Первой явилась Шина Узумаки, она так и не сняла доспехи гвардии Узукаге, но памятную мне глефу сменила на два довольно необычных клинка — кукри. Длинные ранее волосы она остригла до плеч, причем с левой стороны, над ухом, выбрила в ноль. За ней, едва протиснувшись в дверь, вошел еще один Узумаки, вот блин, да он одним своим присутствием вызывает комплекс неполноценности — на вид 2,2-2,3 метра роста и минимум 150 килограмм веса, причем не жира, а подтянутых мышц! Достаточно свободная одежда не способна скрыть мощную фигуру. Да он если наступит на ногу — инвалидность гарантирована! — Сакоро Узумаки — представился он — Хироши Узумаки был моим отцом. Хм, значит он мой внучатый племянник. Интересно, что за витамины он кушал в детстве, раз вымахал таким детинушкой, любой богатырь в русской сказке удавится от зависти. На фоне того что средний рост тут составляет 165 сантиметров для женщин и 175 для мужчин он кажется просто великаном. — Благодарю, что ты отомстил за отца — церемониальный поклон в его исполнении и с моего ракурса выглядит как падении небоскреба на голову в американском фильме-катастрофе. Так и хотелось вскочить и отбежать. Судя по всему, он заметил мою реакцию или уже привык к тому, как на него реагируют при первом знакомстве. Во всяком случае он попытался отодвинутся в угол, чтобы не нависать над всеми. Последним в мою больничную палату, буквально влетел Хируко, да уж Хансей не врал — малыш совсем заработался, мешки под глазами скоро можно будет взвешивать на весах, но в глазах воплощение полного счастья ученого исследователя. — Ну, раз все в сборе, то начнем наше импровизированное совещание. Поскольку моя председательствующая особа длительно отсутствовала, по уважительным причинам то объявляю 15 -минутный период приема жалоб и предложений, не успевшие подать прошения в отведенный срок будут ждать моего следующего обморока и выхода из него. О, как приятно видеть ваши напряженные лица, не беспокойтесь, это была такая шутка юмора и воспаленного сознания. Ох, как не хило их загрузило, пытаются понять, где я пошутил, выносить людям мозг я любил еще в прошлой своей жизни. — Ладно, к делу, все разместились? Какие жалобы? Предложения? Пожелания? — посмотрим, что они тут надумали без меня. Узумаки переглянулись, первой начала Шина: — Разместились нормально, имевшие раны прошли курс лечения — в данный момент все здоровы. Для детей и подростков были выделены учебные комнаты — так что они заняты образовательным процессом. Единственный минус — охрана комплекса не выпускает нас за пределы отведенной изначально зоны. Никакие попытки их убедить эффекта не возымели. Между тем уже зреет недовольство, пока только авторитет уважаемого Сакоро спасал ситуацию. Великан в углу слегка взмахнул рукой, мол, не стоит благодарностей, ему это ничего не стоило. — Кстати, уважаемый Сакоро, не могли бы вы прояснить свой официальный статус, кроме принадлежности к семье Узукаге и соответственно, в связи с кончиной вашего уважаемого отца, своей претензии на этот титул? — интересно, он только здоровый лоб или представляет что-либо из себя? Терпеть не могу "золотую молодежь" (насмотрелся на мажоров еще в бытность курсантом Академии МВД — когда стоит дебил, не способный написать слово "кодекс" без ошибки, но ты знаешь — у него папа генерал и он тоже станет генералом). -Я входил в Совет Скрытой Деревни, как начальник медкорпуса и намерен возглавлять данную структуру и дальше, пусть и в урезанном составе, а главным претендентом на пост Узукаге, в данный момент является Рёси Узумаки и я надеюсь, он займет этот пост, когда придет в сознание. Хм, либо парень напрочь лишен амбиций, либо действительно уступает Рёси по силе, либо просто не хочет брать на себя огромный геморрой. Кстати, а с какой радости и когда в Узушиогакуре