| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сашка отцепил одну руку и кинул ключи одному из охранников:
Пригони машину. Быстро.
Людей вокруг нас как ветром сдуло. Даже в своем невменяемом состоянии я это заметила. Интересно, они все всемером сядут за руль, что бы ему услужить? Господи, о чем я думаю!
Глаза болели от туши, горло сдавило и першило от рыданий, а плечи по дебильному дергались. Да уж. Василиса Прекрасная, ага, как же! Так я ему и поверю... Хотя очень хочется...
— Не надо, — снова провыла я, вцепившись в воротник его футболки,— Не надо быть таким милым.
В конце концов, мне удалось закончить предложение. С внушительными паузами, с ужасающими всхлипываниями, страшными завываниями, но все-таки удалось.
— Василиса,— вибрация от его голоса стала отдаваться мне в волосы. Приятно, тепло и волнующе. Но я отвлеклась.
А Савельев, тем не менее, продолжил вещать:
— Прости меня за все. И за сегодня, в частности. У меня чуть сердце не оборвалось, когда я увидел, что тебя держит под автоматом этот дебил.
Я отлепилась от главного врага своей жизни и насторожилась. Ох не верю этим сладким речам. Опять какую-то пакость задумал! Но тут к воротам наконец-то пригнали тачку Савельева, и я сбилась с правильной мысли.
Сашка, трогательно поддерживая, усадил меня в машину. Еще успел поорать на нерадивых охранников, и, показав им кулак, наконец-то, сел за руль.
Уверенно выезжая с территории поселка, он включил радио энерджи и дружелюбно улыбнулся.
Я же полезла за салфетками для снятия макияжа. Знаю эту дружелюбную улыбочку. Ведь именно в паре с ней он как-то пытался развести меня на дружеский секс. Помню, тогда я ударила его впервые так сильно и в серьез.
-Куда мы едем?— спросила, успокоившись, но, все еще продолжая тяжело вздыхать. А это что бы Савельев ни расслаблялся!
Александр же натурально удивился:
— Ты же хотела уйти. Я решил в коем-то веке прислушаться к твоим желаниям, — и опять улыбнулся. Так мило-мило, сладко — сладко. Лично мне захотелось опустошить желудок после такого. Или срочно записаться ко врачу. Вдруг я стала диабетиком от одной улыбки?! Столько в ней сахара было, что не к добру.
-А не поздновато ли ты начинаешь? — я была настроена скептически, яростно оттирая остатки мейк апа.
-Василис, я все понял и осознал, — клятвенно сказал Саша, положа руку на сердце.
Я на секундочку задумалась:
— Хм. Где-то я это уже слышала, — радостно воскликнула, после сделала вид, что вспоминаю, а затем убийственно спокойным тоном закончила,— Ты говоришь мне это при каждой нашей встрече. Не надоело?
Савельев лишь крепче сжал руль и ничего не ответил.
— Как же мне надоели твои фокусы, — с раздражением кидая в него грязную салфетку, заорала я.
Сашка лишь сурово поджал губы, но продолжал хранить упорное молчание. Ишь ты какой! Не ведется на мои провокации. Но я не я буду, если не выведу его из себя. Если не заставлю снять эту маску мальчика-зайчика.
Попробуем с другой стороны. Я отстегнула ремень безопасности и развернулась к нему всем корпусом.
— А может мне тебе просто дать? И ты сразу отстанешь? — поинтересовалась я, нежно проведя рукой по правой стороне его лица.
Сашка побледнел, чертыхнулся сквозь зубы, затем предложил мне сесть нормально, пристегнуться и лезть к нему с глупостями.
Я усмехнулась и в точности выполнила указания. Ага, как же! Он секс теперь "глупостями" называет! А у самого глазки так и загорелись!
— Так куда мы едем? — решила нарушить я затянувшееся молчание.
— К тебе домой, — пожал плечами Савельев.
— А адрес сказать не надо?
— Нет, — мотнул он головушкой.
— И кто же сдал? — как можно равнодушнее спросила я, — Подруга детства или Петька так отплатил за то, что я не раз вытаскивала его задницу из разного дерьма?
