Спуская псов войны - роман издан!

— Да как сказать. Вкус явно не королевский, но признаться, когда желудок не болит, даже горькие чипсы идут за милую душу. Так что ты про вербовку говорил?

— Дохлая идея была. Масса нерешаемых проблем, в том числе и женский вопрос. Где бы я набрал нужное число наемниц-женщин? А вариант только с мужчинами заведомо шит белыми нитками. Мне бы никто не поверил, что сотня молодых, здоровых мужчин добровольно согласилась покинуть родную планету, обрекая себя на одиночество до смерти и невозможность продолжить род. Так что тут над легендой еще поработать надо. Как вариант — наши бойцы собираются в будущем вывезти с Земли и свои семьи...

— Кстати! Что насчет Thema nummer eins в отношении меня?! Я может и не молодой и не очень здоровый — но в плане 'вопроса номер один' меня рановато списывать со счетов!

— Мы решим этот вопрос. Возить тебя на побывку будет попроще, чем все подразделение. Кстати. У меня тоже поднакопились к тебе вопросы, ответов на которые я, прорабатывая твою кандидатуру, не нашел.

— Ну спрашивай. Скрывать мне нечего. Ну почти.

— Ты учти, что меня обмануть сможешь — а вот нанимателя вряд ли. Детектор лжи, помнишь? Считай, что отвечаешь нанимателю. Не факт, что тебя вообще о чем-то спросят, но надо быть готовыми к осложнениям. Итак, вопрос первый. Тебе приходилось убивать детей?

Леонид хмыкнул:

— Ответ зависит от того, что мы будем подразумевать под ребенком.

— Вообще говоря, ребенок — врасу любого вида в период от рождения до окончания полового созревания. В твоем случае стоит руководствоваться нормами твоей расы.

— В моем случае я лично руководствуюсь нормами моей расы с профессиональной поправкой '... не имеющий оружия', — отрезал наемник, — и потому — нет, не приходилось.

Касс потер пальцем щеку:

— Значит, все же приходилось. Могу я узнать детали?

— Если бы ты изучал Землю не только в театре или воруя секретные чертежи, то знал бы, что в Африке и по сей день в войнах используют детей в возрасте от десяти лет. Я так считаю, когда человек берет в руки оружие — детство заканчивается. Все, взрослый. Потому что когда в тебя стреляют — ты не станешь делать скидку на возраст врага.

— Понятно. Тебе приходилось воевать против своих бывших нанимателей?

— Нет. А вот работать на бывших врагов — да. В Ираке я работал на американцев, которых перед тем отстреливал в Боснии. Не то чтоб я против них воевал — просто америкосов при случае отстреливали все, и хорваты, и сербы, и боснийцы.

— Почему?

— Потому что их туда никто не звал. И хорваты, и их враги — они хотя бы на в той или иной степени своей земле воевали. Кто там был прав, кто виноват — одному Богу ведомо. А вот американцы с любой точки зрения агрессоры.

— Ясно. Расстреливать пленных?

Леонид ухмыльнулся:

— Расстреливать — нет. А вот забивать до смерти — да. Все в той же Боснии — забили всемером сбитого американского пилота.

— Вот это не всем может понравиться, — осторожно заметил Касс.

'Легкое осуждение', подсказал искин.

— Серьезно? — прищурился наемник, — а когда пилоты бомбят мирное население — это кому-то нравится? Конкретно тот пилот отбомбился по лощине с беженцами. Печку-буржуйку за зенитный комплекс принял. Америкосы скорее сбросят бомбы на мирных жителей, чем рискнут своей шелудивой шкурой для проверки с малой высоты. Так что, если только рядом не было высокопоставленных офицеров, сбитых американцев обычно убивали. Чем значительно улучшали генофонд человечества, хе-хе.

— Это такая шутка? Я не понял про генофонд.