образовался целый медкорпус? Одним из проявлений их генома, была чудовищная скорость регенерации, они три тысячи лет только переломы себе вправляли, а так к ним ни один вирус не лип и половина ядов не действовала. Данный вопрос я и озвучил. Великан немного смутился. — Ну, как, медкорпус — я и еще четверо Узумаки, проходившие обучение в госпитале Конохи у Сенджу за последние 30 лет. Ранее медицинские услуги, в том числе и разработку противоядий, нам обеспечивал клан Сатоми, кивок в мою сторону, но после утраты связей с последним представителем клана, снова поклон, мы стали терять непозволительно много шиноби от ядов из Суны. Тогда Узукаге и решил создать собственный госпиталь, так то, мы всегда обходились печатями усиления регенерации. — Понятно, надеюсь Рёси Узумаки, в скором времени придет в себя и примет на себя обязанности Узукаге, как вы надеетесь, а пока вам надо сформировать Совет клана и определить политику дальнейшего развития. Надеюсь, они не думают, что я буду о них заботится всю их дальнейшую жизнь. Мое правило — кто не работает — тот не ест. — По поводу совета клана, уважаемый Какузу — великан выпрямился во весь рост, сразу заставив всех присутствующих почувствовать себя недомерками, Хируко так вообще стал посматривать на дверь, — члены клана решили предложить вам вступить в клан и занять пост старейшины клана. Приехали, они что, надеются прокатить на халяву, дав мне эту головную боль?! Охренеть и не встать!!! Оно мне надо?!!! Судя по всему, мое выражение лица они поняли, так как быстро завернули разговор и пожелав мне скорейшего выздоровления ушли, пообещав, правда, вернуться к этому вопросу когда я полностью наберу форму и обдумаю их предложение. Прекрасно понявший и их и меня Хируко тихо скалился в сторонке. После ухода обоих Узумаки, малыш мигом приобрел серьезный вид. На мой вопросительный взгляд он отреагировал своеобразно — распахнул кимоно и показал левый бок украшенный свежим шрамом — Я пересадил себе второе сердце — блин, да гордость за самого себя тут можно черпать ведрами! — А откуда ты его взял? — от моего вкрадчивого голоса Хируко задергался, мигом сообразив, что за любого убитого в Улье, без моего разрешения, его самого разберут на запчасти по первой же моей команде. Если он и вправду прирезал кого-то в укромном уголке, то жить ему считанные мгновения. В каноне, насколько я помню, его хищнические амбиции в стремлении стать сильнее не сдерживало ничего. — Все в порядке, когда мы отходили, я заскочил в разгромленный лагерь Кири и запечатал 4 тела их шиноби в свитки — ну, это еще нормально, а то я уже напрягся. — Здесь такая аппаратура!!! Я первый месяц только читал инструкции — как ей пользоваться!!! Первые два опыта прошли неудачно — мне не сразу удалось адаптировать Технику Химеры чисто для пересадки, а не для поглощения, но третий эксперимент удался — я теперь владею Водой! — малыш прямо лучился от восторга, его прямо сейчас можно фотографировать на плакат "о юноше с взором горящим", верящим в построение коммунизма. По ходу разговора стало понятно, что мой новый ирьенин, не в силах повторить технику черных нитей для приживления нового сердца, адаптировал свою семейную технику — сначала подключая новый орган к своей СЦЧ и только затем производя процедуру пересадки. Техника Химеры, в данном случае, играла роль соединительной ткани и постепенно истончаясь оставляла приживленный орган на новом месте, уже воспринимаемый организмом как родной. Несомненным плюсом данного варианта приживления служил полностью контролируемый со стороны процесс, это только на себе Хируко производил все самолично, в одиночку, и 100% гарантия приживления и проявляющая склонность к новой стихии для шиноби, объекта пересадки. Но для меня — в силу уникальности организма она не подходила абсолютно.

