ни живой и не мертвый

— Позвольте я сам, — Подал голос гражданский, снимая с колена шляпу и ложа ее на стул справа от себя.

"Месть будет жестокой", мысленно решил Звягинцев.

Генерал, на пару секунд опешивший, что его перебили, даже левая бровь вверх подскочила, быстро опомнился, — Да да. Конечно. Уточняйте у майора свои вопросы.

После этого, генерал принял позу зрителя на любимом спектакле, откинулся на спинку кресла и сложил руки, на так и не выросшем животе.

Гражданский встал. Подошел к майору и остановившись, в метре стал смотреть ему в глаза. Но глаза майора сверлили дырку в стене, на 50 сантиметров, выше головы генерала.

— У нас есть данные, что у Гончарова есть аккаунт в игре "Вечность", что Вы, об этом знаете — Начал гражданский.

— Мы не играем в игры, — Коротко ответил майор.

— Поня-я-тно. Но тогда я, хочу знать, с кем Гончаров поддерживал дружеские и товарищеские отношения.

— Группа Гончарова погибла, более года назад, в Сомали.

— Но в отчете было сказано, что эвакуированы двое.

— Второй был мертв. Гончаров единственный, кто выжил из группы.

— С группой понятно. Но ведь с кем-то он еще поддерживал, какие-то товарищеские отношения.

— Ни с кем.

— Как это, ни с кем, — При этом, гражданский посмотрел на генерала, но тот, уже успел смахнуть с лица легкую ухмылку и рассматривал качество побелки потолка.

— Давайте здраво мыслить майор, — Улыбнулся гражданский и продолжил, — Ведь Гончарова, кто-то, длительное время обучал и тренировал. Наверняка, у него у него остались инструктора или тренера, с которыми он был в товарищеских отношениях.

— Наших солдат тренируют по жесткой схеме, у них не может быть товарищей среди инструкторов.

— Ну, почему же не может. — Слащаво произнес гражданский. — Ну гоняют, не много, ну, что они еще могут делать.

— Расстреливать, своих курсантов, по ночам резиновыми пулями. При чем, по нескольку раз за ночь.

— Какой кошмар. Как же они спят.

— Стоя.

— Как стоя. Почему стоя.

— Стоя легче уклониться от внезапно возникшей опасности.

— О боже. Какой кошмар. Да какие же, это могут быть солдаты, над которыми так нещадно издеваются.

— Отличные солдаты.

— Ну например.

— Примеров много.

— Ну последний пример, который Вы помните майор. — В голосе гражданского, уже появились писклявые истерические нотки.

— Последний пример произошел в том же Сомали, месяц назад. Одному солдату, пуля выбила глаз и застряла между полушарий мозга. Тогда он выскочил из укрытия и закричал, что "оторвет яйца и перегрызет горло этому стрелку".

— Да это конечно, показатель бесстрашия. Надеюсь у него все обошлось без проблем.

— К сожалению, проблемы были. Он из-за ранения, он не смог точно рассмотреть стрелка. Поэтому, на следующее утро, он вернулся с вражеской территории с семью оторванными комплектами яичек. Больше негров он там не нашел. Но все равно он был конечно рад.

— Я. Я . Я не понимаю. Чему тут радоваться. Простите майор. Не понимаю. — Говоривший гражданский, при этом, уже как-то нервно потряхивал головой.

— Ну как же. Оторванные у живого врага яички, это отличный подарок. Такой подарок и полковник с радостью примет.

— Ада-а-рок. Хри-и-мет. — Говоривший гражданский напоминал уже вытащенную на берег рыбу. Все это, он сказал не закрывая рта. Потом глубоко вдохнув и выдохнув, снял очки и начал протирать их платком. Протерев, одел очки и посмотрел на генерала. Но похоже генералу повезло, он нашел на потолке какие-то дефекты и еще пристальней вглядывался в только ему видимую точку.

— Я понял. Спасибо. Да действительно с вашей системой, друзей у Гончарова тут быть не могло, когда его, по такой жесткой схеме готовили. — Гражданский проговорил это обращаясь к стене между майором и генералом.

— Его не готовили по жесткой схеме. — Отозвался майор. И увидев взгляд гражданского, который смотрел на него, как ребенок на мешок Деда Мороза. Добавил. — Его готовили по очень жесткой схеме.

Гражданский стоял секунд двадцать. Потом подскочил к майору и почти касаясь носом лица майора заорал. — Что ЕЩЕ может быть хуже, чем терпеть постоянные издевательства, расстрелы и спать стоя....

— Спать в бочке с фекалиями и нырять туда, когда пытаются расстрелять. — Больше всего, майора удивило, это приоткрытый рот генерала и его взметнувшиеся брови, которые замерли каким-то смешным домиком.

Гражданский отшатнулся. Залез в пиджак левой рукой. Потом правой. Достав платок, поднес его к животу, а потом ко рту. Оглянувшись с видом затравленного, бросился к бочке с фикусом, стоящей у окна в углу. Когда обхватил бочку и нагнулся, послышались рвотные позывы.

Генерал с осуждением покачал майору головой. Майор, в ответ пожал плечами, и даже боковым зрением определил, что генерал рисует треугольники, а не что-то пишет.

Оторвавшийся, через три минуты от фикуса, гражданский, увидел так и замершего стрункой майора и что-то писавшего генерала. Попытался скопировать позу майора и обратился к генералу. — Я это.. Извините. Спасибо. Я все понял. Можно я пойду.

Когда гражданский, получив утвердительный, кивок ушел, генерал обратился к майору — Какого черта, ты, Звягинцев человека довел.

— Виноват товарищ генерал. Спасал его психику.

— Чего ты там спасал.

— Психику. Товарищ генерал. Боялся, что разрушение стереотипа, "о тупых вояках", повлечет необратимые последствия расстройства нервной системы данного гражданина. Что в дальнейшем, может пагубно проявиться на его психическом состоянии. В следствии че.....

— Молчать. Ты сегодня уже поговорил, — При этом, генерал кивнул в сторону фикуса, а майор виновато опустил глаза. — Что о Гончарове думаешь.

— Да пускай у кого мозги есть, те и думают. Искать надо. Парень он смышленый. Я его сам на сержанта готовил. Повезет, найдем, сразу куча вопросов отпадет.

— Давай Звягинцев бери этот вопрос на контроль. Все можешь идти.

-Есть.

— Вечером фикус в порядок приведешь.

— Есть.

— Что-то ты веселый сильно майор Звягинцев. Думаешь прикупить пакет земли и засыпать сверху. Если так сделаешь, я тебе тренажер в кабинете поставлю. И буду каждый час ходить и проверять как ты его испытываешь.

— Ээ-э. Виноват товарищ генерал. Не понял. Какой тренажер.

— Да я сам только узнал. Секретный. Бочка с фекалиями называется. Это же надо такое придумать.

— Виноват. Исправлюсь.

— Так я тебе и поверил. Иди уже Петросян.

После ухода майора, генерал посмотрел на шляпу, которую оставил гражданский и не громко сказал, — Придется тебя серая по почте пересылать, хозяин уже не придет.