Бесконечная история (часть 1)

— Вот вам антибиотик системы Гатлинга! — Эрик повёл пулемётом справа налево, поливая нападающих градом свинца. — Жаль только, что патрон слабенький, 9 мм парабеллум, а был бы винтовочный, под 7,62 — я бы вас тут всех размазал!

— Они неживые, так что это не антибиотик, — поправил его педантичный Макус. — В таком применении это анти-андеодик. Выталкивание снаряда за счёт расширения газов при сгорании твёрдого топлива? Интересная идея. Я пытался сделать что-то подобное, но с каменным углём получалось не очень.

Воспользовавшись передышкой, ЛучНик достал из сумки запасной колчан и начал экономными выстрелами выбивать тех представителей нечисти, которые сумели избежать близкого знакомства с антибиотиком Эрика. Рядом с ним Макус занимался тем же, орудуя своими конечностями с поразительной силой и эффективностью.

— Да где же она? — Макус врезал особенно нелицеприятному монстру под дых и пригладил растрепавшуюся прядь. — Это ж нежить, а не дрова. Она рано или поздно сообразит, что единственное освещённое окно в полном упырей замке в самый тёмный час перед рассветом — это всё равно, что сигнал к завтраку!

Эрик прекратил изображать из себя поливальную установку и перешёл на точечные короткие — в два-три выстрела — очереди:

— Блин, патроны эта гадость жрёт, как гопник сэмки. — Эрик с отвращением взглянул на счётчик патронов.

— Как кто чего?! — Макус швырнул в нападающих скатанного в шар монстра. Противники разлетелись в разные стороны, как кегли.

— Гопники — это такой элемент народного фольклора, — пояснил МакЛауд, не прекращая работать топором. — Что-то вроде мелких злобных бесов. Занимаются грабежом и разбоем с элементами хулиганства и несанкционированного насилия, питаются сэмками. Сэмки — это, как я понимаю, нечто вроде амброзии.

— Оригинальное верование, — заметил вампир. — Так что, она там спускаться собирается?

Парвен, неся в каждой руке по два чемодана, выбежала из замка. Она сумела проскользнуть между различными и всевозможными представителями нечисти, не задев ни одного из них и не обратив на себя их внимания. Те несколько тварей, которые всё же заметили волшебницу, были сбиты на землю ударами чемоданов — причём, судя по всему, совершенно случайно — и затоптаны.

— Наконец-то! — выдохнул ХайТек. Он вскочил на подобравшееся к нему ближе всех чудовище, одним взмахом меча обезглавив его (или отрубив какой-то другой орган, внешне напоминающий голову), и прыжком выскочил из окружения нежити, ловко приземлившись Макусу на ногу.

— Мужланы! — громко возмутилась Парвен, оказавшись под защитой своего телохранителя. — Грубые, невежественные мужики с комплексом неполноценности! Вы не могли подождать до утра с выяснением отношений?

— Так Прокруст же первый начал! — воскликнул уязвлённый в лучших чувствах ХайТек.

— Я это и имела в виду! — Парвен, разъяряясь, топнула ногой. — Какая разница, кто первый начал? Только мужланы из-за этого начнут драться, выясняя, кто прав, а кто нет! Умные люди сядут рядком и рационалистически выяснят, чья позиция ближе к истине!

— Он мне хотел ноги отрубить! — возмутился телохранитель, добивая прорвавшегося через огневой заслон Эрика зомби.

— Человек не может проявлять неспровоцированную агрессию! — отрезала Парвен; в её голосе звучала непоколебимая уверенность. — Любое проявление агрессии — это либо ответ на внешнюю провокацию, либо последствие неосознанных и подавленных детских комплексов с сексуальным подтекстом, подсознательных эротических фантазий и сексуальной неудовлетворённости! И эти комплексы надо лечить!

— Он мне собирался ноги отрубить! — возмутился ХайТек снова, парируя удар щупальца, оканчивающегося, почему-то, клешнёй. — Какие сексуальные фантазии могут быть связаны с отрубанием ног?! Или он не ноги мне рубить собирался?

