Кавншуг рвал на части эфирное тело Элана, торопливо пожирая куски. Хранитель пытался отбиваться от огромного создания — но оно легко справлялось со слабыми попытками, не переставая торопливо жевать. Дикая боль парализовала усилия, заставляя сдаться и опустить руки.... И тут — волна фиолетового гнева омыла тело человека. Он почувствовал себя гораздо больше — и сильнее. Огромные лапы, длинный хвост и крепкая чешуя, которую не пробить всяким там волосатым рукам. Кавншуг остановился на очередном взмахе, и на его лице отразилось почти человеческое недоумение. Элан взревел и кинулся вперёд, Размахивая полупрозрачными руками, которые прямо на глазах наливались фиолетовым огнём — и даже, вроде, обрастали чешуёй? Он успел здорово врезать волосатому чудовищу, когда огненная волна ударила в грудь, заставляя его отступить — Кради`о`Лост был начеку. Хранитель пытался сопротивляться, сделал шаг, другой в сторону Кавншуга, прятавшегося за спинами пребывавших в религиозном экстазе монахов — но пламя стало нестерпимым и землянина с силой отбросило в собственное тело. Почувствовав дикую боль от многочисленных ран, тот взвыл — и иерарх облегчённо отставил в сторону посох.

— На сегодня хватит. Нужно обдумать, как быть дальше. Силёнок у него много, даже слишком — но это ничего, будем ломать постепенно, не всё сразу. Раны обработать; мы не хотим, чтобы он загнулся — и в общую. В кермалитовую. Ясно?

Не дожидаясь ответа, иерарх величественно направился к выходу, а свет перед глазами хранителя стал стремительно меркнуть....

Горный ручей весело журчал, заполняя вполне приличную впадину. Примерно через месяц здесь будет небольшое озерцо со светлой и холодной водой — прозрачной, как слёзы ребёнка... или дракона. Из воды навстречу к потрясённым раконцам поднималась девушка. От одежды, которой спутники заботливо снабдили её, остались одни обрывки. Из многочисленных ран струилась тёмная кровь — и, шипя, растворялась в воде ручья. В руке она держала волнистый клинок, пытаясь остатками ткани просушить его.

— Что это было, Великая?

Голос Ракх-инти был почти робким.

— Ну... Скажем, знакомство. С друзьями и врагами сразу. Моя битва за этот мир началась — а значит, у нас меньше времени, чем хотелось бы. Поспешим. — И небрежно смахнув кровь с уже начавших заживать ран, она устремилась по тропинке.

Глава 8

Тишина... Не та звонкая тишина весеннего утра, готовая в любой момент взорваться гомоном голосов, пеньем птах и криками детей — и даже не та ночная тишь, полная пространства и звёзд, безмолвие вселенной, что-то говорящей неслышным уху голосом. Нет. Тишина пыльного шкафа, спёртого, затхлого пространства, но при этом ещё полная сырости. Темница. Мама, как больно... Всё...

— Как он? Чьи-то руки приложили к воспалённым ранам влажные повязки, смягчая боль.

— Плохо. Его необычно пытали — явно хотели не сохранить тело, а получить спонтанный выброс внутренней энергии. Будь мы на воле и будь у меня мои инструменты...

— Опять святые отцы экспериментируют... А страдают такие вот дети. Вы наложили повязки?

— Конечно. Я остановил кровотечение, вправил сломанные рёбра, но что прикажете делать с пробитым лёгким? Жить ему осталось недолго...

Элан с трудом открыл запёкшийся рот.

— Где я?

Тот же участливый голос ответил с преувеличенной бодростью:

— Очнулся, наконец. В камере, конечно. Но теперь ты не один, и всё у тебя будет хорошо...

Хранитель слабо улыбнулся.

— Не нужно, доктор... Я всё слышал. Во всяком случае, ваши последние слова. Что ж, верховный иерарх так и рассуждал — или подчинить, или уничтожить. Рад, что первое им не удалось...

