Женская логика

— С кем поведешься... Так, вооружение у него штатное, я в архиве эту модель нашел, все соответствует. А вот движки и генераторы явно усилены, оно и понятно, его для дальнего рейда готовили. Вот только странно...

— Что странно?

— Все системы крейсера излучают значительно сильнее, чем должны, он как прозрачный. Такое впечатление, что у него...

— Правильное у тебя впечатление, у него брони нет.

— Командир, а ты откуда знаешь?

— Что бы пойти в дальний рейд, нужны дополнительные запасы топлива. А масса, как ни крути, ограничена. Значит надо чем-нибудь пожертвовать. Снять либо броню, либо пушки. Я бы на его месте снял именно броню, естественно, за исключением интегрированной. Он же в бой вступать не собирался, защита не нужна. А вот пушки, при такой модернизации, лучше оставить. Чтобы была возможность прихлопнуть случайного свидетеля.

— Вроде нас.

— Да, вроде нас. И это дает нам шанс. Если мы сумеем подобраться к нему на дальность прицельной стрельбы и выбить реакторы, то он, считай, готов. Щит он поставить просто не успеет. У старых щитов, если кто забыл, время накачки энергией было значительным.

— А ракеты? Их у него много...

— Ракеты у него столь же устаревшие, что и все остальное. Часть запутаем помехами, часть собьем.

— Командир — подал голос молчавший до этого Тэн Суво, искин, штатный медик корабля и оператор их единственного орудия. — Если снять энергию со щитов и перекачать её мне, я смогу в него попадать уже с семидесяти единиц дальности. Правда при этом пушка выйдет из строя выстрелов за десять, но больше нам и не понадобится.

— А если он в нас попадет? Щит сможет хоть что-нибудь задержать...

— Нет разницы, сколько его попаданий нам потребуется для того, чтобы на куски развалиться. Все равно, после первого же мы станем небоеспособны.

— Кто еще что предложит?

— У нас остался один дрон геологической разведки. Пусть он медленный и неповоротливый, но у него активные сенсоры страшной силы. Вполне может послужить в качестве корабля РЭБ. Если он упрется лучом в крейсер, и начнет его во всех диапазонах сканировать, то может что-нибудь у них и поломает. Во всяком случае, отвлечет внимание, а нам это лишнее время подарит.

Командир сторожевика задумался на несколько секунд, а потом сосредоточенно уставился в терминал, на котором прогонял различные траектории атаки.

— Так, смотрите. Вот оптимальный вариант. До сотни подкрадываемся под маскировкой, а потом отстреливаем дрон и сами идем хаотичным курсом с максимальным ускорением.

— Командир, при таких ускорениях мы все, ну кроме Тэна и Ляли, в отрубе будем. Компенсаторы не справятся. Как воевать-то?

— А нам для такого боя никто больше и не нужен. На активном участке они ведут огонь, а мы валяемся без сознания. По завершению, либо мы приходим в себя и радуемся победе, либо... либо нас не будет.

— Так... ну раз других вариантов нет — голос командира зазвенел командным металлом — Опрос по форме восемь.

Космический флот тщательно культивировал традиции флота морского. Это проявлялось в форме, званиях и вообще во многих мелочах, что отличают флотских от сухопутных. Одной из таких традиций был опрос команды, перед тем как отправиться в самоубийственную атаку. По той же традиции он начинался с младшего по званию.

— Сержант Анверс?

— Атака!

— Мичман Куранин?

— Атака!

— Лейтенант Суво?

— Атака!

— Старший лейтенант Эломейн?

— Атака!

— Принято! Мы атакуем.

* * *

Солнечная Система.

2159г. от Начала. 201...г. по местному летоисчислению.

— В общем, мне даже особо напрягаться не пришлось, на тренировках и учениях было сложнее. Когда геологический спутник начал облучать рейдер, тот заметался, явно не понимая, что к чему и ракеты пустил с большим запозданием. Я их достреливала уже после того, как он от взрыва реактора на части развалился. Да и достреливала не потому, что они опасность представляли, а чтобы злость и страх на них сорвать. Вот так и повоевала. Однако, мы уже на месте. Вот он, наш 514й.

* * *

Корабль выглядел как на рисунке. Матово-серебристые плоскости чуть сужались к оконечностям, придавая грубоватому силуэту стремительность. Скругленные углы и зализанные выступы говорили о том, что эта техника может работать и в атмосфере. Красивый был корабль. Правда красоту портила здоровенная дырища с разлохмаченными краями в одной из граней корпуса.

— А это что?

— Я же тебе говорила — при катапультировании спасмодуля неизбежны повреждения остального корабля. Сейчас состыкуемся, и узнаем все подробности.

Мы зависли на месте, а потом плавно въехали в ту самую пробоину, что была в борту корабля.

Я ожидал, что мне придется надевать скафандр и пробираться по темным коридорам аварийного космолета в его ходовую рубку. Но все оказалось совсем не так.

— Ходовая рубка и является спасмодулем. Мы же не на пароходе, где при аварии надо бежать к шлюпкам, в космосе на это нет времени. Поэтому рубка, в которой находится экипаж, катапультируется целиком, при помощи малого прыжкового двигателя. Мы уже соединились с корабельной сетью, вывожу информацию.

