Силора. Жизнь после смерти.

* * *

Две армии столкнулись на равнинах Героны спустя несколько дней. Надо сказать, что помимо зверей армию Радужного хорошенько потрепали внезапно сходившие на них лавины и камнепады, лишив ее таким образом всех олифантов. Гиганты просто не сумели пройти крутые горные перевалы под беспрестанным каменным дождем. Карлики сдержали свое слово...

Мэртиссцы по левому флангу, сархалионцы — по правому. Радужный со своими жрецами строго в центре. Их противники расположились в следующем порядке: циклопы и Клан Волка на левом фланге, Клан Медведя — на правом, Клан Саблезуба и бессмертные в центре. Два первых клана теперь обрели новых вождей. Нет, конечно, и Барибал, и Воут были более чем достойными правителями выше всяческих похвал, но... Урсус и Белый Велг — это Урсус и Белый Велг. Живые легенды. Прародители Кланов. Что тут еще скажешь...

Надо сказать, что в своем великодушии Самхейн хотел воскресить и Уррха, но с этим у него ничего не вышло. До крайности обозленные его тиранией, воины Клана Саблезуба сразу же после его гибели от рук сына Херреи сожгли тело своего бывшего вождя до тла, а пепел развеяли по ветру. Чтоб, как говорится, совсем наверняка...

-Что-то я не вижу Карнатхора... — Пробормотал сын Херреи. — Он мог бы нам сильно помочь...

-Этот едва очухался, ускакал в горы... — Хмыкнул Урсус, чудовищный детина с выступающими нижними клыками покрытый рыжей шерстью. — По мне так лучше бы он сломал там себе шею... Все одно спокойнее...

Надо сказать, что при всем своем свободолюбии даже своенравные древние герои сразу же признали старшинство Самхейна. Не из страха, конечно, просто чувствовали, что сейчас иначе никак... Возрожденные велеты разыскали своего отца Тэрка и теперь вместе с ним тоже стояли среди безмолвных рядов бессмертных.

Сын Херреи, взвесив все за и против, отослал воскрешенных на фланги. Каждого в свой Клан. Велеты примкнули к Клану Медведя, так как там было меньше всего воинов, для сохранения баланса.

Остальные, как уже говорилось, дислоцировались в центре. Самхейн, Гроттеск, Номибис, Синх, Авар и компания, Гертерос, Льдан с его ледяными гигантами и Эрм терр Рохх. Вэл со своими вампирами должен был осуществлять связь между флангами.

Морские силы противника к месту битвы не прибыли. И не прибудут. Самхейн загодя оповестил нордиссцев об угрозе с моря, и их боевые драккары, в срочном порядке выведенные в море, нос к носу столкнулись с галерами и триерами противника прямо возле береговой линии Ардониса.

В разыгравшемся ожесточенном сражении северяне одержали полную победу, потеряв немало своих воинов, но при этом ни одно судно неприятеля не вышло из битвы целым. Равно как и члены их экипажей...

Первыми битву начали мэртиссцы. Девяносто тысяч. Среди них были воины провинций, воины света, тяжелая кавалерия и ополчение. Против них выступали оборотни из Клана Медведя. Сшибка была жестокой. Чудовищные звери под тонну весом с ходу прорвали ряды ополчения и схватились с конницей и регулярными частями. Кавалерия сразу же вышла из под контроля. Кони пугались звериного духа и не желали подчиняться своим хозяевам.

Лишь могучие вислоусые санариссцы и гиганты-квариссцы могли худо-бедно сопротивляться геронам. Урсус сражался в первых рядах, орудую гигантской дубиной из железного дерева сплошь усеянную короткими мощными шипами. От его ударов воины света разлетались во все стороны, словно диковинные золоченые кегли...

Воины света при виде великана лишь плотнее сбили ряды и выставили копья. Урсус зарычал и сменил обличье. Чудовищный рыжий медведь в полторы тонны весом, однако полностью сохранил разум. Он не попер дуром на копья, а вместо этого проворно поймал зубами древко одного из оружий, когда его попытался атаковать один из самых смелых соперников и выдернул его из строя. Удар могучей лапы, и незадачливый вояка уже летит в сторону со вспоротым животом. Его прочный панцирь на этот раз не помог.