Элан закашлялся, с ужасом обнаружив во рту кровавые сгустки. Похоже, несмотря на кромешную темноту, неизвестный лекарь не ошибся.

Смущённое молчание... тихие шорохи. Кажется, все обитатели камеры собрались вокруг него. Внезапно Элан увидел слабое свечение — еле видный голубоватый свет освещал руки собравшихся вокруг хранителя — и устремлялся к нему. Сразу стало легче, боль отступила и дышать можно было, не слыша противного хлюпанья. Но почти сразу фигуры одна за другой стали падать — просто свечение рук угасало и тихий шорох указывал на безвольно осевшее тело.

— Прости. Это всё, что мы можем. Есть в природе такой материал — кермалит. Он полностью блокирует любые виды энергии, и даже самые мощные излучения с трудом пробивают небольшую перегородку из него. А эти стены длинной с человеческое тело. А всё — чистейший кермалит — святые отцы постарались, это даже льстит таким слабым магам, как мы. Вся наша внутренняя энергия ушла на то, чтобы хоть немного помочь тебе — но увы, её слишком мало. Во всяком случае, ты протянешь подольше, и кто знает, может, у тебя появится шанс...

Элан потрясённо уставился во тьму.

— А все остальные... Они погибли?

Тихий и печальный смех в темноте.

— Нет, просто без сил. На то, чтобы достойно умереть, тоже нужны силы, как это не странно. А у нас их остались жалкие крохи. Впрочем, если кто и не выдержал напряжения — погибнуть, спасая другого, не самая плохая смерть, ты не находишь? И хотя я не верю в триединого, но, может священники правы и кто-нибудь сможет оценить такой уход?

Элан печально улыбнулся.

— Может, кто-нибудь и сможет, не знаю, но на триединого я бы не рассчитывал — вряд ли он сможет вам помочь. Я, во всяком случае, точно не смогу.

Дружный смех — тихий, но на этот раз полный веселья, был ему ответом.

— Смело. Ты уже равняешь себя с Всевышним?

— Вы больше слушайте ваших священников. Какой к чёртовой бабушке, бог? Из меня даже мага путного не получилось.

— Похоже, парнишке мозги отшибли. Что он несёт? — Другой голос, более степенный и строгий. Слышно было, что сил у говорившего почти не осталось — но желание во всём соблюдать порядок взяло верх над усталостью.

— Неважно. Лучше расскажите мне про себя. Что вы тут делаете? Или, вернее, за что сюда попали?

— За что попадают за решётку? За то, что не соблюдают законы, особенно те, которые удобны власть имущим. Если у тебя есть магические задатки — иди в церковь, и тебе позволено почти всё. Иерархи ценят ручных магов и закрывают глаза на многие их делишки. — Теперь голос, доносящийся из темноты, был полон горечи. — Но только как можно спать по ночам, зная, что твои способности используются для усмирения непокорных, пыток, в лучшем случае — ради забавы духовенства. В то время как ты мог бы помочь сотням больных, приходится тратить силы и время, помогая становлению церкви и при разборках во внутренней грызне за власть. Это у них называется политикой. Игрушка для власть имущих, призванная развлечь их и занять чем-то свободное от ограбления ближнего своего время. А если ты срываешься и пытаешься что-либо изменить, мигом оказываешься — если простой человек, просто на задворках, а если маг — либо на том свете, либо здесь. В принципе, это одно и то же — просто так немного дольше. Я рассказал тебе что-то, чего ты сам не знал?

Элан неосторожно пожал плечами. Тут же вновь вспыхнула притихшая было боль и пришлось, скрипя зубами, терпеливо ждать, пока она хоть немного утихнет.

— Да нет, про природу власти мне ничего рассказывать не нужно — она везде одинакова. Но вот магов мне до сих пор встречать не доводилось. В моём мире их нет.

Изумлённая тишина, минута молчания — и взрыв вопросов:

— Ты правда из другого мира?

— А что у вас вместо магии?

— Как жаль, что у меня нет инструментов...

— Ты просто обязан рассказать нам основные движущие законы своего мира!