Сашка улыбнулся:
— Расскажи мне о дерьме.
Я вскинула бровь:
— Ты всегда такие вопросы девушкам задаешь?
— Так прямолинеен я только с тобой, моя прелесть, — отсалютовал он одной рукой.
— И за что же мне такое 'счастье'?
— Ты всегда меня понимала, — вновь пожал он плечами.
Слава богу, что мы уже заезжали во двор, где я живу.
— Что ж ты от понимающей такой-то сбежал-то? — хмуро осведомилась я,— И не надо говорить мне, что струсил! Ты с парашютом прыгал, в ночных гонках участвовал, на бой в другой весовой категории выходил. И ничего не боялся. А тут перед женитьбой сердечко зашалило и ручки-ножки затряслись? Не верю.
— На экстрим меня всегда Глеб подбивает. Я тут не причем. Просто с ним связываться даже бесполезно, — делая страшные глаза, пошутил Сашка.
— То я и смотрю, как ты его избегаешь, — хмыкнула я, — Ладно, спасибо, что подвез. Удачи. И не попадайся мне больше на пути.
Хлопнув дверью машины, я побежала в подъезд и только там смогла отдышаться. Зайдя в лифт и нажав кнопку своего этажа, посмотрела на себя в зеркало.
Говорят, что чужих зеркал надо избегать. Считается, что они хранят чужую энергию. И не всегда хорошую. И я по привычке всегда отворачиваюсь от "общественных" зеркальных поверхностей. Что бы ни накликать беду, неприятностей или несчастья. Но сейчас все это уже бесполезно. Ведь Савельев снова появился в моей жизни. А с ним пришли и неприятности, и беды, и несчастья.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
*
Зайдя в квартиру, скинула туфли, бросила сумку в коридоре, надела тапочки и пошла в ванную. Кстати, тапки у меня не обычные. Это босоножки на десятисантиметровом каблуке. К забегу на шпильках готовлюсь.
Оглядев платье в зеркале, я поморщилась. Спасти его будет трудновато. А подруга -модельер меня точно убьет. А вот не надо было ползать по окопам, Вася!
Бросив бывшее великолепие в корзину для грязного белья, я пошла в душ. Через сорок минут, с помощью гелей, шампуней, масок и кремов, образ человека ко мне вернулся. А ведь я ужа почти отчаялась!
После того, как повертелась перед зеркалом, я одела свою слабость -белое кружевное белье. Сверху накинула шелковый халат и , не завязывая его, покинула ванную.
В дверях, символично выражаясь, нос к носу столкнулась с Кирюшей.
-О! Ты уже дома, — обрадовался он и полез целоваться.
— А ты уже не надеялся меня увидеть? — счастливо засмеялась я у него в объятиях.
Мужчина хитро прищурился:
— Просто я не думал, что Савельев такой дурак. Как он мог отпустить такую девушку?
— Меня убивает твоя восхищенность этим субъектом, — я вырвалась из захвата и оттолкнула Кирилла под его оглушительный смех.
Гордо подняв голову, я красиво проплыла на кухню.
Чашка ароматного чая должна привести в норму мои порядком пошатнувшиеся нервы. Знала бы я, чем закончится вечер — сама бы ввела себе успокоительное внутривенно.
Кирилл появился на кухне спустя минут двадцать. Но КАК он появился!
Вокруг талии было обмотано белое полотенце, которое еле-еле оставляло простор для воображения. Видимо, он не потрудился вытереться после душа, потому что капельки воды призывно скатывались по его загорелому, накаченному телу.
Я нервно сглотнула:
-Ничего себе! Это ты так рад, что я все-таки вернулась? -восхищенно выдохнула.
Он засмеялся и щелкнул меня по носу.
Я поморщилась от такого детского обращения и потянулась за сигаретами.
Закуривая, задумалась о том, что не терплю, если со мной обращаются, как с ребенком. Не приемлю инфантильности или детской модели поведения. Но почему же сама веду себя именно так с Савельевым?..
От невеселых мыслей меня отвлек звонок в дверь.