На правом фланге сархалионская конница, выпуская тучу стрел, мчалась на циклопов и Волков. Однако шкура циклопов невероятно прочна, а оборотни слишком вертки и живучи, чтобы понести серьезный урон от простых стрел. Вдохновленные воскресшим из мертвых Велгом-альбиносом воины его клана мчались в битву словно на крыльях.

Звериный аватар Волков весит двести килограмм, так что немудрено, что чудовищные волки легко смяли кавалерию султаната и обратили в бегство. Подошедшие чуть позже циклопы довершили разгром.

Радужный, видя, что его войска, вот-вот обратятся в бегство, послал почти всех чародеев на левый и правый фланги, а сам вместе с горсткой сильнейших магов пошел навстречу Самхейну и его бессмертным. Тот тоже не стал чересчур мудрить и послал воинов Клана Саблезуба на фланги, оставив при себе лишь богов и сильнейших бессмертных.

Таким образом, получилось, что против Самхейна, Вэла, Гроттеска, Номибиса, Авара, Льдана и Гертероса остался лишь сам Радужный и пятеро служителей Атона среди мешковатых фигур, которых Черный Саблезуб с негодованием узнал воскресшего из мертвых Кимра.

А тем временем Медведи столкнулись с временными трудностями. Все дело было в том, что на поле боя вновь появилась та самая "коробка" что была опробована на наядах. И на этот раз помимо аркебуз и пищалей внутри стены щитов оказались еще и миниатюрные, но невероятно мощные баллисты.

Стальной снаряд, выпущенный из подобного устройства, убивал наповал даже такого могучего зверя как пещерный медведь. Однако тут внезапно среди сражавших мелькнула исполинская фигура карна. Чудовищный ящер похожий на земного стегозавра, но гораздо свирепее и массивнее, покрытый крепкой костяной броней, он на бегу врезался в ровные ряды "черепахи" и тут же не обращая внимания на выстрелы из огнестрелов, опрокинул их. Чудовищный шипастый хвост хлестал во все стороны, убивая и калеча воинов неприятеля. Удары были настолько сильны, что фигуры солдат разлетались в разные стороны, словно детские мячики.

Когда, наконец, Карнатхор закончил, выражаясь языком иного мира, играть в дартс легкими, слабыми человечками, "коробка" перестала существовать. Баллисты человек-ящер в самом конце переломал с дикой яростью, грозно рыча.

-А я думал, ты сбежал как последний трус! — Проревел исполин-Урсус, который уже вернулся в свой первоначальный вид.

-Должен же кто-то подтереть вам сопли! — Огрызнулся Карнатхор и исчез в круговерти битвы.

Вражеские чародеи, заметив чудовищного карна, послали в него сильнейший заряд радужного огня. Карнатхор рухнул на землю с выжженными внутренностями, но тут же регенерировал и вскочил на ноги. Нерастраченная за тысячелетия заточения сила в нем яростно бурлила и требовала выхода.

Заметив своих новых врагов, карн ринулся на них, получив по ходу движения еще три могучих заряда вражеской магии. Но всякий раз после очередной трепки он вставал, и когда, наконец, достиг чародеев, те уже ничего не смогли с ним сделать. Их конец был печален...

Правый фланг войск Самхейна также одерживал победу. Сархалионцев было много, много больше, нежели оборотней и циклопов, но они были и намного слабее. Героны прошли сквозь их строй как нож сквозь масло, а трехметровые одноглазые гиганты и вовсе легко расшвыривали слабых людишек, попадавшихся на их пути.

А вот в центре все обстояло не слишком радужно. Точнее простите за невольную аллегорию, слишком радужно. Радужный давил всей своей силой совместный колдовской щит, выставленный его противниками. Жрецы Атона тем временем готовили какое-то, по всей видимости, крайне неприятное для своих врагов заклятье. Жуткий пришелец явно все четко рассчитал.

