Маркетолог@ - Часть #1 "Социальные сети"

Первым делом я должен был защитить честь своей семьи. Я отправился вместе с полицейскими в участок в Лайари. Там я подкупил дознавателей и забрал с собой тело Амира. Увы, повлиять на таблоиды, раструбившие на всех углах факт убийства твоего мужа и имя Лили Файом, я уже не мог. Зато я сделал так, чтобы имя отца Дани никогда не упоминалось в газетах.

Вторым шагом я решил найти убийцу Амира по горячим следам, даже и отложив поездку домой с телом Амира. У меня не было ни малейшей зацепки, и я вернулся в полицейский участок. Я решил выяснить, что сталось с телом Лили Файом. Никто не желал помочь мне, пока в надежде на щедрую взятку один из полицейских не заговорил со мной сам.

'Из этой женщины сделали проститутку, господин, — сказал он, заглядывая мне в глаза, — здесь на побережье есть один дом, где, как я знаю, содержали женщину, подобную этой. Ту женщину убили. Это было сделано для удовольствия. Есть те, кому нравится делать больно. Дом пустует, но может, вам стоит попытать счастье там?'.

Я заплатил полицейскому и направился по указанному мне адресу. Дом не казался обжитым, но я на свой страх и риск устроил в нем засаду. Я ждал почти сутки и за это время успел обшарить весь дом. То, что я нашел там, было отвратительно.

-Что же там было? — сдвинула брови Мив-Шер.

-Ну, скажем так: полицейский был прав, описывая увлечения хозяина, — брезгливо бросил Рамадан.

Обладавшая живым воображением, Мив-Шер испуганно сглотнула.

-Мне продолжать? — спросил Рамадан, наблюдая за реакцией сестры.

-Да, — храбро кивнула та.

-Да? Ну-ну... ладно. Итак, я уже собирался спалить и дом, и подвал, превращенный в камеру пыток, когда услышал шаги, вытащил нож и затаился. Неизвестный хозяин дома беспечно переступил порог. Мне оставалось только сделать шаг вперёд и приставить нож к его шее. 'Иди прямо и не оборачивайся', — приказал я. 'Привет, Рамадан. Какими судьбами?' — насмешливо ответил хозяин. Не веря своим ушам, я почти опустил кинжал и немного сдвинулся с места. Это и спасло меня от пули. О да, Симбад умел хорошо стрелять. Лишь счастливый случай избавил меня от смерти. Второго шанса у Симбада уже не было. Я ударил его рукояткой ножа в висок, сбил с ног, усадил на стул и связал. А когда Симбад очнулся, то я с удовольствием дал ему почувствовать, что такое настоящая боль. Пытки — опыт довольно жуткий...

-Ты... ты что же... ты пытал его? — прошептала Мив-Шер. — Ты что, знаешь, как это делается?

-Безусловно, — равнодушно ответил Рамадан. — Как и твой Дани, я тоже был единственным мальчиком в нашей семье. Как и он, я тоже ношу на руке знак crux ansata. В день совершеннолетия я, как наследник семьи, узнал тайну этого знака. Эту тайну я разделил с тобой. Но до этого хранитель тайны сделал мне подарок... Нет, Мив-Шер, это не любовь принцессы, которую обещал своему сыну Амир. В тринадцать лет наследники нашего рода получают другой подарок. Я никогда не рассказывал тебе о нем. Но теперь я готов разделить с тобой и это тоже.

Итак, подарок состоит из трёх уроков.

Урок первый: пытка. Если воткнуть хорошо отточенный нож в мягкую человеческую плоть и поворачивать рукоять кинжала по часовой стрелке, то заговорит любой. А если расширить рану и усилить нажим, то на твои вопросы ответит самый сильный — сильнейший.

Второй урок: как можно выдержать пытку. Этот урок немного сложней. Но зная, как контролировать боль, можно ничего не сказать и при этом выжить. И, наконец урок третий: убить. Убивать быстро и убивать медленно — это большая разница, но лишь для того, кого убивают. И это самый простой урок для убийцы.

-А зачем... зачем это было нужно знать тебе, тринадцатилетнему мальчику? — ахнула женщина, поражённая до глубины души.

