Если ты человек

— Иди, Морис, — Леманн притиснула к себе за плечо икающую от рыданий Бэйли, другой рукой удерживаясь за кренившуюся стену. — Быстрее, прошу тебя! Нет времени спорить!

Вилар махнул рукой и, ухватившись за самодельный "трос", перебросил ногу за окно космолета.

— Проклятие! Обшивка горячая!

— Да иди уже! — Дейвис подхватил его контейнер и, примерившись, метнул из окна вниз. Быстро пролетев не менее двух человеческих этажей, промерзшее вместилище пищи шлепнулось на почву перед кораблем и осталось лежать между двух камней.

— Видишь? Порядок. Там можно стоять. Да быстрее ты, Вилар!

Красно-оранжевые отсветы на полуоткрытой створке двери сделались гораздо отчетливее. Судя по всему, лава заполнила уже большую часть помещений корабля и вот-вот должна была вылиться прямо в зал. Сообразивший это француз больше не заставил себя уговаривать. Перекинув другую ногу и морщась от боли, он принялся быстро спускаться вниз, прыгая по наклонному боку космолета, как альпинист по склону горы.

— Как бы наш "трос" не пережгло, — с тревогой наблюдая за его спуском, пробормотал Лимитов. — Обшивка и вправду горячая.

— Шторы — из термоупорной ткани, — Дейвис отобрал у Джии и швырнул вниз второй контейнер. — Как раз на случай пожара. Это не совсем шелк. Должны выдержать.

Вилар вновь оттолкнулся подошвами от корпуса лайнера и миг спустя приземлился уже на горячую почву планеты.

— Порядок! — не дожидаясь вопросов, проорал он снизу. — Давайте следующего!

Лимитов уже обвязывал их самодельной веревкой тело Антонины. Спустя несколько мгновений он осторожно просунулся между осколков толстого стекла и вместе с подоспевшим Дейвисом принялся аккуратно спускать дочь Координатора вниз.

— Быстрее, парни, — напряженно попросила Леманн, глядя на двери, из-за которых все-таки показались первые потеки магмы. — Быстрее!

Джия порывисто оглянулась.

— Я... надо предупредить Джиана! Пусть поторопится! Я скоро вернусь!

Дейвис бросил трос, из-за чего не ожидавший этого Лимитов едва не кувыркнулся наружу за рванувшим его вниз телом девушки. И успел перехватить китаянку за край футболки.

— Куда? Ты не видишь, что вниз, — он мотнул головой на стену, которая из-за крена космолета уже почти превратилась в далекий пол, — нельзя? Ты просто потом не взберешься наверх! Даже если успеешь раньше лавы!

Лимитов, который дождался, чтобы Вилар принял и отвязал тело Кареевой, втянул "трос" обратно.

— Давайте живо, — он поймал отчаянный взгляд китаянки. — Джия, твой брат знает, что нужно торопиться. Я уверен, он уже вот-вот...

Корабль тряхнуло с такой силой, что потерявшая равновесие девушка, которая в отличие от других не хваталась за стену, полетела бы вниз, если бы не удерживавший ее за одежду Дейвис.

Край футболки Джии треснул. Китаянка очтаянно взвизгнула, но рванувшийся вперед Лимитов успел перехватить ее руку.

Инстинктивно вцепившись в курсанта, побледневшая Симэй бросила взгляд вниз, куда ее едва не сбросило толчком. У самой двери на нижнюю палубу уже набралось пока еще небольшое озерцо из лавы. Зал был огромен, и чтобы лава добралась до противоположного входа, который вел к Джиану, ей потребовалось бы еще какое-то время.

Дана Леманн тоже бросила туда взгляд и стиснула зубы, стараясь сохранять спокойствие.

— Можно нам уже спускаться? Кэм?

Дейвис без лишних слов помог рыжей немке обвязать за подмышки ее рыдающую подопечную. Красное лицо Бэйли пошло пятнами. Ее трясло, как в лихорадке и спускаться сама она не могла.

Тем временем, привлекая внимание Симэй, Лимитов тряхнул ее за плечи.

