Под Раздачу

— Быстрее — зашипела она сквозь стиснутые зубы. — Ну быстрее же! Я не знаю, сколько еще выдержу...

Майкл укусил сам себя за щеку, чтобы сохранить рассудок, переключил прибор на максимальную вибрацию, издал глухой стон и постарался ввести свое орудие так глубоко, как только было возможно: — Ты чувствуешь, что я разряжаю в тебя огромную порцию спермы.

К его изумлению, в тот момент, когда он сказал это, она кончила еще один раз.

— Теперь, — продолжил Майкл, переведя дыхание, — представь, что я в изнеможении опускаюсь на тебя сверху.

Она изо всех сил обхватила воображаемого Майкла руками и ногами и расплакалась. Потом запустила руки в невидимые волосы, осыпала поцелуями несуществующее лицо и приникла лицом к щеке.

— Я беру все свои слова обратно. — прошептала она. — Быть телкой офигенно круто. Это был самый крутой долбанный секс в моей жизни. Лучший секс, какой я только мог себе представить ...

"Это уж точно" — подумал Майкл. Но вслух произнес другое:

— Усни. И не просыпайся, пока я тебе не скажу.

Уже через пару секунд она отключилась. Майкл тихо поднялся с колен и отправился в ванную, где тщательно очистил вибратор, в холодной воде, но с большим количеством мыла. Потом прокрался в родительскую комнату и положил вещь обратно в шкафчик. А заодно захватил старые мамины джинсы и одну из футболок. Они все равно были велики, но все-таки подходили Аллану лучше, чем одежда Майкла. Обувь подходящего размера можно было даже не пытаться искать, но похоже, что Аллан в ней особо и не нуждался.

После того, как Майкл собрал все необходимые вещи, он вернулся в ванную и плотно занялся мастурбацией. Он счел, что это единственный верный способ преодолеть накопившийся "стресс". "Взяв себя в руки" столько раз, сколько это можно было сделать без ущерба для здоровья, он решил, что теперь, когда напряжение спало, можно вернуться в комнату.

Майкл опустился на колени у кровати с мирно спящей девушкой. Он задумался о том, какое огромное количество вещей можно запросто устроить с нею. Легко можно приказать ей сделать ему минет, а потом забыть об этом. Или не забывать, ведь стоит только приказать — и ей понравится!

— Вот почему я должен избавиться от этой связи. — сказал он сам себе. Затем сосредоточил свое внимание на Аллане.

— Окей. — начал он. — Когда ты проснешься, я приказываю тебе знать следующие вещи. Во-первых, хотя ты и думаешь, что это был лучший секс в твоей жизни, ты понимаешь, что я пошел на это только ради того, чтобы избавить тебя от проклятия. И эта мысль совсем не будет тебя расстраивать. Наоборот, ты будешь думать, что я настолько хороший друг, что сделал это для тебя. Ты будешь так глубоко уважать Зои и мои отношения с Зои, что никогда и никому не расскажешь об этом событии. Никому вообще и Зои в особенности. Это будет наша тайна.

Майкл уже собирался разрешить ей проснуться, но в последнюю секунду ему в голову пришла еще одна мысль.

— Когда ты проснешься, я дам тебе влажные салфетки, чтобы почиститься. Я приказываю тебе думать, что из твоей вагины выливается мое семя... много, и что тебе нужно стереть его как можно аккуратнее, чтобы не запачкать простыни.

Майкл прервался и сделал глубокий вздох, прежде чем произнести слово-ключ.

— Метакарпалс! Проснись.

Девушка-Аллан открыла глаза и с любопытством огляделась. Заметив Майкла, она тепло улыбнулась и потянулась взять его за руку. Майкл вложил ей в руку влажные салфетки, которые принес из ванной комнаты.

— Я подумал, ты захочешь почиститься. Не уверен, что получится провести тебя в ванную так, чтобы родители не заметили. Тем более, что электричества нет, а значит вода будет только холодная.

Она снова улыбнулась и приподнялась, чтобы вытереться. Она немного помедлила: вытирать семя, пусть даже воображаемое, сочащееся из собственной вагины, ей приходилось впервые в жизни. Но затем она довольно споро и аккуратно стала протирать все вокруг и между своих половых губ. И внезапно замерла.