Парвен бросила чемоданы. Больше всего она сейчас напоминала фурию, вышедшую победительницей из схватки с эриннией, но победу ей присудили по очкам.

— И из-за того, что вы решили выяснять отношения с помощью силы, я не смогла нанести себе утреннюю огуречную маску! У меня же могут появиться морщины!

— Ещё морщины?! — округлил глаза ХайТек, перехватил пламенный взгляд его подзащитной и поспешно добавил: — В смысле, не только рядом с глазами, на лбу, в уголках рта и носа и на подбородке? Но они же там совсем незаметные, и потом, одной больше, одной меньше, — кто заметит, в такой куче-то?

Парвен отвернулась, убеждая себя, что телохранитель, пусть и дурак, ей ещё пригодится. В конце концов, её, великую светлую волшебницу, не могут задеть высказывания какого-то рубаки, по общественному положению стоящего неизмеримо ниже её. И она всегда сможет уничтожить его потом, после того, как вернёт в замок Безухого Осла.

Вся убийственная сила взгляда, предназначенного ХайТеку, ударила по нечисти. Ближайшие три ряда нападавших исчезли в яркой огненной вспышке, ещё несколько фигур занялись жарким бездымным пламенем.

— А я всегда считал, что «опалить взглядом» — это литературный оборот, — выдохнул ЛучНик, быстро пересчитывая оставшиеся в колчане стрелы. — Парвен, ХайТек, ходу! Там ещё одна толпа приближается!

— Где наша бричка? — спросил сисадмин, размахивая топором.

— Думаю, сейчас не время думать об удобстве! — возразил вампир. — Надо уносить ноги. Я тоже чувствую приближение второй волны. Они сейчас ошеломлены, но буквально через минуту перестроятся и бросятся в атаку снова. Так что — вперёд! А лошадку вашу, вроде бы, съели. И бричку тоже.

— Я не понесу чемоданы в руках! — Парвен сложила руки на груди и снова топнула ногой. ХайТек подхватил её в одну руку, один из чемоданов в другую и бросился на мост. За ним ринулись все остальные. Один из чемоданов раскрылся, содержимое полетело на землю.

— Моя косметичка! — волшебница попыталась вывернуться из рук телохранителя, но тот держал её железной хваткой. ЛучНик притормозил у рассыпанных вещей.

— Что из этого твоя косметичка?

— Не тупи и собери рассыпавшуюся косметику обратно в косметичку!!!

— Ты волшебница, ты её легко сотворишь заново! — и ЛучНик припустил вслед за остальными.

— Там «Шанель» за двести золотых флакон! — Парвен заколотила кулачками в широкую спину Хайтека. — Ты хоть знаешь, какой подоходный налог надо заплатить за сотворение таких духов?

Бегущий последним ЛучНик на ходу достал серебряный амулет и, пересекая подъёмный мост, провёл черту поперёк него. В следующий миг нечисть налетела на эту черту и отхлынула, будто ударившись в стеклянную стену. Несколько чудовищ упало в ров, там тут же закипела короткая схватка: кто бы ни обитал во рву, он был начеку. Бессильный вой преследователей потряс окрестности.

Вампир, уже стоящий на другом берегу рва, с грустью наблюдал за своими подданными, беснующимися в тщетных попытках достать уходящий обед.

— Я несу вину за всё, что тут произошло, — тихо проговорил он. — Это по моей вине нежить в моём замке так распустилась. Это я виноват, что не сумел привить им азы гостеприимства и уважения. Я не могу вернуться, потому что мне стыдно...

— ...И ещё потому, что если я вернусь, мои подданные разорвут меня на клочки,.. — добавил ЛучНик.

— ...Так что единственный способ искупить свою вину — это присоединиться к вам, — закончил Макус. — Я отрекаюсь от этого места и от этого замка!

— Ты уверен? — спросил сисадмин по старой сисадминской привычке, рассматривая кладку стен, поднимающихся из рва на противоположном берегу.

— Да!

— Ладно. Rm -rf замок! — сказал МакЛауд и величественно указал, какой именно замок он имеет ввиду. — И следующей ночью нам не придётся никого опасаться.

