Виновен!

— Это... мой сын?! — ошеломленно спросил Гарри, недоверчиво смотря на Гермиону.

— Твой, — кивнув, ответила она. — Я узнала, что беременна через неделю после твоего ареста. Родился он 22 января 2007 года.

— Оу, — только и мог вымолвить Гарри, переводя взгляд с Гермионы на малыша.

— Его крестная мать — Джинни, а крестный отец — Драко, — сообщила Гермиона.

Бенедикт, тем временем заинтересовался очками и протянул ручку, чтобы потрогать привлекательный блестящий предмет. Гарри замер, боясь пошевелиться, а малыш бодро пополз к его лицу, счастливо улыбаясь. Через некоторое время он добрался до цели и попытался завладеть очками, Гермиона рассмеялась, видя реакцию Гарри на это маленькое происшествие.

— Галар! — позвала она домовика.

Эльф появился на зов и замер, ожидая приказаний.

— Забери, пожалуйста, Бена, нам с Гарри нужно поговорить, — сказала она домовику, и тот со всей возможной осторожностью унес малыша в детскую.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Гермиона, когда за эльфом закрылась дверь.

— Лучше, чем можно было бы ожидать, — ответил Гарри.

Он не знал, как общаться с этой женщиной. С такой знакомой и незнакомой одновременно. С его женой, с матерью его сына, с... "Возлюбленной Малфоя" — мрачно добавил он про себя.

— Ты позволишь осмотреть тебя? — спросила она.

Гарри молча кивнул и откинул одеяло. Гермиона вооружилась волшебной палочкой и начала осмотр. Разнообразных повреждений было много. Помимо ран от оков на руках, ногах и шее, на всем теле было множество синяков, сломано два ребра и еще три были плохо сросшимися, отбиты почки и наличествовало легкое сотрясение мозга. Гарри явно били и не раз и не два.

Закончив диагностику, она убрала палочку.

— Жить будешь. Повреждения неприятны, но не смертельны, — сообщила она бодрым голосом.

Она чувствовала, что в отношениях между ними нет прежней легкости, и не знала, что с этим делать. Ей хотелось обнять любимого, но она не решалась.

— Ты спишь с Малфоем? — вдруг спросил Гарри.

"Ну, началось, помоги мне Мерлин!" — подумала Гермиона и ответила:

— Да.

— У вас все серьезно? — спросил Гарри, хмурясь.

— Что есть серьезно? — ответила Гермиона вопросом на вопрос.

— Ну, вы любите друг друга, и все такое...

— Все очень ... сложно, — туманно ответила Гермиона, пытаясь сообразить, как разбить натянутость, возникшую между ними.

— Понятно, — мрачно сказал Гарри. Радость от чудесного спасения из заключения таяла на глазах, теперь он даже жалел, что ему удалось бежать.

Гермиона ощущала, что такими темпами они сейчас договорятся до грандиозного скандала и полного разрыва отношений, а ей этого очень не хотелось. Необходимо было что-то придумать, притом немедленно!

— Гарри, — сказала она решительно. — Да, мы спим с Драко. Но это не означает, что я разлюбила тебя. Я не знаю, что делать, но вы нужны мне оба. Понимаешь?

— Нет, не понимаю, — резко сказал Гарри. — Или тебе нужен я, или Малфой.

— Я не буду выбирать между вами двумя. Тем более не буду этого делать, если мне выдвигают ультиматум, — жестко сказала Гермиона и повернулась к Гарри. — Я хочу, чтобы в моей жизни были вы оба.

— И как ты себе это представляешь? — спросил Гарри.

Гермиона фыркнула.

— Ровно такой же вопрос мне задал вчера Драко, а еще он сказал, что ты не потерпишь наличия у меня штатного любовника, — с невеселой улыбкой сказала девушка.

— И что ты ему ответила? — полюбопытствовал Гарри.

— Что пока не знаю, но подумаю, а пока предлагаю не делать резких движений. И он согласился с моим предложением. То же самое я могу предложить тебе. Давай оставим все как есть?

— А как есть? — спросил Гарри.

— Ты будешь набираться сил после Азкабана, я буду ухаживать за тобой, ты познакомишься с сыном и, может быть, постараешься найти общий язык с Драко...

