Бабка Ефросинья смотрела на лес. Она уже приметила, что цвет листвы у деревьев изменился. Он и раньше был зеленый, но какой то пыльный, скорее серо-зеленый. Сейчас же зелень была как изумруд сверкающая, сочная, яркая. И если раньше от леса веяло как из брошенной хаты — холодом, запустением, в общем — нежилым, то теперь от леса шло тепло.

— Ох, что будет, что будет, — запричитала Сергеевна, — Ты уж Игореша не подведи, помоги ЕМУ чем сможешь!

Она в последний раз глянула в след уехавшей машине. И уже было повернулась идти в дом, как почувствовала на себе чей-то добродушный и изучающий взгляд. Она оглянулась — на опушке леса стоял Хозяин. Он стоял на двух лапах и с любопытством рассматривал Лазаревскую, потом развернулся и, встав уже на четыре, неторопливо потопал по своим делам. Бабка Ефросинья от испуга забыла — как дышать. Поначалу даже не знала, что и думать — вдруг людей не хотят видеть на территории леса и таким образом дают это понять. Тогда она решила прислушаться к своим ощущениям. И поняла, что лес просто обозначил себя для людей, мол хозяин в доме, потому ведите себя прилично.

Лазаревской захотелось поделиться своими открытиями. Она оглянулась и увидела боцмана. Тот также смотрел во след медведю. Но было видно, что ему ничего объяснять не надо. Моряк подошел к ней и немножко помолчав сказал:

— Фрось, — обратился он к ней, — а чего это тебя все бабка, да бабка кличут, а? Ты ж еще молодая совсем. Мы же с тобой одногодки вроде?

— Одногодки Гош, — она ему улыбнулась, — ты не стой и заходи в дом, там и поговорим. Чаю будешь? У меня на травах.

И они под ручку зашли в дом.

Глава 6.

БАНДИТЫ.

Николай отчаянно скучал. Пока шли допросы сначала бандитов, а потом диверсантов, то еще куда ни шло. Он был при делах. А сейчас всех увезли. И его Лизу. Да его. Трофимов сразу это понял как только увидел ее глаза. И сейчас ее увезли в столицу. А он тут. И дела вроде все сделаны. Осталось найти последних из бандитов напавших на воинскую часть. Николай задумался, как бы это сделать. Посты на дорогах это конечно хорошо. Но было бы лучше найти уже их. Ведь сколько еще бед они могут натворить, находясь на свободе. Он вышел из комнаты, где проводил все последнее время, и направился в координационный штаб. Там царила тишина. Период горячей работы, сменился временем работы бумажной. Все сосредоточенно строчили отчеты. Подшивали бумаженции в толстенные папки. Николай подошел к столу стоящему посреди комнаты. Там лежала карта N-ска и его окрестностей. Трофимов нашел на карте свою родную в/ч и сориентировался откуда пошло нападение. Впрочем, присмотревшись, он уже обнаружил стрелки нарисованные карандашом. Кто-то так же уже приглядывался и прикидывал все. Николай поднял голову и наткнулся на насмешливый взгляд Харитонова.

— Что брат, не спится? Ну, посмотри, посмотри, может и придумаешь, что-то. Мы уже все тут по два-три круга вокруг карты сплясали.

— Да я так, просто раз все равно ничего не делаю, так дай думаю посмотрю... — смутился Трофимов. Он стрельнул глазами на майора — тот, невозмутимо, продолжал что-то писать. Но видимо почувствовал взгляд Николая, аккуратно снял очки, сложил дужки и положил на стол. Потом посмотрел на Трофимова и сказал:

— Ты и правда Николай посмотри, может нам, вколоченные в академиях, правила и принципы поиска и задержания таких бандгрупп, не дают увидеть ситуацию под другим углом. А ты парень с незамыленным взором. Может и вправду углядишь чего. Так что посмотри, а потом размышлениями своими и с нами поделись.

