Бой за дефиле Мораннон

К этому моменту, Змей оценивал оставшиеся силы всего гондорского корпуса — двух гондорских дивизий и бригады из Шира, в примерно пятнадцать танков и около двух тысяч пехотинцев. Оставались, конечно, ещё и самоходные миномёты, артиллерия и ракетные орудия, но выбить мордорскую пехоту со своих позиций этими силами было нереально.

При этом, противнику удалось отбросить мордорцев менее чем на километр — хоть основные оборонительные позиции первого эшелоны и были захвачены противником, сбросить части первого эшелона с резервных позиций не удалось.

После провала последней атаки, противник отошёл на безопасное расстояние, и начал окапываться, одновременно ведя из самоходных миномётов непрерывный беспокоящий огонь по всей ширине фронта. Иногда их засекали, и мордорская артиллерия проводила огневой налёт на засечённую по звуку машину, впрочем, толку от этого было не много.

Змей разрешил такие трюки, потому, что к этому моменту в бригаду снова начали возвращаться грузовики со снарядами, да и заправщики ушли за топливом вполне себе беспрепятственно, пусть и не по дорогам.

Воспользовавшись затишьем, Змей произвёл ротацию батальонов, отведя остатки первого и второго во второй эшелон, в не разрушенные окопы, а третий и четвёртый батальоны двинув вперёд, вместе с бригадной сапёрной ротой. Солдаты тащили доски и брёвна, чтобы восстановить укрепления хотя бы частично.

Ротация прошла на удивление гладко и измотанные до неадекватного состояния солдаты первого и второго батальонов наконец-то получили возможность уйти с переднего края.

В 12.00 Змей принял решение поспать ещё час, дождавшись, что и другие офицеры штаба по очереди стали ходить на отдых.

Но часа не получилось, уже через сорок минут его разбудили по требованию командира корпуса.

— 'Лавина-1', по нашим данным, к Вам в тыл может быть высажен воздушный десант. Валинорский. Все роханские парашютисты у нас тут, а вот в Валиноре их тоже много, и, видимо, Вы с ними скоро познакомитесь. Ты готов к круговой обороне?

— Так точно, с самого начала.

— Хватайте все боеприпасы, питьевую воду и топливо, которое сможете, я дал команду на складах выдавать Вам всё без учёта норм. Времени немного. Если ты окопался и с тыла тоже, то давай человек тридцать пошли по госпиталям, складам, там тоже надо всё организовать. Десант будет без тяжелого оружия, сам понимаешь, с парашютом много не скинуть.

— А могут они планеры использовать?

— Могут, но в них больше чем командирскую машину или мотоцикл не засунуть, если они, конечно, не придумали специальный микроброневик. Но это мало что им даст. Если высадятся, надо будет сдерживать их до темна, потом я мобильный резерв введу в бой, раздавлю их ночью. Так что держитесь!

— Есть держаться. — ответил Змей. — В горах как обстановка? Не прорвутся роханцы?

— Держим. Тяжело очень. Валинорские бомбардировщики здесь просто висят над головой. Не можем отогнать.

'А истребители закончились' — подумал про себя Змей. Чудес не бывает.

Под конец комкор сказал, что все подкрепления будут идти в горы, но подвижный резерв он до последнего будет держать здесь.

Змей, как и любой другой командир на его месте, прополол тылы, и набрал там почти четыреста человек, которые в данный момент не были заняты. Водители, повара, механики, операторы горомкоговорящей установки, оставшиеся без пушек зенитчики, обслуга при медроте и многие другие были вообще-то специалистами и в другое время Змей бы их в боевой порядок не поставил.

Но ситуация была такова, что выбора не было, и это маршевое пополнение он держал под рукой.

Вот только, после получения информации о возможном десанте, он отправил его не для пополнения пехотных батальонов, а в тыл, к артиллеристам, которые находились в самом дальнем конце занимаемого бригадой участка. Там уже были отрыты окопы, чтобы отражать атаку с тыла и в них уже было небольшое охранение.

Теперь туда отправились и эти собранные по тылам солдаты, некоторое количество ополченцев и застрявших в расположении бригады пограничников, две безоткатки из четырёх оставшихся, броневики из охраны штаба, комендантский взвод, легкораненые, которых успели вернуть в строй...

Вся эта солянка под командованием артиллерийских офицеров, была его единственно пока защитой с тыла.

Подумав, Змей приказал отбыть туда же и сапёрной роте, после того, как она поможет третьему батальону восстановить окопы.

Уже через полчаса противник снова 'ожил' и ударил невесть откуда взявшимися танками.

Сначала появились двухмоторные бомбардировщики и разбомбили перед резервной позицией, которую теперь занял третий батальон, бывшую передовую позицию, которой уже была оставлена, потом начали бомбить и сам третий батальон, но тут вмешались зенитки, и удар вышел не такой уж и сильный, хотя без потерь не обошлось. Когда самолёты выходили из атаки, их было на один меньше, а у ещё двух был виден чёткий дымный след. Освободившись от бомб, они ушли в своё воздушное пространство, низко гудя пропеллерами.

