Аксиома счастья

— Прежде чем критиковать сама бы попробовала.

— Но ты же с кого-то писал, почему тогда не взяли за такую цену? — Парировала Велена выпад художника.

— Да много ты понимаешь, это было написано специально для рекламы.

— Для рекламы, говоришь? — присмотрелась Велена к портрету, — а может, человек на нем себя не узнал? Вон глаза скосил, и зрачок у тебя неживой получился, а выглядит так, будто целый месяц голодал.

— Это специально, стиль такой, — продолжал парень защищаться, — критиков нынче много развелось, особенно тех, кто сам ничего дельного предложить не может. Ты вот сама-то попробуй, а потом критику наводи.

В другое время Велена не стала бы спорить, но наглая самоуверенность этого художника недоучки ее здорово зацепила:

— Если ты так настаиваешь, давай я тебя нарисую.

— Ну, ну, — ухмыльнулся парень, отдавая ей свой планшет, — флаг в руки, барабан на шею.

— Чего? — не поняла Велена.

— Ничего. Пиши давай, посмотрим какой из тебя художник.

В своей прежней жизни Велена рисовала довольно хорошо, еще бы, ее учителями были признанные мэтры этого искусства. Конечно, в целом она скептически относилась к уровню своего мастерства, хотя все вокруг восхищались ее произведениями, она прекрасно понимала, что бы она ни написала, это все равно будет шедевром в суждениях придворных, и поэтому не очень-то доверяла мнению окружающих. Беря у парня планшет, она с некоторой настороженностью подумала, что у нее может ничего не получиться, однако уже с первых движений своей руки былое чувство творческого полета всецело завладело ее сознанием. Сначала несколько размашистых базовых линий для ориентировки, потом еще несколько более тонких и точных, теперь надо обрисовать контур, наметить глаза, обозначить губы ...

Сидящие рядом художники стали потихоньку подтягиваться к ней, пытаясь, не мешая взглянуть на ее работу, женщин художниц они видели нечасто, и уж тем более таких которые могли сходу на улице написать портрет, схватив самую суть внутреннего мира человека. Среди здешнего творческого бомонда даже бытовало мнение, что женскому полу такой талант недоступен в силу слишком приземленного склада ума.

Но девушка не замечала саркастических усмешек:

— 'Так подбородочек чуть приподнять, это позволит подчеркнуть излишнюю самоуверенность, губы чуть жестче и складочку покороче, так сказать придать капельку надменности. Глаза. Хм. Чуть подсушим, замутим, покажем отсутствие наличия ума', — не удержалась новоявленная художница от маленькой мести.

— Получай свой портрет, — сказала Велена, передавая парню свою работу, — ты уж извини, что я тебя таким изобразила, сам виноват.

Тут уже все вокруг, не скрывая больше своего интереса, подошли посмотреть на ее работу. С листа на них смотрел именно этот парень, но изображение несло в себе и еще что-то неуловимое, что придавало ему живость и показывало, какой именно человек был изображен. С одной стороны все было довольно академично и точно, а с другой для того, кто на него смотрел, становилось понятно, что характер у оригинала не сахар, в нем всего было намешано тут и заносчивость, и безапелляционность суждений и в тоже время какая-то обидчивость.

— Ловко ты его, — восхитился один из художников, — главное суть раскрыла. Где училась?

Вступать в разговоры Велене не хотелось, она внутренне еще не отошла от того состояния, которое завладело ей, когда она писала портрет. Поэтому неопределенно махнула рукой, изображая что-то типа 'Где-то там' и отправилась дальше, все еще погруженная в свои мысли. Когда она писала в своем мире, то считала это простым время провождением, все получалось довольно точно, а вот живым получалось не всегда. Но вот сегодня у нее вышло именно то, к чему она всегда стремилась, портрет получился как никогда живой, даже более живой с ее точки зрения, чем оригинал, хотя звучало это довольно глупо.

Сзади раздались торопливые шаги:

— Девушка, подождите секундочку.

Велена недоуменно повернулась. К ней спешил прилично одетый человек лет пятидесяти, и хотя нельзя было сказать, что он был одет с иголочки, чувствовался определенный стиль и вкус. Велена уже вполне уверенно ориентировалась в современной одежде:

— Если у Вас есть немного времени я хотел бы с Вами поговорить, — не встретив возражений по этому поводу, он продолжил, — я сейчас видел Вашу работу. Чувствуется рука хорошего художника, — на попытку Велены возразить, он поднял руку, — и не спорьте, я достаточно в этом понимаю, чтобы правильно оценить степень мастерства. У меня к Вам есть предложение, или правильно было бы сказать заказ, причем этот заказ может быть хорошо оплачен...

Велена не выдержала и прервала его:

— Я не художник, и пишу только иногда для своего удовольствия, мне кажется, Вы ошиблись, определяя мастерство по одной моей работе.

— Это вряд ли, и все-таки, позвольте мне надеяться, что мое предложение не останется без Вашего внимания?

