Мир после. Книга 1. Водный мир

— Почему на север? — спросила Ксения, которая была очень бледна и дрожала, наверное, впервые в жизни слыша подобные истории.

— На севере есть материк, покрытый снегом и льдом, где живут маги, — ответил Ярик, — я оттуда. Но добраться туда, не зная пути, сложно.

— Джим найдёт путь.

Ребята удивлённо замерли, когда Алексис заговорила, не пошевелившись, лишь разомкнув губы.

— Его не схватили, когда Правящие нашли ваш плот? — уточнил Ярик, скорее для остальных, чем для себя, ведь он мог прочитать ответ в мыслях девочки.

— Он ушёл. По крайней мере, я так думаю. И на корабле его не было, — голос у Алексис был тихим, сухим, и Ксения сразу же протянула ей бокал.

— Пожалуйста, — попросила она, почти умоляя Алексис попить.— Поверь, ты в безопасности.

Тонкая дрожащая рука сомкнулась на бокале, и ребята с облегчением вздохнули.

Страх.

Папа говорил, что страх — главный враг кочевника. В тот момент, когда ты начинаешь бояться, ты становишься зайцем, которого, в конце концов, затравят либо гончие псы, либо волки. Их с детства учили не бояться, но сейчас Алексис испытывала именно его. Страх.

Она тихо, как умели только люди её племени, кралась по тёмному коридору спящего дворца в самом сердце враждебного города, враждебного мира. Одна, испуганная, разбитая, Алексис заставляла себя идти и бороться со страхом, потому что она не хотела быть зайцем, загнанным и сломленным. Если ей суждено погибнуть, она сделает это, как родители — сражаясь за свою свободу.

Было так тихо, что девочка слышала своё дыхание. Даже море хранило молчание. Как бы она хотела иметь крылья, чтобы перелететь городскую стену и оказаться над водным простором. Вода была её стихией, там она не чувствовала страха.

Алексис застыла у сводчатого окна, вдыхая соленый воздух. Её знобило, ведь Ксения отняла её одежду, и на девочке была лишь свободная тонкая рубашка до колен. Босые ноги стыли от холодного камня, но этим было сложно напугать дочь Племени Огня.

Она вздрогнула, когда в дальнем конце коридора послышались шаги. Девочка метнулась за угол, всем телом прижавшись к стенам, смиряя бешено колотящееся сердце. Все тот же страх — холодящий, сводящий с ума, отнимающий волю — наводнил её тело, и было так сложно не поддаться ему, не вернуться в комнату, в тёплую постель.

Если бы тут был Джим, все было бы по-другому. Брат — такой смелый, такой сильный — придумал бы, как выбраться отсюда, он бы никогда не отчаялся. Алексис была уверена, что Джим вырвался, что ему удалось сбежать — и он достиг пристанища магов. Скоро он найдёт способ, чтобы её спасти.

Алексис выдохнула, когда шаги затихли. Она ждала брата, но не собиралась ждать, когда ей обрежут голосовые связки и отправят на фабрику, в этот инкубатор, где людей растили и спаривали, как скот у сельчан. Она ни за что не станет одной из безвольных самок, рожающих детей для того, чтобы кровососы могли жить и убивать.

Она снова осмелилась выглянуть в коридор, там никого не было. Девочка скользнула вдоль стены: ей нужно выбраться из дворца к ограде, а там она найдёт способ её перелезть.

Коридор упирался в винтовую лестницу, которая шла вниз, тонула во мраке. Если там кто-то и есть из охраны, Алексис не узнает о нём, пока не наткнется. Она хорошо видела в темноте, но не настолько, чтобы разглядеть кровососа. Но ей нужно рискнуть, возможно, именно так ей удастся проскользнуть во двор незамеченной.

Босые ноги беззвучно ступали по холодным каменным плитам, свет остался над головой, и Алексис вцепилась в перила, сдерживая дыхание. Она не хотела попасться, ей нужно быть очень осторожной, чтобы сбежать.

Ступени закончились очень резко, девочка была уверена, что не добралась ещё до нижнего уровня дворца. Но поручней и ступеней больше не было, лишь дверь. Возможно, это была дверь на свободу. Или в покои какого-нибудь кровопийцы.

