Золотая Валюта

Сторонникам золотой валюты, в союзе с республиканцами, удалось после упорной борьбы, незначительным большинством голосов1, победить Брайена, проповедовавшего национальный биметаллизм, ценою избрания Мак-Кинли, убежденного сторонника интернационального биметаллизма.

Разве это похоже на искоренение биметаллизма?

Это, скорее, — капитуляция монометаллизма.

Правда, что банкиры присоединились к республиканцам для избрания Мак-Кинли, надеясь, что последний не осуществит программы интернационального биметаллизма. Но в таком случае в 1900 году республиканцы — сторонники интернационального биметаллизма — обманутые в своих надеждах, станут на сторону национального биметаллизма.

______________________

1) М. Кинлей избран 22 декабря 1896 года большинством — 280 голосов против 167. Но внимательное рассмотрение выборов показывает, что в 9 штатах, располагающих 60 голосами, было достаточно перемещения 25 000 голосов (из 13-ти миллионов избирателей в Соединенных Штатах), чтобы избранным оказался Брайен.

Покамест же Мак-Кинли имеет в оппозиции половину страны и половину Сената — решительных биметаллистов, которые энергично настаивают на том, чтобы правительство Соединенных Штатов добилось международного соглашения относительно ремонетизации серебра.

Во всяком случае, кампания Брайена расширила круг лиц, интересующихся денежным вопросом, и усилила ряды биметаллистов.

После всего вышеизложенного, из того, что биметаллизм в лице Брайена не одержал победы в Америке прежде, чем в Европе, можно вывести лишь одно вероятное предположение: что биметаллизм одержит победу в Европе прежде, чем в Америке.

Кампания Брайена посеяла в Европе мысль о возможности прибегнуть к национальному биметаллизму в случае, если бы международное соглашение заставило себя ждать слишком долго.

На конгрессе Сельско-Хозяйственных Обществ в Сент-Омэр (во Франции) 26 октября 1896 г., под председательством Piatiau, члены конгресса Longuin и Paul Оbrу требуют восстановления свободной чеканки серебра во Франции, не ожидая международного соглашения, чтобы такая самостоятельная мера привела Францию на практике к серебряному монометаллизму.

D'Artois, возражая, высказывает мнение, что такая самостоятельная мера со стороны Франции будет уместна только тогда, когда будет доказана неосуществимость международного соглашения на почве биметаллизма.

Мы видели, что народы Западной Европы и Соединённых Штатов Северной Америки все более проникаются сознанием бедствий, причиняемых им золотым монометаллизмом.

Эти народы, наученные горьким опытом, стремятся стряхнуть с себя добровольно навязанное золотое иго, путем международного соглашения на почве интернационального биметаллизма — установления прочного отношения между золотом и серебром.

В крайнем случае, некоторые из них готовы, не ожидая международного соглашения, избавиться от золотой валюты, причинившей им столько зла, самостоятельным восстановлением свободной чеканки серебра по законом определенному отношению.

Они готовы решиться на этот национальный биметаллизм, зная заранее, что эта крайняя мера может привести к серебряному монометаллизму.

Видя, что денежный раскол, возникший с 1873 года, дает все выгоды странам с серебряною валютою, народы Запада, измученные горьким опытом, готовы перейти от золотого к серебряному монометаллизму.

В это же время наше министерство финансов энергично проводит в жизнь свой проект введения в России золотой валюты — проект перехода России от серебряной валюты к золотому монометаллизму, который оказался не по силам нашим более богатым соседям.

Посмотрим же, что может дать России переход к золотой валюте; какие результаты дали подготовительные меры к введению у нас золотого обращения.

Co времени Крымской войны курс нашего кредитного рубля стоял ниже аlparі.

Постоянные колебания курса кредитного рубля причиняли значительные убытки нашему народному хозяйству, и вот каким образом.

В урожайные годы наш экспорт велик, курс нашего рубля высок; избыток нашего экспорта иностранным банкирам выгодно покрывать нашими вздорожавшими рублями и процентными бумагами. В неурожайные годы нашего рубля не нужно за границей; на него нечего купить. И вот наши бумаги идут за границу по выгодной для банкиров цене для того, чтобы в урожайный год быть снова выгодно примененными — поглотить избыток нашего торгового баланса. Кроме процентных бумаг, в руку иностранным банкирам играют наши векселя. Для примера представьте себе, что хозяин занял в неурожайном 1888 году, в марте месяце, 10 000 p., которые уплатил в сентябре урожайного 1890 года. В марте 1888 года 10 000 руб. = 20 000 фр. В сентябре 1890 года 10 000 руб. = 32 000 фр. Хозяин в данном случае уплатил, кроме процентов и делькредере, еще 64% разницы курса. Если мы примем в соображение, что хозяин занимает деньги именно в неурожайные годы, когда курс рубля низок, и расплачивается в урожайные, когда курс в силу вещей высок, и что значительная часть наших векселей учитывается за границею, то станет ясно, что сельские хозяева регулярно расплачиваются за занятые дешевые рубли вздорожавшими в урожайный год рублями, и что этот убыток несут не столько сельские хозяева в пользу русских капиталистов, сколько Россия в пользу иностранных банкиров.

