Падение Города

После окончания учебы он подтвердил разряд и устроился уже на полную ставку на производство. Через год родился ребенок и семейная жизнь начала давать трещину. Уставшая жена не находила поддержки и понимания в устававшем на работе муже. И хотя начальство держало его на хорошем счету, и в связи с повышением разряда он стал больше получать, немалые по тем временам, деньги уже не радовали. А тут грянул 91 год и СССР приказал долго жить. Это не могло не сказаться на жизни всех проживающих на его территории. Он еще успел получить от завода двухкомнатную квартиру в новостройке, но дальше устроенная и распланированная жизнь пошла в разнос. Завод перестал получать прежнее количество заказов. Ему не стало требоваться прежнее количество работников, стали задерживать зарплаты. И после очередной, особо длительной задержки, он решил уволиться. Несколько лет в поисках приличной и стабильной работы, в процессе которых он перебивался случайными заработками, довели его до той стадии, на которой он начал искать на ком бы сорваться или с кем бы напиться. Жена, тянувшая все это время практически в одиночку ребенка, на зарплату учительницы, подумывала подать уже на развод, но решила, что ребенку необходим отец, пусть даже и такой.

В результате к 2001 году он стал обладателем гипертонической болезни, которая переросла в инсульт. Выйдя из больницы, в которой его подняли на ноги, Николай опомнился, помирился с женой и снова пошел на работу. Однако теперь ему уже не светило хорошего рабочего места, из-за его возраста и здоровья. В результате всех жизненных перипетий, он вот уже как пять лет работал сторожем в НИИ и весь круг его друзей составляли такие же сторожа, работавшие в другие смены с которыми он иногда вспоминая молодость, да и просто за компанию немного выпивал. Жена уже отчаялась, как-то на него повлиять и бросила это бесперспективное занятие. Она жила уже сама по себе, хотя они и были расписаны, но ей уже было все равно — жизнь для нее сосредоточилась на любимой школе, которой она отдала столько лет, да на двух подругах — ее коллегах по работе.

Был четверг. Восемь вечера. И хотя четверг еще не пятница, но теплый вечер сам по себе располагал к дружеским посиделкам в гараже. Гараж принадлежал Кузе. Вообще-то он не любил когда его называли Кузей, а предпочитал полное имя — Кузьма. Но людям, знавшим друг друга не первый год, такие мелочи иногда были безразличны. Машины в гараже не было — сын забрал на время, год назад, — да так и ездил на ней до сих пор. И гараж стал отличным местом для посиделок.

А повод посидеть сегодня имелся и кроме располагающей к душевным беседам погоде. Вчера играл их любимый футбольный клуб, за который они все болели. И хотя матч был проигран, это не означало, что нельзя посидеть и перемолоть косточки футболистам, тренеру, пообсуждать политическую ситуацию в стране, да и просто поговорить за жизнь. Как обычно их собиралось трое — Коля Кузя и Саша. Саша раньше был водителем междугороднего автобуса и всегда опаздывал, ссылаясь в шутку, что это у него профессиональное. Кузя, на правах хозяина, приходил первым и приносил уже с собой водку, купленную заранее на общие деньги, а потом уже подтягивались остальные участники и приносили с собой закуску.

Вот и сейчас Коля вошел в гараж, где уже находился Кузя. К его удивлению, Саша тоже уже был тут. И он был явно чем-то не на шутку встревожен.

-О, Коля, здорово! Слушай, а вот ты веришь в порчу? — сразу на пороге огорошил его Саша.

-Чего? Да ну, это все сказки, — отмахнулся вначале Николай. — Хотя, знаешь, в жизни чего только не бывает. На сорок восьмом году жизни я уже теперь ничему не удивляюсь. А чего спросил то?

-Да вот понимаешь. Иду сейчас сюда. Все хорошо. Нигде ничего не болит, и вчера все хорошо было, а тут дошел до калитки,— при этом Саша махнул себе рукой за спину.— И вдруг как холодный удар такой сверху вниз по всей спине. У меня аж волосы на голове поднялись.