Девочка замерла, не зная, что делать, страх снова сковал её. Любой неверный шаг мог стоить ей жизни. Но какой у неё был выбор? Либо войти, либо вернуться. Найти другой путь этой ночью она вряд ли успеет.

Джим никогда не отступал от задуманного, да и родители никогда не сворачивали с намеченного пути, если напрямую им ничто не угрожало.

Алексис вздохнула и осторожно толкнула тяжёлую дверь, наверное, металлическую, ведь в городах Правящих не было дерева.

Это была большая комната с высокими потолками, до которых от самого пола шли стеллажи с книгами и свитками. Из высоких окон падал лунный свет, обрисовывая контуры столов, кресел и книжных полок. На столах лежали палочки для письма, раскрытые книги, несколько ларцов. И никакого выхода.

Окна были на уровне метров двух от земли, под ними — маленький дворик с фонтаном, окружённый каменной стеной. Алексис прикинула, что будет, если она прыгнет. Даже если не сломает ногу, её услышит половина города: у этих кровососов отличный слух.

Она огляделась в поисках чего-то, что она могла бы использовать в качестве каната, но библиотека была полна лишь книг. Можно вернуться в спальню и завтра повторить этот путь, только прихватив с собой простынь. Ещё один день, вряд ли с ней что-то случится за это время, ведь те странные подростки уверяли её, что ей ничего не грозит, что её не отведут на фабрику.

Девочка вздохнула — она приняла решение, и ей тут же стало легче. Она нашла выход, и страх отступил. В последний раз выглянув во дворик, направилась к двери, которая резко открылась. Комната заполнилась полыхнувшим под потолком искусственным светом, и Алексис отскочила, едва сдержав крик отчаяния.

— Не знал, что дикие умеют читать.

Девочка смотрела на серебряного парня, который забрал её с корабля и привёл к Ксении, сердце билось быстро и лихорадочно. Она не знала, чего ожидать; прижалась спиной к книжным полкам, ничего не отвечая.

Лектус медленно подошёл к столу и открыл чёрный ларец, сделанный, наверное, из какого-то гладкого чёрного камня. Положил в ларец кинжал, или нож, и только потом повернулся к застывшей Алексис. Его холодный равнодушный взгляд, отражавший свет, словно прощупал девочку с макушки до пяток и остановился на её лице. Это не были глаза кровопийцы, но взгляд наследника Водного мира внушал ужас и леденил кровь.

Страх. У страха, оказывается, может быть лицо. Лицо равнодушного подростка, покрытого серебром. Ледяное лицо.

— Беглецов в Красном городе не любят, — скучающе заметил Принц, садясь в кресло и складывая руки на груди.— Впрочем, их здесь нет и не было. Последнего сожгли во дворе фабрики, ещё когда я не родился. Сами же обитатели фабрики и сожгли. Наверное, весёлое было зрелище.

Он специально пугал её, ведь кровососы не терпят огня.

— Да, конечно, огонь у нас запрещён, но для исключительных случаев во дворе фабрики его могут и разжечь. Выведут всех обитателей, оставят десяток палачей, приготовят воду — и спектакль готов. Думаю, все только обрадуются такому развлечению, а то стало скучновато.

Девочка молчала, чувствуя, как холодный пот струится по спине. Ноги окоченели на каменном полу, зубы свело судорогой страха и напряжения.

— Говорят, что вы зовете себя Детьми Огня. Получается, что вы пламени не боитесь. Давай проверим? — Лектус встал и подошёл к одной из полок, и в этот момент Алексис стрелой метнулась к столу и выхватила из ларца кинжал, как щит выставляя перед собой.— Ну, и что дальше? — Принц обернулся; в его руках была откуда-то взятая свеча. На лице — лёгкое удивление.

Алексис сама не знала, что делать дальше. Этот сын кровопийцы не пытался броситься к ней, отобрать нож, не пытался вообще что-то сделать, стоял и ждал, что будет дальше. Было ощущение, что он развлекается.