Убыток, происходящий от колебаний курса нашего кредитного рубля — очевиден. Но убыток происходит именно от колебаний курса, а не от низкого курса рубля. Высокий, или низкий курс рубля, если бы он оставался неизменным, сводился бы к вопросу о большей или меньшей монетной единице, которой мы пользуемся для своих расчетов — к вопросу совершенно безразличному.

В последние годы нынешнему министру минансов целым рядом мер удавалось умерять спекуляцию, если не с нашими процентными бумагами, то с нашим рублем, удержанием почти постоянного курса рубля = 67 к. зол. = 2 2/3 франка.

Денежная реформа имеет в виду фиксировать этот курс рубля, обеспечив обмен кредитного рубля на рубли нового чекана = 67 к. зол. = 2 2/3 франка. Этой мерой наши финансы навсегда выведены из зависимости от спекуляции иностранных бирж на разницу курса нашего рубля.

На первый взгляд кажется, что такая стабилизация, неправильно названная девальвацией, курса бумажного рубля никакого потрясения в наше хозяйство, ни государственное, ни частное, внести не может, потому что она ничего не изменит, а, напротив, обеспечит курс кредитного рубля независимо от курса серебра.

Вопрос только в том, насколько целесообразно и справедливо по отношению к плательщикам податей выкупить кредитный рубль — государственное обязательство — по курсу, превышающему стоимость металла, его обеспечивающего.

Даже сторонники золотой валюты говорят, что "в интересах нашего неясного, но, вероятно, счастливого будущего, необходимо ликвидировать прежние обязательства с возможно меньшими пожертвованиями и в условиях, которые более всего отвечают современному положению обстоятельств". (Миклашевский).

Рассмотрим же, каково положение этих "прежних обязательств".

Заглянем в манифест 20 июня 1810 года:

I. 1. "Главною, неприменяемою и законною мерою (монетною единицею) всех монет, обращающихся в государстве, установляется серебряный рубль настоящего достоинства, и именно: весом во сте рублях пять фунтов и шесть золотников лигатурного серебра 83 1/3 пробы".

2. "Все прочие серебряные монеты прежних проб и веса, так как и монеты золотые, оставляются в свободном обращении по сравнительному их достоинству к настоящему серебряному рублю".

Итак, по приведенному закону, который никогда никаким позднейшим законом ни в целом, ни в частях отменен не был, 100 рублей равноценны 5 фунтам 6 золотн. лигатурного или 4 ф. 38 з. чистого серебра, т. е. 1 рубль = 4 з. 21 д. чистого серебра. Всякой же другой монете, в том числе и золотой, предоставляется свободное обращение "по сравнительному её достоинству", т. е. по курсу на серебро, независимо от того, будет ли падать в цене или дорожать серебро.

С 1843 года действительно на кредитных билетах появляется надпись, которою Госуд. Банк обязывается обменивать их на серебряную или золотую монету. Но, во-первых, надпись на кредитном билете — не закон, а, во-вторых, толковать ее следует так: что предъявителю будет уплачена значащаяся на билете сумма серебряными рублями указанного в законе достоинства или золотой монетой по курсу её на серебро.

Подтверждением того, что указ 1 июня 1843 года не отменяет серебряного рубля 1810 года, как "единственной монетной единицы", служит то обстоятельство, что уже после 1843 года, когда, благодаря увеличившейся с 1850 года добыче золота, на серебро появился лаж, курс нашего кредитного рубля стоял выше 400 сантимов золотом, а именно: в 50 году — 408 сант., в 51 г. — 401 сант., в 52 г. — 421 сант., в 53 г. — 418 сант., в 54 г. — 415 сант. etc, Это — благодаря тому, что и после 1843 г. наш рубль оставался серебряным рублем.

В течение многих лет отношение ценности золота к ценности серебра = 15,5 : 1 оставалось неизменным или подвергалось незначительным колебаниям, вызывавшим небольшой лаж то на золото, то на серебро. Вследствие этого, золотая монета определенного веса сохраняла свою почти неизменную ценность по отношению к серебряному рублю.

He смотря на то, что мы ежедневно в своих сделках за словом "рубль" пишем "серебром", мы в это время успели забыть об упомянутом манифесте 1810 г. Когда, после 1873 г., отношение ценности золота к ценности серебра стало изменяться в пользу золота и, наконец, достигло отношения равного 30 : 1, то не мы первые вспомнили о своем праве платить по своим обязательствам серебром, а не золотом. Об этом нашем праве вспомнили за границею, а мы всеми силами стали защищаться от возможности воспользоваться своим правом. Мы забыли, что "непременяемою и законною" монетной единицей установлен серебряный рубль, а золоту предоставлено свободное обращение лишь по его "сравнительному достоинству", т. е. по курсу на серебро. Мы уже говорим о курсе серебряного рубля на золото.

