| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Австралия? Вроде бы там много высотных городов. Почти таких же, как в Штатах. А, может, это Новая Зеландия? Туда меня тоже еще ни разу ни заносило. И если мои предположения верны, то тогда ясно, отчего ее называют "чистым континентом". Или "зеленым"? Или "зеленый" — это про Австралию? Да там же только четыре процента суши, заселенной людьми, а остальное пустыня.
Мд-а-а-а. Географию все-таки я снова сдала бы на тройку. Да ну и Бог с ней! Сдалась она мне. Вот найду местную карту, и все выясню.
Каково же было мое удивление (почти что шок), когда я услышала вокруг себя речь. Родную речь! Да-да, русскоязычную. В первую секунду я едва не застыла на месте, думала, что показалось. Но факт оставался фактом — говорили вокруг именно на моем родном языке.
Как же так? Я резко остановилась у какого-то кафе, озадаченная. Если здесь живут мои соплеменники, то почему так чисто? Не поймите превратно, я свою нацию люблю и уважаю. Но при всей глубине и ширине русской души, гадить вокруг мы, может, и не любим, но точно умеем. А здесь ни соринки. Ни бумажки, ни окурка, все банки и бутылки только в мусорках, а не на тротуарах.
Одно становилось ясно — это не Австралия и не Новая Зеландия. Теории с грохотом осыпались, подняв после себя гору пыли. Но отчего-то все же казалось, что это также не Россия, и не другие бывшие союзные республики. Но где еще жить русским? Как получилось, что часть наших нашла (или отстроила) такую вот утопию, поселилась в ней и мирно живет, не сообщая остальному миру о "райском уголке". И чтобы даже слухов не было? Да наши местные толстосумы отдали бы любые деньги, чтобы их дети росли в таком месте. В результате чего, цены на местную недвижимость сразу бы взлетели до небывалых высот. А местное население как-то не было похоже на высокомерных снобов с тугими кошельками.
Догадки множились, предположения наслаивались одно на другое, чтобы через секунду смениться новыми.
Я медленно тронулась вперед, прислушиваясь к голосам. А потом заметила то, чего не заметила сразу. Да, слова были русские, знакомые. Но понимались мной не сразу, а после секундной задержки, как если бы проходили через какой-то мозговой преобразователь. Что за бред? Создавалось ощущение, что на самом деле оригинальный язык здесь был совсем другим, но что-то делало его для меня понятным.
Я тряхнула головой. Как так? Вроде бы все понимаю, а все равно остается ощущение, что слова на самом деле чужие. Решив не зацикливаться на этом моменте, я просто двинулась дальше. Высотные здания медленно приближались.
А вообще, идти было приятно. Мимо проплывали магазины и рестораны, кафе и супермаркеты, крохотные булочные-пекарни и бары. Дойдя до местного кинотеатра, я остановилась у афиш. Как раз ведь хотела проверить, что сейчас показывают в кинозалах.
Пять минут я читала слова и буквы. Много раз. На разных плакатах. И снова ловила себя на ощущении, что вроде бы понимаю, о чем идет речь, но никак не могу привыкнуть к задержке, с которой смысл проникает в голову. От этого в сознании мутилось и делалось неприятно. Возникало абстрактное чувство "перегрева". Пришлось чтение бросить. Все равно оказалось, что все названия фильмов незнакомые. И имена актеров, почему-то тоже... Неужели я настолько отстала от жизни, сидя в офисе? Что уже целое поколение в Голливуде сменилось, пока я занималась зарабатываем своих копеек.
Центр потихоньку приближался. А в этом городе мне нравилось все больше.
Несмотря на обилие машин, дышалось здесь легко, погода стояла отличная, люди казались радостными, а витрины сверкающими. Я с удовольствием рассматривала все, что видела вокруг — архитектуру, клумбы, деревья, рекламные плакаты, прохожих, одежду, лица...