Элан грустно улыбнулся. Неважно, как они называются — учёные, маги, доктора наук — в любом мире есть люди, для которых познание нового, открытие тайн природы, возможность прикоснуться к неизведанному важнее, чем собственная жизнь. Запертые в каменном мешке полутораметровой толщины, ждущие смерти, они забыли обо всём на свете, столкнувшись с чем то новым. Что бы не утверждали толстосумы и их прислужники, как бы они не кичились своей властью и силой, вот она — соль земли, те, кто ценит любые блага да и собственную жизнь гораздо меньше, чем очередную загадку — или помощь ближнему...

Землянин говорил, пока окончательно не выдохся. Решив хоть как-то помочь этому миру, он рассказывал всё, что помнил из школьных уроков — по физике, химии, основам электротехники. Хранитель почти воочию видел, как горят глаза его собеседников. Дайте им силы и средства — и именно они сделают мир лучше. А потом скромно отойдут в сторону, кивая на простых исполнителей — мол, без них ничего бы не получилось...

Когда Элан выдохся, наступила долгая тишина. Каждый по своему переваривал то, что услышал, шепотом делались какие-то гипотезы, вполголоса возникали и так же тихо велись какие-то споры. Кажется, хранитель впал в забытьё — он очнулся, лишь когда почувствовал на себе влажную ткань.

— Извини, ты застонал и я испугался, что твои раны раскроются.

— Ничего. Долго я спал?

— Трудно сказать. Здесь у всех весьма приблизительное представление о времени. Слишком долго никто из нас не видел солнца. Ты можешь говорить?

— Кажется. А что ещё вы хотите узнать?

— Всё! Но, пожалуй, самый интригующий вопрос — как ты сюда попал?

На этот раз после короткого рассказа Элана абсолютной. Маги, считающие, что их божество — сказка, оказались совершенно не готовы к подобному.

— Потрясающе! Если бы не твой предыдущий рассказ, я бы тебе никогда не поверил. Но слишком много из того, что ты говорил, было правдивым и необычным одновременно... Триединый, так значит, это правда! Пусть не так как талдычат монахи, но всё-таки. Творец, боги, воины, наконец — предел... И вы, как проявление высшего божества в нашем мире...

— Ну я ещё недолго смогу играть тут роль господа. Боюсь, я элементарно не справился. Скоро я умру и следующее пришествие придётся ждать очень долго... — Элан закашлялся и умолк, борясь подступающим забытьём.

— Подожди! — Строгий голос подошедшего — или, вернее, подползшего к нему мага заставил землянина вновь сконцентрироваться на мире живых. — В тебе есть всё необходимое, что бы найти выход из создавшегося положения. Твой дух — ему тысячи лет. В этом твоя сила. Да, твоя плоть слаба, но это просто оболочка, необходимая тени создателя миров, что бы путешествовать по миру — и при этом твой дух силён и он может решать задачи, связанные с твоим телом. Кроме того, ты мог бы черпать энергию прямо из предела... Ах, если бы не кермалит !

Темнота. Она давит на разум, заставляя сдаться. Спёртая и густая темнота подземелья. Элан закрыл глаза. Темнота осталась, но теперь она была отгорожена от него тонким слоем век. Преграда? Иллюзия преграды? Хранитель глубоко вздохнул и принялся смирять дыхание, замедляя биение сердца.

— Будьте готовы. Я попробую доставить сюда энергию. Запасайтесь кто сколько может — нам она понадобиться. На случай, если у меня не получится — прощайте.

