означает этот "ступерфай"?! На нас напали, мы защищались, они остались живы... — помолчала секунду, окинув взором всех присутствующих, и добавила, — в этот раз.

— Вы что, считаете, вам можно травмировать других детей? — Возмутилась МакГонагалл.

— Мы защищались! — Парировала Гермиона.

— Мальчик мой, — директор посмотрел на молчащего меня, — но так же нельзя! Ты чуть не убил Джорджа Уизли. — Укоризненно посмотрел на меня Дамблдор.

— Он пытался навредить Гермионе! — Несмотря на лекарство, я едва сдерживал рвущуюся наружу ярость. Мне так и хотелось всех разорвать на кровавые куски, чтобы трещали кости и хрящи... Гермиона почувствовав моё состояние, успокаивающе сжала мне руку выше локтя.

— А откуда у вас кинжалы? Кто вам дал разрешение вообще привозить оружие в школу?! — Продолжала возмущаться МакГонаглл. Она сама, её тон, сама ситуация, всё это меня буквально бесило, и поэтому, не сдержавшись, я выпалил ей в лицо:

— Это реликвии рода Черных! — Гермиона, отвлекая меня от возникающей перепалки с профессором, до боли сжала мне руку, и поспешила опять взять разговор на себя.

— В документах переданных нам вами профессор перед поступлением в Хогвартс, запретов на ношение кинжала, да и вообще, хоть какого-нибудь оружия, не было.

"Разбор полётов" растянулся ещё почти на полчаса. На все обвинения мы отвечали, что лишь защищались, правда, чаще отвечала Гермиона, так как я ещё был в сильном раздражении и боялся отреагировать чересчур бурно.

— Ладно, для закрепления вами тут услышанного, вы выучите часть школьного устава, относящегося сегодняшнего события, а профессор МакГонаглл через неделю примет у вас по нему зачёт. А теперь возвращайтесь в свою гостиную, отдыхайте. — Совершенно неожиданно велел нам Дамблдор.

Но едва дети покинули кабинет, как обсуждение ЧП присутствующими продолжилось.

— Мы что, всё так и оставим?! — возмутилась Минерва МакГонаглл

— Минерва успокойся. — Директор поднял руки в успокоительном жесте. — Формально напали Уизли, об этом же и свидетели говорят, а Черных с Грейнджер действительно защищались, да излишне жёстко, но повторюсь, формально, они правы. Пойми нам просто нечего им предъявить.

— Но нужно же что-то делать, так же нельзя! В конце концов, а если бы они убили Уизли? Вы представляете себе, что тогда было бы?! — Возразила МакГонагалл немного растеряно.

Молчавший и сидевший со скучающим видом все это время Снейп расплылся в довольной улыбке и ехидно заметил

— На твоем месте, Минерва, я бы предупредил и этих двоих иди... — замолк секунды на три и "поправился" — кхм... буйных братцев, и остальных твоих гриффиндорцев, чтобы держались от этой пары подальше. А то не дай Мерлин у кого-нибудь из них хватит ума попытаться отомстить. Заметь, Черных с Грейнджер ведь даже палочки не использовали, собственно, наверное из-за того, что ещё ничего и не умеют... ну палочками то, так что к чему это может привести в следующий раз, подумай сама.

— Да как вы не поймёте, эти дети не нормальны, они опасны! Они... им всё безразлично! — Почти закричала МакГонагалл. — Я переговорила с мистером Вудом свидетелем всей стычки, он рассказал, что эти дети на протяжении всего инцидента не проявили никаких эмоций, у них были лица засыпающих от скуки людей! А ещё эти их кинжалы! — Закончила она немного спокойнее.

— Их поведение и сейчас было какое-то странное. — Тут же вставила мадам Помфри. — Они были слишком спокойны, так нормальные дети себя не ведут, я пока не уверена, но похоже у них проблемы с психикой.

— Минерва, пошли их к Помфри пусть она их обследует, а мы будем внимательно следить за ними. — Подытожил разговор Дамблдор.

Когда мы вернулись в гриффиндорскую гостиную, в помещении прекратились все разговоры и все присутствующие уставились на нас.

— На все ваши вопросы ответ один — ДА. — Громко, на всю гостиную заявила Гермиона. — ДА у Уизли раздроблены кисти рук. ДА Михаил напугал близнецов до мокрых штанишек, и опять-таки ДА мы всегда готовы поиграть так с каждым кто попытается пошутить над нами. Правда, не факт, что в следующий раз сможем вовремя остановиться!

Всё в той же напряжённой тишине используя телекинез, мы подняли к потолку и над головами учеников перенесли к камину небольшой стол и два кресла. Естественно, что после инцидента с Уизли и этой демонстрации силы к нам никто не полез, по крайней мере, сразу же, наоборот, соседи отсели подальше.

Немногим позже, когда мы уже писали эссе по трансфигурации в два фута на стандартном пергаменте, о который моё перо и так постоянно цеплялось, а тут ещё со спины кто-то в очередной раз достаточно громко спросил: "А всё-таки, как они это могли сделать? Они же вообще ещё ничему не учились!" Вполне естественно, что я не выдержал, и так много чего за день было, и сорвался.

— Достали, господи, как же меня все за сегодня достали! — Как мне казалось произнёс я это вполне спокойно, да и не так уж и сильно ударил по столу кулаком, но он такого "надругательства" почему-то не выдержал, разломился и рухнул, заваливаясь внутрь. В воздухе остались висеть наши свитки с учебниками и чернильницы, которые Гермиона успела подхватить телекинезом.

— Стой! — Естественно, она воспользовалась полученной возможностью продолжить приведение окружающих нас учеников к нужному нам состоянию. — Я понимаю, тяжёлый выдался день, твоё вечное раздражение, усталость, — это было сказано тихо и спокойно, — но Михаил Черных, раз уж так сложилось, и мне пришлось связать с тобой свою жизнь, то прошу прекрати вокруг себя все разрушать!

— Чего уставились!? — Я обвёл окружающих тяжёлым взглядом. — День был тяжелым, я перенервничал.

— Репаро. — Внезапно раздалось от входной двери, стол был восстановлен. — Черных, Грейнджер, прошу вас пройти в больничное крыло, мадам Помфри необходимо с вами поговорить. Я провожу.

— Не может быть, МакГонагалл в гостиной, какая неожиданность. — Услышал я тихий голос, кажется, той же пятикурсницы, когда проходил мимо их стола.