— Я могу забеременеть?

Майкл мысленно чертыхнулся.

— Вообще забудь думать о том, что ты можешь забеременеть. Я имею в виду, от этого конкретного случая.

Девушка-Аллан спокойно закончила гигиенические процедуры, бросила салфетки на пол рядом с кроватью и уставилась на Майкла.

— Ну что, сработало? — прервал он молчание. — Ты все еще... хочешь этого?

— Не так, как раньше — ответила она. — Потому, что я получил то, что хотел, или черт знает, почему. Но сейчас все по-другому. Теперь это уже не безумие. Думаю, ..., но наверняка ты это можешь исправить.

— Меня ты тоже все еще хочешь?

— Не так, как раньше — ответила она. — Потому, что я получил то, что хотел, или черт знает, почему. Но сейчас все по-другому. Теперь это уже не безумие. Похоже, меня все еще тянет на парней, но наверняка ты это можешь исправить.

— Меня ты тоже все еще хочешь?

— Честно? Прямо сейчас — нет. Я тебе сказал, что этот был лучший секс в моей жизни — лучше, чем когда я был парнем. Но это наверное у меня мозги все еще не стали на место после этого мегатраха... Когда у меня голова придет в порядок, я снова хочу быть нормальным.

— Ну смотри. Я приказываю тебе потерять сексуальное влечение к парням. И... приказываю тебе стать лесбиянкой.

— Твою мать, как это странно звучит. — поежилась девушка-Аллан.

— Да. Еще бы. Сработало?

Она закрыла глаза и немного подумала.

— Ни то, ни сё. Хотя теперь я, наверное, "би". Когда я представляю, что меня имеет парень — вот ты например — это немного заводит.

— Хочешь, так и оставим?

— Ну давай, почему нет. Господи, это похоже на заказ по Интернету. Типа "какие опции вас интересуют?". Ты чертов Интернет!

— Ну да, вроде того. Окей, давай попробуем. Аллан, я приказываю тебе больше никогда не принимать от меня приказов.

Они подождали немного. Девушка приподняла бровь:

— Ну... теперь типа проверить надо?

— Ага. Аллан, приказываю тебе поцеловать меня.

Она тут же поднялась на цыпочки поцеловала его. Майкл удивленно заморгал, но позволил ей закончить свое дело. Наконец она прервала поцелуй и улыбнулась.

— Мне этого хотелось, тупая ты башка. Прикажи мне сделать что-нибудь, чего я не хочу.

— Ооокей... — сказал Майкл, покраснев. — Я приказываю тебе... Ну не знаю, что. Ну отсоси, что ли.

Она вздохнула , как вздыхают люди, общающиеся с идиотом.

— Два из двух. Ты загадываешь вещи, которые я совсем не против сделать. Но ты знаешь, я могу заставить себя удержаться, так что мы, кажется, победили.

— Ессс! — Майкл триумфально вскинул руки.

Девушка-Аллан долго смотрела на него с любопытством.

— Знаешь — сказала она наконец, — Надеюсь, ты не будешь думать обо мне намного хуже, когда я скажу тебе это, но мне просто не верится, что ты сделал это. Потому что, будь я на твоем месте, если б все еще был парнем и кто-то превратил тебя в девчонку и дал мне полный контроль над тобой... Поверь, дружище, в это самое время на следующей неделе и неделей позже, ты все еще отсасывал бы у меня по полной программе.

Майкл сглотнул.

— Вообще-то, у меня есть Зои. Но приятно, что ты ценишь мои усилия. Не буду врать, искушение было сильное.

— Ладно. И что теперь?

— Теперь я пойду найду Зои, мы вдвоем спрячемся в лесах и попробуем придумать какой-то план.

— Мы втроем.

Майкл запнулся.

— Аллан, спасибо, конечно, но мне это нафиг не надо.

— Еще как надо. Есть еще одна штука, до которой я допер только сейчас, когда ты решил меня бросить. Это другая часть проклятия, мы сначала не обратили на нее внимания, а теперь уже поздно. Я был собакой, а ты — моим хозяином. Может, ты и не можешь теперь давать мне команды, но я-то все равно стану делать то, что хочу. Я буду охранять тебя! Буду защищать любой ценой — и насрать, что я теперь малявка и все остальное!