Однако тут внезапно на них бросились вырвавшиеся далеко от своих Карнатхор и Урсус в облике чудовищного рыжего медведя невероятных размеров. Радужный на секунду отвлекся на новых противников, чем тотчас же воспользовался Гроттеск, который неуловимо быстрым движением как-то сразу оказался возле пришельца и, превратившись в темный живой клинок, пронзил его насквозь.

Самхейн, тут же сориентировавшись в ситуации, послал ком чистого первородного Хаоса прямо грудь раненого противника. Радужный отчаянно закричал и исчез в единой вспышке пламени. Следом за ним исчезли и его миньоны, не приняв предложенного им боя...

* * *

Эта битва, несмотря на весь свой размах и грандиозность, оказалась не такой уж и кровопролитной. Мэртиссцы и сархалионцы потеряли примерно треть от своего общего числа и теперь с позором удирали назад в свои земли. С уходом Радужного исчез и весь их боевой дух. Потери же их соперников и вовсе оказались минимальны.

Самхейн приказал своим воинам врагов не преследовать. В конце концов, они были лишь одурманенными пешками, так что, спрос по сути с них был невелик... Лишь одно омрачало радость победы. Погиб Гроттеск. Погиб, ценой своей жизни вырвав победу. Радужный же уцелел. Это было ясно как божий день даже для самых недалеких из числа воинов сына Херреи. А значит, в скором времени им предстояли новые сражения. Более же никто из героев и богов не погиб, и это несмотря на все вышеописанное, не могло не радовать.

Глава десятая. Новый виток.

Надо сказать, что уже практически в самом конце битвы у армии Самхейна обнаружились новые союзники. Три тысячи солдат в форме легионеров Хаоса ударили в тыл правого фланга и, что называется, вломили чернозадым по самые сопли, окончательно довершая их разгром.

И апогеем всему стало появление на поле боя гигантских мух-жжургов и орков Грома. Последние стояли в резерве, до последнего выжидая, куда же именно им лучше всего ударить. И в итоге ударили по мэртиссцам, помогая оборотням покончить с ними.

После окончания битвы сын Херреи подозвал к себе жутких пришельцев Гашшарвы. Ими оказались остатки воинов Жживра, которые прибыли на Силору в самом конце Темной Эпохи. Впоследствии после Битвы Слез, они сперва подались, было на Имерос, но разругались с ныне покойным Гвэргом и вернулись в горы Ужаса, где и затаились на века.

Надо сказать, Силора пришлась этим тварям весьма по вкусу, и они не стали напоминать о себе своему господину Тхэрсиорху, который о них давным давно уже благополучно забыл, ибо три десятка рядовых жжургов для него было все равно, что капля в море.

-Мы видели жизнь на Силоре. — Проскрежетал Жживр. Его воинов осталось не более полутора десятков, и они не могли продолжить свой род, так как все были самцами. — И мы видели жизнь в Гашшарве. Мы хотим остаться здесь. Мы хотим остаться здесь даже несмотря на то, что не можем отложить яйца и дать потомство. Мы хотим быть хозяевами самим себе.

-Хорошо оставайтесь. — Великодушно разрешил Самхейн. — Я вас помню... Но учтите, этот мир на грани гибели. За него придется биться и биться насмерть.

-Мы готовы. — Наклонил голову Жживр. — Тхэрсиорх нас для того и создал.

Что же касается новоявленных легионеров Хаоса, то здесь было все еще более удивительно.

-Кто вами командует? — Обратился сын Херреи к неровному строю воинов. Надо сказать, что лица все они имели донельзя продувные и разбойничьи, но он сам все видел. Сражаться эти люди умели.

-Дык это... Я, Владыка! — Браво отчеканил донельзя колоритный персонаж среднего роста лет сорока-пятидесяти с длинными рыжими усами и наглыми зелеными глазами. — Разрешите представиться! Капитан Черт Зал...ный! Командир Легиона Хаоса! Многие из нас из семей первых легионеров Хаоса. Они помнят тебя, Владыка. Они видели тебя, и они сохранили старые иконы. Мы сразу узнали тебя, едва увидели и готовы сражаться под твоим началом.