Наемник почесал затылок:

— Как тебе объяснить... Если пилот катапультировался над местом, которое только что бомбил — то он умственно неполноценный. Американцы сами же пишут в памятках для пилотов — ни в коем случае нельзя катапультироваться над местом, по которому ты отбомбился! И если пилот не только туп, но еще и не дисциплинирован — к черту. Его смерть приводит к изъятию ущербных генов из генофонда.

— Если самолет падает — что делать, кроме как катапультироваться?

— Не катапультироваться вообще. Если бы тот пилот остался в самолете — умер бы мгновенно, а не в муках. Смерть солдата на боевом посту в своей машине и смерть собаки, забитой сапогами. Прочувствуй разницу.

— Понимаю. Это единственный случай в твоей карьере?

— Да, — беззаботно кивнул Леонид.

— Ты что-то недоговариваешь.

— Искин подсказал? Скажем так, мы пленных обычно не брали, за исключением случаев, когда я нанимался как военнослужащий на регулярной основе. Наемники не пользуются правами военнопленных, нас в плен, как правило, не берут. И мы тоже не берем.

Касс вздохнул:

— В общем, дело такое. Тебе придется подучить правовые аспекты цивилизованной войны. У нас очень многое не так, как на Земле. В частности, понятие 'наемник' отличается от земного — оно вообще не имеет юридического значения. Под наемником обычно понимают солдата, воюющего не за свою расу или солдата, служащего частному лицу либо компании. Воюя за сссла против криффов, на тебя будут распространяться все общие соглашения, а также индивидуальные между сссла и криффами. Наемник приравнивается к обычному солдату. А точнее — многие врасу вообще не видят разницы. И что тебе покажется странным — тут не существует запрета на выполнение 'преступного приказа'. Ты можешь пойти на любое преступление, если получил такой приказ, отвечает за наемника всегда его прямой наниматель. Разумеется, можешь и отказаться.

— То есть, что бы я ни сделал, ты будешь в ответе?

— При условии, что я приказал сделать это.

— Если я буду сомневаться — потребую приказ в письменной форме.

— Это ни к чему. Благодаря детектору лжи достаточно устного правдивого свидетельства.

— О как... ну это уже лучше, — сказал Леонид, отхлебнул из бутылки и закусил инопланетным чипсом.

— Это имеет и обратную сторону. Ты сам должен придерживаться этих правил.

— Разумеется. А конкретно?

— Например, воюющие стороны обязаны брать в плен сдающегося противника. Порой доходит до абсурда. Лет триста назад танду отобрали у криффов небольшую необжитую планетку, построили там подземную базу и очень хорошо укрепили. Криффы перебросили туда примерно сто тысяч десантников, которые сразу же по факту десантирования сдались. Весит крифф много и жрет много — в итоге танду оказались не в состоянии прокормить такую массу военнопленных из своих запасов, рассчитанных только на гарнизон, и им пришлось убраться восвояси, оставив базу в руках пленников. Криффы заполучили планету обратно — вместе с обустроенной базой.

— Танду не могли не принять капитуляцию? И отказаться кормить тоже не могли?

— Вот именно.

— Почему они не заставили самих криффов кормить пленников?

— Воюющие стороны не обязаны вступать в переговоры. Когда ты захватываешь пленных — ты за них отвечаешь. Их жизнь в приемлемых для них условиях — твоя забота. Конечно, существуют правила и механизмы компенсаций, репараций и прочего, с жесткими временными рамками. Стороны обязаны возместить противнику издержки на содержание их пленных и уплатить выкуп либо после окончания боевых действий, либо в течение одного периода по требованию пленителя. План криффов строился на том, что такое количество пленных сожрет запасы гарнизона в считанные дни. Криффы гибнут от голода в течение пяти-шести стандартных циклов — то есть в течение земной недели максимум. Если бы план провалился и танду сумели бы наладить снабжение — Конфедерация Крифф влетела бы в адскую копеечку на компенсации и выкупы. Но танду оказались не в состоянии перебросить на блокадную планету такое количество жратвы в такие сроки, им не осталось ничего другого, как сдать планету обратно, после чего освободить пленных прямо на месте, а самим убраться восвояси.