— Ого!!! Мощная же штука этот ваш UNIX! — восхищённо выдохнул ЛучНик.

— А то! — гордо вскинул нос МакЛауд. — Это не какие-то там вислые форточки!

Команда Спасителей Короля БофФина, обогатившаяся двумя новыми членами, направилась дальше, в сторону столицы. И только вампир нет-нет да оборачивался, чтобы посмотреть на груду медленно разносимой ветром пыли, обозначавшей место, где до недавнего времени высился неприступный вампирский замок.

Вампир потёр заложенные уши.

— Так, — сказал он, широко зевнув, чтобы вернуть себе слух. — Мы не будем делать привалов до темноты. Нам надо успеть отмахать расстояние побольше, а то вдруг кто-нибудь из моего замка всё-таки выжил... Или, что ещё хуже, не-выжил...

— После rm -rf уцелевших не бывает, — отмахнулся МакЛауд.

— И всё же. Чем ангел не шутит. Давайте, поживее, шевелите окорочками! Вперёд! Или вы хотите жить вечно?!

— Темп 120 шагов в минуту, господин сержант, — бодро отрапортовал вампиру МакЛауд, у которого фраза вампира явно затронула какие-то скрытые струны души и вызвала из памяти образы прошлого.

— Песню запе-вай!

— I am a man who walks alone

And when I'm walking a dark road

At night, or strolling through the park

When the light begins to change

I sometimes feel a little strange

A little anxious, when it's dark[1]

... — заголосили приключенцы хором. Вампир вслушался в текст песни и яростно замахал руками:

— Да вы что, такую песню на ночь петь, да после того, как столько нечисти поизничтожили!!! — завопил он. — Ещё накликаете самого Ужаса Тьмы, он к вам придёт, скрашивать ночёвку!.. Сменить пластинку!

— Есть сменить пластинку! — бодро отрапортовал МакЛауд, и группа запела:

— Kill all. Fight hell. Lesions fighting love.

Fight them all in a living hell.

Slowly rot and you die.

You fight death as you'll realize.

Kill them all. Fight death and slowly read in the love.

Fight them all, join me, slowly we rot.

Slowly we rot. Dead to all.[2]

Вампир в ужасе схватился за голову и начал яростно пентаграммиться.

* * *

Тяжёлые двустворчатые двери, сработанные из окованного тёмного дерева, со зловещим скрипом распахнулись. Высота и продолжительность зловещего скрипа была тщательно разработана с учётом последних новостей ужасологии; в штате обслуги была даже должность слуги, который наносил на дверные петли специально созданное масло, обеспечивающее нужный звук. Великий и ужасный маг МеталлиКэт, которого этот скрип всегда раздражал, недовольно поморщился.

— Мой повелитель! — СмертеХод поклонился, прижав кулак к груди.

— Я сегодня его замещаю.

— Как Вам будет угодно, Повелитель.

— СмертеХод, у тебя нет чувства юмора. Рассказывай, с чем пришёл.

— У чёрных визирей в принципе не должно быть чувства юмора, — обиделся СмертеХод. — Как максимум, моего чувства юмора должно хватить на придумывание какого-нибудь особенно жестокого издевательства, над которым я буду смеяться. В одиночестве и через силу.

— Да, да, положение обязывает. Слышали, плавали, знаем. Избавь меня от этой лекции, — устало махнул рукой МеталлиКэт. — Лучше доложи, с чем пришёл.

— У нас некоторая проблема, Повелитель. — СмертеХод поморщился, пытаясь выбрать слова. — Группа противника, движущаяся из Вековечного Леса, в составе странного верзилы, лучника, волшебницы и рыцаря, остановилась переночевать в Чёрном Замке. Помните такой? Мы ещё раздумывали сделать его нашей резиденцией. Пока не узнали, кто в нём живёт.

МеталлиКэт непроизвольно потёр лоб.

— Ясно, я понял. Распорядись насчёт компенсаций их вдовам, установи мраморную мемориальную доску на стене замка, в память о... Ну, ты знаешь обычный порядок действий. Напечатай в газетах некрологи. Блин, тоже мне, проблема — всего лишь дополнительные расходы. Выполняй.