Трофимов покраснел, но молча склонился над картой. Он пытался поставить себя на место той группы. Они стояли вот тут. Николай карандашом отметил точку на карте. Затем сели на машину и поехали в сторону старицы. Тут стрелка, кстати нарисована. Угу. Все рассматривали проселочные дороги вдоль старицы, а если... Надо узнать у местных — есть ли там брод, а лучше самому — съездить и посмотреть. Он встрепенулся, а Богданов, заметив это, сразу спросил:

— Придумал? Давай рассказывай!

— Да, я вот смотрю тут стрелки предполагаемого движения бандитов отмечены. И все вдоль старицы. А вдруг там брод есть?

— Брод там на самом деле был когда-то, — начал майор, — но там проверили работники МВД — уж больно берег крутой. Машине не спуститься.

Николай еще больше покраснел, но тем не менее решил все-таки настоять на своем — мол ладно ошибусь, но хоть характер покажу.

— Я считаю, что следует — еще раз все внимательно там осмотреть. Вдруг что не заметили?

Богданов помолчал, а потом скомандовал:

— Харитонов берешь Фому и на старицу. Проследишь, чтобы он там все внимательно и тщательно осмотрел.

— Какого Фому, — обомлел лейтенант.

— Неверующего, — рявкнул майор. — Трофимова, говорю бери и вперед.

— Есть, — лейтенант подскочил и образцово-показательно отдал честь и, четко развернувшись, промаршировал к выходной двери.

— Тьфу, балаган устроили, — проворчал Богданов.

— Пошли Коля, проветримся, а то на самом деле тут мхом зарастем вместе с нашими зубрами, — позвал Харитонов Трофимова. И они пошли к машине. Водитель кемарил, закрыв кепкой лицо и опустив спинку кресла.

— Вот работенка, спи не хочу, — пробормотал Николай, совсем забыв, что сам, буквально полчаса назад, на стенку готов был лезть от безделья. И в итоге сам себе дело придумал.

— Веня, подъем, — гаркнул лейтенант, — труба поет, тебя на подвиги зовет.

— Лучше бы она меня на обед позвала, — пробурчал Веня, снимая кепку с лица и, позевывая, привел спинку кресла в порядок. — Куда ехать то?

— К старице.

— Шо опять?

— Не опять, а снова. Давай Веня не бузи, а крути баранку.

— Товарищ лейтенант, а что к старице уже ездили да? — убито поинтересовался Трофимов.

— Конечно ездили. Или ты думаешь один такой умный? Пришел, увидел, ... дальше продолжать? — ехидно спросил Харитонов.

— Нет, не надо, — покачал понурившейся головой Николай.

— Да ты не переживай, — безопасник хлопнул его по плечу, — хоть проветримся.

* * *

После работы Игорь сразу же поехал домой. Ему не терпелось опробовать новые идеи на своем подопытном. И хотя он спешил, но все равно приглядывался к растениям по пути и подпитывал где это требовалось энергией. За этими делами чуть не забыл про свой ужин, но урчащий желудок напомнил о себе сам. Так что по дороге заскочил и прикупил макарон с сардельками. Подходя к дому опять обратил внимание на засохшую липу. Немного посомневавшись он все-таки подошел к ней. Присел на лавку и, собравшись с духом, приложил руку к стволу дерева. Игорь постарался вслушаться — есть там искра жизни которую стоит воскресить или нет. Его снова захлестнули тьма и боль, которые источало липа. Котляров заставил себя продолжить процесс. И вот он, полностью прочувствовав дерево, узнал, что его губит. Игорь со всхлипом отшатнулся от ствола.

На глубине пролегала канализационная труба. По ней когда-то протекали промышленные отходы с одного из заводов, но потом систему очистки на заводе усовершенствовали и трубу со стороны завода заварили и закопали. Никто не знал, что на трубе уже давно образовался свищ. И жижа, содержащая, в том числе, соли тяжелых металлов, распространилась по водоносному слою. Как раз липа и хлебнула полной чашей этого супчика. Можно сказать, она в себя все и приняла всю эту гадость. В противном случае, воды могли донести до частного сектора — до колодцев и скважин. И сколько было бы онкобольных тогда? Кто знает.