-Ну, в нашем роду есть одна легенда, — пожал плечами Рамадана. — Согласно ей, младшая ветвь Эль-Каед ведет свою линию от горных отцов, от самых первых хашашинов. В 1147 году наследник младшей линии узнал истинную тайну crux ansata. Не выдержав открывшейся ему истины, хашашин убил хранителя тайны, а потом перерезал горло себе. Душа наследника Эль-Каед не была готова вынести нашу тайну. И эта тайна чуть-чуть не умерла навсегда. Единственное, что спасло её, было то, о чём не знал хашашин: дело в том, что с I века тайну crux ansata бережёт не только наследник, но еще три человека — три хранителя, которых назначает наследник, страж. С тех пор нас учат защищать себя и тем беречь тайну.

-И ты хочешь сказать, что рано или поздно, открыв Дани тайну, ты, может быть, будешь вынужден убить моего Дани, если он не примет её? Или... что мой сын захочет зарезать тебя? — ужаснулась Мив-Шер и прижала ладони к щекам, ставшим белее снега.

-Ну, во-первых, совершенно не обязательно, что узнав тайну, Дани захочет меня убивать, — Рамадан хмыкнул. — А во-вторых, убить хранителя тайны не так-то легко. Наследник рода Эль-Каед обычно очень хорошо усваивает все три урока. Я в свое время был отличным учеником, сестра. Причём, таким хорошим, что смог в одиночку допросить Симбада. Побои — дело долгое. Я применил к Симбаду первый урок рода Эль-Каед. Симбад выл и молил меня о пощаде. Я дал слово не мучить его, и Симбад всё мне выложил. То, что он сказал, ослепило и оглушило меня.

Видишь ли, Симбад приехал в Египет еще при президенте Насере, как один из русских военных советников. Здесь Симбад познакомился с женщиной, веселой, умной, красивой. Она была американкой. Завязался роман. Флирт перешел в увлечение. И тут Симбад сделал ошибку, показав женщине свое истинное лицо. Он ударил ее и повредил ей зрение. Когда-то Симбад обучался технике ведения допросов и пристрастился к этому занятию так сильно, что обычные отношения с женщиной уже не приносили ему удовлетворения.

Любовница пригрозила разоблачением. Симбад попытался избавиться от нее. Догадавшись, что ей грозит беда, женщина скрылась. Но уже через месяц она сама нашла своего обидчика. К тому моменту у любовницы были и фотографии, уличающие Симбада, и компрометирующие его записи, и прочие доказательства его увлечений. Женщина показала Симбаду копии, сказала, что оригиналы спрятаны в надежном месте. Из оригиналов ясно следовало: Симбад работал не на Кремль, а на ЦРУ. Убить свою бывшую любовницу Симбад уже не мог. Ему оставалось одно: попробовать от нее откупиться.

Женщина пошла на сделку и назвала чудовищную сумму. Попросить эту сумму у своих новых хозяев Симбад не мог, так как ему пришлось бы рассказать о себе и о своих наклонностях. Подумав, где он может раздобыть деньги, Симбад вспомнил о своем бывшем соотечественнике. Когда-то они действительно дружили, но, как часто бывает, не поделили женщину. Позже антиквар забыл обиду и сам пошел с Симбадом на примирение. Амир и я — мы стали частью злого умысла Симбада по воле случая. Спасая мне жизнь, Симбад тогда и не думал, что я ему пригожусь, а он сможет использовать в своей нечистоплотной игре и меня, и Амира. Но доказать свою невиновность я никогда не смогу. Потому что все, что произошло потом, свидетельствует не в мою пользу.

Итак, Симбад подготовил свой план и приступил к его выполнению. Первым делом Симбад придумал историю о древних свитках, найденных в Мазари-Шарифе, и рассказал об этом антиквару. Чем и побудил предпринимателя снять деньги с банковских счетов. К тому моменту Симбад уже получил назначение из Каира в Карачи и просто так ездить по Египту уже не мог. Вот тогда Симбад и вспомнил обо мне и попросил меня оказать ему услугу. И я ее оказал: Амир стал телохранителем женщины и переправил ее вместе с деньгами в Каир, где и передал с рук на руки Симбаду. Далее Симбад и Лили отправились в Карачи, где их уже ждал муж этой женщины со второй частью суммы. Убедившись, что огромный куш собран целиком, Симбад забрал деньги, убил мужа на глазах у жены, а женщину... в общем, женщину он оставил себе. Это из-за Лили Симбад когда-то поссорился со своим другом. Это она когда-то задела гордость Симбада. И теперь Симбад вполне мог расквитаться с ней. Лайари — не тот район, где будут искать пропавших, там каждый день погибают люди, поэтому с этой стороны Симбад был защищен прекрасно. Уязвимость Лили позволяла Симбаду чувствовать свою неуязвимость. Весь год Симбад держал женщину у себя. Он медленно убивал её...