— Ты еще предложи заняться втроем сексом, — ехидно сказал Гарри.

— Гм, заметь, это не я предложила, — парировала Гермиона.

— Что?! — переспросил Гарри. — Ты шутишь?!

— Почему шучу? Ты только что высказал совершенно гениальную идею!

— Не вижу ничего гениального, — проворчал Гарри.

— О, она просто несколько нетрадиционна, но не более того.

— Мне кажется это чересчур, — сказал Гарри. — В конце концов, меня мало интересуют мужчины в постели.

— А вот это — не правда. Я прекрасно помню, как ты заглядывался на мальчиков во французском баре...

— Гермиона! Есть разница между "заглядываться на мальчиков" и "спать с Малфоем". Это очень разные вещи! В конце концов, мальчиками можно интересоваться в чисто эстетическом смысле. Прически у них были забавные, да и одежда тоже смешная.

— Ни минуты не сомневаюсь, но думаю, что для эстетического восприятия совершенно не обязательно пол вечера с кем-то танцевать.

— Это всего лишь танец!

— Если быть точным — много танцев, — уточнила Гермиона. — И я слышала, как ты ушел куда-то ночью и вернулся только под утро.

— Ты следила за мной?

— Нет, просто ты перемещался по номеру как тролль в посудной лавке, в жалких попытках не шуметь, и разбудил меня. Два раза. Первый — когда уходил, и второй, когда пришел. Заметь, я не ревную, я просто не понимаю, отчего ты пытаешься скрывать очевидные факты? Зачем это лицемерие?

— Все равно — это плохая идея! — упрямо продолжил гнуть свою линию Гарри.

— Жить втроем любя друг друга — это плохо? Чем?

— Малфой эгоистичный, самовлюбленный, напыщенный...

— О, да, а ты — святой. Спина не чешется от прорастающих крылышек? Драко такой, как ты описал с людьми, которых он не считает "своими". С близкими он совершенно другой, поверь мне. Он чуткий, внимательный, заботливый, веселый иногда грустный, иногда злой... Очень разный, как все мы, как и ты. Вы с ним чем-то похожи, а в чем-то полные противоположности.

Гермиона говорила и говорила, она рассказывала, как Драко ухаживал за ней после оглашения приговора, как помогал с совсем маленьким Беном, как радовался и печалился вместе с ней.

Гарри слушал и перед его глазами, словно наяву, проплывали описываемые Гермионой сценки. Когда Гермиона замолчала, выговорившись, он, вздохнув, спросил:

— Это все здорово... Но зачем во всей этой идиллии я?

Гермиона пожала плечами.

— Чтобы жить, Гарри. Просто жить.

— Я не уверен, что умею "просто жить". Я вечно куда-нибудь влипаю, вечно вокруг меня что-то происходит. Я не могу пройти мимо явлений, которые мне кажутся не правильными. Ну, ты все это знаешь сама. Чего стоит только мое последнее "приключение", а ведь оно не закончено. Люди, насколько я понимаю, продолжают гибнуть, а какая-то сволочь на этом наживается, и я считаю себя обязанным остановить этого гада. Любым способом. Не получится законным — я найду его и собственноручно голову отверну, — в глазах Гарри плескалась ярость, изумрудная зелень потемнела и приобрела слегка болотный оттенок, он глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и продолжил: — Ну, и исходя из всего этого, подумай, нужен ли я тебе на самом деле? Нужен ли нашему сыну отец, от которого одни проблемы? Или... может быть тебе стоит остаться с Драко и ... — в голосе было столько боли, что Гермиона вздрогнула.

— Ты говоришь полную чушь, — решительно прервала его Гермиона, — и прекрасно понимаешь это. Ты нужен! Мне, Бену. И мне кажется, что ты можешь стать нужным Драко. Гарри недоуменно смотрел на Гермиону, пытаясь понять, насколько искренне она говорит.

— И, кстати, ты разве не нашел того, кто стоит за смертями, до ареста? — спросила она его после некоторого раздумья.

— Нет. Я разузнал довольно много, но это все разрозненные кусочки, из которых еще не собиралось целое, но и этого, увы, оказалось достаточно.