— Дай я расскажу тебе, что будет дальше, — наконец, скучающе заговорил Лектус, медленно подходя к креслу и расслабленно садясь в нём.— Я даю тебе выйти отсюда, раз уж ты угрожаешь мне ножом. Ты бежишь, сама не зная куда, потому что во дворце ты не ориентируешься. Как только ты выходишь отсюда, я одним криком поднимаю на ноги всю охрану, и уже через четверть часа ты поймана теми, кому не страшно твоё оружие. А затем мы возвращаемся к ранее описанному сценарию, и я всё-таки узнаю, правда ли то, что вы не боитесь огня.

Он замолчал, и Алексис выше подняла кинжал, показывая, что он её не напугал.

— Хорошо, давай рассмотрим другой вариант, — продолжил Лектус, наверное, осознав, что ответа не получит.— Ты кладешь кинжал на место, я делаю вид, что тебя тут не было, а завтра, зайдя к Ксении, я обнаруживаю тебя там, мирно сидящую в углу. Я забываю о том, что видел тебя тут. Никакой погони, никакого наказания. Как ты на это смотришь?

Она всё равно молчала, хотя понимала, что оказалась в тупике. Он говорил правду — теперь ей отсюда не выбраться, не подняв шума. Её поймают и убьют. Осознав это, Алексис почувствовала, что страх снова отступил. Она больше не боялась, потому что знала, что будет дальше, неизвестность исчезла.

— Видимо, правду говорят, что кочевники не разговаривают с теми, кого считают своими врагами. Жаль, я надеялся услышать твой план, что делать с этой ситуацией, — Лектус оглядел библиотеку.— Пока ты размышляешь, я возьму что-то почитать, именно за этим я сюда пришёл, так неожиданно помешав твоему гениальному плану побега, — Принц встал и подошёл к одной из дальних полок, разглядывая корешки толстых книг.

Алексис чувствовала, как у неё затекают пальцы руки, сжимавшей кинжал, она была в тупике и не могла придумать, что делать. Мелькнула мысль броситься в окно — и будь что будет. Она пристально следила за Принцем, который стоял к ней боком, явно уверенный, что загнал девочку в ловушку, и тогда она решилась.

Один бросок к двери — и она бы была снаружи. Один просчитанный беззвучный прыжок к выходу. Но она не добежала, сражённая болью: что-то острое впилось ей в плечо. Она закричала и упала, в глазах потемнело.

— Как-то у нас завелся вор, решивший стянуть наиболее редкие книги, — над ней, почти теряющей сознание от боли, с книгой в руках стоял Лектус.— Отец установил ловушку: выдергиваешь книгу, отжимая пружину — и получаешь стрелу в лоб. Правда, тебе повезло, всего лишь плечо, — кажется, он говорил с удовлетворением. Потом он нагнулся и забрал из безвольной руки девочки кинжал, возвращая книгу и оружие на места.

Алексис казалось, что её жжёт изнутри, боль была адская. Она сжала зубы, пытаясь не издать больше ни звука. Она не слышала ни шагов, ни открывающейся двери, и поняла, что кто-то появился в библиотеке только тогда, когда услышала голоса.

— Что случилось?

— Так, у нас в зверинце вечеринка? — Лектус явно веселился.

— Алексис!

Девочка открыла глаза и увидела над собой лицо Ярика.

— Что вы тут делаете? — холодно спросил Принц.

— Я услышал крик, — кажется, это был мальчик с глазами кровопийцы, Истер.

— Жаль, барабанные перепонки нельзя подрезать, как голосовые связки, — откликнулся Лектус.— Я пошёл спать, через пять минут сюда заглянет Страж.

Алексис застонала, когда её начали поднимать.

— Оставь меня, — прошептала она Ярику.

— Если Страж нас тут найдёт, у нас будут большие проблемы, и даже Лектус нам вряд ли поможет, — пробормотал мальчик-телепат.— Ист, помоги!

Алексис до крови прикусила губу, в глазах потемнело, когда её начали ставить на ноги. Она цеплялась за сознание, не позволяя себе обмякнуть в руках мальчишек, и только одно чувство не позволяло ей отключиться — ненависть к Лектусу, сыну Байрока.