— О! Это ко мне! — Кирюша, как был, в полотенце, весь такой взлохмачено — сексуальный, подорвался и пошел открывать. Я потащилась следом. Не накрашенная и в шелковом халате фактически на голое тело.
Ну какие дебилы в таком виде открывают дверь, не глядя в глазок? Да еще обнимаются при этом.
На пороге стоял Савельев. В смокинге, с огромным букетом белых роз и с самой шикарной улыбкой из своего арсенала. А тут я. В халатике вместо платья, в обнимку с фактически голым, незнакомым Сашке, мужиком. Я простонала от собственной глупости. И, скорее всего, от безысходности — покрепче вцепилась в Кирилла. Вот это вечер воскресенья!
От внешнего вида Александра можно было потерять голову. Но главную роль играла его обаяние. Оно словно парило в воздухе вокруг своего хозяина, обещая райское блаженство и красивые отношения.
Будь я чуточку помоложе и поглупее, то сразу бы повелась. Отдалась бы без остатка — страсти. Всепоглощающей, сметающей на своем пути все живое и неживое, выворачивающей внутренности на изнанку, заставляющей ничего не видеть и не слышать. Бедные девушки! Какое же он производит на них впечатление?! Ответ: разрушительное.
А Сашка между тем как-то резко спал с лица. Я же смотрела на бабочку на его шее, стараясь не переводить взгляд на его кадык. Слишком уж он сексуален.
Понимаю, сейчас я, как хорошая хозяйка, должна была пригласить его войти и представить мужчин друг другу. Так мне диктовало хорошее воспитание.
Но моя женская сучность хотела совсем другого.
Поэтому я выпрямилась, повыше вскинула голову, элегантным жестом поправила волосы, холодно улыбнулась и как можно равнодушнее поинтересовалась:
— Вы к кому?
Савельев менялся на глазах. От образа обольстительного мужчины, который, видимо, настроился удачно провести вечер и произвести фурор одним своим появлением, не осталось ничего. Он словно трансформировался в какое-то животное. То ли в разъяренного быка, то ли в возмущенного горного козла. Того и гляди, скоро начнет копытом бить.
Я никогда его не видела в таком гневе. Скажу больше, даже не догадывалась, что Савельев может испытывать такое сильное негативное чувство. Он сам всегда говорил, что гнев, ярость, ненависть — это не для него. Слишком сильно должен тогда зацепить его человек. Проще всего — равнодушие. Им и надо бить. Прицельно, с холодной головой и трезвым рассудком.
Кстати, некоторые мои подруги отключают телефон во время пьянки. Что бы не звонить бывшим. А я, наоборот, не выпускаю телефон из рук. И еще ни разу никому не трезвонила и не признавалась в любви. Сила воли. Выдержка. Характер. Так бы сказал папа. А я не люблю разочаровывать отца.
— Запомни, Василиса, если человек обидел тебя или обманул — игнорируй его. Покажи ему не свое огорчение или боль, а равнодушие. Ведь ничто не цепляет сильнее, чем осознание того, что другому человеку все равно. А если не поймут — позови меня или Петьку. Мы им на кулаках истину объясним, — умничал Сашка в университете. Но, ведь, правда — всегда вступался, если нужно. И проблемы мои решал. И Ксюшины. И Петькины. И еще полгруппы.
Но все равно Александр считал, что идти бить морду нужно только если совсем допекли. И то — делать это не во злобу дня, а душу отвести, и человека проучить. Что бы умнее в следующий раз был.
Сейчас же я стояла в шоке. Меня затрясло. Словно я почувствовала, что у него там что-то сорвалось, взорвалось внутри. Как будто сердце закипело. Стало по-настоящему страшно.
Сашкины ярко голубые глаза впервые изменили свой цвет. Преобразовались в темно синими. Просто за одно мгновение, словно по щелчку пальцев. Мне даже показалось, что это обман зрения. Но, приглядевшись, поняла, что глаза действительно стали другими.
Изменился и взгляд. Он словно блуждал у меня по лицу. Как будто Савельев не могу найти точку опоры. Ту самую точку, которая его успокоит. Раньше этой точкой была я, если происходило что-то кардинальное.