Откупившись от американской любовницы, Симбад уничтожил все доказательства своей вины и посчитал, что на этом всё и закончилось. Лили умирала, и Симбад собирался убить её, когда встретил Амира в Лайари. Они столкнулись случайно. Но Амир вспомнил Симбада и окликнул его. Слово за слово, и твой муж поинтересовался, как поживает семейство антиквара, и когда они собираются вернуться в Каир. Симбад попытался отвертеться от неудобных расспросов Амира. Почувствовав неладное, Амир потребовал у Симбада встречи с антикваром и его женой. Поняв, что избежать столкновения не удастся, Симбад пригласил Амира в дом на побережье, выдав его за склад антикварного магазина. Симбад отвел Амира в комнату, где умирала Лили, так он убил и Амира. Он бы пристрелил твоего мужа, но пулю можно легко идентифицировать. И Симбад зарезал Амира на глазах у несчастной женщины.

Разом заметая все следы, Симбад проткнул Лили оба легких, потом затащил труп Амира и Лили в свой автомобиль, поджег дом, отвёз тела в волчий угол Лайари, вызвонил по телефону прессу и, представившись репортерам каким-то выдуманным именем, сообщил им, что некоего мужчину убила дешёвая русская sharmuta. Пресса вызвала полицию и раструбила грязную историю на всех углах. Симбад знал, что за Амиром стоит наша семья, и побоялся назвать репортерам имя твоего мужа. А Лили никто не искал. Заклеймив ее позором, Симбад рассчитывал закрыть рот мужчинам рода Эль-Каед. Он знал, что мы будем молчать о случившемся, как молчат о бесчестье. Убийца думал, что замел все следы. И все же, он просчитался. Как видишь, я нашел его.

Мив-Шер закрыла ладонями лицо. Видя мучения сестры, Рамадан замолчал.

-Что... что потом было? — слабым голосом окликнула его Мив-Шер.

-Ничего особенного. Я просто сдержал свое слово, — пожал плечами Рамадан. — Я не мучил Симбада. Вонзил в него нож и оставил его подыхать в том самом доме. Если Симбад умер, то вообще нет никаких доказательств против меня. Если же он выжил (в чем я очень сомневаюсь), то против меня есть два свидетельства.

-Какие? — испугалась Мив-Шер.

-Во-первых, я был в полицейском участке Карачи. И при необходимости, полицейские вспомнят меня. Во-вторых, это могут быть показания самого Симбада. Видишь ли, последнее, что я видел, это пылавший дом, в котором я оставил Симбада с ножом в ране. У меня просто не было времени проверить, сдох Симбад или нет. И ещё... Как я уже говорил, Симбад был военным советником. Это означает, что он занимал важную должность в армии. Но после того, как я прирезал его в Карачи, Симбада никто не искал. Ни один из русских не спрашивал о нем. И это меня настораживает. Это означает, что либо русские знали, что Симбад погиб (и тогда возникает вопрос, как они могли догадаться об этом, ведь свидетелей в том доме не было), либо — Симбад выжил и добрался до своих. И мысль об этом не дает мне покоя... Вот такая история.

-А почему ты не рассказывал мне её раньше? — подумав, подозрительно спросила Мив-Шер.

Рамадан невесело усмехнулся:

-Давай-ка мы вместе догадаемся об этом, моя разумная, моя упрямая, моя безжалостная сестричка. Ну, наверное, я был вынужден молчать, потому что я — мужчина, который защищает свою семью, твою репутацию и твое доброе имя. Еще потому, что я, видишь ли, все еще работаю на правительство, о чем ты не могла не догадаться во время моего рассказа. Ну и еще потому, что то, что сделал я, считается преступлением. Но даже если бы меня оправдали за казнь Симбада, то дело в любом случае получило бы широкую огласку, и тогда наружу вышла бы тайна рода Эль-Каед. А эта тайна поважней убийства какого-то там мерзавца. И я, хранитель тайны, не могу допустить, чтобы секрет, за который мои предки отдавали жизнь, был подвергнут публичному осмеянию. Я никогда — даже ценой собственной жизни и жизни всей моей семьи! — не дам бесславно умереть этой тайне. В нашем роду есть только один Бог, одна судьба и одно предназначение.

