Нет, детка, это фантастика

— Я знаю о Елизавете все, что считаю нужным знать, — скучным голосом сообщил ей Генри.

— И она знает о вас ровно столько, сколько вы считаете нужным!

— А должно быть иначе? Или мы с вами в неравных условиях?

На это Алекса не смогла ничего ответить: один — один.

— Знаете, Александра, я не люблю две вещи: тратить понапрасну время и повторять дважды. Потому что, когда я повторяю в третий раз, мне приходится принимать меры, дабы убедиться, что собеседник меня услышал, — спокойно заговорил мужчина, и Алекса прекрасно слышала в его низком голосе, который представительницы женского пола находили притягательным, угрозу. — Вы ведь понимаете меня?

— Более чем.

— О, прошу простить, — сказал Генри. — Ко мне пришли.

И в эту же секунду раздался медовый голос секретарши из селектора:

— Господин директор, к вам посетитель.

— Пусть заходит, — велел мужчина. — Был рад нашей встречи, Александра. Обещание о вине, разумеется, в силе.

— Но, подождите! А как же Лизка? — воскликнула девушка. — Пожалуйста, выслушайте меня! Зачем вам с ней играть?

— Это не игра.

— Я знаю, что вы любите красивых девушек одного типажа и...

Генри, который, видимо, уже устал от общества Александры, сдвинул темные широкие брови у переносицы.

— Не забывайтесь. Или вы хотите маленькой войны?

На этот раз Алекса, хоть и с трудом, но выдержала тяжелый давящий взгляд.

— В войнах, даже самых маленьких, первыми погибают лучшие. А вы лучше меня.

После чего, решив не испытывать судьбу, быстро выскользнула из кабинета. В каком-то полубреду рыжеволосая вышла на улицу и, только оказавшись в спасительной тени аллеи, упала на ближайшую скамейку и спрятала лицо в ладонях. Ей казалось, что она чудом избежала чего-то очень плохого.

Генри же вновь сел в свое кресло в ожидании нового посетителя.

— Настоящая женская дружба, — мужчина проговорил это чуть слышно, задумчиво поднеся костяшки руки к бескровным губам. — Похвально, конечно, но не перегибай палку, девочка.

Он взял ручку-перо и размашисто написал на первой странице проекта Алексы "Рекомендовано. Г.Б.".

Она будет ценным кадром для его проекта.

* * *

*

Дни с Генри были подобны полету над волшебной страной. Да, пусть изначально он заинтересовал Лизавету своими деньгами и высоким положением в обществе, а также внешностью и представительностью, но теперь девушка понимала, что ее тянет к этому невероятному таинственному мужчине еще по какой-то причине. Лизе все время хотелось быть рядом с Генри, слушать его голос, держать за руку, класть голову на плечо, прижиматься к груди. Рядом с ним она чувствовала себя хрупкой и слабой, и это было очень приятно. К тому же Генри всячески давал понять, что он способен защитить девушку от всего на свете.

Когда его не было рядом, Лиза начинала тосковать и чахнуть. Никогда раньше с ней такого не происходило. Ни один мужчина не заставлял ее так сильно скучать, однако и столько счастья тоже не дарил.

Лиза с любовью посмотрела на мужчину, сидевшего за рулем и внимательно глядящего вдаль. Может быть, он о чем-то думал, но девушка пока так и не научилась полностью понимать своего любимого — он по-прежнему оставался для нее загадкой.

Сегодня Генри водил ее в консерваторию — на известную оперу Рубинтштейна "Демон". Раньше бы Лизка обязательно заснула на таком скучнейшем мероприятии, но сегодня была настолько поглощена мужчиной, что даже ни разу не прикрыла глаз — просто сидела и наслаждалась тем, что касалась руки Генри. Впрочем, опера ее тоже несколько заинтересовала. И хотя девушка совершенно не разбиралась в происходящем, но когда во время динамичного и трагичного по звучанию финала главная героиня — грузинская княжна Тамара, поцеловав демона, умерла, Лизке стало очень грустно. И до сих пор на сердце был неприятный осадок.

— Тебе не понравилось? — спросил вдруг неожиданно Генри, и девушка вздрогнула.

