Наладив производство автомобилей, мы вплотную занялись мотором для подводной лодки, расчёты показывали, что только блок цилиндров будет весить около пяти тонн, поэтому мотор собирали в крепости рядом со стапелем, где шла доводка второго миноносца. Я настоял на том, что бы моторы собирали сразу в отдельной секции, две из которой собрали в запас при строительстве второго корпуса миноносца.

Над секцией собрали щитовой сарай, в который провели свет и тепло. Бригада сборщиков моторов неторопливо и тщательно притирала сопрягающиеся поверхности головок блока цилиндра. Их из-за их тяжести пришлось сделать восемь штук, по одной на каждый цилиндр. В общем мороки было много, и либо я ,либо Кутейников постоянно находились с рабочими. За два месяца с грехом пополам, мы закончили монтаж моторов в отсек. И начали их испытания, которые продлились ещё пару месяцев, ибо я не разрешал стыковку моторного отсека к миноносцу пока не будут произведены испытания.

Демонстрация новинок произвела фурор, адмиралы оценили и легковой автомобиль, и адмиральский катер. На демонстрацию приехали и армейские чины. Для того чтобы принять решение о заказе комиссия потребовала провести собственные испытания, и потребовала по три образца каждой модели автомобиля и катера. Пришлось отдать требуемое количество техники. Мы не стали ждать армейского заказа, и начали продавать автомобили и катера в частные руки. Открыли магазин на набережной Невы, провели демонстрацию перед публикой, я лихо рулил автомобилями, а Кутейников гонял по Невским каналам на невиданной доселе скорости. Первым покупателем автомобиля был какой-то кавказский князь, не торгуясь, он выложил на конторку запрошенную цену золотыми червонцами, посадил в салон новенького кабриолета свою даму, за руль сел его шофёр, они сделали круг перед ошалевшей публикой и укатили.

После этого случился бум потребительского спроса, как оказалось в Петербурге полно людей с туго набитыми кошельками. Пришлось открыть запись желающих приобрести автомобиль. Пошли в продажу катера и гички.

Всё же город стоял на островах, и иногда по каналу было легче добраться из одного района в другой. Мы наняли людей и расширили дело, в авто магазине начали продаваться и грузовики. Купцы и промышленники быстро посчитали выгоду и потребовали автомобиль повышенной проходимости и грузоподъёмности.

— Сделаем, но нужно время, пока покупайте что есть,— сказал Кутейников и сел за чертёжную доску.

Моторы для миноносца отработали два месяца почти без поломок, Да и те были исправлены в течении пары часов на месте, в двух случаях произошел преждевременный износ вкладышей на коленчатом валу, в трёх случаях засорились форсунки, и один раз пробило прокладку головки цилиндра. Флотская комиссия признала испытания удовлетворительными и рекомендовала моторы на установку в миноносец. Пока разбирали корпус миноносца и раздвигали его для установки отсека на место, я приказал, и мастера провели капитальный ремонт мотора. Были заменены все вкладыши, прокладки, и сальники, проверены и прочищены все трубопроводы, наконец всё было сделано. Передо мной на стапеле стоял свежевыкрашенный корабль, первая по настоящему подводная лодка в России. Зубастая Щука! Осталось приручить её, и это я сделаю! Я уже видел себя смотрящего в перископ на громадину японского флагмана и отдающего команду,— Аппараты пли! И отсчитывающего хронометром последние секунды его жизни.

Второй миноносец спустили без шика и пыли, да присутствовали высокие чины из штаба флота, да играл оркестр, но прошлого ажиотажа не наблюдалось. Работники стапеля, проверили корпус на герметичность, да и уступили свои места, постоянному экипажу. Вот тогда я отвел душу. Оказалось, что надводная скорость корабля составляет 18 узлов, подводная, шесть узлов, под РДУ ,9 узлов. Дальность хода в надводном положении 1200 миль, под водой на аккумуляторах 70 миль. Вполне прилично для 1895 года, а ведь у меня в запасе ещё целых девять лет, и я не собирался их пролежать на печи, наоборот я собирался вооружить Россию оружием Победы.

