Объект номер 0013 лямбда (супериор) Сборка

Как мы с побратимами собирались на награждение к императору, это отдельная песня, достаточно будет сказать, что на утреннюю тренировку я так и не попал. Вместо этого мы с Акирой сражались со стихийным бедствием по имени Надежда. Теперь я понял, почему ураганам и цунами в моем прошлом мире, давали женские имена. Меняли мы свои костюмы раз десять, и если учесть, что у меня приличных для посещения такого рода мероприятий костюма было только два, а у Акиры — три, вы можете себе представить размах бедствия. Впрочем, попыток борьбы мы даже не предпринимали, хорошо зная свою Сестру по Силе: попытка противодействия ей имела бы эффект тушения пожара даже не бензином, а напалмом. Именно поэтому мы благоразумно решили смириться и со смирением принимали все новые удары, от полета моедельерной мысли Надежды. К счастью, все в этом мире имеет начало и конец, подошло к концу и время подготовки к награждению, и мы с Акирой, вздохнув с облегчением, пошли садиться в машину.

Поездка к резиденции Императора Российской Империи запомнилась недовольным бурчанием сестренки, что ее могли и пораньше предупредить о награждении, на что мы с Акрирой пообещали обязательно передать Императору Российской Империи ее недовольство этим фактом, незамедлительно получив почетное звание предателей и ябед.

Резиденция Императора Российской Империи производила сильное впечатление. Здание явно возводили с помощью мощных техник, и оно поражало своей красотой и грандиозностью. И только то, что я находился на третьей ступени Медитации, позволило мне выглядеть достойно, а не ходить, разинув рот. В резиденции было красивее, чем в Эрмитаже (кстати, что это?), при этом не было нарочитой роскоши, все было выдержано в строгом стиле, граничащем с аскетизмом, но очень изящном. От местных красот меня отвлекла Екатерина Викторовна Бестужева, которая, конечно, сопровождала меня на награждение как мой бывший опекун и как Матриарх клана. Она отвела меня к группе награждаемых и посоветовала вести себя достойно. Делать нечего, пришлось пообещать вести себя достойно, и даже не заикаться о том, что по-другому и не собирался себя вести.

Дальше было скучное награждение. Мы по очереди подходили к Императору и благодарили за награду. Император, правда, впечатлял, его невозможно было спутать с кем-то другим, сразу было понятно, это Он, Император самой большой страны в мире, мощь его харизмы пробила даже третью ступень медитации, а это о много говорит.

После награждения, была та самая пресс-конференция, которой меня стращала Екатерина Ярая. Ну что ж, теперь моя очередь, посмотрим, так ли уж они страшны, акулы пера, и, если будут зарываться, можно сделать из некоторых акулий суп. Ну что ж, настрой бойцовский, вперед, на трибуну.

— И вот тот, которого вы так долго ждали, Леонид Ржевский, — объявил ведущий пресс-конференции. — Можете начать задавать ему вопросы.

— 'The Daily Telegraph', Великая Британия. Нам хотелось бы знать, считает ли сам юный герой себя достойным тех высоких наград, которые он получил от Императора и Дворянского Собрания, — с легким акцентом спросил англичанин.

— Юношеский максимализм в четырнадцать лет, это конечно нормально, но мне, со всем моим юношеским максимализмом, подвергать сомнению решения Императора и всего Дворянского Собрания, представляется совершенно невозможным. У нас, в Российской Империи, очень уважительно относятся к мнению Императора и Дворянского Собрания, и не принято подвергать сомнению их действия, особенно молодым людям, чей жизненный опыт настолько незначителен, — решил обломать я резким ответом англосакса.

— Неожиданно. Следующий вопрос, — вставил свои пять копеек ведущий.

— 'Die Welt', Империя Германских Наций, насколько нам стало известно, по крови вы не русский, ваш фенотип ближе к испанскому или к итальянскому. Теперь, зная это, вы все еще считаете себя русским? — решил вывести меня из равновесия немец.