За зелеными посадками здесь следили. Цветы росли на каждом углу, рассаженные в горшки побольше и поменьше, пестрели на всех балконах. Из-за обилия красок, казалось, что сейчас в разгаре самая середина лета, а не промозглая осень, которая встретила меня сырым дыханием еще с утра. С того утра, о котором, я к теперешнему моменту уже почти забыла.
Бродить, разглядывая незнакомое место, было приятно. Небоскребы были теперь совсем рядом. Их верхние этажи уже проглядывались сквозь деревья, а низы, гигантскими сверкающими кубами, утыкались в землю. Гудели таксисты, прибавилось количество людей в деловых костюмах, показалась ветка надземного метро, которое я однажды видела в Ванкувере. По рельсам почти бесшумно ходил поезд из нескольких небольших вагонов. Позже я заметила, что рельсы уходили прямо в небоскребы, прорезали здания насквозь.
Надо же как! Удобно. Зашел в такой прямо возле дома, а вышел сразу у себя в офисе. Вот тебе и прогресс.
Но долгая прогулка сказывалась. Потихоньку начали гудеть ступни, сжатые осенними ботинками на низком каблуке. Следовало передохнуть. Я огляделась.
Заметив в отдалении несколько лавочек, стоящих по периметру какой-то абстрактной скульптуры, я направилась к ним. С удовольствием плюхнулась на доски, вытягивая гудящие конечности, параллельно наслаждаясь видом на широкий проспект.
Людей было много, но что интересно — туристов не было совсем. Уж что-что, а их за последние четыре недели, я точно научилась отличать от местного населения любой страны. А здесь... Чтобы такое красивое место и не "мяукали" вокруг японские группы, щелкая фотоаппаратами? Не бродили толпы немцев, индусов, корейцев, чехов, сующих в остальной мир свои длинные носы, американцев? Чудно, да и только.
Наверное, это как-то объяснится, когда я узнаю название страны. На закрытую она далеко не похожа — люди приветливые, свободные, общительные. Значит, должны быть и туристы, но нет их. Парадокс.
Солнце припекало макушку. Хотелось есть. Но еще больше пить. Я посмотрела на часы. Снова два часа дня? Вот черт, встали. Постукивание пальцев по циферблату не заставило секундную стрелку сдвинуться с места. Надо будет сменить батарейку, как вернусь домой. У местных время спрашивать не имело смысла, город мог находиться в какой угодно часовой зоне. Поэтому приходилось опираться на тот факт, что солнце в момент моего появления стояло высоко. Так было бы и в моем городе, не будь небо над ним затянуто облаками. А, значит, время там и тут примерно одинаковое.
Успокоившись, я принялась снова вертеть головой.
Возвратиться, что ли домой, чтобы глотнуть воды? А потом назад? Заодно сменив обувь на более легкую.
Ноги в ботинках вспотели. Я нагнулась, чтобы расстегнуть обувку и проветрить ступни. А пока занималась этим, заметила, что возле скамейки что-то блестит. Будучи "сорокой" (так меня часто называла мама), я тут же потянулась к привлекшему мое внимание предмету. Им оказалась монета. Какая-то из местных.
Скинув ботинки, я радостно забралась на лавочку прямо с ногами и принялась рассматривать находку. Ну-ка, ну-ка, что тут нарисовано? Стоило поднести ее поближе к глазам, как внутри медленно поднялась волна удивления.
Аверс монеты был украшен цифрой "3". С подписью доллара.
Я несколько раз быстро и часто поморгала. Во-первых, удивившись самой цифре. Да ни в одной стране не было монет с тройкой. Были по 1, 2 или 5 чего-нибудь. Ну и еще мелкие центы всякие. Но "3"? И почему надпись доллара написана не по-английски, а как-то иначе? И почему, если иначе, я все равно понимаю, что это — доллара?
Голова шла кругом. Я откинусь на спинку и посидела так с минуту.