— Прости, я пока не знаю, как помочь тебе, — погладил ствол дерева Игорь, — Но как узнаю — обязательно помогу.

Он поднялся с лавки и, последний раз похлопал по стволу. Дома он сразу наполнил кастрюльку и металлический ковшик водой, и поставил их на огонь. Сходил и переоделся. Домашний питомец пугал своим экзотическим видом.

— Привет, дружище. Мда, похоже надо приводить тебя в порядок. В выходные родители приедут. Не стоит их пугать твоим внешним видом.

Игорь погладил листочки хлорофитума. Те прямо на глазах стали меняться, возвращаясь к своему изначальному, задуманному природой, виду. Через пару минут хлорофитум обрел свой прежний облик. Тут как раз вода закипела. Игорь кинул половину столовой ложки соли в кастрюльку и засыпал туда пригоршню макарон, в ковшик же отправились пара сарделек-шпикачек.

— Так, скоро ужин мой будет готов, о кстати! — он взял кувшин с водой и полил хлорофитум, — Ты же у меня трое суток ничего не пил. Вот давай — насыщайся. Сегодня тебе потребуются силы.

Через некоторое время он уже уплетал макароны с сардельками. Потом запил чашкой горячего чая.

— А ничего так, душевно получилось, — хмыкнул он, поглаживая себя по животу. — Но за работу.

Он притащил на кухню ноутбук и открыл страничку посвященную строению растений.

— А попробую я, пожалуй, с колленхимой поработать, — он подсел к хлорофитуму поближе и приступил к экспериментам. На листе цветка как будто вздулись зеленые вены. Они пробежали от корневища и сомкнулись на самом его кончике. При этом листок стал жестким и острым. И как оказалось хрупким.

— Мда, не получилось, — задумчиво протянул Игорь и опять засел за ноутбук.

— Похоже слишком много целлюлозы, и природа каркас ваяет из склеренхимы, а не извращенной колленхимы.

Игорь схватился за голову. От этих названий и научных терминов голова пошла кругом. Он решил сделать паузу и поправиться чайком.

— Так, а собственно чего я хочу? Во-первых, чтобы повысились качественные показатели — прочность, гибкость, упругость. Во-вторых, чтоб цветок был у меня всегда под рукой. В-третьих, чтоб его внешний вид не вызывал удивления. Так. А если изменять не листья цветка? Усы. Усилить структуру каркаса — сделать более жесткой. Правда внутри находятся проводящие ткани... И пусть себе будут, в защитной оболочке!

Хлорофитум в очередной раз стал меняться. Усы сбросили цветочки и устремились в верх и в стороны. Но Игорю это не понравилось и он задал конкретное направление. Они поползли с подоконника на стену. У них отросли микроскопические шипы, которыми они цеплялись за обои. Усы протянулись над кухонными шкафами и поползли под самым потолком в комнаты и санузел. Игорь сразу указал один из усиков опустить в сливной бачок — таким образом можно было не беспокоиться за полив системы. Все вроде получилось неплохо. Усики были полупрозрачные и гармонично вписались в растительную окантовку обоев на стенах квартиры. Парень прислушался к цветку — как тот себя чувствует, может что-нибудь следует поправить. И правда. Цветку теперь требовалось больше энергии. Котляров конечно подзарядил его, но не может же он выступать в роли аккумулятора вечно. И опять Котляров уткнулся в ноутбук. Фотосинтез, хлорофилл в хлоропластах, свободные электроны, синтез аденозинтрифосфат. Слова, опять куча научных терминов. Игорь уже отчаялся, что либо понять. Тогда он опять обратился к хлорофитуму с одной целью:

— Покажи, как ты получаешь энергию!

Цветок откликнулся. Котляров увидел как кванты свет поглощаются зеленым пигментом, при чем в основном синий спектр и частично красный, как высвобождающийся поток энергии, в результате, раскладывает воду на составляющие и синтезирует новое очень важное вещество.