— М? Нет, что ты, понравилось. Просто...

— Просто?

— Жалко девушку. Она ведь его любила, а он убил ее. Поцелуем, — со вздохом ответила Лиза, глядя на закат, рассыпающийся над городом на миллион оранжево-лиловых осколков.

— Он тоже страдал, — сказал Генри.

— Ну да, поэтому, в конце концов, проклял весь мир.

— Потому что мир не принял его раскаяния.

— Какое раскаяние? — устало спросила Лиза. — Он же демон.

— Он любил, — возразил Генри.

— И убил своей любовью. Если любовь способна убить — любовь ли это? — вдруг задала странный вопрос Лиза и сама удивилась, но продолжала. — Может быть, если бы это была настоящая любовь, небеса бы не оттолкнули демона и его чувства... Извини. Мы опять пришли к началу, извини, — улыбнулась виновато Лиза, вдруг поняв, что, кажется, сказала что-то не то. Генри ничем не выдал себя, не кричал и не жестикулировал, но девушка отчетливо поняла, что он напряжен и недоволен.

— Прости. Я совсем ничего не понимаю в искусстве.

— Тебе незачем извиняться, — мягко ответил Генри. — Ведь все в порядке.

Он вдруг остановил автомобиль и припарковался в "кармане".

— Подожди меня немного, — коснулся он рукой подбородка девушки и провел большим пальцем по пухлым губам. — Я сейчас.

И ушел, оставив удивленную Лизу одну.

"Надеюсь, он не обиделся, — подумала она мрачно, разглядывая свое лицо в зеркальце. — Что я такого сказала-то?".

Она хотела немного припудрить, как говорится, носик, но ей помешали. Кто-то весьма настойчиво постучал в затонированное окошко, и девушка открыла его. Около машины стояла немолодая черноволосая смуглая цыганка, как водится, в цветастых юбках. Черные глаза окинули девушку пристальным взглядом, явно оценивая. На серьгах — том самом подарке Генри, жадный взгляд изрядно задержался.

— Позолоти ручку, красавица, — проскрипела цыганка. Лизка принципиально никому не золотила ни ручки, ни ножки, а потому помотала головой из стороны в сторону.

— На суженого-ряженого тебе погадаю, красавица, — предложила женщина. — Все скажу, все покажу, все тайны открою.

— Спасибо, не хочу, — отозвалась Лиза

— Вижу я бубнового короля и...

— Дорогу дальнюю? — насмешливо оборвала женщину девушка. — И казенный дом, да?

Обижаешь, красавица, — обиделась цыганка, не отрывая взгляда от ее серег. — Я судьбу вижу твою...

— Тогда, наверное, видите, что я вам ничего золотить не буду. Идите, пожалуйста, дальше.

— Эй, Роза, ты где там? — раздался вдруг женский голос. К машине подошла вторая цыганка — совсем не похожая на первую. Светлокожая, с длинными темно-русыми волосами до пояса. Голос у нее был приятный, с хрипотцой.

— Ирэна, красавица ручку золотить не хочет, может, поможешь? — усмехнулась вдруг смуглая цыганка. Но, видимо, не той реакции она ждала от Ирэны, потому как та вдруг сузила глаза, уперла руки в боки и чуть ли ни зашипела, как рассерженная кошка:

— Замолчи. Идем отсюда. Идем.

Роза мысленно распрощалась с серьгами фыркнувшей Лизы, и покорно пошла следом за второй цыганкой. Но та вдруг все же остановилась и, ударив себя по лбу, вновь подошла к автомобилю Генри. Глаза ее были серьезными и в какое-то мгновение показались Лизе двумя темными провалами на бледном лице. Ей даже не по себе стало.

— Не сердись, что скажу красавица, да пройти мимо не могу, — сказала Ирэна удивленной Лизе тихо. — Но за тобой опасность ходит. Красивая, статная, плечи широкие, улыбка лисья, в глазах — грязный снег.

— Какой еще грязный снег? — оторопело осведомилась Лиза. Совсем уже обнаглели! Это новый способ урвать деньги, что ли?