Видела ли я когда-нибудь подобные монеты? Нет. Трешка так вообще выбивала из колеи. Помнится, у бабушки в шкафу за стеклом стояла хрустальная вазочка, наполненная старыми советскими монетками. Вот там, среди прочих, была и трехкопеечная, как сейчас помню. Медная, довольно большая, с гербом на обратной стороне. Но то были копейки. А совсем не странные на вид доллары.
А что на реверсе? Я перевернула монетку. Там оказался какой-то город. То ли этот, то ли другой. Определить я, конечно, не могла. Только почему-то подумала, что такой же вот абрис получился бы у того, кто бы взял открытку с изображением Нью-Йорка, наложил бы сверху копирку и обвел контур далеких высоток. С чего бы такой выбор?
Ни тебе королей, ни королев. Ни гербов, ни символов. Я снова перевернула монету. Теперь в глаза бросилось и отсутствие года выпуска "деньги". По краю шел орнамент, сложный и витиеватый. А вот год, как ни странно, отсутствовал.
Я выпустила, задержавшийся от удивления в легких, воздух, чувствуя себя немного глупо, сидя на лавке непонятно где, с монетой в три доллара в руках. Снова огляделась по сторонам. На этот раз еще более озадаченно. Нужно было срочно определить, куда я попала. Но как? Найти туристический магазин с магнитиками или хотя бы газетный киоск, где могли торговать картами.
Монета, зажатая в пальцах, была теплой. Интересно, три доллара — это много или мало? Хватит ли на воду? Если да, то не придется возвращаться домой.
На всякий случай, еще раз заглянув под лавку (не валяется ли там еще несколько кругляшков), я поднялась с места и зашагала туда, где по моим предположениям мог находиться продуктовый магазин.
Магазина я не нашла. Но наткнулась на лавку с мороженым, откуда не смогла себя отодрать. Да и зачем отдирать, если за вот тот рожок с двумя шариками они хотели всего доллар пятьдесят, а на сдачу можно было купить бутылку с водой за доллар? Все выходило, как нельзя лучше. Теперь я очень радовалась, что нашла монету. Пусть и странную, но достаточно высокого достоинства, чтобы хватило на утоление и голода, и жажды.
Мороженое я выбрала вкуснющее — апельсиновое с шоколадной крошкой и толчеными мятными листиками, а воду взяла обычную, без пузырьков. Получила на руки еще одну странную деньгу в пятьдесят местных центов, долг рассматривала ее, пока продавец удивленно не поинтересовался, все ли с ней в порядке. Я улыбнулась, кивнула и счастливо зашагала прочь, пытаясь отыскать глазами место, где торговали периодикой. Ведь, где журналы, там и газеты. А где газеты, там и карты. А по картам я узнаю, что за город такой. Логика простая и понятная.
А жизнь хороша! Особенно когда можно слизывать с вафельного рожка сладкие холодные капельки со вкусом апельсина.
* * *
*
— Второй раз.
— Что второй раз? — спросил Джон Сиблинг стоящего рядом коллегу.
Тот не отрывал глаз от висящего на стене огромного экрана-карты, по которому перемещались цветовые пятна.
— Гость у нас. Второй раз, — ответил Дрейк, пристально глядя на энергетическую карту Уровня.
Джон тут же подошел и встал рядом.
— Через какой портал он прошел?
— В том-то и дело... Что не через портал, — серо-голубые глаза посмотрели на Джона, одетого в точно такую же, как и на самом Дрейке куртку. Серебристую, под цвет штанов. По обоим предметам одежды с двух сторон проходила белая полоса — стандартная униформа всех представителей Комиссии.
В кабинете находилось множество различных экранов, по которым можно было отслеживать состояние городов, замерять течение энергий в каждом из них, засекать всплески. Экраны при надобности легко преобразовывали цветовое изображение из пятен в привычные глазу объекты. Но двоим мужчинам, находившимся в кабинете, этого не требовалось.
— Если не через портал, то как? — Джон уже и сам увидел то место, где обычные желтые завихрения потеряли обычную форму, превратившись в зеленую спираль. — Что это за место?