— Ты расскажешь нам все, что раскопал?

— Видимо придется, вы же от меня не отстанете, насколько я понимаю, — с улыбкой ответил Гарри, а потом спросил: — Доктор, а мне с постели то вставать можно? Я вообще чувствую себя более-менее, лежать тут просто так — скучно, а ты ведь не будешь рядом со мной целыми днями сидеть...

— Попробуй, единственное, надо повязки сменить, заживает очень плохо.

— Ты эти сейчас сними, а свежие наложишь, когда я из ванной вернусь, ладно?

Гермиона кивнула и сопроводила супруга в ванную. Пока он с кайфом плескался в теплой воде, девушка успела сходить проверить сына, озадачить домовика-повара приготовлением обеда для себя и Бена и завтрака для Гарри и взять все необходимые зелья из своей спальни.

Чтобы вылезти из ванной, Гарри пришлось позвать на помощь Гермиону. Она явилась по первому зову и, оценив ситуацию плавно отлеветировала Гарри на постель. Опустив его и подождав, пока он устроится, Гермиона приступила к перевязке.

— Сколько времени на тебе было это железо? — спросила она, разглядывая его запястье.

— Восемь месяцев, — нехотя ответил Гарри, морщась.

— За что?!

— За попытку побега, за то, что избил охранника, за наглость, нарушение субординации и хамское поведение. В общем, все как обычно — сам нарвался.

— Но восемь месяцев... Я видела в омуте памяти... Это ужасно.

— Это Азкабан. Отсутствие там дементоров не делает его курортом, — попытался пошутить Гарри.

Гермиона понимающе кивнула.

— Ну, все, я тебя перевязала, надень халат, и пойдем есть. Дойдешь сам, или помочь?

— Дойду, наверное, — неуверенно ответил Гарри, поднимаясь с постели и заворачиваясь в халат, спросил: — Слушай, а где Драко?

— С утра пораньше в офис ушел.

Не спеша они дошли до кухни, завернув по дороге в детскую и забрав Бена.

— А почему ты назвала его Бенедиктом? — спросил Гарри, усаживаясь за стол.

Гермиона пожала плечами.

— Красивое имя и мне кажется, оно подходит ему. Честно говоря, я не думала всерьез об имени, пока беременная ходила. А когда родила, Блейз спросил: как ты его назовешь, ну я и сказала Бенедиктом. Тебе не нравится?

— Почему, не нравится? Хорошее имя. Просто... очень сложно осознавать, что я стал отцом, я совсем не готов был к этому. Даже тут у меня все не как у нормальных людей — я в тюрьме, жена рожает, я об этом ни сном, ни духом.

— Зато, не скучно! — сказала Гермиона.

— Это точно, иногда даже чересчур.

Они провели весь оставшийся день вместе, болтая, играя с сыном, просто сидя рядом.

Ушедший с утра пораньше на работу Драко был не в духе. Он заперся в своем кабинете, уселся в кресло за столом, подпер голову рукой и призадумался, пытаясь разобраться с тем, что же делать дальше — скоропалительное освобождение Поттера из мест не столь отдаленных выбило Драко из привычной колеи.

Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что Поттер — это ходячая неприятность во плоти. И в том, что Поттер — обладатель потрясающего своей бесполезностью и опасностью "таланта" влипать в разнообразные приключения на ровном месте. Он отлично помнил еще по школе — если где-то какая-то заварушка, то можно быть стопроцентно уверенным: в самом ее эпицентре будет Поттер. И сейчас эта пороховая бочка находилась в его собственном доме.

Постепенно ход мысли свернул в практическую сторону: Поттера будут искать, Поттер вряд ли будет сидеть всю оставшуюся жизнь дома, стало быть, ему нужны документы, ему нужна маскировка. "Маггловские документы — не проблема, — думал Драко. — С магическими чуть сложнее, но тоже решаемо. Маскировка... А что, собственно, делает Поттера приметным? Правильно: шрам, дурацкие очки и цвет глаз. Из-за этих примет, наверняка, все остальное помнят только люди, которые его хорошо знают. Очки можно сменить на цветные линзы, остается только шрам".