— Так, в картинках оно как то понятнее, — пробормотал Игорь, — Вывод из этого какой? Надо больше хлорофилла. И тогда при нормальном количестве поступающей воды и света в синем и красном спектре — все будет хорошо.

* * *

У человека все-таки много осталось от животного мира. Вот взять инстинкты, например — чувство самосохранения. Некоторые люди развили его на столько, что оно приобрело новые качества. И они начинают чувствовать — когда над их головой сгущаются тучи.

Ибрагим прошел сложный жизненный путь, который научил его ощущать момент, когда беда вот-вот нагрянет. Кто-то ощущал пятой точкой, у кого-то в животе образовывалась пустота, у кого-то потели ладони. У всех по разному. Ибрагим же беду чуял носом. Тот начинал неудержимо чесаться. Вот и сейчас, когда все тихо дремали, он зачесался. Да так, что командир боевиков подскочил на месте и очумело за оглядывался, пытаясь понять откуда ждать неприятностей. Но все было тихо и мирно. Тогда он полез наверх на чердак. Там дежурил Фарид.

— Что видно? Изменения обстановки были какие-нибудь?

— Нет, командир. Перед обедом вернулась машина. Там видимо родственник парня увозил. Все деревенские занимаются своими делами. С того края мужик на телеге укатил. У опушки косит траву.

— И ничего подозрительного?

— Абсолютно ничего, командир.

Ибрагим помолчал. Скрежетнул зубами. Что-то явно происходит, но что? Он спустился вниз. Бойцы видимо почувствовали напряжение охватившее их командира. Ибрагим оглядел их и сказал:

— Сегодня ночью уходим. Берем машины в тех двух дворах. Хозяев мочим. Желательно тихо, чтобы подольше на наш след не вышли. Все. Сейчас всем отсыпаться впрок.

Боевики повеселели.

— Вот и отлично командир, а то достало уже тут... — начал было Масул, но, под яростным взглядом Ибрагима, слова куда-то вдруг пропали.

— Всем спать. Фарид сторожит. Все. Я сказал.

Сам же он уселся над картой местности. Деревенька то эта конечно в глуши, но тем не менее три дороги к ней ведут. Одна полностью заросшая и по ней они добирались из города. Кстати сказать, на карте она вообще никак не обозначена. И просто чудо что на нее они наткнулись. Тогда они, удирая после боя, использовали трос самовытягивания и так спустились с крутого берега старицы. Потом просто переехали старицу. Думали — вряд ли кто решит, что здесь можно проехать. А они в лес углубятся и пересидят. Так себе план, но на безрыбьи как говорится... Проехав же среди деревьев немного, обнаружили пусть и заросшую, но дорогу. И поехали по ней. Но машина от всех кульбитов, через некоторое время, приказала долго жить. И они уже пешком добрались до этой деревушки.

Вторая дорога — основная. По ней все в город и ездят. Обычная грунтовая дорога. Местами также поросшая травой как и та, по которой они прибыли. Но в принципе намного чище. Дорога вела к еще одной деревушке. Дальше уже был асфальт до райцентра, и развязка на шоссе до города N.

Третья вела к железной дороге. А с той стороны — дачный поселок и очень перспективная паутина дорог. Проселками можно будет выйти к самой границе области. А дальше — как говорится — бой покажет.

Ибрагим сложил карту и оглядел своих бойцов. Никто не спал. Он вздохнул и стал объяснять:

— Ладно, слушайте. Машины две, а потому и разделимся на две команды. Первую поведу я, а вторую Махмуд. Махмуд на тебе двор, где "Нива". Через огороды заходим во двор.

— Командир, а они собак с цепи на ночь спускать стали. Тихо не получится. — заметил Махмуд.

— Совсем тихо не получится — это понятно, — сказал Ибрагим. — Идея такая. Собаки у них все равно не обученные, а просто дворовые псы. У них только один инстинкт, заложенный природой, кинуться и вцепиться. Предлагаю одному бойцу быть приманкой — прикроется мешком со снаряжением — когда собака кинется, то двое других в ножи собачку и возьмут.