— Ты берегись их племени, красавица, — сказала Ирэна. — Сладко поют, да песня страшная.

— Что? — вновь не поняла ее Лиза. — Вы о ком?!

— Мужчина твой. Убегай от него, — тихо произнесла цыганка, глядя испуганными глазами в глаза Лизы.

— Я от вас в данную минуту хочу убежать! — вскипела, как чайник, девушка. В край обнаглели! Небось, сейчас порчу снять предложат и попросят взамен новенькие серьги, которые подарил ей Генри. Не зря первая так на них засматривалась!

— А ты ведь тоже непростая, — склонив голову, сказала цыганка. — Позаботился о тебе кто-то, ох, позаботился. И в крови твоей от моей что-то есть. Цыганская кровь с одной стороны, капля, а с другой — колдовать...

Молодая цыганка что-то еще хотела сказать ей, но Лиза просто-напросто закрыла окно, заперла на всякий случай двери и, включив музыку, закрыла глаза.

Генри пришел спустя пару минут, когда никаких цыганок уже и близко не было. В руках у него был огромный букет роз — точь-в-точь такого же цвета, как и его кроваво-красный автомобиль. Лизке цветы дарили часто, но таких красивых и роскошных, кажется, еще не преподносили.

— Ой, это мне? — растерялась девушка, и ее скулы тронул легкий румянец.

— Это тебе, дорогая, — согласился мужчина и вдруг резко оглянулся в ту сторону, в которую ушли Роза и Ирэна. — К тебе кто-то подходил? — спросил он.

Лиза, удивленная его проницательностью, кивнула.

— Цыганки, — отмахнулась она. — Позолотить ручку просили. А одна меня запугивала, — пожаловалась зачем-то девушка, убирая назад роскошные волосы, — говорит, что рядом со мной чуть ли не мировое зло бегает, чудовище со мной рядом. Увидела, что я сижу в шикарное машине, решила настроение подпортить и на моего мужчину наговорить.

Генри нахмурился, зачем-то огляделся и посоветовал не брать такую чушь в голову.

— Тем более, у меня есть к тебе одно небольшое предложение, — сказал он лукаво. — Чтобы чуть-чуть развеселить после оперы. Кажется, она тебя немного огорчила.

— Что за предложение? — мигом заинтересовалась Лиза.

— Увидишь. Я покажу тебе свое любимое место, — вдруг сказал Генри девушке, поворачивая ключи.

Вскоре их машина уже вклинилась в плотный поток автомобилей. Счастливая Лиза птичкой щебетала что-то Генри, а тот молчал и изредка улыбался.

Девушка не знала, что в соседнем потоке медленно двигающихся автомобилей в одном из них находится ее подруга, облаченная в голубой брючный костюм. Она сидела рядом со средних лет худощавым мужчиной с короткими медного цвета волосами и светло-зелеными цепкими глазами. На мраморно-бледном лице с резкими, но довольно приятными чертами, они смотрелись пугающе.

А вот Генри, словно почуял этих двоих и, приоткрыв окно на уровне глаз, приветливо кивнул.

Спутнику Алексы также пришлось опустить окно.

Мужчины обменялись взглядами, словно мысленно разговаривая, и одновременно оба окна закрылись.

* * *

*

— Дядя Андрей! — Алекса едва ли не носом прижалась к сильно затонированному стеклу, провожая взглядом знакомый автомобиль, а в нем — Генри и Лизавету. — Это и есть Лиза!

— Я вижу, — последовал равнодушный ответ.

— И что делать?!

— Ничего. Мне это не интересно.

— Но она моя подруга! — вскипела девушка.

— А ты моя племянница, — откликнулся мужчина. — И только потому, что я вынужден беспокоиться за родную кровь, я встретился с тобой. Тобою интересуются, — вдруг сказал он, холодно глядя вдаль, сквозь поток машину.

— Кто? — не поняла Александра.

— Тот, с кем я только что столь любезно раскланялся.

— В смысле? — сообщение девушке совсем не понравилось. Заинтересовывать Генри она не собиралась и теперь почувствовала себя нехорошо.

— В прямом.