Боль была нестерпимой, словно изнутри её жгло и леденило одновременно. Словно в руке, от ладони до плеча, разлили ледяной огонь. Так не бывает, но боль её была именно такой. Алексис пыталась зацепиться за сознание, вырваться из этого ужасного плена забытья, в котором было лишь воспоминание о ноже, вошедшем в плоть, — и вот этого ледяного пламени.

Прикосновение к руке заставило девочку вздрогнуть — и распахнуть глаза. Свет ненавязчивый, словно туманный, и Алексис не могла понять, где она. Осязаемыми были только боль и прикосновение мягкой успокаивающей руки к горящей ладони.

— Всё будет хорошо, — проговорил голос, которому нельзя было не верить, он был незнакомым, но при этом таким родным и таким близким, словно из далёкого детства.— Все пройдёт, не плачь, — прохладные пальцы коснулись её лица, и только тогда Алексис поняла, что из глаз текут слёзы.

Наконец, девочка смогла сосредоточиться и рассмотреть ту, которой принадлежали голос и прикосновение. Словно из густого тумана проступила фигура женщины, склонившейся над Алексис и гладящей её по больной руке.

— Кто вы? — выдавила девочка, пытаясь сесть, но голова тут же закружилась и в глазах запрыгали пятна. Незнакомка осторожно заставила Алексис лечь обратно, и мягкая ладонь снова погладила раненое плечо.

— Я Эйлин, — певуче ответила женщина, — я пришла помочь тебе.

Чем дольше Алексис смотрела на женщину, тем чётче проступали её черты. Длинные рыжеватые волосы убраны лентами за спину причудливыми узорами кос. Большие голубые глаза, настоящие, человеческие, казались смутно знакомыми, но Алексис была уверена, что никогда не видела этой женщины, одетой в красивое тёмное платье, которое облегало её фигуру до бёдер, ниже спадая свободной юбкой, вышитой белыми узорами по подолу. Никогда девочка не встречала подобных одежд, да и подобных женщин. Было в Эйлин что-то... волшебное.

— Тебе легче?

Алексис задумалась над вопросом незнакомки и поняла, что ей действительно лучше: огонь уходил из плеча, смягчая боль, а пальцы Эйлин поглаживали локоть девочки, словно утягивая боль за собой.

— Тут кое-кто очень за тебя волнуется.

Девочка не поняла сначала, о чём речь, но, снова присмотревшись, увидела большого чёрного кота, застывшего у подола Эйлин. Кот был огромен, и взгляд его казался совсем человеческим. Алексис поёжилась, ничего не понимая.

— Кто вы? Где я? Чего вы хотите?

— Я хочу помочь, — мягко ответила Эйлин, улыбнувшись. Волосы, выбившиеся из лент, упали ей на лицо, и она их поправила, на миг убрав за уши.

— Вы эльф?! — испугалась девочка, всё-таки садясь и с радостью отмечая, что делает это вполне нормально. Боль почти ушла, и Алексис, наконец, смогла рассмотреть свою ладонь — на ней был сильный ожог, словно она успела где-то схватить раскалённый кусок железа и сильно сжать в руке.— Что это?

— Все позади, — Эйлин словно не слышала вопросов, мягко проводя пальцами по ожогу, почти невесомо.— Я тут больше не нужна, — к удивлению Алексис, это было сказано огромному коту, который всё это время, не шевелясь, сидел у ног женщины, — теперь у тебя есть время.

Кот долго смотрел в глаза Эйлин, казалось, что они общаются молча, что-то друг другу рассказывая. Зверь дёрнул хвостом — и внезапно прыгнул прямо на Алексис. Девочка вскрикнула, пытаясь отшатнуться и закрыть лицо руками, голова закружилась, плечо отдалось болью, и Алексис упала навзничь.

— Алексис!

Она открыла глаза, полные испуга, — и сразу зажмурилась.

— Ты не ушиблась? — рядом присела откуда-то взявшаяся Кристин, в спину которой било яркое солнце, стоявшее над Красным городом.— Мы так ждали, что ты очнёшься.