-А зачем тогда все эти тренировки?

— Ну-у... во-первых, так по Уставу положено, а во-вторых, чтобы тебе скучно не было...

Я аж задохнулся от возмущения. Но высказать Ляле, все, что я о ней думаю не успел. Передо мной появились те же надписи, что и в самом начале моей эпопеи, но теперь текст был Лаймой любезно продублирован на русском.

"Принять командование..."

" Передать командование..."

— Спасибо! — Сказала Лайма — если бы я могла тебя поцеловать, то я бы это сделала.

— Всегда пожалуйста! Будем считать, что один поцелуй за тобой. — Шутить-то я шутил, но внутри ворочался червячок сомнения. А вдруг сейчас она скажет "В высших целях, для блага Империи..." и за борт меня? — Что дальше делать будем?

— Как что? Медотсек почти не пострадал, сейчас я приведу его в порядок и тебя в него уложу. Другие системы тоже не сильно пострадали, ремонт вполне возможен. В основном, от воздействия Аномалии, вышли из строя цепи управления. Лавинообразное нарастание сигналов о сбоях в работе различных агрегатов и привело к тому, что компьютер счел ситуацию критической и катапультировал экипаж. На самом деле все не так уж и плохо. Восстановить корабль мне вполне по силам. Но это уже потом, после того, как с тобой закончу.

— То есть, ты собираешься выполнять уговор, несмотря на свои проблемы?

Похоже, я опять сморозил глупость. Лайма надулась и начала мне выговаривать с явной обидой в голосе.

— Я попробую тебе объяснить отношение имперцев к своему слову. История давняя, и началась она, как это ни странно, с внешней политики. Как-то раз дипломаты Империи заявили, что отныне все данные ими обещания будут выполняться. Естественно, на такие слова никто внимания не обратил, мало ли что говорят дипломаты, им за пустую говорильню деньги платят. Однако, прошло совсем немного времени, и окружающие обнаружили, что имперцы и вправду выполняют все свои обещания, даже если им это и не выгодно. Таким положением не замедлили воспользоваться все, кому не лень. Империя выполняла свои обещания при любых условиях, не смотря ни на что. Посла, пообещавшего лишнего, могли отправить на плаху, но данное им слово сомнению не подлежало. Все вокруг ржали в голос и крутили пальцем у виска: "Ну-у тупые!" Империя не обращала на смех внимания и продолжала гнуть свое. Со временем, смеяться перестали. Расхотелось. Имперские дипломаты научились не разбрасываться словами, все-таки голова на плечах одна. А все вокруг знают, что если Империя сказала: "Будем бомбить" — надо не раздумывать, решатся имперцы на такое неслыханное злодеяние или нет, а хватать лопату и копать.

— Что копать?

— Это от человека зависит. Оптимисты копают укрытие, а пессимисты — могилу, хоть и выглядит это одинаково. Постепенно, такое отношение к данному слову, перешло от государства ко всем его гражданам. Если никто не сомневается в том, что ты выполнишь свое обещание, то как же его не сдержать?

— И что же, у вас совсем не врут?

— Врут и обманывают у нас ничуть не меньше, чем где-либо ещё. Просто, если человек не хочет что-то делать, то он змеей будет вертеться, но слова не даст. А вот если его к этому вынудили — деваться некуда. На человека, не выполнившего свое обещание, у нас смотрят так, как у вас на умственно отсталых. Никто не станет такого человека наказывать или обижать, его даже пожалеют, как убогого. Но вот дела с ним постараются не иметь. Верность своему слову возведена в Империи в культ и воспитывается с детства. Да у нас половина литературы основана на сюжете, в котором герой пообещал сделать невозможное и сделал! Или наоборот.

— Ты говорила, что у вас все подчинено принципу пользы для Империи. Какую же пользу приносит выполнение невыгодных обещаний?

— А ты подумай, сколько жизней своих солдат сберегла Империя. Если для достижения каких-то целей не надо воевать, а достаточно просто этим пригрозить? Как у вас говорят: "Сначала ты работаешь на репутацию, а потом уже она работает на тебя" Я понимаю, что в вашем обществе недоверие необходимо для выживания, но поверь мне, что верность своему слову очень упрощает жизнь. Так что готовься залечь в медкапсулу.

— А потом?

— А потом, ты поедешь домой, а я...а я тоже буду делать все, чтобы добраться до дома.

Мне вдруг стало... обидно до слез. Улетит Лайма на своем корабле, а я останусь. И буду жить, очень долго по её словам, зная, что где-то там есть Звездные Империи, могучие корабли и неизведанные планеты. И гуляют по этим планетам прекрасные принцессы...

— Слушай, Ляль — у меня почему-то сел голос — а ты можешь меня с собой взять? Мне даже здоровья абсолютного не надо...

— Ну как же не надо? Что ты будешь в космосе делать, с таким тщедушным тельцем? Здоровье мы тебе поправим обязательно! — Я увидел, что Лайма улыбается, как говорится "до ушей". — Я давно ждала, когда ты об этом попросишь. Если бы ты сам не решился, то сделала бы тебе предложение, от которого невозможно отказаться.