— Джия, спускайся вслед за ними. Да, спускайся, — почувствовав, что она снова собралась возражать, повысил голос курсант. — Я сам доберусь до Джиана и предупрежу его. Даю слово.

Спустивший Бэйли Дейвис уже втягивал веревку обратно. В отличие от предшественницы, Леманн, несмотря на неспортивность ее фигуры, без лишних слов самостоятельно перебралась за окно. И принялась решительно, хотя и неумело спускаться по горячему боку космолета.

Заведовавший спуском товарищей по несчастью, Дейвис ненадолго обернулся к оставшимся.

— Ну? Вы идете или как?

— Хорошо, И-ван, — Джия вытерла мокрые щеки и лоб. — Хорошо, я пойду. Я верю тебе. Но ты прямо сейчас же отправляйся за Джианом! Пусть он уходит оттуда немедленно. Он же погибнет!

— Мы вернемся вместе, — Лимитов пошатнулся, машинально хватаясь за край окна. — Никто не погибнет. Лезь!

Дождавшись, чтобы Леманн оказалась рядом с ожидавшими ее Виларом, Бэйли и по-прежнему бессознательной Кареевой, китаянка перебралась на канат, а с него, легко, словно белка, спустилась вниз. Это далось ей видимо просто, несмотря на то, что на Джию, как и на прочих, действовала удвоенная сила тяжести планеты. Убедившись, что спуск прошел более или менее удачно, Дейвис сам взялся рукой за хорошо сослужившую свою службу "веревку".

— Ты всерьез собрался возвращаться за китайцем? — подчеркнуто спокойно поинтересовался он у Лимитова, который придерживаясь за стену, примерялся, как будет удобнее спуститься вниз.

Курсант досадливо дернул щекой.

— Слишком долго он там сидит. Скажу ему, чтобы поторопился. А ты? Сможешь нести Нину?

Американец ухмыльнулся.

— Не сомневайся.

Лимитову не понравилась эта усмешка, но он принужденно кивнул, делая вид, что ничего не заметил. Едва ли Дейвис хотел как-то навредить его подруге, и пока это было главным.

— Тогда иди. Выведи их куда-нибудь повыше. И... сам знаешь — нужно торопиться. Кто его разберет, какие... сюрпризы в загашнике у этой планеты.

Дейвис усмехнулся опять и шагнул за окно. Лимитов не стал следить за его спуском. Распластавшись по стене и хватаясь за малейшие выступы, он не теряя времени стал продвигаться к двери, через которую можно было выйти в коридор перед кабиной пилотов. Лава медленно скапливалась в противоположном углу огромного зала, поджигала и растапливала все, с чем соприкасалась. Но пока он этого не опасался. Гораздо больше опасений вызывал пол, который имел крен уже не менее шестидесяти градусов. Лимитов небезосновательно полагал, что если оступиться и позволить себе упасть через всю каюту к противоположной стене, можно запросто переломать ноги. Что в его положении было равносильно смерти.

Однако, несмотря на немилосердно выступавший пот, который делал ладони скользкими и заливал глаза, курсант добрался до двери без потерь и почти ввалился в раскрытые створки. Дав себе несколько мгновений, чтобы отдышаться, он поднялся и поспешил по направлению к кабине.

Джиан Симэй нашелся в каюте целым и невредимым. Он снова сидел, а точнее, по положению корабля — полулежал в кресле перед полуживыми мониторами. Из-под развороченной навигационной панели торчали провода, и один из них был варварски подсоединен к браслету китайца. Для удобства Симэй снял браслет, и тот попискивал прислоненным к монитору. На одном из мониторов неспешно проползала схема поверхности планеты. На другой вращалась звездная карта человеческой галактики.

— Чжи-Ан, ты не обалдел так тут сидеть? — сходу громко уточнил Лимитов, вваливаясь в отсек. Из-за перепада температур благостная прохлада на несколько мгновений дохнула на него почти морозным воздухом. — Почему так долго? Магма — уже в банкетном зале!

Симэй вздрогнул, отрываясь от мониторов.

— Где? — непонимающе уточнил он.