Вот как это случилось.

Все помнят, что осенью 1890 года, в ожидании восстановления металлического обращения в России, возникла лихорадочная спекуляция на повышение кредитного рубля, доведшая его курс до 3 фр. 28 сант. золотом.

В это время отношение ценности золота и серебра уже настолько изменилось, что за границей вспомнили, что наш серебряный рубль — 4 з. 21 д. чистого серебра, не стоит 3 фр. 28 сант. золотом, но стоит меньше, а именно около 3 фр. 12 сант. в 90 г. и около 2 фр. 95 сант. в 91 году. Рубль быстро упал в цене до своего серебряного эквивалента, и многие русские биржевики разорились или, по крайней мере, понесли большие потери на слишком смелой спекуляции.

Отношение между золотом и серебром продолжало изменяться. Кредитный рубль, вместе со своим серебряным эквивалентом, должен был неизбежно падать по отношению к золоту. Не замечая, что падение курса рубля, выраженного в золоте, происходит от вздорожания золота, Министерство Финансов стало целым рядом мер поддерживать курс нашего рубля, и ему удалось удержать его на курсе, равном 2 2/3 франкам золотом в то время, как серебряный рубль в 4 з. 21 д. чистого серебра стоит ныне менее 2 золотых франков.

В результате курс кредитного рубля искусственно поднят до стоимости 136 процентов своего законного эквивалента — серебряного рубля1

________________

1) Впоследствии, уже в 1898 году, благодаря дальнейшему вздорожанию золота, новый "золотой" рубль стал равен 156 к. сер. и все нижеисчисленные убытки, происходящие от реформы, соответственно увеличились.

Объяснют это тем, что серебро упало в цене и не может более служить основанием правильной монетной системы.

Вопрос этот во всей Западной Европе и в Америке считается чрезвычайно сложным и важным, вызывает горячие споры, монетные конгрессы, и только для нас дело обстоит так просто, что нет даже надобности задумываться над ним (Л. 3. Слонимский. Финансовые задачи. "Вестн. Европы". Июль 1895 г.).

Дело в том, что никто еще не доказал, что серебро действительно упало в цене. Напротив, доказана устойчивость ценности серебра и прогрессивное вздорожание золота.

Мы видим, что увеличившиеся до небывалых размеров торговые обороты последних лет требуют огромных капиталов. Мы видим, что демонетизация серебра во многих государствах сделала единственными деньгами золото. Вследствие этого, золото, ставшее и без того недостаточным вследствие увеличившихся торговых оборотов, став единственною валютою, вздорожало. Покупательная сила золота возросла. За 1 фунт золота можно купить теперь больше хлеба, больше земли, больше скота, железа, серебра, чем 25 лет тому назад.

Но за один фунт серебра можно купить приблизительно столько же хлеба, скота, железа или иного металла, кроме золота, сколько и 25 лет тому назад. Эта-то возрастающая дороговизна золотых денег и вызывает кризис во всех странах, кроме тех, которые сохранили серебряную валюту.

Золото вздорожало, но серебро не подешевело.

Взглянем же на результаты предпочтения, которое мы добровольно отдаем золоту перед серебром — предпочтения интересов своих иностранных кредиторов интересам наших плательщиков податей.

Задолженность нашего государства (кроме задолженности акционерных обществ и частных лиц) на 1 января 1896 г. приблизительно следующая:

1. Золотых государственных займов около 2,5 миллиардов. Этот долг не изменится от изменения валюты или курса серебра. Его тягость увеличивается только вследствие вздорожания золота, которое неизбежно еще более вздорожает после перехода к золотой валюте такой великой державы, как Россия.

2. Займов, заключенных на серебро, около 5 миллиардов.

3. Кредитных рублей несколько более 1 миллиарда.

Всего серебряного государственного долга 6 мрд. р. "настоящего достоинства", т. е. содержащих по 4 з. 21 д. чистого серебра в рубле.

Итого серебряный долг Государства — 6 591 796 пудов 35 фунт. чистого серебра (107 973 тонн), независимо от того, что будет стоить это серебро по отношению к железу, меди, золоту, шерсти, зерну или иному товару, или к труду, т. е. независимо от того, вздорожает ли, или понизится в цене серебро или иной металл, например золото.

Обменивая кредитный рубль, вместо "законной монетной единицы", которой мы обязались, рублем нового чекана, в 1,36 раза большей ценности, мы обязываемся по своим старым обязательствам вместо 6 591 797 пудов серебра, уплатить 8 964 844 пудов серебра (146 844 тонн). В угоду нашим кредиторам и в ущерб нашему плательщику податей, мы собираемся выбросить 2 373 047 пуд. серебра (38 870 тонн) или его стоимость в золоте.