— Почему невозможно?

— Потому, что ты, Андрей, авантюрист, каких поискать. Ни за что бы ты не остался сидеть на своей планете, зная, что можно увидеть Галактику.

— Ну, меня ты, положим, раскусила. А тебе-то я зачем нужен?

— Нам предстоит не просто перелет из точки А в точку Б. Впереди путешествие через невообразимое пространство. Что нас там ждет — неизвестно. И в таком путешествии очень неплохо иметь напарника. К тому же люди лучше, чем искины решают всякие нестандартные задачки, а в том, что они по пути встретятся, я не сомневаюсь. Да и человек ты хороший... — Произнеся последние слова, Лайма смутилась. Ну, мне так показалось. — И вообще, давай-ка иди в медотсек. Атмосфера на корабле уже восстановлена. После процедур поговорим.

* * *

— Вот тут обнаружено скопление нужных нам химических элементов. Делаем там временную базу, и с помощью дронов организуем добычу. По предварительным расчетам это займет несколько месяцев. Пока они комплекс построят...

— Какой комплекс?

— Все, что нам нужно, находится глубоко под землей. Горнопроходческое оборудование имеет слишком большие размеры, чтобы возить его с собой "на всякий случай". Поэтому дроны сделают его на месте, из подручных материалов. А уже оно и добудет нам все, что надо. Ситуация, когда корабль, находясь далеко от базы, не имеет достаточно топлива для выполнения задания, встречается часто. Серьезные повреждения, при которых требуется масса различных материалов для ремонта — тоже не редкость. Поэтому были отработаны методики, как эти проблемы решать доступными средствами. Все необходимые программы у нас есть. Осталось запустить комплекс в работу и ждать когда он накопает нам нужное.

— Ты хочешь сказать, что эти дроны могут построить здесь промышленность вашего уровня?

— Нет. Попробую объяснить на пальцах. Если дикарю из джунглей надо укрыться от непогоды, то он будет сооружать себе шалаш. Человек из твоего времени в тех же условиях, сможет построить себе хижину. Потому, что у него есть топор. Сам топор, он в данных условиях воспроизвести не сможет, но его бревенчатая избушка будет разительно отличаться от шалаша дикаря. Вот поэтому на наших кораблях есть программы, как, используя имеющееся оборудование выбраться из нештатной ситуации. Вроде ваших "рецептов выживания", ты должен быть в курсе, что это.

— А потом?

— Когда добывающий комплекс сделает свое дело, я законсервирую оборудование и поставлю маячок. Этого нет в инструкциях, но так все делают. В Космосе вообще много неписаных правил, которым, тем не менее, все следуют. Мало ли кто попадет в беду в этих местах?

— То есть это оборудование тебе будет не нужно?

— Совершенно верно. Ты хочешь, чтобы им воспользовались твои соплеменники?

— Да.

— Ничего против не имею, хотя и сомневаюсь, что от этого будет толк.

— Разве у вас нет закона, запрещающего передачу высоких технологий отсталым народам?

— Каких высоких технологий! Этот добывающий комплекс представляет собой жуткую кустарщину! А никаких запретов на передачу технологий у нас нет. Если Империи будет выгодно, она любых дикарей обучит и построит им промышленность. Если нам потребуется обратное, мы вполне способны загнать в каменный век кого угодно. Все зависит от ситуации. В данном случае то, что одна из планет получит толчок в развитии, Империю абсолютно не волнует. Вы слишком далеко находитесь.

Лайма ненадолго замолчала, а потом начала разъяснять мне "политику партии".

— Андрей, я не собираюсь вмешиваться в вашу жизнь. Во-первых, потому, что мне это не нужно, а во-вторых, потому, что такое вмешательство до добра не доведет. У нас вопросами технического и политического развития отсталых планет занимаются серьезные научные коллективы. Они проводят многолетние исследования, мониторят ситуацию по множеству параметров. Самодеятельность в таком сложном деле может привести к очень нехорошим последствиям. Поэтому не жди, что я начну поддерживать одних и уничтожать других.

— Политика невмешательства?

— Политика невмешательства без необходимости. Но в то же время, я не собираюсь запрещать тебе, делать то, что ты считаешь нужным. Это твоя планета. Я даже помогу тебе в твоих начинаниях. В разумных пределах, конечно. Устроить планетарную катастрофу я тебе не дам. Да ты вроде к этому и не стремишься. Твое желание подтолкнуть технический прогресс вполне разумно. Стремление, в первую очередь помогать соотечественникам, мне вполне близко и понятно. Кстати, если тебе для твоего "прогрессорства" потребуются деньги — обращайся.

— Банк ограбишь?

— Ваша так называемая глобальная финансовая система построена жуликами. Они создали её для того, чтобы им удобнее было воровать. Забрать из этой системы деньги, причем так, чтобы никто этого не заметил, не составляет никакого труда. Если из круговорота бесконечных афер будет изъята, и потрачена на реальные дела какая-то сумма, то это не воровство, а, так сказать, обратный процесс.