На стапель вытащили первый миноносец и готовились к его разборке, а в сарае рядом со стапелем собирали отсек со второй парой моторов для 'Петра Кошки'. Оплата моторов прошла со скрипом, но всё же я получил по две тысячи золотом за каждый двигатель. И поставил вопрос ребром, — Нужны ли вам такие моторы господа адмиралы?

— Решение по продолжению строительства серии подводного миноносца пока не принято, поэтому получите деньги за построенные моторы и оставьте нас в покое, примерно так прозвучал их ответ.

— Хорошо,— ответил я, и компания построила первый тепловоз, который предъявила комиссии министерства путей сообщения. Оно после недолгих колебаний, заказало у нас десяток тепловозов, и тем спасла нам моторостроительную программу. Зимой мы втроём накинулись на злосчастную 'Звезду' которая никак не хотела работать, и весной мотор загудел на стенде гоняя трёх лопастным винтом потоки воздуха. Корпус разведчика был почти готов, заканчивали оклейку перкалем хвостовое оперение. Двухмоторный вариант гидроплана, который, конечно же не был точной копией 'Каталины', а из-за своих более скромных размеров, скорее всего подходил на роль её младшей сестры 'Катюши', ибо это получился четырёхместный аппарат, с неизвестной пока грузоподъёмностью. Отработавшие положенный срок на стенде моторы, разобрали, осмотрели и пришли к выводу, что межремонтный срок эксплуатации двигателя равен примерно 150 часам. тем не менее собрали ещё два двигателя и после обкатки на стенде установили на 'Катюшу'. Остро встал вопрос в лётчиках испытателях.

Заметив однажды в небе над Охтой воздушный шар, я заинтересовался этим случаем и разыскал недалеко от Волковой Деревни воздухоплавательную команду, под руководством поручика Кованько. Однако летали они на воздушных шарах, наполненных водородом, и ни о каких самолетах понятия не имели, тем не менее, я пригласил поручика к нам на завод с тем чтобы показать необычный летательный аппарат который летает со скоростью более ста вёрст в час

— Более ста вёрст в час? Усомнился Кованько.

— Около 150, более точно цифру назвать не могу, аппарату проводят испытания, и результаты я вам скажу обнадёживающие, — ответил я. Кованько уточнив местоположение нашего завода обещал заехать на днях. и заехал таки, привезя с собой Великого князя Александра Михайловича, большого любителя новизны и энтузиаста воздухоплавания. И надо же такому случиться, что Костович именно в это время, пролетел мимо нас на высоте около двадцати метров над рекой.

— Я вас знаю, вы капитан первого ранга Колбасьев, тот, который построил подводный миноносец, и продемонстрировал его возможности Императору. С вами связана какая-то тайна.

— Всё просто, ваше Императорское Высочество, я принц Индии в изгнании, строю в России, свой 'Наутилус'.

— Шутить изволите! Великий Князь не принял шутки.

— Простите, Если есть какая-то тайна, то она не моя.

— Оставим тайны господин капитан первого ранга. Я видел ваш 'Наутилус', и не скрою, сразу понял его опасность в отличии, от некоторых тугодумов. Каков его нынешний радиус действия?

— 500 миль, Ваше Императорское Высочество, ответил я.

— Мало — констатировал Великий Князь.