— Оригинально... Послушай, а что было бы, если бы танду перебили пленных или уморили голодом? Санкции Вершителей?

Касс вздохнул:

— Тебе с твоей ступеньки развития сложно будет понять тех, кто стоит много выше. Тут дело даже не в Вершителях. Правила придуманы не просто так, и высокоразвитые существа понимают, для чего эти правила нужны и что будет, если начать их нарушать. Я не говорю, что правила совсем никогда не нарушаются, но давай предположим, что ты взял в плен врага и убил его. Если это станет известно — все твои соотечественники в плену у врага будут немедленно истреблены, а на твоей расе повиснет клеймо кровожадных варваров. Пленение врага есть способ взаимно уменьшить причиняемые войной потери: война закончилась, люди возвращаются по домам, а не остаются лежать в земле и болотах. Так воюют высокоразвитые цивилизации: если войны избежать нельзя, ущерб должен быть сведен к минимуму. Да, иногда эти правила сильно мешают — но с другой стороны, когда завтра будет сдаваться твой брат или ты сам — те же правила спасут его и тебя. Сегодня правило, запрещающее истреблять захваченное население и бомбить родные планеты, не позволит тебе раз и навсегда расправиться с твоими врагами. Но завтра оно же спасет твой вид от тотального истребления кем-то еще более сильным. Если нарушать правила — воцарится хаос кромешный. Выпустив из бутылки джинна, обратно его не загонишь. Такое уже было — ту Войну пережили немногие. И теперь оставшиеся не желают второго дубля.

— Понял. А кто вообще устанавливает правила? Совет?

— Да.

— В котором заседают и сссла? Дай-ка угадаю. Ведь совет не станет придумывать правила, себе невыгодные?

— А ты не простак, — растянул рот в ухмылке Касс.

— Был бы простаком — выслугу в четыреста периодов не сдюжил бы.

— Ты прав. Правила действительно выгодны совету, поскольку направлены на сохранение стабильности и, как результат, на продолжение доминирования 'большой одиннадцатки'. Всем остальным, кого устраивает текущее положение дел и текущие тенденции, правила тоже по нраву. А вот желающим устроить переделы, перераспределения и прочее, 'Кодекс предотвращения' как кость в горле. Ибо единственный способ устроить быстрый передел чего-либо — это война, и тут кодекс — прямо воплощение палки в колесе.

— ...И в итоге правила служат интересам сильнейших. Нет чтобы сразу так сказать и голову не морочить.

— Точнее — интересам подавляющего большинства. Большая одиннадцатка не смогла бы навязать свою волю, если бы все остальные были против.

— Ладно. Что еще я должен знать?

— Пусть твой искин скачает данные с бортового компьютера. А пока что-то меня зависть замучила... Надо промочить горло.

Касс включил внутреннюю громкую связь и сказал:

— Ну-ка, кто-нибудь, принесите мне с камбуза выпивку и закусить!

Менее чем через минуту появился 'уиллис'.

— Видал? — обрадовался торговец, принимая из рук андроида заказанное, — искины что надо.

— Угу, — кивнул Леонид, — но вот их резиновые рожи на меня тоску навевают. Пойду вздремну. Главное, не забудь разбудить, когда будем пролетать мимо твоей хваленой суперпушки.

* * *

Целые сутки Леонид откровенно скучал. Звездолет, чудесная вещь, когда о нем пишут в книгах, на деле оказался скучным и пыльным. В рубке управления с включенными обзорными экранами сидеть — уже интересней, но если в подпространстве можно было увидеть забавную диковинку вроде 'Бисмарка' или еще какую галлюцинацию, то в обычном космосе — статичные звездные обои на воображаемом небесном потолке. Красиво, нет спору, но однообразно. Под созерцательное настроение с пивом годится, а так чтобы постоянно на звездную россыпь пялиться — не очень.