— У нас, в Российской Империи, больше обращают внимание на дух. Если ты по духу русский, значит русский, если нет, то никакая кровь тебе не поможет. Я считаю себя по духу русским. Но это вовсе не означает, что я отвергаю свою кровь, нет, по крови я горячий испанец, ну или итальянец, а по духу русский, и коли дух важнее, то я, безусловно, русский, но так как кровь не водица, то еще испанец или итальянец, — улыбаясь, ответил я.

— Вечер перестает быть томным, дамы и господа. Следующий вопрос.

— 'Имперский Вестник', Российская Империя. Как нам стало известно, из-за многократного попадания под Высшие Техники у вас есть проблемы со здоровьем. Не могли бы вы рассказать нам о них, если, конечно, для вас это не болезненная тема?

— Это неприятная для меня тема — какому мужчине приятно рассказывать о слабости своего здоровья? Но дабы избежать кривотолков, я сам расскажу, как у меня обстоят дела со здоровьем. Как вы правильно отметили, я многократно попадал под Высшие Техники, в связи с чем у меня есть проблемы с воспоминаниями о своем прошлом — не очень радостном судя по тому, что я помню, и проблемы с парализацией тела, с которой я борюсь, используя доступные мне Техники и артефакт, который мне предоставила мой бывший опекун Екатерина Викторовна Бестужева, Магистр и Матриарх клана Бестужевых, за что ей огромное спасибо! — благодарно поклонился я Екатерине Ярой.

— Наш бесстрашный герой храбро отвечает даже на самые неудобные вопросы. Следующий вопрос. — ведущий четко соблюдал свою роль.

— 'Le Figaro', Великая Галлия. Сегодня было опубликовано распределение ваших доходов от выигранных в суде дел. Хочу напомнить, что сумма получилась внушительная — больше одиннадцати миллиардов имперских рублей, доходы с которых, даже по самым скромным оценкам, равняются половине миллиарда. Так вот сам вопрос: как получилось, что на твое содержание отводиться только двенадцать тысяч рублей в год в то время, как пятьдесят процентов всех доходов с полумиллиарда имперских рублей будут перечислятся в Имперский фонд развития Российской Империи, который, как нам известно, курирует Император, двадцать процентов — в Фонд помощи Аристократам, который создан Дворянским собранием, и двадцать процентов будет получать клан Бестужевых, а оставшиеся десять процентов будут резервом на всякий случай, если же они не будут использованы на дополнительные проекты, то на следующий год переходят в долю клана Бестужевых? Я правильно процитировал документ?— добрался до моих несметных богатств галл.

— В общем и целом правильно. Я так понял, что вас интересует, не принудили ли меня к такому неравному разделу моих доходов? Так вот, мой ответ — нет. Такой раздел доходов предложил я сам. Во-первых, потому что считаю такие доходы излишними для четырнадцатилетнего подростка, каковым я являюсь. Во-вторых, я считаю такой раздел справедливым: Император и Аристократия Российской Империи отказались брать деньги из грязных рук клеветников, но сами деньги им не помешали бы, и, думаю, мои руки достаточно чисты для того, чтоб принять из них деньги. В-третьих, Император, Аристократия и клан Бестужевых потратят эти деньги с большим толком для Российской Империи, чем это смог бы я. И в-четвертых, если честно, мне хватило бы суммы и в несколько раз меньше, чем двенадцать тысяч имперских рублей в год. Насколько я знаю, хороший специалист в, например Великой Галии среднем получает в три раза меньше этой сумму, а у него семья, дом, машина и много чего еще. Это на фоне моих миллиардов цифра кажется скромной, а на самом деле очень даже приличное содержание для благородного четырнадцати лет, так что не стоит думать, что я себя так уж сильно обделил, — открестился я от аскетизма.

— Проявил наш герой скромность или жадность, пусть каждый решит для себя сам. Следующий вопрос. — сказал ведущий.

— 'Die Presse', Австро-Венгерская Империя. Каково это понимать, что в четырнадцать лет добился всего, и дальнейшей жизни вряд ли удастся совершить что-то равнозначное? — задал вопрос с психологическим подтекстом австрияк.