— Один момент, Повелитель. Что написать на мемориальной доске?

— Ну, как обычно. В память о светлых рыцарях, выступивших против коварного, злобного и преужаснейшего МеталлиКэта, с уважением — МеталлиКэт.

— А надо бы — в память о замке и его обитателях.

— Ты хочешь сказать, что?.. — пошатнулся маг.

— Угу. Эта группа прошла сквозь Чёрный Замок Макуса, как раскалённый нож сквозь масло, причём сквозь подсолнечное, жидкое. В результате замок стёрт с лица земли, превращён в субатомную пыль вместе со всеми обитателями. А группа сопротивления выросла до пяти человек и вампира. Вампир — сам Макус. У меня пока нет полных сведений, но непохоже, чтобы его удерживали заложником. Пятый человек — странная личность, попавшая в наш мир в результате сложных магических флюктуаций реальности невыясненной природы.

— То есть, неизвестно, кто он, почему оказался в Чёрном Замке и чем там занимался, и никто не знает, как его отправить обратно.

— Именно. Помимо всех прочих плохих новостей, верзила из этой группы — тот, что был в набедренной повязке — оказался ещё и сильным магом. Это он одним заклинанием снёс замок.

— Одним заклинанием — Чёрный Замок?! Блин. Какую магию он использовал?

— Что-то очень странное. Ни шаманы вуду, ни друиды, ни волхвы так и не поняли по произнесённым заклинаниям, что это такое. Наш агент в замке подслушал разговор и сказал, что сам верзила назвал это магией юнекса. Но слышимость была отвратительной, а проверить его слова не представляется возможным, потому что агент был убит. Трижды.

МеталлиКэт высказался одной короткой, но очень ёмкой фразой, не вошедшей в анналы истории по соображениям цензуры.

— Сейчас же забурюсь в книги и посмотрю, что это за магия такая. Что с нашим отрядом перехвата?

— Они ещё здесь, но уже собираются выступать. Они планируют пакости.

— Так. Пакости планировать — это хорошо, но и воплощать их в жизнь тоже надо. Отряд перехвата пусть выступает немедленно. А то, чего доброго, к моим противникам присоединится ещё кто-нибудь — где ж я их хоронить буду? Выполняй!

— Слушаюсь, Повелитель. — СмертеХод вновь склонился в поклоне, прижав кулак к нагруднику, и вышел из залы. Двери вновь зловеще заскрежетали. МеталлиКэт, заткнув уши, взял яблоко из вазы и, брызжа соком, с тоской начал мечтать о деревне, коровах, телятах и тёлках...

В опустевшей комнате довольно долго ничего не происходило. Затем ворох старых газет в углу зашелестел, из-под него выскользнуло что-то маленькое, но упитанное, вихрем пронеслось по комнате и юркнуло в канализацию.

Ещё какое-то время в комнате снова ничего не происходило. Затем блюдо на стене хмыкнуло и спросило:

— Вы видели, коллега?

— Да, — ответило стоящее у входа зеркало. — Шпионы повсюду.

— Как Вы правы! — кашлянула пепельница на столе. — А сейчас извините, мне надо срочно отлучиться... Вы не подскажете, где здесь ближайший телефон?

— Тебе межгород? — спросило блюдо. — Если нет, можешь с меня позвонить. Только покороче, я подключено по тарифному плану «наливное яблочко», там оплата начинается с третьей минуты.

— Надо завязывать с полиролем, — пробормотало зеркало. — А то такие глюки могут и до белой палаты довести. Разговаривающая пепельница, ну надо же...

* * *

Лучшая танцовщица всех миров, повелительница танца, муза Терпсихора влетела в помещение, рассерженная и разочарованная одновременно.

— Что-то случилось, кузина? — обеспокоенно спросила Фрейя, не отвлекаясь от своего занятия.

— Мало того, что он оказался смертным, хоть и королем... Я уже почти с этим смирилась. Так он еще и в темницу угодил! — выпалила Терпсихора. — Он в тюрьме, сделай же хоть что-нибудь!