Стук... Ещё стук... Тишина. Медленней... Ещё медленней. Сознание вновь стало чистым и звонким, свободным от суеты повседневных забот, даже если это — заботы о сохранении собственной жизни. Вдох стал медленным и чуть заметным, воздух почти не заходил в лёгкие — ритмы тела стали едва заметными. На этот раз Элан вышел из тела спокойно и буднично, словно делал это уже тысячу раз. Мрак сменился серым сумраком, стали видны измождённые тела соседей хранителя; похоже, они не ели уже дней десять — на глаз прикинул тот, медленно пролетая вдоль стен. Они были, в отличие от обычных, всё такими же твёрдыми и плотными. Хранитель даже не пытался пролететь сквозь них — нет, он искал воздуховод. Воздух в камере был чистым и свежим, несмотря тяжёлый запах давно не мытых тел — значит, вентиляции здесь поставлена на уровне. Монахам явно не нужны болезни среди опальных магов. А если есть воздуховод, то есть и ход, по которому он сможет подняться вверх...

Серая дымка перед глазами мешала, застилая взор. Скорее всего от усталости сумрак опять загустел, становясь плотным мраком. Элан терпеливо водил призрачными руками по стенам, выискивая проёмы отверстий. Есть! Хранитель чуть не рассмеялся. Он был слишком хорошего мнения о создателях этой камеры. Вместо воздуховода несколько трещин змеилось по стенам. Они были небольшие, в палец толщиной. Сможет ли он пройти сквозь них? Землянин постоял, готовясь к рывку и решительно двинулся вперёд. Боль, дикая, казалось, его разрывают на части! Острые края кермалита резали его астральное тело легко и свободно, словно хорошо отточенный нож — масло. Элан непроизвольно дёрнулся в сторону своего тела — оно выгнулось дугой, раны вновь разошлись, и кровь хлынула на грязный пол. Люди вокруг засуетились, меняя повязки.

— Если вернусь — второго захода не будет. Думай!

Элан решительно приблизился к стене, аккуратно ощупал самую большую трещину... и принялся менять свой облик, становясь тонким и длинным, словно мысленный шнур, которым привязал себя к собственному телу. Вроде всё. Он осторожно двинулся вперёд, заходя в трещину. Похоже, он превратился в гигантскую астральную змею — большую и длинную, легко скользящую между острых углов убийственного камня. Боль! Кажется, он поспешил с похвалой. Хранитель остановился, пережидая, пока спазмы утихнут — и не видел, как маги внизу разом остановились и с тоской уставились на кровь, которая перестала толчками выплёскиваться из ран. Теперь она сочилась медленно, словно то, что гнало её вперёд, остановилось.

Вперёд. Ещё! Он осторожно двигался навстречу живительному воздуху. Поворот. Другой. Тьма вокруг посветлела, стены стали полупрозрачными — и Элан рванулся вперёд, вдоль косо струящихся трещин — и вырвался на свободу! Он увидел солнце!

— Вот он. — Грея внимательно смотрела вниз, в небольшой котлован, явно созданный метеоритом и доведённый до идеального состояния руками местных жителей. Гладкие, ровные края около 30 метров длинной, под острым углом спускались вниз, не оставляя никакой надежды подняться по ним вверх. Внизу зеленела молодой травкой площадка размером с небольшой стадион — а в центе её неподвижно лежала гигантская ящерица, похожая на смесь древнего динозавра и крокодила. Пасть её, типично крокодилья, с двумя рядами острых зубов, покоилась на гибкой шее, которой не могло быть у крокодилов, но зато позволяющей почти мгновенно оказываться в любом месте в радиусе около трёх метров. Глаза — маленькие, красные, горели нечеловеческой злобой — существо заметило наблюдателей, но оставалось неподвижно, понимая, что до пищи не добраться. Лишь не сводило глаз со странных существ — а вдруг кто-нибудь из них столкнёт другого? Такое уже бывало, и не раз.

— Хорошо. Соберите побольше народу, пусть увидят, как с вашим страхом справляется молоденькая девушка. Психологический эффект поможет многим решиться и примкнуть к вам.

— Да. Великая. — Почтительно ответил Ракх-инти. — Но не проще тебе было бы обрести своё могучее тело и разом покончить с врагом?

— Проще — не значит лучше. Что помешает вашим властителям завести себе новую зверушку, стоит мне уйти? Вы должны увидеть, что они смертны и их можно уничтожить — а о моём происхождении пока умолчим. Идёт? Да, кстати — мне нужны два копья...