— Зачем он мной интересуется? — заорала рыжая, натолкнулась на удивленный взгляд и продолжила уже тише. — В каком плане? Надеюсь, не в интимном?

Родственник не без жалости посмотрел на Алексу и покачал головой.

— Племянница, выйди замуж, хотя бы на время. А то вечно все сводишь... В общем, неважно.

— Я встречалась с ним недавно, — призналась девушка. — Ему понравился мой проект.

— Я знаю. И знаю то, что наш общий друг считает, что тебе пора заниматься более серьезными вещами, нежели выдумывать очередной лечебный крем.

— Я не умею собирать бомбы, — буркнула девушка себе под нос.

— О, не говори глупости, — поморщился мужчина. — Как же все-таки плохо я тебя воспитал. Где манеры, где изысканность, где чувство собственного достоинства? Настоящей леди ты так и не стала, — с непонятной горечью заключил он.

— Сейчас не позапрошлый век и даже не прошлый, дядя Андрей, — отвечала ему девушка. — Нужно быть прогрессивной, а не изысканной. Сильной, а не безукоризненно вежливой.

— Зачем? — поинтересовался со вздохом ее родственник.

— Чтобы быть не хуже вас, мужчин, — вздернула носик с едва заметными веснушками Алекса. — И вообще. Чего там хотел этот тип?

— Не тип, — посуровел мужчина с медными волосами. — А Генри Блэк, один из наших инвесторов. Который очень интересуется твоими способностями. Работать в его частной лаборатории — это, — тут он на секунду задумался, подбирая нужное слово, — честь.

— Честь? — сузила глаза девушка. — А то, что он хочет сделать с моей подругой, это как связано с честью?

— Твоя подруга — обычная девчонка. Если бы я не знал о твоем нездоровом увлечении хамовидным полицаем, я бы подумал о твоем еще более нездоровом интересе к одной из этих Хвощинских. Ты чересчур заботишься о ней.

— Дядя! А кто еще о ней позаботится? — Алекса проговорила с нажимом, недовольно глядя на собеседника. Тот скользнул по лицу племянницы укоризненным взглядом.

— Не начинай. Мы сейчас о твоей подруге говорим или все же о твоем будущем?

— Сейчас мы говорим о том, как ловко меня продать под крылышко Ге-е-енри, — имя мужчины Алекса произнесла с непередаваемым выражением лица.

— Прекрати язвить.

— Хорошо. Извини. Ты прав, это крайне заманчивое предложение, хотя я не понимаю, почему он сделал его именно мне. Я, кажется, предстала перед ним не в самом выгодном свете.

— К счастью, дорогая, твое хамское поведение отлично компенсируется профессионализмом. Радуйся, что твоя глупость не повлекла за собой неприятности.

— Схожу с ума от счастья, — проворчала Алекса. Работать с Генри? Да она на сосне повесится. И его повесит... Если сможет.

— Мне не очень хочется отпускать тебя к нему, но, думаю, это пойдет всем на пользу. Не только ему, мне и тебе. Всем нам.

Алекса вздохнула.

— В августе вместе с Генри уедешь в Австрию, — все уже решил за девушку дядя Андрей. Он действовал из лучших побуждений, но только одного не учел — характера племянницы.

— Лучше выгони меня из семьи, дядя, — сказала Александра необычайно спокойно, тем самым тоном, за которым кроется твердая решимость.

— Зачем мне тебя выгонять? — осведомился тот сердито, сразу все поняв.

— Я не подчинюсь твоему слову, — вздохнула девушка. — Тебе придется. Наверное, мы никогда больше не увидимся, но ты знай, что твоя своевольная племянница всего лишь хотела быть свободной.

— Можно подумать, он сделает из тебя рабыню.

— Он сделает из меня рабыню. Как из моей подруги, на которую тебе плевать, хотя...

— Знаешь, что... — Повысил голос мужчина, но решил оставить отповедь на потом — то ли понял, что это не поможет, то ли увидел, что они почти приехали. — Впрочем, делай, что хочешь, дорогая моя племянница. Отказываешься от перспектив — отказывайся. Но помни, проект Блэка — это надежда. Надежда на прорыв.