-Ну, подумаешь, чего только не бывает,— вступил в разговор Кузя. — Я вот, Коль, ему говорю — да выкини ты из головы эту чушь. Не, заладил — это неспроста ...неспроста.

Разговор не помешал опытному Кузе расставить уже стаканы у заранее разложенной закуски и теперь, он начал наливать водку по стаканам.

-Да? Я вот тоже не вчера на свет родился, — не унимался Саша. — Только такого за собой не помню, чтоб так меня огорошивало. Вот я и вспомнил — у нас на родине в деревне, на Украине, была одна бабка...

-Ладно, погодь — Кузя поднял ладонь в останавливающем жесте. — Давайте, мужики по первой и потом ты нам, Сань, расскажешь про свою бабку.

Выпили. Закусили соленым огурцом с черным хлебом. И Кузя сразу же налил по второй.

-Между первой и второй... — начал было Коля.

-Никаких между, давай. — Кузя уже поднял вторую стопку — нам горе залить надо. Просрали мы матч-то вчера... Э-эх.

-Ну, давайте, мужики. Чтоб в последний раз!— Саша решительно опрокинул стакан в горло.

-Мне вообще-то нельзя по стольку и сразу... — пробурчал Коля, но стакан тоже опрокинул.

На сей раз закусили уже салом с хлебом, принесенным из дома Сашей, и уселись на лавочки вокруг импровизированного столика в центре гаража.

-Ну чего там твоя бабка? — Вернулся к прерванному рассказу Кузя.

-Да какая она моя, — Саша передернул плечами, — Погоди... что-то не хорошо мне.

-Ну, посиди, ща отпустит — первая не так пошла... бывает. — Кузя был сегодня куда как более активен чем обычно.

-Ты чего-то сегодня какой-то не такой, — заметил Коля, сооружая себя второй бутерброд с салом.

-Да представляешь, сосед у меня, чтоб ему икалось сто лет, ремонт зараза затеял. Как с вчера начал долбить, так по сегодня не прекращает. А моя, ну конечно, сразу меня начала пилить — у нас, мол, в туалете бачок не починен, я тебя уже две недели прошу.... И как поехала — не остановить.

-М-да... — задумчиво протянул Коля, размышляя о том, что по приходу супруга опять посмотрит на него с немой укоризной.

Точнее Катька смотрела уже даже не с укоризной, а как на пустое место — и это было обиднее вдвойне. От таких мыслей у него кольнуло сердце и он принялся внимательно вслушиваться -не повторится ли тревожный сигнал.

— Мужики, чета мне реально не хорошо. — Прервал тишину Саша.— Может водка паленая?

Он сидел сгорбившись, лицо его заметно посерело и весь лоб был покрыт крупной испариной.

-Да ты чего?! Всегда в одном и том же месте беру! Да и нам то с Колькой, вон, -Кузя кивнул на Николая. — Нам то — ничего. Это с тобой что-то не то. Может, съел чего?

-Ничего я не ел. — Саша отрицательно покачал головой и со лба его сорвались несколько крупных капель пота.

-Эээ, брат, да ты действительно плох. Давай ка выйдем на улицу — подышишь воздухом, может и оклемаешься.

-Может скорую вызвать? — Коля взялся за мобильник, лежавший у него в переднем кармане жилетки.

-Не погоди. Да и что ты им скажешь? -Кузя поднялся и подхватил Сашу под руку. -Пойдем подышим, а там уже видно будет.

"Скажу, что человеку плохо стало, что я им еще могу сказать — что такого-то?" — Коля врачей уважал, и старался после инсульта, сразу к ним обращаться, если случалось что-то странное с организмом.

Они вышли, а Коля остался сидеть один за столиком. Он подумал, что вечер сегодня как-то не задался. А если он хочет успеть к закрытию булочной, о которой напоминала Катька, то надо бы через полчаса уже выходить. Он посидел еще некоторое время, и решительно поднялся из-за стола.

-Мужики! Ну, чего там у вас?

Из-за двери в этот момент раздался хриплый возглас, послышался звук возни и глухой полузадушенный вскрик:

-На помощь!

Быстро, как только мог, Коля выскочил из двери гаража и замер от увиденной картины.