— Если миноносец будет базироваться у побережья, то да, мало. А вот если он будет базироваться у судна обеспечения, то его радиус действия, можно смело увеличить до трех, пяти тысяч, ответил я. Судно-база, обычный грузопассажирский пароход, с грузом торпед , топлива, и продовольствия, может служить опорным пунктом в любой точке океана, целому отряду подводных миноносцев. Дежурство можно составить таким образом, что один миноносец будет всегда пришвартован у борта базы, а экипаж отдыхать в каютах и на палубе и в случае опасности, миноносец всегда прикроет свою базу торпедами. Кроме всего прочего, на судне обеспечения может базироваться и вот такой гидроплан — разведчик, в это время, Костович, опять пролетел над нами, но уже гораздо выше,— радиус действия которого, 4оо миль, -продолжил я,— а высота полёта до трёх миль, ничто и никто не скроется от глаз пилота и наблюдателя, они и будут наводить подводные миноносцы, на флот неприятеля.

— Где мы можем с вами поговорить господин капитан первого ранга,— спросил князь.

— Прошу пройти в заводоуправление, там у меня свой кабинет.

— Как долго ваш аэроплан будет летать? Мне хотелось бы поближе на него взглянуть, князь не скрывал своего любопытства.

— В цеху стоит ещё один гидроплан, но он несколько другой конструкции.

— Он тоже летает?

— Нет, сейчас на него монтируются моторы, но как только их смонтируют, господин Костович поднимет его в небо.

— Кто такой господин Костович? Ваш пилот?

— Нет ваше высочество, это мой компаньон и совладелец компании, а летает он потому, что сам является изобретателем гидроплана, и можно так выразиться, болен небом.

— Вы значит 'больны морем', ваш второй компаньон болен небом, а ваш третий компаньон, подождите не говорите, я вспомнил его, инженер Кутейников, он значит, болен автомобилями? Хорошая у вас компания. капитан, а эта болезнь не заразна ли?

— Заразна Ваше Высочество! Обычно она поражает людей с высоким образованием и верных своему долгу перед Отечеством.

— Покажите мне самолёт?

— Ваше высочество, лучше меня вам всё покажет и расскажет, автор изобретения, сейчас пустим ракету, и гидроплан приводнится на реку, не желаете ли увидеть это?

— Позже, сначала разговор с вами.

Зашли в мой кабинет, стены коего были увешаны схемами, чертежами и рисунками. Князь прошелся взглядом по рисункам и увидел рисунок дирижабля, на нём я в пропорциях нарисовал по памяти 'Гинденбург', причальную мачту и людей у гондолы.

— Почему он такой огромный? Посмотри Кованько, в него влезет десяток твоих шаров.

— Потому он такой огромный, что может поднять груз в шесть тысяч пудов, пятьдесят пассажиров и отвезти их на десять тысяч миль.

— Сказки, — почти синхронно сказали Князь и Кованько.

— Четыре года назад, мне приводили эти же аргументы, по поводу подводного миноносца, и я был лейтенантом. Сегодня я капитан первого ранга, если я за четыре года построю этого колосса, и подниму в небо сто тонн, и пятьдесят пассажиров, получу ли я звание полного адмирала Ваше Императорское Высочество,— спросил я, твердо глядя в глаза Великому Князю?

— Вы твёрдо в этом уверены?— спросил Князь

— А что может помешать мне, это сделать?— ответил я.

— Кованько, подите к причалу, пустите ракету и приведите, наконец, пилота. Князь отправил нежелательного свидетеля нашего дальнейшего разговора.

— Покойный брат мой, император Александр Третий, зная моё пристрастие к кораблям и морю, написал мне письмо не задолго, до своей кончины. В коем посвятил меня в вашу тайну, в удар молнии и последующие видения, которые вас посетили. В частности, он открыл мне, какую роль вы сыграли в судьбе моего племянника нынешнего Императора. Просил меня переговорить с вами на военно-морские темы. Не скрою, я следил за вашей деятельностью с тех пор как узнал о вас из письма. Всё говорит о том, что вы готовитесь к войне. Не хотите поделиться бременем ноши?