— В... большом зале, — еще раз повторил Иван, невольно бросая взгляд за окно. Из-за крена корабля, который одним бортом увязал гораздо быстрее, чем другим, в перекошенном заоконном пространстве большей частью мерцала все та же успевшая надоесть до чертиков лава, на которую лайнер ложился стеклами иллюминаторов, как щекой. — Джиан, идем. Бросай тут все к такой-то маме. Сгоришь!

— Смотри, Иван, — словно не слыша его, китаец ткнул в тот монитор, который показывал звездную карту. Повинуясь его касанию карта несколько раз провернулась, расширилась, а потом сузилась до предела. Границы обжитых человеком систем, которые простирались всего на десяток световых лет от Солнечной, обозначились красным кружочком. Чернота вокруг расчертилась отметками о тех звездах, которые были дальше, и о которых человечество знало, но очень приблизительно. Обозначения обрывались на расстоянии в пределах около сорока световых лет. Дальше пока заглядывали только самые настырные астрономы.

— Вот, — бросил китаец, поясняя в такт своим малопонятным манипуляциям. — Тот космос, о котором мы знаем. Дальше — почти ничего не известно, Иван. Можно только гадать, что там происходит.

— Ну, и что? — не понял Лимитов. Он торопился и потому на него эта лекция по астрономии произвела не тот эффект, на который, по-видимому, рассчитывал Джиан. — К чему это?

Китаец втянул воздух сквозь зубы.

— Я это к тому, что в пределах не только обжитой, а вообще сколько-нибудь обследованной приборами и телескопами галактики нас нет! А если проще — я не знаю, где мы вообще!

Лимитов нахмурился.

— В смысле? — переспросил он, вглядываясь в монитор и, понятное дело, ничего там толком не видя. — Мы были в сверхпространстве очень недолго. За это время можно улететь не дальше Звезды Барнарда или Вольфа... Да какой там Вольф. Шли через искривленный космос минут двадцать. Значит — корабль где-то в районе Проксима-Центавры.

Симэй бросил на него взгляд.

— Ты же понимаешь, что говоришь ерунду? Это вот, — он ткнул рукой в лохматое солнце, которое почти исчезло, скрытое задравшимся носом корабля, — похоже на какую-то из звезд, которые ты знаешь?

Лимитов тоже бросил взгляд за окно.

— Немного похоже на Процион, — неуверенно предположил он.

— Процион — белый! — Симэй отвлекся на соседний монитор. — И он — уж точно не возле Центавры. Слушай, Иван, просто поверь — мы не дома. И даже не рядом с домом. Мы... да мы черт знает где! Я не могу поймать ни одной волны. И не могу определить наше местоположение. Я не знаю, что это за звезда! И как нам лететь обратно!

— Погоди, — Лимитов повысил голос, прерывая поток китайского красноречия. Он хорошо знал Симэя и поверил ему сразу. Услышанное не могло оставить его равнодушным, но в их ситуации даже оно не могло быть главным. — Если ты не ошибаешься, то это все... Блин, это задница. Но... с этим разберемся потом. Сейчас у нас реально очень мало времени. Поэтому говори — что там с челноками?

Нине снилась сауна. Она никогда не любила обжигающего воздуха этих душегубок, так же, как и Иван. Антон затащил их туда почти насильно. Нина знала, что брат, который всегда был против ее отношений с Лимитовым, поступил так из чистой вредности, чтобы в очередной раз лишить влюбленных возможности остаться наедине. И, отвечая вредностью на вредность, она симулировала обморок от жары — чтобы дать возможность Ивану унести ее из проклятой душной потогонки.

К счастью, Лимитов среагировал правильно и быстро — и спустя несколько мгновений Антонина уже плыла над землей в его руках, крепко прижатая к широкой груди любимого мужчины. Вокруг клубился туман — то ли действительно от жары, то ли от того, что для правдоподобности она чересчур сильно смежила веки. Лицо Ивана смазывалось тоже. Он нес ее уже довольно долго, а проклятая сауна все не кончалась, и это обстоятельство начинало нешуточно раздражать уставшую притворяться Нину. К тому же Иван тоже явно устал ее тащить — он то и дело отступался, спотыкаясь. В какой-то момент курсант даже припал на колено, почти выронив свою нелегкую ношу. От него все сильнее разило потом, и почему-то именно в этом резком, каком-то странно металлическом запахе чудилась главная неправильность.

