Орден Возрожденный

Планета Ондерон и Изис, ее столица. Здесь когда-то правил Фридон Надд, и его потомки... здесь династия адептов Тьмы пресеклась, когда Свет Джета Арки уничтожил королеву Аманоа, а Улик убил короля Оммина[9]. Принцесса Галия же отказалась от Темной стороны... жаль. Будь иначе, я мог бы найти тут что-то полезное.

А так... те же ощущения, что и на Циннагаре. Да, Орден Джедаев сработал тут очень и очень качественно, нельзя не признать...

Я касаюсь белокаменной стены; этот цвет обычен для Изиса. Поднимаю голову к небу, не зная, что могу там увидеть... силуэты громадных крылатых зверей с всадниками на спинах, или боевые дроиды Мандалора, пикирующие на город...

В истории Ондерона было и то, и другое. Но с наездниками помирились, а мандалориан разгромили... ну, думали, что разгромили. Столетия спустя армия клонов очень убедительно доказала, что воины Мандалора по-прежнему лучшие[10].

Я провожу рукой по гладкому камню, и направляюсь к космопорту.

Мне нечего искать на Ондероне.

Похоже на ондеронский пейзаж... только тут вообще ни намека на равнины. Сплошной лес, до самого горизонта.

И он бурлит жизнью — колышутся листья и ветви, со всех сторон доносится рычание, шипение, стрекотание... Да, Дксун, спутник Ондерона, связанный с ним общей атмосферой, — полное жизни место.

Правда, кого-то травоядного вы тут не отыщете. Практически все обитатели Дксуна имеют большие зубы, отменный аппетит и повышенную злобность. Как они друг друга окончательно не сожрали — понятия не имею!

Мы идем сквозь лес, и меня захлестывают волны эмоций, хлещущие со всех сторон. Примитивные, звериные... но такие яркие!

Да, здесь Темная сторона очень сильна. Место ярости, место гнева — вот что такое Дксун. Не зря именно здесь покоится неистовый Фридон Надд, и в посмертии стремившийся перекроить мир по своему усмотрению.

Мы выходим из леса... и видим перед собой темную пирамиду, устремленную ввысь. Могучее, красивое строение...

Гробница Лорда Ситхов. Сюда когда-то в поисках знаний пришел Экзар Кун, и получил, что хотел.

Мы поднимаемся по длинной лестнице... останавливаемся перед металлической плитой, перекрывающей вход в гробницу. Видимо, ее установили после Войны Ситхов; такой же тусклый металл, как и все остальные плиты, которыми облицовано здание - так, что и волоса не просунешь.

Меч вспыхивает в моей руке, и я наношу быстрый удар по преграде, наискось...

... и ничего. Лишь едва заметная царапина на металле.

Я бью снова - и с тем же результатом. Тогда я перехватываю меч в обратный хват и вонзаю клинок в плиту; любой металл должен потечь, расплавиться.

Но не этот. Словно и не замечает моих усилий.

- Мандалорианское железо, - констатирует Ард. - Признаться, никогда не верил, что оно действительно непробиваемо световым мечом.

Я пытаюсь оттолкнуть плиту телекинезом, но очень скоро бросаю это занятие - металлическая масса явно не сдвинется. О молниях и думать не стоит. Они очень хороши против живых существ и систем дроидов, но со сплошным металлом ничего не поделают.

Что остается? Лишь приложить ладонь к несокрушимой преграде. Ощутить Тьму, бьющуюся в тесной гробнице... Тьму, от которой меня отделяет совсем немного.

И в то же время - это расстояние мне не пройти.

Ну что же, прощай, Фридон Надд... если ты меня слышишь... если удар Экзара не уничтожил твой яростный дух.

Я вернусь.

Здесь холодно. Но не так, как на Хар Шиане - где ледяной ветер хлещет по коже.

От этого холода не спасает ничто, даже самые утепленные костюмы. Тело леденеет уже через какие-то секунды.

Малакор V. Мертвый мир, покрытый пеплом войны. Серые скалы, запекшаяся корка на земле.

Это не планета Темной стороны... это планета смерти. Умершие смотрят отовсюду... во всяком случае, так кажется. Будто сотни тысячи мертвых глаз одновременно смотрят на тебя, испытующе изучая.

Элея бледнеет; ей явно не хочется здесь оставаться ни минуты. Ард держится спокойнее, но и ему явно не по себе. Да и мне тоже; я знаю, что где-то здесь есть руины базы ситхов, однако искать ее не стану. Выше моих сил пребывать на этой омертвелой планете.

Конечно, были и другие миры, где происходили великие битвы... но почему-то лишь здесь дыхание смерти ощущается и спустя тысячелетия. Наверное, на Руусане так же... поэтому туда я тем более не поеду[11].

Мне на всю жизнь хватит воспоминаний о Малакоре.

Я открыл глаза.

Ребята сидели неподвижно, во взглядах читалось потрясение. Да, похоже, созданные мною образы оказались весьма яркими.

— Я хочу такому научиться, — прошептал Хийм, не уточняя, что именно он имеет в виду.