— Хорошо, раз покойный император, рассказал вам обо мне, значит, он на то имел основания. Да князь, я готовлюсь к войне. Которая, вспыхнет на Дальнем востоке. Коварно, без объявления войны, 9 февраля 1904 года, Япония нападёт на наши базы и корабли на Тихом океане. Моя душа, как бы переселилась в меня же самого, но в 1904 году. Та, моя подводная лодка из 'будущего', жалкое подобие той, что я построил ныне, была взорвана экипажем и затоплена в бухте Люйшуаня, не сделав ни одного выстрела. Мало того, Россия потеряла в той войне два флота, тихоокеанский и сборный черноморско-балтийский, почти все корабли первого и второго ранга. Потеряна база флота с незамерзающим портом, будут потеряны территории, разбита армия, народ содрогнётся от унижения. И как вы думаете, кого он назовёт виновным в этой трагедии? А если ему ещё и ткнут пальцем в виновного? Кто у нас отвечает перед богом за Россию?

— Император, хриплым голосом ответил Великий Князь.

— Ваше Императорское Высочество, помните ли Вы причины, из-за которых произошла Французская революция 1799 года? Кто-то внушил народу, что королевская власть потеряла доверие в глазах духовенства, дворянства и буржуазии, а среди последних, утверждалась мысль, что власть короля является узурпацией по отношению к правам сословий и корпораций, то же самое, произойдёт и в России в случае проигрыша в войне с Японией.

— Кому же выгодно разрушение Российской Империи? Великий Князь ждал от меня объяснений, но я. не дал их ему.

— Не знаю и даже не догадываюсь, наверное тем, кто чувствует в России силу. Я ваше императорское Высочество не занимаюсь политикой, я занимаюсь тем, в чём больше всего разумею, подводными миноносцами.

— Но вы, я сужу по рисункам и некоторым чертежам, занимаетесь и дирижаблем, Великий Князь элегантным жестом показал на висящие, на стене чертежи.

— Занимаюсь, потому, что вижу их великое будущее, ответил я князю. В это время в дверь постучали, и в кабинет вошел Костович в сопровождении Кованько.

— Позвольте представиться Ваше Императорское высочество, инженер Костович.

— Здравствуйте господин инженер, имел удовольствие наблюдать за вашим полётом, капитан первого ранга Колбасьев, утверждает, что вы являетесь автором изобретения гидроплана.

— Мы соавторы, Ваше Императорское Высочество, скажу честно, доля господина Колбасьева в этом изобретении превышает мою долю, вдвое.

— Тогда почему вы отказались мне показать и рассказать о гидроплане,— Великий Князь повернулся ко мне.

— Потому Ваше Высочество, что идеи не скрою, мои, но воплощал их в дерево ткань и металл, Огнеслав Степанович. Между идеей и воплощением, как вы знаете, бездонная пропасть. Я вот например, не рискну поднять в воздух 'Чайку'.

— 'Чайку'? переспросил Великий Князь.

— Так мы назвали первую модель гидроплана,— присоединился к разговору Костович.

— Так у вас есть несколько моделей? Как и автомобилей? Вопросы из Великого Князя, сыпались один за другим.

— Пока только два типа, но мы работаем в направлении расширения ассортимента. Если позволите, я проведу вас цех, где достраивается 'Катюша', и Костович приоткрыл дверь перед князем, готовый его сопровождать.

— Идёмте, — сказал князь, и мы вчетвером вышли из заводоуправления.

— Аппарат покрыт водоотталкивающим слоем лака, ваше высочество, он пока не высох, поэтому не прикасайтесь к нему, дабы не испачкаться.

— Похож на адмиральский катер, только с крыльями, князь обошёл самолёт вокруг, осматривая доступные взгляду детали. А почему моторы так высоко,— спросил он после осмотра самолёта.

-Это четырёхместный вариант гидроплана, Ваше Высочество, он взлетает и садится на воду, моторы так высоко расположены для того, чтобы до их не достали брызги воды, и не сломать лопасти винта о воду.

— А первый ваш гидроплан, на сколько мест?