— Уммм...

— И дело не в сексуальных заморочках, ясно? Это вопрос верности. И раз уж Зои твоя девушка, я буду верен ей тоже.

— Я что-то не догоняю. — удивился Майкл. — С какого это боку я по-прежнему твой хозяин?

— Знаешь, чо? — оборвала его девушка-Аллан. — Выкини это все из башки. Забудь. Ты рисковал из-за меня превратиться в долбанную собаку, только из-за тебя моя жизнь не превратилась в бесконечную возню с щенками. У тебя была надо мной тотальная власть — и ты от нее отказался. Все команды, которые ты мне дал, были только для моей же пользы. Если вся эта херня про хозяина и собаку действительно херня, я все равно пойду за тобой куда угодно. У меня на это есть все причины, ясно? Я должен так поступить.

— Да ничего ты мне не должен!

— Не тебе решать. — она была непреклонна. — Это я решаю, кому я должен, а кому нет. Две минуты назад ты отпустил меня на свободу, и теперь уже я выбираю, что делать. Я пойду туда, куда пойдешь ты. И если надо — прыгну за тобой хоть с чертовой скалы. И не вынуждай меня это доказывать.

Майкл вздохнул и пожал плечами.

— Окей. — ответил он. — Сегодня ночью все равно нет уже смысла куда-то идти. Мы переночуем здесь, а завтра утром решим, что делать.

Девушка натянула на себя шорты и футболку.

— Я буду спать на полу. — сказала она.

— Нет. — возразил Майкл. — Это я буду спать на полу. А ты на кровати.

— Мы и об этом будем спорить?

— Я просто... Ты же типа мой гость.

— Если бы я все еще был пацаном, у нас был бы такой же разговор?

— Думаю, нет. — признал Майкл.

— Вот и ладненько. У тебя еще одно одеяло есть?

Майкл вытащил из шкафа еще одно одеяло и протянул Аллану. Девушка демонстративно улеглась на пол, завернулась в одеяло и почти сразу отключилась. Некоторое время Майкл озадаченно смотрел на нее, потом почесал в затылке, закрыл дверь на ключ и устроился на кровати.

* * *

*

Утром они проснулись от резкого удара колокола. Майкл подскочил на постели и завертел головой из стороны в сторону. Девушка-Аллан была уже на ногах. Она забралась на стул у окна, наблюдая за тем, что происходит на улице, сквозь щель в ставнях.

— Это одна из шестерок этой чокнутой суки! — прошептала она

Майкл поднялся и подошел к окну. Точно, по улице шествовал мрачный тип в длинном черном плаще. В руке он нес впечатляющий шест с крюком на конце. С крюка свисал неслабых размеров колокол. Каждые несколько шагов человек в черном от души прикладывался к нему колотушкой. Выйдя на перекресток, человек остановился, поставил шест на асфальт, и заговорил голосом, который не уступал по мощности хорошей аудиосистеме:

— Слушайте меня, люди города! Слушайте! Слушайте! Вам велено явиться сегодня утром к девяти часам на школьный стадион. Всем без исключения! В десять утра мы обыщем город. Каждого, кто попробует ускользнуть или спрятаться, ожидает жестокое наказание!

Он двинулся дальше по улице и через минуту снова повторил свое сообщение.

— Что будем делать? — спросила девушка.

— Думаю, что проходы в лес теперь перекрыты. — задумчиво ответил Майкл. — Все идет к тому, что нам придется явиться на митинг. Если он не кончится массовой резней, у нас будет шанс ускользнуть потом.

С помощью охотничьего ножа, купленного для прошлогоднего похода, Майкл обрезал штанины старых джинсов, которые утащил накануне из материнской спальни. Мамина футболка была Аллану великовата, но тоже пошла в дело. Джинсы хорошо держались на широких бедрах девушки, но штанины, конечно, смотрелись ужасно. Она использовала нож Майкла, чтобы укоротить штаны до середины голени, а затем еще и закатала их до колен. На этом работа самозваных модельеров была окончена.

— Обувь нужна? — спросил Майкл.

— Не думаю. — ответила девушка, разглядывая свои твердые ступни.