Ого! Вот эта фраза уже всерьез заинтересовала Велену. В этом мире она пока еще не встречала такие выражения, только в книгах на историческую тему было нечто подобное, сразу повеяло чем-то знакомым, родным и видимо по этой причине она не нашла в себе сил отказать ему сразу:

— Вы правы, с моей стороны было бы весьма неучтиво отказаться от такого лестного предложения, но мне не хотелось бы принимать поспешного решения. Хотя не скрою, Ваше предложение на первый взгляд мне не кажется достаточно привлекательным.

Теперь уже настал его черед в удивлении приподнять брови:

— Вы оканчивали театральный? Работаете в театре?

Велена не удержалась и рассмеялась:

— Работаю я действительно в театре, здесь Вы угадали, только ни художественный, ни театральный я не оканчивала, меня туда взяли в костюмерную.

— Вы? Костюмер? Помилуйте, с таким потенциалом ...

— 'Ах, как приятно лесть всегда звучит,

С восторгом мы внимаем звукам гимна,

Но даже если льстец не знает, что творит,

Он в рабство низвергает господина.'

— Хм. Скромность это хорошо. И все-таки, позвольте остаться при своем мнении. Позвоните мне, как только примете решение, — при этом он передал Велене свою визитную карточку и церемонно распрощался.

*

На следующий день Велена снова с упоением крутилась в костюмерной, сегодня должна была состояться генеральная репетиция, а это всегда было довольно хлопотное мероприятие. Конечно, перед этим актеры уже примеряли свои костюмы, и некоторые пришлось достаточно много подгонять под фигуру, но все равно в момент проведения генералки проблемы с костюмами всегда находились.

— Нет, не так, — капризничала одна актриса, — посмотрите, вот здесь мне сильно жмет.

Велена хмыкнула, конечно, жмет, так и должно быть. По правилам корсет требовалось еще подтянуть, чтобы больше приподнять грудь, но, затягивая актрису в корсет, Велена итак ее достаточно пожалела, и видимо зря.

— Если мы еще опустим шнуровку, — объяснила она актрисе, — то верхняя часть корсета спереди будет недостаточно наполнена, и никакими подкладками мы это компенсировать не сможем. Может, Вы вчера немного переели?

Для Велены это было очевидно, уж в чем, а вот в этом она имела большой опыт. Умение поддерживать свою полноту и в тоже время умудриться не переедать, чтобы достаточно комфортно чувствовать себя в затянутом со всех сторон платье, ценилось в ее мире всегда.

— Да уж, — мрачно кивнула актриса, — пришлось вчера откушать.

При этом на ее лице появилась гримаса отвращения, видимо она боролась с возникшими спазмами желудка.

По всей вероятности многие актеры в этот день были примерно в таком же положении, потому что примерно через полчаса в костюмерную заглянула помощница режиссера:

— Скворцова, одевай платье Беляковой, Вы с ней одной комплекции, и на сцену, будешь в массовке участие принимать.

— Вот еще, — смутилась Велена, — Чего это я туда пойду?

— Давай быстрей, премию хорошую выпишут. Там делать ничего не надо, постоишь в сторонке пару раз и все.

Ну что с этим поделаешь? Можно конечно и отказаться, но к ней все так хорошо относятся, и Велена просто не смогла найти в себе сил отказаться. Да и ладно, подумаешь постоять на сцене минуть пятнадцать, невелика проблема.

— Так, где у нас знатные дамы? — появилась распорядитель, — Вероника введешь Леночку, от себя не отпускай, пусть стреляет глазками и покажи ей как веером обмахиваться. Леночка, ты главное не волнуйся тебе даже делать вид, что все это интересно не придется.

А вот в этом она ошибалась. Велена довольно часто присутствовала на репетициях, поэтому достаточно хорошо знала всю актерскую кухню, и как она должна была вести себя на сцене, знала не хуже других. Свои пятнадцать минут на сцене она отработала как положено и быстренько вернулась в костюмерную.

На вопрос нормально ли все прошло, она лишь махнула рукой, мол, не стоит об этом даже говорить. Когда репетиция закончилась, и Велена стала помогать актерам разоблачаться, снова прибежала помощница режиссера:

— Скворцова, тебя в четверг на премьеру запланировали вместо Беляковой, она в другом проекте у нас пойдет. Завтра прорепетирую с тобой. Между прочим, Леонид Михайлович тебя отметил, сказал, что ты хорошо смотрелась, особенно ему понравилось, как ты с Семеновым кокетничала.

— Не кокетничала я с ним, — вспыхнула Велена, — просто делали вид, что поболтали немного.

— Ленка, да ты у нас актрисой вдруг стала, — засмеялись вокруг работницы, — смотри нашу приму случайно не переплюнь, а то она тебя потом со свету сживет.

— Да будет вам, прошлась всего-то два раза по сцене, — пыталась оправдаться Велена, хотя душа у нее в это время пела.

С этого дня ее все чаще стали задействовать в спектаклях для массовок, работа была не велика, но это позволило ей чуть приподняться в своих глазах.