Надо сказать, что после "гибели" Самхейна Легион Хаоса вновь был упразднен, а его воинам предложили либо перейти в воины света, либо отправиться в отставку. Большинство выбрало первый вариант. Однако некоторые немногие предпочли иное...

-Это весьма похвально... Но позволь спросить тебя, почему у тебя такое прозвище? И как твое настоящее имя?

-А нету имени. — Нагло прищурился капитан. — Сам я бродяга без роду и племени, матери, отца не помню. Чертом прозвали за то, что хитрый да удалый, ну а второе... Дык у нас в Легионе все такие прозвища имеют! Вон, например Скотина! — Указал он на дюжего детину поперек себя шире с дубленым лицом бывалого воина и знаком тысячника, похожего на неошкуренный чурбан. Кулаком прошибает кованый медный щит!... Покажи. — Обратился он к Скотине, и тот с готовностью выставил перед собой свой тяжелый медный щит. Раздался гулкий звон, и в нем тотчас же появилась широкая сквозная дыра. Чудовищный кулак Скотины остался целым и невредимым... — А вон Дрищ! — На этот раз перст Черта указал на высокого худого легионера с таким же знаком похожего на тощую жердь. — Двуручником может с одного удара сбрить человеку все волосы с головы!... На ком бы показать...

-Дык вон на нем! — Со смехом указал сын Херреи на подошедшего Урхагана. — Чуб ему пущай на корню сбреет, у него все одно потом новый отрастет.

-Но, но не балуй... — Сумрачно погрозил капитан пальцем уже начавшему было примериваться Дрищу. — У меня того... сабля острая и кулак тяжелый...

-Вот так вот! — С гордостью оглядел Черт своих бравых молодцов. — Так что ты не гляди, что мы такие неказистые... В бою кому хош фору дадим!... Нет, ежели мы тебе не подходим, то так и скажи, мы навязываться не привыкли...

-Вы мне подходите. — Рассмеялся Самхейн. — Но... Смотри, я хотел даровать тебе дворянство, а как тебя наречь, то? Неужели прям Чертом Зал...ным?... Ты смотри, я ведь так и сделаю!

-Дык и пусть его... — Беспечно махнул рукой Черт. — Я уж к этому имечку привык...

-А твое настоящее имя? — Повернулся Самхейн к Скотине.

-Дык это... Владыка... я его, етит твою мать, уж давным давно забыл... — Просипел Скотина, который, по всей видимости, был еще и изрядно навеселе.

-Так, капитан, почему твой тысячник пьяный, да еще и хамит? — Сварливо осведомился сын Херреи.

-Дык это... Скотина, ты мне того, етит твою колотить... — Принялся распекать своего подчиненного Черт, но Самхейн со смехом его оборвал. Среди же бессмертных и небожителей, которые тоже потихоньку приблизились к говорившим стоял уже самый натуральный хохот.

-Ладно забудь... А почему капитан? Ты что был в море?

-Дык был, как не быть! — Радостно осклабился Черт — Ты не думай, я "табель о рангах" хорошо знаю, просто... Мы ж вольные люди были... Кто из беглых холопов, кто и вовсе из лихого люда... Вот я и решил... так сказать, посвоевольничать малость...

-Отлично! — Хлопнул себя по бокам Владыка Хаоса. — Тогда вот. — Указал он на Урхагана. — Общайтесь! Думаю, у вас найдется много общего...

Сперва двое морских бродяг настороженно приглядывались друг к другу, а затем...

-Самогон пьешь? — Сразу взял быка за рога Урхаган и протянул Черту свою флягу.

-Дык е...т твою,... а то! — Радостно хлопнул капитана по плечу Черт и с готовностью принял флягу, сделав добрый глоток. — Эх забористый... — Довольно протянул тот.

Бессмертные многозначительно переглянулись. До сих пор пойло Урхагана ни один из его товарищей не мог даже нюхать. Скотина же при виде фляги и вовсе чуть не выпрыгнул из своего панциря.