В этот момент мать Майкла постучалась в дверь.

— Майкл. Нам... нам надо идти на стадион

— Да, мам, мы знаем. — сказал он, открывая дверь.

— Мы?

Шаг в сторону — и мать увидела Аллана. Она явно была удивлена, но было что-то еще в ее взгляде, что привлекло внимание Майкла. Но было не до предчувствий. Он набрал воздуха в легкие:

— Мам. Это Аллан Джонсон. Помнишь Аллана? Из футбольной команды.

— О Господи...

Молчание.

— Значит, слухи были правдой? — снизу, из холла, донесся голос отца. — Та собака. Это был...

— Угу. — кивнул Майкл.

Мать Майкла явно была потрясена.

— Мам? — вытолкнул из себя слова Майкл. — Что такое?

— Майкл, уммм... Это... это сложно объяснить.

— Таша! — подошел отец. Его возглас звучал как предупреждение.

— Вы меня, конечно, извините, — продолжил Майкл после паузы. — Но у нас не слишком много времени. Так что давайте самую короткую версию.

— У меня... — мать нерешительно оглянулась на отца. Затем встряхнула волосами и продолжила с интонацией человека, которому нечего терять. — ... У меня были проблемы с тем, чтобы зачать. К нам пришла женщина и сказала, что может помочь. Что она поможет. Но что будешь и ее сыном тоже.

— И что она сделала, чтобы помочь?

— Ничего! — поспешила ответить мать. — Ничего. То есть, не очень много. Она дала нам травы — развесить вокруг постели. И какие-то маленькие статуи. Нам нужно было читать специальные молитвы перед этими статуями каждый вечер перед тем, как... попробовать. И нам пришлось... так странно говорить это сейчас. Но не было странно, когда мы делали это. В общем мы... Нам пришлось убить оленя и поднести его ей в жертву. Этой леди. Но все остальное мы делали сами. Ты мой сын, Майкл!

— Эта леди... — повторил Майкл. — Как она выглядела?

Родители Майкла обменялись взглядами.

— Мы не помним. — ответил отец. — Это было трудно, смотреть прямо не нее. Даже тогда.

Где-то минуту все молчали. Девушка Аллан отошла в сторону и тихо села в углу комнаты.

— Наш город — начал Майкл, — это особенное место. Вы знали? Есть одна женщина, которая делает его особенным. Защищает его. Это та женщина, которая помогла вам тогда?

— Думаю, да. — ответил отец.

— Мда. — задумчиво сказал Майкл. — Думаю, дня четыре назад это была бы очень полезная информация. Ладно, что там. Похоже, нам надо идти на этот митинг. И знаете что... Что бы ни произошло там со мной — держитесь, пожалуйста, в стороне.

— Но.. — начала мать.

— Мама! — повысил голос Майкл. — Такая цена. Вы же знали, что покупаете очень странный товар, так что и цена у него такая, странная. И бог знает, — или точнее богиня — что будет дальше. Я видел, на что способна эта женщина. Если вы попытаетесь вмешаться, то смерть — это минимальная проблема, которая может у вас быть. И это факт. И он не зависит от того, как сильно вы меня любите.

В доме снова воцарилась неприятная тишина.

— Но уж я-то пойду с тобой в любое пекло. — нарушила тишину девушка по имени Аллан.

Майкл повернулся и строго посмотрел на нее. Это не помогло. Оставалось только пожать плечами.

— Ладно. Ты пойдешь со мной.

* * *

*

Весь город собрался на футбольном поле. Это был огромный зеленый прямоугольник, окруженный трибунами, где могли разместиться все горожане. Но такого аншлага стадион не видывал даже тогда, когда в гости к местной команде приезжали лидеры региональной лиги. Здесь был почти каждый мужчина, каждая женщина и каждый ребенок, — в общем, почти все жители курортного городка. Трибуны были битком, народ полностью заполнил пространство за восточными воротами, многие вышли на поле. Зато противоположная сторона была пуста. Там стояла зловещая Богиня со своими приспешниками. Тридцать или около того человек на одной стороне поля — и почти шесть тысяч на другой. Но горожане все равно старались при этом жаться как можно ближе друг к другу, чтобы оказаться подальше от этой мрачной тусовки.