Дрейк нажал пальцами на невидимые символы на карте, и компьютер тут же выдал запрашиваемую информацию на экран.
"Уровень 14. Столица — Клэндон-сити. Точка изменения потоков — город Нордейл".
Далее следовало детальное описание широты и долготы места в градусах.
— Ни один из порталов не отрапортовал никаких изменений. Значит, через них никто не проходил. Гость попал к нам извне, откуда не знаю. Но попал он сюда каким-то другим путем.
— Это невозможно, — отозвался Сиблинг. — Уровни не пропускают гостей, тем более извне.
Обычно спокойное лицо Дрейка напряглось. Губы чуть поджались, глаза прищурились, выдавая работу мысли.
— Знаю. Но мы имеем чужака на своей территории. И уже во второй раз. Когда был первый, я думал — это ошибка пересчета потоков, но... — Дрейк недобро усмехнулся... — оказывается, все гораздо сложнее.
Джон, наконец-то, понял всю серьезность произошедшего.
— Если подобное смог сделать кто-то один, значит, сможет и второй.
— В том-то и дело, — ответил Дрейк. — Разобраться с этим придется немедленно. Аллертона ко мне. Сейчас же.
Джон коротко кивнул. Следовало вызвать Чейзера как можно скорее.
* * *
*
Мак Аллертон — он же Чейзер уже через несколько минут вошел в кабинет. Не в тот, где висел на стене огромный экран. В другой, поменьше. Здесь было практически пусто, за исключением широкого стола и единственного в комнате окна, в которое сейчас, стоя спиной к двери, вглядывался Дрейк.
Сигнал поступил срочный. Очень. Поэтому Мак действительно спешил. Видимо, начальнику захотелось кого-то отыскать и быстро. Иначе не зажглась бы на специальном браслете пометка о срочности.
— Я слушаю, Дрейк, — сказал он, усаживаясь за стол.
Тот отвернулся от окна, бросив короткий взгляд на высоко широкоплечего сотрудника из отряда специального назначения.
Аллертон получил свое прозвище Чейзер не зря. Только он один на всех Уровнях имел способность выслеживать и находить любой объект, руководствуясь исключительно внутренним зрением и чутьем охотника. Стоило Чейзеру хоть раз увидеть фотографию нужного человека, как он уже точно знал, где находилась или куда двигалась "жертва". Шансов уйти не было, потому как, стоило Маку включить "датчик слежения", как физическое состояние преследуемого резко ухудшалась. Если погоня продолжалась дольше тридцати минут, жертва обычно умирала. Иногда это требовалось. Иногда нет. Все зависело от приказа.
Судя по внешнему виду, сегодня Преследователь был в отличной форме и хорошем настроении.
Дрейк поприветствовал его и сразу же перешел к делу, положив на стол пачку фотографий — распечатки с одной из уличных камер наблюдения.
— Найди мне ее, — коротко сказал начальник.
Чейзер протянул руку, чтобы изучить снимки. На снимках в плохом качестве из-за сильного приближения, была изображена девушка, сидящая с ногами на лавке. Без ботинок. В бордовой водолазке и черных джинсах. Девушка, как девушка. Ничего примечательного. Интересно, что такого она натворила, что Дрейк откровенно напрягся?
— Привези ее лично ко мне. Никаких повреждений. Ни телесных, ни умственных.
Мак кивнул, запоминая, насколько это было возможно, лицо очередной "жертвы".
— Ты чувствуешь ее? — спросил Дрейк.
Мужчина напротив сосредоточился. На секунду прикрыл глаза. Потом утвердительно кивнул.
— Здесь, на четырнадцатом. В Нордейле.
— Все верно. Действуй.
Мак поднялся, оставив фотографии лежать на столе. Они были ему больше не нужны, он уловил поле девушки, этого было достаточно.
— И это срочно, — добавил Дрейк.
Уже подошедший было к двери Чейзер, снова удивился. Но показывать не стал. Только еще раз утвердительно кивнул.
— Я понял тебя. Сделаю.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