Закончив размышлять, Драко деловито принялся за решение сформулированных задач. В первую очередь документы, для начала — маггловские. Вызвав секретаря, он озадачил его просьбой связаться с одним очень полезным человечком, способным за приемлемую сумму решить эту проблему.

Человечек этот иногда оказывал соответствующие услуги еще отцу Драко. И хотя являлся типом весьма неприятным во всех отношениях — дело свое знал, и в качестве его работы Драко ни минуты не сомневался. Помимо этого — пожилой маггл не из болтливых и не будет задавать лишних и неудобных вопросов, он просто сделает весь необходимый для жизни в маггловском мире комплект документов, включая даже кредитную историю и медицинскую карту.

Раздумывая над проблемой легализации беглеца в магическом мире, Драко подобрал со стола свежий выпуск "Ежедневного Пророка" и пробежал глазами передовицу, ожидая увидеть там статью о беспрецедентном побеге из Азкабана. К огромному его удивлению такой статьи не было ни на первой странице, ни на всех последующих.

"Либо о побеге еще неизвестно, либо его решили скрыть от общественности", — подумал Драко, откладывая не представляющую больше никакого интереса газету.

В дверь тихонько поскребся Мартин и, услышав разрешение войти, проскользнул в кабинет босса.

— Я связался с мистером Донахъю. Он просил вам передать, что сможет встретиться не ранее, чем послезавтра, в три часа, в известном вам месте, — доложил он и, получив благодарный кивок, удалился, закрыв за собой дверь.

Делать Драко в офисе было решительно нечего, но и возвращаться домой не хотелось. Подумав, он решил, что прогулка на свежем воздухе лишней не будет, и, сообщив Мартину, что уходит, покинул офис, не спеша пересек улицу и углубился по дорожке в парк. Совершенно автоматически переставляя ноги по привычному прогулочному маршруту, Драко пытался представить как ему вести себя с Гермионой. Их вчерашний разговор всплыл в памяти и теперь Драко пытался просчитать планы любимой женщины, но ничего разумного в голову не приходило. Это злило Драко, а когда он в полной мере осознал, что вчера Гермиона была права и он действительно ревнует ее, то с досады даже зарычал. За что получил крайне неодобрительный взгляд молодой чопорной особы, толкавшей перед собой коляску с мирно спящим в ней малышом.

Побродив еще по парку и накрутив себя донельзя невеселыми размышлениями, Драко выудил из кармана мобильник и, недолго думая, набрал номер одного из своих любовников. Они давно не виделись, но почему-то этот факт Драко оставил без внимания. Ему сейчас жизненно необходимо было отрешиться от своих проблем, а молчаливый, спокойный Люк, который никогда не претендовал на "серьезные отношения", подходил на роль лекарства, как нельзя больше. Драко совершенно не подумал, что его любовник, за тот период времени, что они не виделись, мог обзавестись партнером или попросту обидеться на невнимание к своей персоне, он просто набрал номер и теперь слушал длинные гудки в трубке.

Если бы Драко спросили, отчего он набрал номер именно Люка, хотя в телефонной книжке было достаточно других номеров, то он бы вряд ли сумел ответить что-то вразумительное. Скорее всего, он бы надолго задумался, а потом выдал бы что-то в роде: "Ну, с ним... спокойно".

С Люком Драко был знаком много лет. Познакомились они совершенно случайно в одном из бостонских маггловских баров, где Драко тогда пьянствовал, заливая алкоголем смерть родителей. Драко сидел у барной стойки мрачнее тучи и методично вливал в себя стакан за стаканом, попутно лениво листая журнал о яхтенном спорте. Содержимое пухлого глянцевого издания пестрело картинками с изображениями морских пейзажей, и они несколько отвлекали молодого человека от мрачных мыслей своими яркостью и позитивным настроем. В какой-то момент на соседнем стуле материализовался симпатичный загорелый парень и вдруг, ни с того ни с сего, стал давать комментарии к картинкам из журнала. Он рассказывал о яхтах, как о живых существах: живо, красочно и очень увлекательно. Так, слово за слово, они разговорились, а когда познакомились поближе, оказалось, что Люк занимается яхтенным спортом профессионально. Скучающему Драко было интересно, и как-то раз он согласился сходить в яхт-клуб вместе с приятелем.