Глава 23

Коноха. Через 2 месяца после падения Деревни Водоворота.

Зал Совета Кланов наполняла с трудом сдерживаемая энергия. После потери важнейшего союзника и отзыва глав кланов из армий, Коноха терпела одно поражение за другим. Сильнейшие шиноби деревни постоянно встречались, совещались, обсуждали. Тема встреч и содержимое бесед была неизвестна, но тем не менее, была абсолютна ясна для Сандайме Хокаге и поддерживавших его старейшин. Глава клана Сарутоби в результате провала операции контролируемой лично Шимурой Данзо потерял поддержку даже внутри своего клана. Никто из обитателей деревни, посвященных в события связанные с падением Деревни Водоворота, не понял предательство союзника и попытку поживиться наследием красноволосых. Тем более неудачную. Гибель армий Кумо и Кири конечно можно было бы зачесть в положительные моменты сложившейся ситуации, но она сопровождалась попыткой бойцов Корня АНБУ уничтожить шиноби кланов Сенджу и Хакате. По этому в деревне сложилась уникальная ситуация — впервые с момента основания Конохагакуре, Основатели деревни, Великие кланы Учиха и Сенджу, выступили единым фронтом вынеся вотум недоверия Хокаге. Особый шик вручённой ноте придавала единогласная поддержка кланов Хатаке, Хьюга, Курама, Абураме, Нара, Акимичи, Яманака и Инузука. В данном конфликте немногочисленные кланы Сарутоби и Шимура были вынуждены заявить о своем нейтралитете. На место Йондайме Хокаге выдвигалась кандидатура Хатаке Сакумо — Белого Клыка Конохи.

Прокашлявшись, Третий Хокаге объявил собрание Совета открытым. Против его ожидания первым попросил слова глава третьего по положению, но второго по численности и силе клана Конохи, Хьюга Рен. Желчный мужчина, чуть за шестьдесят, с иссеченными шрамами и морщинами лицом находился практически в том же положении, что и Хокаге. Бездетный и неуживчивый он уже готовился передать пост главы клана младшему брату и полностью посвятить себя исследованиям патологиям чакросистем, к коим испытывал несомненную страсть, когда началась война. Доброго слова от него ждать не приходилось — в молодости он был влюблен в одну Узумаки и только гибель невесты, за месяц до свадьбы, не позволила ему создать семью. Сидевший справа от Хокаге Шимура Данзо чуть заметно сжал правую руку — в гибели той девушки была его вина — тогда еще совсем молодой джонин неправильно оценив силы противника, оставил ее сражаться против тройки джонинов. Виру за эту ошибку клан Шимура выплачивал на протяжении 10 лет.

Первые же слова подтвердили их опасения — глава клана Хьюга решил не просто выразить свое фи правлением Сарутоби Хирузена — он решил спустить в нужник всю политику Сандайме Хокаге и его окружения. Досталось всем и самому Хокаге, и Шимуре Данзо, как главе разведки и советникам Митокадо Хомуре и Кохаре, в общем, никто не ушел обиженный и забытый. Несмотря на общую склочность, речь главы клана Хьюга можно было заносить в протокол целиком и полностью — он продемонстрировал высочайшее искусство — полное превращение уважаемых шиноби в перебродивший компост без единой техники и бранного слова. Речь была поставлена таким образом, что возрази объекты хоть слово — и Поединок Чести был бы обеспечен, а любой его итог, при данных раскладах и обвинениях, был бы равнозначен смертному приговору. С другой стороны — Хокаге и его окружение прекрасно понимали — казнить их не будут, никто из власть предержащих, а именно такие индивидуумы входили в Совет Кланов Конохи, не захочет выносить сор из избы и разглашать информацию подобного рода, а уж тем более, создавать такой опасный прецедент, да и казнить шиноби S-класса, коими были главы кланов Сарутоби и Шимура — более бессмысленной траты ресурсов деревни вообразить было трудно.

По этому весь вопрос состоял лишь в цене, которую заплатит явно покидающий свой пост Хокаге и старейшины. Убирать Шимуру с должности главы Корня АНБУ никто не собирался — Данзо успел прикрыть свою задницу — заранее озаботившись письменными приказами Сарутоби и протоколом обсуждений с советниками, где он даже возражал против готовящейся операции. Все присутствующие прекрасно понимали — какая это фигня, но формально наказать Данзо можно было только за провал операции по захвату наследия Узумаки, а отнюдь не за предательство интересов Деревни. Кланы Сенджу и Хатаке решили не предъявлять обвинений в попытке истребления своих кланов — в связи отсутствием доказательств. (Не считать же за них слова давно сгинувшего, крайней мере — официально, нукенина).