Вот так все и шло.

Однако к делам вне Хар Шиана все же пришлось вернуться. Правда, надо отдать Арду должное — он подождал, пока я не закончу испытывать на дроидах слегка измененные молнии. Раньше такая тренировка была более масштабной, но Элея заметила, что так ремонтники от перенапряжения сгорят. Пришлось сократить.

— Добрый день, лорд Кел-Дрома, — поздоровался Веллест, когда я вошел в кают-компанию "Дарвота". — Рад сообщить, что мы добились определенных успехов.

— Каких именно, полковник? — мы расположились вокруг стола.

— Собрали информацию обо всех координаторах... а также нам удалось установить имена и личности Шестерых.

— Отлично! — у меня прямо глаза вспыхнули. — Прошу вас, полковник, рассказывайте!

Дороон, как обычно пребывавший за терминалом, пробежался пальцами по клавиатуре, вызывая голограммы в пространство над столом.

Имперцы действительно проделали колоссальную работу. Они, фактически, собрали целое досье на всех координаторов — биография, физические данные, психологические профили... и т. д.

Они сделали даже больше, чем было поручено — разработали сценарии для контактов (на случай переговоров) и ликвидаций. Да-а... Сила Силой, а до такого мне еще как сарлакку до зоопарка.

— Полковник, как вы думаете, координаторов удастся склонить на нашу сторону?

Веллест помедлил. Потом очень твердо ответил:

— Нет.

— Почему? — закономерный вопрос... на который последовал весьма обстоятельный ответ.

— Как вы знаете, милорд, их двадцать. Десять мало чем отличаются от руководителей более низкого звена, кое в чем — даже хуже справляются с работой. Они обрели высокий пост и власть только из-за личной преданности Шестерым. При другом лидере они потеряют все. Мгновенно.

Четверо — хорошие специалисты, но у Шестерых на каждого из них есть что-то, способное разрушить жизнь, и потому они боятся. Работают за страх, можно сказать.

— Разве они не должны хотеть смещения Шестерых? — удивился я.

— Предполагаю, что материалы хранятся в недоступных местах, а в случае отсутствия сигнала будут автоматически отправлены на публикацию, возможно — каким-то конкретным лицам. Или — приведены в действие некие иные механизмы.

— Ясно. Продолжайте.

— Оставшиеся шестеро следуют, можно сказать, кодексу чести. Если сравнивать с армией — то они принесли присягу. И потому верны — по своему выбору.

Мне не доводилось слышать военных рапортов, но я всегда представлял их как-то иначе...

— Полковник, а у вас только военная специальность?

— Я собирался стать литературоведом, — не удивился вопросу Веллест. — Но решил сперва послужить Империи в армии... что и вышло. После отставки я некоторое время работал критиком. Видимо, это отразилось в моей речи... Хотя и проработал я совсем недолго?

— Почему?

— Видите ли, милорд, я не могу написать хвалебную рецензию на книгу, где доблестные повстанцы сотнями укладывают тупых штурмовиков... так же как не смогу дать хороший отзыв о книге, где имперский генерал в одиночку расправляется с полком злобных мятежников.

Я промолчал. А что можно сказать, когда человек с таким спокойствием открывает явно не самый счастливый момент своей жизни?

— Вернемся к делу. Итак, есть девять властолюбцев, четыре работающих под угрозой, и шестеро верных слову.

— Вы совершенно правы, лорд Кел-Дрома, — подтвердил Веллест. — Они на нашу сторону не перейдут, так что...

Он пожал плечами.

Да... и что теперь делать? Убивать тех, кто просто держит свое слово? Или тех, кого держит упряжь страха?

Конечно, есть простое и логичное решение. Позвать Арда и Элею — как ситхов, Роуна и Веллеста — как военных. Устроить обсуждение вопроса, принять решение вместе...

Я знал, что никогда так не поступлю.

Республиканец бы принял с радостью такой демократический вариант. Но я, хоть и вырос в самом сердце Республики...

Демократия — это когда лидер спихивает ответственность за решения на плечи десятков человек. Это не для меня.

Такие решения я буду принимать только сам. Такие решения вообще можно принимать только самому.

Но позже.

— А что с Шестерыми, полковник?

Веллест улыбнулся.

— Мы хорошо поработали... Вначале мы заключили: если те десять, далеко не самые лучшие управленцы, справляются со своими обязанностями... то у них либо отличные помощники, либо их курируют сами Шестеро. Мы определили наиболее.... верноподданного, и установили за ним наблюдение. В конце каждого месяца он ездит к одному и тому же человеку... это очень напоминает сдачу отчетов. Мы установили наблюдение за тем, к кому были визиты.

— Адепт Силы мог почувствовать слежку, — заметил я. — Помнится, я об этом говорил.

— Это так, милорд, — кивнул Веллест. — Поэтому за ним наблюдали дроиды. Они не живые, не испытывают эмоций по отношению к объекту... и он их не почуял.

Когда он меня назвал "милордом" в первый раз, я чуть не дернулся. Во второй — отнесся уже спокойнее. В третий — принял как должное. Привыкаю, наверное...