Кузя лежал на земле и прижимал руку к шее из-под которой текла кровь. Над ним стоял Саша с абсолютно безумными глазами и что-то неразборчиво бормотал себе под нос. В глаза тут же бросился подбородок Саши, залитый кровью и его неестественно серый цвет лица с огромными вздувшимися венами.

-Эй, мужики! У вас все в порядке? — окликнули сзади со спины.

Ответить Коля не успел. Саша, как будто забыв про то, что ему сорок пять лет, и он страдает отдышкой, рванул на него. Коля инстинктивно закрылся рукой, и в нее сразу же вцепились Сашины зубы.

-Мужики! Да вы чего!? Парни! Сюда — скорее! — неизвестный голос сзади приближался.

Коля попытался оттолкнуть нападавшего, но все на что его хватило, это подставить вторую руку под укус. Сбоку нарисовался высокий мужчина в тренировочном костюме, и четким ударом в челюсть сбил с ног Сашу. Мир вокруг Коли закачался, резко заболело сердце и он осел на землю. Сзади подбежало еще несколько человек.

-Да держите вы его! Вот черт. Он меня укусил. На! Зараза! — Послышался звук удара, и чье-то сдавленное проклятье.

-Быстрее! Я его держу. У меня в гараже веревки на первой от входа полке, тащите их сюда! — продолжал все тот же голос.

— Эй, мужик, тебе плохо? — другой голос осведомлялся у него, а может у Кузи. Коля сидел на земле, и вокруг все было как в тумане. В уши как будто засунули ваты, сердце продолжало резко колоть, а дышать становилось все труднее.

— Сердце, — произнес чей-то другой голос. — У меня у бати была такая же фигня. Надо его положить на землю ровно. И позвоните кто-нибудь в милицию и скорую.

Коля не осознавал, сколько он так провел времени. Ему становилось то хуже, то лучше — сердце не прекращало болеть. Потом он почувствовал укол и белое пятно, зависшие над ним произнесло: — "Так, этого к нам грузите и второго тоже. А за буйным сейчас вторая машина подъедет"

Уже находясь в машине он услышал вопрос, заданный видимо водителем.

-Куда? В дежурную?

-Нет, тут укусы какие-то странные, да и вообще все это.... В Боткина давай.

"Как там Катька без меня? Я опять ее подвел..." — это была последняя мысль Николая перед тем, как он провалился в забытье.

По лугу перекатывались сине-зеленые волны. Был слышен ветер, и в этом ветре чей-то шепот казалось, повторял

-Как там Катька без меня?.... Катька....

На сей раз горы, окружавшие долину, сменились высокими холмами, а небо окрасилось в розовый цвет. По нему по-прежнему быстро бежали в высоте алеющие облака. Он лежал и смотрел на них. Осознание своей личности настигло его в тот момент, когда он подумал: — "Почему ветер колышет цветы, а я его не чувствую?"

Вспышка. Он проваливался куда-то ускоряясь в своем падении, и наконец — упал.

Цветами тут и не пахло. Он очнулся лежа лицом в грязи. Вокруг было по-прежнему темно и по-прежнему тихо. Тишину нарушали лишь какие-то щелчки на западе. Но до источника этого звука было далеко, и Алексей не мог сказать, что это было.

"Вот оно постоянство. Может теперь навсегда так? Вечная тьма и вечная тишина"

Шиза, чувствовался очень отчетливо, однако почему-то молчал. Голова была какой-то пухлой и набитой отголосками мыслей и воспоминаний, организм выделял большое количество слюны, и приходилось постоянно сглатывать. Общее состояние можно было охарактеризовать одним емким словом — пережрал. Как будто он запихивал в себя уже через силу, и даже когда перестало лезть — все равно продолжал запихивать. По аналогии с едой, было такое чувство, что если он резко пошевелится, или даже подумает о еде, то его сейчас стошнит.