Наблюдать, как Касс управляет своим кораблем, тоже оказалось не слишком познавательно.

— Ну прямо один-в-один, когда я на вертолете летал, — заметил как-то наемник.

— Сравнил вертолет со звездолетом, — фыркнул Касс.

— Говорю же, один-в-один. Что там я смотрел пилоту под руку и ни уха ни рыла не понимал, что тут.

Желаете получить наставления по управлению звездолетом, господин, или...

— Изыди, зануда! Это я искину...

Приказ невыполним, хозяин. Возможно, вы имели в виду приказ замолчать?

— Да. Черт бы тебя взял. Это я опять искину.

Потому большую часть времени Леонид провел в своей каюте, слушая бормотание искина или просто глядя сны. Он все же заставил зануду скачать с бортового компьютера какую-то комедию на историческую тему и просмотрел ее с помощью УРР — бред да и только. Своим недоумением Леонид поделился с Кассом:

— Вот скажи мне, где смеяться-то? Я посмотрел вроде бы комедию, в которой целая куча сссла вначале ведет пространный монолог, а потом совершает самоубийство. В голову себе стреляют или ложатся под танк целым взводом, предварительно высказавшись про то, что они совершенно безнадежные стрелки, не способные попасть из противотанкового ружья в тот самый танк. В чем смысл, с позволения сказать, 'комедии'??

Тот только пожал плечами:

— Тебе — ни в чем. Там же был такой сссла в черном костюме с нагрудным значком?

— Да... каждый раз, когда он куда-то приходил, начинались самоубийства.

— Вот в нем. Фильм — весьма злобная пародия на агитфильмы времен нашей 'холодной войны', примерно полторы тысячи периодов назад. Тогда у нас была крайне строгая цензура, запрещавшая критиковать власть и их решения. С одной стороны, это правильно, народ не должен сомневаться в своей власти. С другой — иногда бывали и проколы. Тот сссла со значком — пародия на одну бездарную личность, однажды случайно оказавшуюся на ответственном посту и совершившую массу глупостей. Тогда нашелся острослов, который высмеял и дурака, и систему, позволившую дураку попасть на руководящую должность, и цензуру, обойдя ее. Герои фильма, получая от главного действующего лица глупые приказы, высмеивают сами себя за свою неспособность правильно их выполнять и сами себя же убивают. Это аллюзии на реальные события, когда из-за глупых приказов гибли люди. При этом представитель власти, виновный в гибели людей и многих других ошибок, не высмеивается напрямую — что есть высмеивание цензуры. Юмор в переносе критики с виновника на пострадавших. И с тех пор в таком ключе частенько снимают комедии. Но постой. Разве искин не сказал тебе, что наши фильмы тебе будут неинтересны и непонятны?

— Сказал, — ухмыльнулся Леонид, — и я жалею, что не послушал. То ли мы слишком от вас отстали, то ли вы чересчур обогнали. Будем считать, что приобщился к высочайшей культуре сссла.

— Сарказм тут не к месту, — ухмыльнулся в ответ Касс.

Еще через несколько часов корабль наконец-то приблизился к главной достопримечательности системы.

— Вон, гляди, — указал Касс на один из экранов.

На красноватом фоне планеты, занимающей четверть 'окна', выделялась массивная черная конструкция, размерами и очертаниями действительно напоминавшая крупный остров.

— Отсюда толком не видать.

— Ну еще бы, до него двенадцать тысяч километров или около того, — сказал торговец и потыкал пальцем в приборную консоль.

Изображение начало увеличиваться. Черное пятно заполнило собой сначала половину экрана, затем весь, а затем перестало влезать в него, и только тогда стали визуально заметны башенки с орудиями, длинные шпили непонятного назначения, растущие из корпуса гигантского корабля, углубления, похожие на маневровые двигатели, пирамидальные возвышения, зияющие чернотой проемы.