Дома у Велены тоже стала постепенно налаживаться жизнь, как только у нее появлялось свободное время, и при этом была хорошая погода, она подхватывала приобретенный недавно планшет и спешила на плешку, где с удовольствием писала портреты желающим расстаться с частью своих доходов. Деньги при этом тоже были невелики, но в дополнение к ее маленькой зарплате вполне хватало. Инвалидность ей так и не дали, но справку о проблемах с психикой выдали, да еще обязали постоянно посещать психиатрическую клинику, что возмутило ее тетю до глубины души:

— Вроде как считают, что человек выздоровел, а волчий билет выдали, — сетовала она, — им бы только отчетные цифры не испортить.

Велена же отнеслась к этому спокойно, она прекрасно знала, что на самом деле произошло, и на проблемы со своим психическом здоровьем давно не жаловалась, а предписание врача положила на полку подальше и больше о нем никогда не вспоминала. Правда несколько раз по почте еще приходили вызовы, но они остались без ответа, снова ходить по бесконечной череде кабинетов и высиживать длинные очереди, не было ни времени, ни желания.

Время продолжало свой стремительный бег, прогресс в учебе стал особенно заметен, если в точных науках Велена продвигалась не слишком успешно, то гуманитарные дисциплины давались ей исключительно легко. Когда она обратила на это внимание своей добровольной наставницы, то та лишь махнула рукой:

— В жизни это тебе вряд ли сможет пригодиться, считать ты умеешь хорошо, а решать уравнения, рассчитывать ускорение и электрические цепи тебе не придется. Лучше делай акцент на том, что тебе больше нравится, и вообще дальше я тебе уже не помощник, если хочешь продолжать учиться, придется тебе заниматься самостоятельно.

Но самостоятельные занятия пришлось отложить до лучших времен, так как у Велены неожиданно появилось другое занятие. Несмотря на то, что особых проблем с деньгами они с тетей не испытывали, походы по магазинам одежды постоянно расстраивали их. Каждая женщина, чтобы чувствовать себя комфортно стремится одеться по моде, может быть и не в модели знаменитых Кутюрье, но со вкусом и красиво. В магазинах же выбор был для них относительно невелик, либо это были совершенно неприемлемые для ношения вещи, либо цена не позволяла их приобрести. О модных бутиках в данном случае пришлось вообще забыть. Тогда-то Велена и задумала попытаться дать вторую жизнь неиспользуемому театральному реквизиту, благо его постоянно списывали в костюмерной, освобождая необходимое пространство, и желающие могли свободно использовать его по своему усмотрению.

Конечно, носить театральную одежду без переделки мог решиться только очень экстравагантный человек, поэтому Велена, выбрав несколько подходящих по ее мнению вещей для основы, принялась за работу. Сначала она нарисовала силуэт, к которому пририсовала имеющуюся у нее одежду, а потом, ориентируясь на свой художественный вкус, добавляя различные детали, преображала их в достаточно модные красивые вещи. Вторым этапом она принялась за само шитье, за время работы она уже научилась пользоваться швейной машинкой, однако в данном случае пришлось попотеть, одно дело, когда требовался небольшой ремонт одежды и совсем другое, когда вещь подвергалась кардинальной переделке. Но упорства Велене теперь уже было не занимать, уверенности в себе тоже и в результате она получила то, что хотела. Естественно ее старания не остались без внимания работниц, успех был очевиден, и вскоре к ней за консультациями стали все чаще обращаться не только работники театра.

— Леночка, ты у нас стилистом становишься, — делали ей комплименты в костюмерной, когда она в очередной раз, делала наброски рисунков для желающих определиться с фасоном, — может, откроем здесь салон моды?

— Запросто, — смеялась она в ответ, — только шить вы будете.

— А зачем? У тебя и так все хорошо получается, мы только испортим.

Как-то раз к ней пришел один молодой человек и попросил помощи, ему, для получения разрешения на постановку спектакля требовалось сделать серию рисунков по оформлению сцены, штатный театральный художник был сильно занят, а так как все уже давно знали, что новая работница очень хорошо рисует, то выбор его был очевиден. Велене такой заказ понравился, она уже давно хотела попробовать себя в качестве художника-оформителя, тем более, что заказчик обещал хорошо заплатить. Работа растянулась на неделю и в результате она не только прорисовала все оформление, но и сделала несколько рисунков по ходу самого сценария, что привело всех в восторг. На этом ее работа в новом качестве закончилась, спектакль не утвердили, а ей ничего так и не заплатили, однако отголоски своих рисунков она позднее увидела в работах театрального оформителя. С таким отношением Велена встретилась впервые, и хотя все вокруг были возмущены действиями руководства, она решила не обращать на это внимания, тем более что выполнялся заказ с большим интересом. Однако на будущее пришлось принять произошедшее к сведению, оказывается, далеко не все безоблачно в этом мире, урок получен и надежно отложен в памяти. Впоследствии к ней еще несколько раз обращались с аналогичными просьбами, но памятуя о первой своей неудаче, девушка была вынуждена оказаться, второй раз оказаться в подобной ситуации она не хотела.