После главы Хьюга слова попросил самый юный участник собрания — Учиха Фугаку. Этот в выражениях себя не сдерживал — полностью продемонстрировав взрывной характер огненного клана. Будь его воля — обвиняемые отправились на костер бы немедленно — но молодому главе Учиха не хватало влияния, великолепные бойцы — носители веера всегда были отвратительными политиками. Чаще всего эту функцию на себя брал их вассальный клан — Курама, но сегодня молодой глава, понадеявшись на свои ораторские таланты, пытался повлиять на Совет самостоятельно. Получалось не очень, а если честно говоря — хреново. Зажигательная речь была великолепна принята по форме и содержанию, но абсолютно бессмысленна в итоговой части, все уже было решено до этого собрания и менять принятые решения никто не собирался.

Выступивший третьим глава вассального Сенджу клана Абураме просто и буднично предложил кандидатуру Хатаке Сакумо на пост Йондайме Хокаге. Помолчав пару минут и сделав вид, для приличия, что обсуждают предложенного кандидата главы кланов, один за другим, выразили свое одобрение. В результате самого короткого в истории, длившегося едва ли больше часа, собрания Совета Деревни Скрытой в Листве должность Хокаге занял глава самого молодого клана деревни. Третий Хокаге и советники были отправлены в отставку, Шимура Данзо и Корень Анбу в его лице получили трехстороннюю контрольную комиссию из состава кланов Яманака, Нара и Хьюга. Данной комиссии поручалось раз в год проводить полную проверку деятельности секретного подразделения, членам комиссии запрещалось покидать территорию Конохи, впрочем старейшины кланов — вошедшие в данный ревизионный орган и так не рвались на передовую разгорающейся войны.

На следующий день после собрания главы кланов покинули Конохагакуре выдвинувшись в расположение армий, где их способности и боевая мощь была нужнее. Небольшую птичку вылетевшую из рощи за дворцом Хокаге и полетевшую в сторону Страны Воды никто не заметил.

Страна Воды. Башня скрытая иллюзией.

На кровати у открытого окна лежал длинноволосый старик. Сила еще не до конца покинула некогда мощное тело воина. Множество поблекших шрамов покрывали его торс. Вместо левой руки был уродливый обрубок. Маленькая птичка севшая на подоконник у открытого окна, наклонив свою голову, рассматривала старика то одним, то другим глазом. Может быть из-за этого она не заметила мелькнувшую бледно-зеленую тень до самого момента пленения. Поймавший пернатого гонца Зецу аккуратно отцепил послание и минуту подумал разом проглотил птицу. Письмо он осторожно положил на небольшой столик у изголовья кровати. Его господин должен отдохнуть и набраться сил, а пока Учиха Мадара лишь изредка скрипел зубами от злости и шептал по ночам имя своего нового врага — Какузу.

Глава 24

Рёси Узумаки пришел в себя. Произошло это знаменательное событие через неделю после моего совещания с верхушкой клана Узумаки. В отличие от меня он лежал не в госпитале, а в отдельном медицинском боксе в самом удаленном секторе Улья. В случае необходимости, данный сектор можно было экстренно отрезать и запустить там систему самоуничтожения. Выглядел, да и чувствовал он значительно хуже меня — многочисленные раны нанесенные черными нитями не заживали, даже несмотря на геном Узумаки. В палату к нему я входил в сопровождении десятка Песцов, вооруженных недавно созданным оружием по древним схемам. Приблизительный технический аналог, к данным агрегатам, который я смог подобрать к этим конструкциям звучал как плазменное ружье, работающее от чакры владельца. Правда — чем больше чакры — тем больше у тебя боезапас. Помимо технических средств данную палату окружали тысячи подавляющих печатей, над которыми выжившие представители клана Узумаки трудились последние несколько дней. В случае если Рёси снова пойдет вразнос, они должны обеспечить блокировку его сил, чтобы Песцы физически уничтожили его тело. Хотя меня и смущало отсутствие уверенности в глазах и Шины и Сакоро, но особого выбора не было. На крайний случай — в систему самоуничтожения было заложено несколько капсул с радиоактивными материалами для предварительного распыления в секторе. Силы Рёси были трудноопределимы, по словам остальных Узумаки, подчинялся он только своему деду, так что его таланты могли помочь пережить взрыв, но вряд ли он сможет защититься от радиоактивной пыли.