А ведь верно насчет дроидов... почему мне самому в голову не пришло? Наверное, тут нужно мышление человека, не чувствующего Силу.

— Проверив уже его контакты, мы провели анализ, — продолжил Веллест, — и определили остальных. Все они — люди, что интересно; среди координаторов встречаются представители самых разных рас.

Дороон без напоминаний высветил уже другие голограммы.

Первым возник мужчина лет сорока; резкие черты лица, чуть смягченные короткой бородкой, очень светлые волосы, такие же глаза. На лице — холодная хищная усмешка; заснят идущим, и чувствуется, что двигается он плавно и весьма быстро... одаренный-воин, в общем.

— Сэвелл Карентин, — пояснил полковник. — Именно на него мы и вышли. А это — Верма Аллет, его ученица.

Даже голограмма впечатляла. Может, эта сероглазая темноволосая (целая грива пышных волос) девушка не была невероятной красавицей, но она прямо-таки излучала соблазнительность. Мне даже пришлось напрячь контроль над чувствами, чтобы не поддаться этим чарам. Сдается мне, она постоянно использует Силу — для притягивания других.

Хвала Древним, кое-какой опыт по этой части у меня уже есть — я не только по древним планетам путешествовал, но и... хм... с иными вещами ознакомился... Ладно, это мое дело. Личное.

— Весьма своеобразная пара, — продолжал тем временем Веллест. — Мы проникли в их дома и установили несколько устройств для наблюдения.

— Они могли почувствовать, что побывал кто-то чужой, — заметил я. — Хотя такое доступно лишь настоящим мастерам по ощущению реальности...

— Похоже на то, что в этой области Карентин и Аллет не сильны, — ответил Веллест. — Во всяком случае, они ничего не заметили... Так вот, результаты наблюдения впечатляли. Полный материал записан на кристалле, но ограничусь выводом — они очень хороши в бою. Пожалуй, сильнее мастера Элеи, и как минимум наравне с вами, если брать поодиночке. Вместе же они составляют боевую двойку крайне высокой эффективности.

— А что можно сказать о них самих? Как личностях?

— Карентин весьма вспыльчив, хотя и отходчив. Но в приступе гнева вполне способен убить; пару раз вызвавший его негодование человек чудом избегал смерти. В основном потому, что Карентин не хотел демонстрировать свои особые умения. Тем не менее, мне кажется, что ему нравится сокрушать других... не обязательно убивать, но показывать свою силу, доказывать остальным, что они в лучшем случае — ничтожества.

Аллет ненамного уступает учителю в этом отношении. Такой высокомерной презрительности я еще не видел. Правда, кое в чем она своего наставника превосходит; а именно — в личной жизни. В интимных отношениях она... невоздержанна.

По-моему, Веллест хотел употребить совсем другое слово, которое в рапортах не пишут; оно бы очень точно отражало смысл. Впрочем, я его сам подставил.

— По-моему, она и в связи с Карентином состоит. Во всяком случае, они не раз оставались вместе до утра в одной комнате. Может быть, они в голошахматы играли, но лично мне в это трудно поверить.

Общий вывод: бойцы они весьма высокого класса, и это перевешивает большинство недостатков. Рискну предположить, что именно Карентин и Аллет участвуют в боевых операциях, если требуется присутствие кого-то из Шестерых.

— Ясно, — я задумчиво изучал лица мастера и ученицы. Да, похоже, воины они отменные... и многому у них можно научиться.

Можно.

А вот получится ли?

— Что дальше, полковник?

— Следующие двое совсем не похожи на предыдущих, лорд Кел-Дрома. Вот учитель, Санвар Дакэре.

Дороон вновь сменил голограмму; теперь над столом повисло изображение человека лет пятидесяти. Спокойные темные глаза, полностью седые волосы, лицо более всего напоминает старые фрески. Чем? А Древние его знают... выражением, наверное.

— И его ученик, Лейрен Анвис.

Похож на учителя, хотя и совсем молод — вряд ли старше меня. Но выражение лица у этого белоголового парня такое же спокойное и непроницаемое, что и у мастера. Глаза еще похожи — такие же темные.

— Вот за ними наблюдение было вести труднее. Мы пришли к выводу, что как раз Дакэре Силой владеет очень хорошо... а вот боец из него не самый лучший — удалось заснять тренировку и сравнить ее с виденным в доме Карентина.

Как можно заключить, Дакэре и Анвис выполняют роль хранителей архивов и вообще знаний. Не уверен, но все же предположу, что львиная доля всех их знаний об истории ситхов добыта именно этими двумя, или одним Дакэре. Что несомненно — он весьма умен, проницателен, и никогда не теряет контроля над собой. Ученик — такой же.

Перед следующей фразой Веллест помедлил.

— Мы пришли к выводу, что из всех Шестерых только он способен воспринять идею о переподчинении.

Вот это уже было лучше. Если получится убедить этих двоих... кто знает, может, и с остальными пройдет гладко?

— Кстати, а как они вообще скрыли свое присутствие? Как я понимаю, Шестеро отшельниками не живут.