"Слышь, Шиза. Ау? Чета мне реально нехорошо. В отличие от окружающего я какой-то нестабильный, то голод меня внезапно накрывает, то вот, как сейчас, двигаться не могу от переедания"

"Слышу. Давай поднимайся и иди в укрытие. Там все обсудим. Мне подумать надо"

Он мог поклясться, что голос Шизы был каким-то пришибленным и немного заторможенным.

"Ладно. Подняться — это мы можем"

Он встал, отряхнулся. Отметил про себя, что останки двоих зомби превратились практически в пыль. Зомби.... память услужливо начала подсказывать...

"Не думай! Просто дойди до укрытия. Иди и не думай"

"Шиза, как я могу не думать? Нельзя не думать вообще ни о чем"

Шиза безмолвствовал. Алексей обошел здание школы и остановился перед металлическим забором высотой ему по плечо. С другой стороны забора был тротуар Невского проспекта.

"Шиза, но ведь заборчик-то небольшой был... я же помню... Тем паче нафиг я вообще через него прыгал? Вот же калитка открытая — в двух шагах"

Шиза опять не удосужил его ответом, и ему пришлось молча перебегать дорогу, и подниматься в ставший уже родным подъезд. При мысли о том, что неплохо бы смыть грязь — его передернуло. Казалось в голове и рядом с ней звучат чьи-то голоса. Они что-то хотели, но что — было не разобрать.

"Так, усядься поудобнее и выслушай меня внимательно" — откашлявшись, произнес Шиза

"Итак. Я понял, что мне казалось таким неправильным. Да — ты правильно подметил, ты очень переменчив. Внезапно переменчив, я бы даже сказал. У нормального существа, я не про людей сейчас, не может логически быть такого жизненного цикла. То ты хочешь спать, причем внезапно и очень сильно, то ты хочешь есть — тоже достаточно внезапно и очень сильно. Это ненормально. Где тогда смысл существования такого существа? Не метафизический смысл, я имею ввиду — а это просто нерациональное использование шанса жить. Ты же не конструкт какой-то, типа зомби, который подчиняется всего одному инстинкту"

Казалось, Шиза сглотнул, переводя дыхание.

"И у тебя продолжаются изменения в организме. Вот ты сейчас встал и заметил, что на западе слышны щелчки. Раньше ты не замечал, где находятся части света относительно тебя. Далее, ты почувствовал за зданием двух зомби. То есть это не фигня та шестипалая была виновата. Это ты сам по себе можешь определять наличие вокруг объектов, даже если их не видно и не слышно. Далее... ну ка покажи мне свою руку"

Странная просьба, от существа, которое и так могло видеть все глазами Алексея. Но он не стал спорить, а поднес руку к глазам.

"Ущипни, или еще лучше достань нож и порежь"

"Шиза, ты того что ли? Зачем мне себя резать?"

"Палец себе порежь. Не вену же прошу перерезать. — Он достал нож и разрезал себе палец, надо сказать, что даже новый острый охотничий нож с некоторым трудом смог прорезать кожу на большом пальце руки. — Видишь? Если бы ты раньше разбил кому-то голову, неважно сейчас такая она хрупкая стала, или у тебя от ярости и голода сил прибавилось — всего скорее все вместе, ты бы кожу на костяшках пальцев гарантированно бы содрал. Да и сами бы костяшки выбил бы. А мы что имеем? Ничего — все в порядке. Кожа цела, кости руки не сломаны. Из всех этих моментов я могу предположить, что ты усиленно морфируешь. Ты что-то вроде куколки"

"Чеего!? Ты это... за словами следи, что называется!"

"Ну тут уж — кто как понимает. Я имел в виду — как у бабочек. Ты претерпеваешь на данный момент глобальную перестройку организма, которая внешне выражается в изменении глаз, еще каких-то деталях типа ребер, и постепенно у тебя появляются или открываются -я уж не знаю, новые способности. Старые становятся более ярко выражены. Чтобы экономить энергию организм отрубает себя, а когда он понимает, что энергия на дальнейший морфинг закончилась, то он незамедлительно требует новую порцию энергии. Потребности в привычной тебе в прошлом пищи, ты вообще не ощущаешь. Вот — это пункт раз. Но это все ты и сам примерно понимал, а если не понимал — то догадывался"