— Я бы не смотрел на свою жизнь столь пессимистично. Мне всего четырнадцать лет, и меня ждет еще очень длинная жизнь, которую я собираюсь прожить достойно, как подобает благородному человеку. И даже если я больше не совершу ничего, что заслужит столь высокой оценки Императора и Аристократии Российской Империи, а просто проживу достойную жизнь, я не буду считать, что прожил эти годы зря. Впрочем, я уверен, что жизнь еще не раз, бросит мне вызов, достойными ответами на которые я буду гордиться не меньше, чем сегодняшними наградами.

— Приятно осознавать, что наш герой не считает сегодняшний день пиком своей карьеры, время покажет прав он или нет. Следующий вопрос.

— 'Вечерняя Газета', Российская Империя. У меня немного отвлечённый вопрос: что такое, по вашему мнению, справедливость? — задавшая вопрос молодая репортерша стушевалась в конце вопроса и неловко села.

— Это очень сложный вопрос, но я попытаюсь на него ответить наиболее полно. Лично для меня справедливость — это результат человеческих усилий, направленный на рост моральной ответственности людей. И чем этот рост выше, тем справедливости больше. А еще я считаю, что полной справедливости достичь невозможно, это как прогресс в технологиях, только в моральном плане. К сожалению, в технологическом прогрессе наши успехи значительно выше, чем в моральном. Конечно, это только мое мнение, — с трудом подбирая слова, ответил я.

— Что сказать, быть философом в четырнадцать лет не каждому дано. Следующий вопрос, — то ли похвалил, толи поругал меня ведущий.

— 'Frankfurter Allgemeine Zeitung', Империя Германских Наций. Как вы считаете, это справедливо, что защищать честь Императора, Аристократии, да и всей Российской Империи пришлось вам, четырнадцатилетнему подростку? В Империи Германских Наций такое просто невозможно представить! — на удивление экспрессивно для арийца выступил немецкий журналист.

— Не знаю, как у вас, в Империи Германских Наций, а у нас в Российской Империи очень уважительно относятся к праву дееспособного благородного защищать, как свое доброе имя, так и доброе имя всей Российской Аристократии, а уж защита доброго имени Императора и Империи, и вовсе святая обязанность любого благородного Российской Империи. И в том, что мой Император позволил мне защищать свое доброе имя, я вижу знак его высшего доверия! Это конечно не означает, что если бы я не справился, этот вопрос не решили более компетентные и доверенные люди, но сам факт, что Император верит в своих благородных подданных настолько, что готов им доверить свое доброе имя, очень показателен. И я счастлив, что смог оправдать это доверие. Что касается защиты доброго имени Аристократии Российской Империи, то я, как один из ее представителей, имею на это полное право, и никто не может лишить меня этого права, по крайней мере, в Российской Империи. Как с этим обстоят дела у вас, в Империи Германских Наций, мне не известно, но, судя по вашему вопросу, обстоят они неважно, — с наигранным сожалением ответил я.

— Приятно осознавать, что наш герой настоящий патриот не только на деле, но и на словах. Следующий вопрос, — чуть ли не смеясь над немцем, сказал ведущий.

— 'Огонёк', Российская Империя. На ток-шоу вы много говорили о благородстве, о том, что только благородные могут править людьми. А как могут, по вашему мнению, неблагородные стать благородными, и что самое главное в благородном человеке? — прозвучал заковыристый вопрос от отечественного журналиста.

— Самое главное в благородном человеке, по моему скромному мнению, благородный дух, твердая воля и достойное поведение. Впрочем, последние две качества напрямую вытекают из благородного духа, и если у человека нет твердой воли или ведет он себя недостойно, то говорить о благородство его духа не приходиться. А неблагородным я бы посоветовал воспитывать в себе благородный дух: закалять свою волю и всегда вести себя достойно. Если соблюдать две эти парадигмы, то со временем придет и благородный дух, — пытаясь правильно подбирать слова, ответил я.

— Чувствуется, что наш герой подустал, да и здоровьем он не блещет. Итак, последний вопрос на сегодня Леониду Ржевскому, — решил завершить мою часть пресс-конференции ведущий.