На этом трансформация не закончилась. Засверкали глаза. И если бы это не было так страшно — я бы залюбовалась этим зрелищем. Два сапфира, только не прозрачные, а какие-то мутные, даже я бы сказала, замутненные. Но все равно яркие.
Господи, когда мы успели так отдалиться? Когда мы умудрились так измениться друг для друга?
Никогда не замечала за Сашкой особой вспыльчивости. Дурашливости, игры, кокетства — да, но вспыльчивости. Такое ощущение, что весь мой внутренний мир разлетается на куски.
Но тут вмешался молчавший до этого момента Кирилл:
— Добрый вечер. Я — жених Василисы. Вы купили смокинг к нашей свадьбе? Мило.
Трансформация завершилась мгновенно. Всего секунда и Сашка другой человек: брови уже опущены и сведены, а между ними залегли вертикальные складки. Даже глаза выдавали напряжение. Странно, но у него все еще рот закрыт, а губы сжаты.
Лицо его стало еще мрачнее и налилось кровью. Кажется, еще секунда и жилы готовы лопнуть. Господи, зачем Кирилл ему рассказал?..
Когда Саша заговорил, голос его звучал напряженно и жестко:
— Ты с ним? — полностью игнорируя Кирилла, спросил Сашка и тут же бессвязно забормотал, — Как ты можешь! Я же хотел! Я же пытался! Ты ничем не лучше других!
— Эээ, мужик! — Кирюша положил руку Савельеву на плечо под моим ошарашенным взглядом — Ты в порядке?
И тут Сашка вспылил. По — настоящему. Все, что было раньше — ерунда. Я никогда не относила себя к трусихам, но сейчас мне настойчиво захотелось побыть страусом и спрятать голову в песок.
Мой друг детства ничего не спрашивал, ничего не уточнял. Просто бросил букет цветов на пол и кинулся на Кирилла.
Я сравнивала Савельева с козликом или быком? Забудьте. Черт, да он настоящий тигр! Признаюсь честно, я, как и каждая девушка, всегда мечтала, что бы из-за моей персоны разгорелся турнир.
Двое отважных, благородных и обаятельных рыцарей будут сражаться за мое сердце, руку и все остальные жизненно важные органы. Но даже в самых страшных мечтах не представляла этих двоих в спарринге.
Вместо девичьего колокольчика сомнения, у меня в душе играл набат! Страх стал душить меня, и даже зрение подвело. Я уже не могла видеть как дерутся боксер и вольный борец. Спасибо психосоматике*. Не хотела смотреть психологически, а вырубило меня чисто физически.
Я открыла глаза от резкого запаха. В первые секунды даже не поняла, где нахожусь и что за мужчины вокруг меня.
— Василиса, ты как? — спросил блондин, вглядываясь мне в лицо.
И тут я все вспомнила.
— Савельев, — прозвучало хрипло,— Твоя фамилия как диагноз.
Я покачала головой с выражением горечи на лице.
Подумав, сказала, уставившись в пространство:
— Кирилл, заплати ему сколько надо, лишь бы он исчез из моей жизни!
— А твой Кирилл занят, — съехидничала эта гадина,— В ванной нос себе вправляет.
— Я сейчас тебе мозги вправлю, — попыталась встать с дивана, но была уложена обратно заботливыми ручками своего врага,— Или яйца откручу! Ты бесишь меня уже!
— У тебя голова не кружится? — ласково поинтересовался Сашка.
— Да, а еще меня тошнит! Вдруг, я беременная? А ты, придурок, чуть не угробил моего будущего мужа! — сложа руки на животе, гневно высказала я.
Сашка, вздрогнув, как будто бы замерз. В тот момент я еще не понимала, какую боль причиняю ему своими словами. Да он и сам еще ничего не понимал. Хорошо, что хоть в обморок не свалился!
А выглядел он, кстати, не важно. Смокинг порван, ботинок один уже где-то потерян, правый глаз начал 'заплывать', а из брови над ним капала кровь.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