Решив, что она накаталась уже достаточно, Кареева открыла глаза.

Тупая боль штопором ввинтилась в висок. Нина со стоном схватилась за голову. Мигом позже она заметила желто-красное небо, жуткое зрелище нависавшей над землей огромной планеты и багровое лохматое солнце, которое распускало витиеватые протуберанцы, как спрут.

С окончательным пробуждением, душная, изматывающая жара сделалась непереносимой. Дочь координатора сглотнула, смачивая пересохшее, сдавленное горло.

— Вань, — Нина вцепилась в мокрую рубашку на груди Лимитова, поскольку он никак не отреагировал на ее первые слова. — Вань, ты слышишь? От-ткуда это все? Где мы?

Лимитов опять не ответил, но почему-то остановился, грузно припадая на оба колена и стряхивая ее на горячую почву. Больно ударившись локтем, Кареева невольно охнула. Потом заглянула в склоненное к себе лицо и отшатнулась.

— Ты??

Дейвис сморгнул заливавший ему глаза пот. Он так тяжело дышал, словно долгое время нес не одну девушку, а, по меньшей мере, трех.

— Что происходит? Где Иван??

Сын миллиардера вытер лоб, зацепив мокрые сосульки волос.

— Всего лишь спасает одного китайского засранца, пока я спасаю тебя, моя королева.

Преодолевая боль, головокружение и тошноту, Кареева приподнялась с горячей земли. Опираясь на плечо сидящего на корточках Дейвиса, она кое-как встала на ноги. Зрелище, которое явилось ее взору, поразило даже невозмутимую дочь Координатора.

Пассажиры Туарры, надсадно кашляя и обливаясь потом, друг за другом выбирались из какого-то обрыва на темный, багровый холм. С холма открывался пугающий вид на огромное море из магмы, над которым грузно нависала громада исполинской планеты. На расстоянии всего нескольких метров от берега в лаве тонул корабль Дейвисов. Его уже почти полностью засосало под ярко-алую огненную жижу, оставляя на свободе только малую часть носа, который был задран едва не вертикально вверх.

Спрашивать, что с ними произошло, было излишним. Преодолевая тяжелое бездумье и застивший глаза туман, Кареева по головам пересчитала спасшихся пассажиров. Потом перевела взгляд на мрачно игравшего желваками Дейвиса и повторила свой вопрос.

— Где Иван? И Джиан? Почему они не с нами?

— Они там, на корабле, — Джия, помогавшая Дане Леманн втащить Бэйли на холм, выпустила руку британки и обернула к Кареевой взволнованное лицо. — Мы сбросили челноки во время падения, и Джиан остался их искать. И Иван вместе с ним!

Кареева схватилась за горло, сглатывая холодный, липкий ком. Из-за тупой, изматывающей боли, которая ломила виски, ей показалось, что она ослышалась. Вдобавок, перед ее глазами плавала странная пелена, а тошнота и сильное головокружение мешали сосредоточиться.

— Ты пока присядь, — Леманн тоже явно надоело опекать едва реагирующую на окружавшую реальность Бэйли. Оставив британку стоять рядом с Виларом, который взобрался на холм тяжелее остальных, и теперь с гримасами тискал свое колено, она подошла к Кареевой. И, помедлив, коснулась ее лба. — У тебя — сотрясение мозга. Нужно найти место, где прилечь...

— Нужно убираться отсюда как можно скорее, — угрюмо подкорректировал ее планы Дейвис, глядя на свой тонущий корабль. Лавовое море оказалось на удивление глубоким. Должно быть, раньше здесь лежала долина, и берег, на котором они теперь стояли, когда-то возвышался над ней крутым обрывом. Ничем другим нельзя было объяснить то, что немаленькая Туарра, которая не могла расплавиться даже в жидкой магме, почти полностью вертикально погрузилась в это огненное море. И медленно, но верно продолжала погружаться дальше. Сейчас снаружи торчала только небольшая часть корпуса с тем самым разбитым окном. От пласта почвы, который откололся вместе с кораблем, оставалась небольшая и неровная тропа.