— 'The Guardian', Великая Британия. Леонид, а вы не боитесь навсегда остаться в памяти людей, как 'Рязанский Мясник'? — все-таки решил поднять эту тему англичанин.

— Нет, не боюсь. Я уже заработал на желавших меня так ославить, одиннадцать миллиардов имперских рублей, причем так откупились везучие, более невезучему пришлось заплатить куда более суровую плату. И если есть настолько неадекватные люди, которые хотят занять их место, то пусть будут готовы заплатить ту же цену. И если вы не хотите попасть в ряды этих неадекватных людей, мой вам добрый совет — забудьте это глупое прозвище, — усталым голосом ответил я.

На этом пресс-конференция для меня закончилось. Я отказался остаться на фуршет, так как был абсолютно вымотан вопросами, и единственное, чего я хотел, это упасть и уснуть. Эта пресс-конференция далась мне не так легко, как я думал. Но в целом я остался доволен тем, как ее провел. С такими мыслями я и уснул в машине, которая везла меня обратно в резиденцию калана Бестужевых.

А на следующий день у меня был серьезный разговор с Надеждой Бестужевой, моей любимой сестричкой по Силе. Как в таких случаях говориться, ничто не предвещало беды, но она таки нагрянула. Моя сестренка сразу после тренировки потащила меня на, как она сказала, серьезный разговор. И я пошел, сестра у меня упрямая, так что проще будет ее выслушать.

— Ты, конечно, можешь считать меня дурочкой, но это не так! Я давно уже поняла, что ты не глупый бабник, а уж после ток-шоу и пресс-конференции и дурочка бы догадалась. Так что прекращай мне все говорить через Акиру, и говори прямо, если есть что сказать, — гневно глядя мне в глаза, заявила она.

— Напрямую так напрямую. Надеюсь, ты готова к серьезному разговору, а не к детскому выяснению, кто круче?

— Конечно готова! К тому же вопрос, кто из нас круче, неактуален с самого начала нашего знакомства, а теперь уже потерял актуальность навсегда, — горько улыбнувшись, ответила е Надежда.

— Ну, я бы на твоем месте не был настроен столь пессимистически, у тебя есть все шансы стать круче меня. Более того, я даже готов тебе в этом помочь. Вопрос только в том, насколько ты готова к тому, чтоб стать самой крутой из нас? — пристально глядя ей в глаза, проговорил я.

— Ты это серьезно? Я буду круче тебя? Тебя, кто уже по Силе равен Наставнику? Тебя, кто уже в четырнадцать лет имеет титул Бойярый, одиннадцать миллиардов имперских рублей и орден 'За заслуги перед Отечеством' первой степени? Ты действительно считаешь, что я могу стать круче тебя? — чуть не плача, прокричала мне в лицо Надя.

— Конечно серьезно! Что касается Силы, ты не забыла, как называется наша Связь? Побратимство по Силе. И я на сто процентов уверен, что уже лет через пять наша Сила сравняется, если конечно ты вдруг опять не пойдешь в разнос и не начнёшь гробить свое здоровье извращенными тренировками. С титулом Боярый, конечно, вряд ли у тебя что выйдет, но свет на нем клином не сошелся. Вот если ты к тридцати пяти годам получишь звание Полный Целитель (высшее звание среди Владеющих Силой, профессионально занимающихся лечением, минимального требования к Силе официально нет, но по факту нет ни одного Полного Целителя рангом ниже Эксперта. Требование к Полным Целителям одно — они всегда должны вылечивать больных), — это будет покруче, так как титул Боярый уважают только в Российской Империи, а Полных Целителей — во всем мире. Что касается орденов и медалей, то их ты еще заслужишь, я помогу, а с деньгами еще проще: мы же с тобой самые близкие люди, что мое — то твое. Как только станешь как минимум Экспертом, перепишу на тебя завещание, раньше нельзя, неприятностей будет больше, чем толку. Хотя, честно говоря, я собираюсь сам заработать денег не меньше, конечно, с помощью своих денег, но используя их по минимуму. И ты в моей задумке тоже будешь участвовать, если захочешь, конечно, — решил немного приободрить свою сестру я.