И наш Бог — это Вера. Именно поэтому все мы — и ты, и я, и твой сын дани — так похожи друг на друга. У нас одинаковые черты лица, даже цвет глаз один и тот же. Иного и быть не может. Мы рождены, чтобы беречь и продолжать эту тайну... Но, впрочем, у меня была и еще одна причина, чтобы промолчать. Просто я очень люблю тебя, девочка. И больше всего я хочу сохранить твой покой и сберечь твоё сердце в неведенье. А ты... ты хотела узнать правду так сильно, что даже собралась отправиться за ней в Лайари. Ты была настолько уверена в том, что вынесешь эту правду, что ни разу не остановила меня, пока я тебе исповедовался. И ты вывернула меня наизнанку, Мив-Шер... Ты сделала мне больно. Ну и как, тебе нравится твой выигрыш? — Рамадан отвернулся от женщины, подошел к окну и отдернул занавеси.

Он долго стоял, глядя в бирюзовое небо. В конце концов взял себя в руки и вернулся к Мив-Шер. Брезгливо отшвырнув газеты, он сел рядом с сестрой, извиняющимся жестом коснулся ее руки. Рамадан действительно рассказал сестре все. Вот только в этом рассказе он смешал вымысел и истину, поменял правду и ложь местами.

-Скажи мне, Рамадан, эта женщина, эта русская, она была любима Амиром? Ведь Амир как-то упоминал о её ребенке... Что стало с малышом этой женщины, скажи? И кто это был, мальчик или девочка? — помедлив, спросила Мив-Шер.

-Ты из-за этого хотела узнать, как умер Амир, да? — фыркнул Рамадан.

-Как ты догадался?

-Ну, Мив-Шер, если ты знаешь, как я дышу, то и я знаю твою самую главную тайну. Ты же всегда мечтала о том, что у тебя будет много детей. Ты хотела родить Амиру еще одного сына, а себе — дочь... Ну, ну, Мив-Шер, не надо, — быстро добавил Рамадан, увидев слезы в глазах сестры. -Так зачем тебе информация о чужом ребенке?

-Ну... ну потому что, если это малыш Амира, то я бы могла... я бы очень хотела забрать ее... или его... себе. Ребёнок же ни в чем не виноват, — отвернувшись, робко сказала женщина.

Рамадан вздохнул и покачал головой:

-Знаешь, сестра, порой ты все-таки невозможна. Что за вечное женское желание самой придумывать себе муки, чтобы их преодолевать, да и то лишь за тем, чтобы после этого навоображать себе новые? Перестань, Мив-Шер. Ну какой еще 'ребенок у Амира'? Да, у Лили есть дочь и сын, но никакого отношения к Амиру эти дети не имеют. Ты поняла меня? Ты слышишь, что я тебе говорю? Дети Лили не имеют к Амиру никакого отношения, — раздельно, властно, чётко, почти по слогам произнёс Рамадан. — К тому же... В общем дочь Лили осталась в Москве. А ее сын, родившийся тут, кажется, не выжил.

-А если выжил? — подняла на брата глаза Мив-Шер. — А если он жив, то что тогда?

-А если он все-таки выжил, то я бы лично отвез его к его родным или же передал в русское посольство, что было бы еще проще, — огрызнулся Рамадан. -А теперь давай, наконец, поставим в этой истории точку. Возьми себя в руки, Мив-Шер. Забудь прошлое. Живи настоящим. Вспомни, что, когда наступает конец, Бог всегда дает нам начало. Призови свой здравый смысл. Оставь дурные воспоминания в доме Амира и переезжай ко мне вместе с Дани. Я все подготовил для вашего переезда: вот этот дом, и здесь — всё ваше. Всё твое. Можешь оставить так. Можешь всё переделать. Твой сын, твой мальчик — единственный наследник Эль-Каед. Дани должен вырасти мужчиной, получить богатство, чтобы защитить секрет и передать тайну crux ansata. Я сам буду воспитывать Дани. И я сделаю всё для того, чтобы он стал достойным тайны, и...