И ещё до того, как дым от бомб развеялся, около двадцати пяти танков на предельном ходу, проскочили линию бывшей передовой позиции, неся на броне десант из пехоты, а за ними, на такой же скорости шли бронетранспортёры. Ударили самоходные миномёты, скрывая наступающих дымовой завесой и обрушивая осколочные мины на третий батальон, и танки, притормозив, скинули пехоту на землю.

Но третий батальон был не измотанным, у него ещё оставались сорокамиллиметровки, миномёты, и зенитные автоматы, и огонь всего батальонного тяжелого оружия опять заставил противника отступить, оставив на поле боя два подбитых танка.

В штабе посчитали, что эти танки — то, что было отремонтировано за ночь. Это значило, что гондорский корпус очень быстро восстанавливает силы.

Но пополнить пехоту так быстро не получится.

'Они наверняка сейчас проредят тылы и сгонят около тысячи человек в батальоны, может быть сведут некоторые батальоны в один и в конце дня наберут пехоты на полноценную бригаду. Починят танки, доформируют один полноценный батальон машин в сорок. Добавят противотанковых САУ, и получат неплохой ударный кулак. Но этого мало' — думал Змей. Этим остатки обороны в Моранноне не прорвать. Хоть в пехотных батальонах некомплект и подходит к трети, но система огня не подавлена, и даже не разведана толком, и по сути, всё ещё только начинается.

В 13.30 служба воздушного наблюдения и оповещения корпуса сообщила о подходе большого количества боевых самолётов к позициям бригад.

Зенитчики, со своей оставшейся батарей тоже вели наблюдение, но ничего не видели, однако потом наземные силы доложили о звуке от большого количества самолётов. Но их никто не бомбил.

В 13.50 из штаба корпуса сообщили о массированном воздушном десанте за позициями бригад, в тылу.

Чуть позже на КП Змея, который лихорадочно вместе со штабными искал, где ещё изъять людей, и выбирал где теперь расположить оставшуюся бронетехнику, опять позвонил командир корпуса.

— Всё, высадились. Почти полторы бригады, с техникой. В один подъём выбросили всех. Нормально в Валиноре с самолётами!

— С какой техникой? — спросил Змей. Он подозревал, что у противника и на этот раз будет для них сюрприз, например в виде тяжелых планеров, способных перевозить лёгкие танки. Это было бы фатально для бригады и он хотел знать об этом заранее.

— Судя по рапортам разведчиков, лёгкие тягачи, мотоциклы, безоткатные пушки, автомобили, тяжелые пулемёты. Есть немного гаубиц лёгких, так что пусть звукометристы будут начеку. Примерно половина их сил на колёсах, правда, у них бензина немного, но я думаю, что им его могут сбросить на парашютах. Авиация лютует, твои грузовики уже горят повсюду, так что экономь снаряды и всё остальное.

— У меня вроде большинство машин проскочило...

— Ну и хорошо, что проскочило. Некоторые, получается, не проскочили, и не проскочат теперь. Десант пока собирается, готовься. Соседу я сам позвоню.

— Последний вопрос. — сказал Змей. — Если там с полторы бригады, то где ещё половина? У них ещё парашютисты остались?

— Пока не знаем ничего, нам валинорские штаты неизвестны. Это по нашим нормам полторы бригады.

— Понял.

Змей сразу же после разговора опять вызвал начальника разведки, и приказал ему забрать в штабе все автомобили и мотоциклы с водителями, набрать из госпиталей и маршевого пополнения столько людей, сколько нужно, отправить к ним офицеров из отдела разведки при штабе, связистов столько, сколько можно с рациями и любой ценой организовать разведку в тыловом направлении.

Змей разрешил взять с собой крупнокалиберные пулемёты, чтобы держать самолёты противника на расстоянии, маскировочные сети и вообще всё, что захотят кроме тяжелого оружия.

Почти все оставшиеся разведчики ушли в рейд по тылам гондорцев чтобы найти артиллерию, сил на разведку в другую сторону уже не оставалось, но вроде как Змей и на этот раз выкрутился. Сколько ещё он так сможет?

Чуть позже с артиллерийских позиций сообщили о большом количестве самолётов над тыловой зоной.

Змей был уверен, что парашютисты не пойдут в атаку. Они перехватят перекрёстки, высоты, уничтожат всю инфраструктуру в зоне досягаемости, но атаковать с лёгким оружием его позиции пойдут только тогда, когда он будет скован боем с наступающим с фронта противником, и когда для противника будет очевидно, что у него кончились, или почти кончились снаряды.

Противник тоже не дурак, всё считает, даже танки его посчитал, наверное, и радио пытается слушать, как бы они с частотами не игрались, может уже и в телефонную линию врезался в какую-то.

Если нашёл её, конечно, в подземных трубах.

С другой стороны, нельзя исключать рейдов спецподразделений через линию фронта, парашютисты народ отчаянный.

Так что не зря он с тыла укрепляется.

А пока он просто сидит отрезанный от снабжения. И его положение не в пример лучше, чем положение госпиталей в тылу, где валинорцы наверняка перебьют всех раненных и медиков. Если их не успеют вывезти дальше, пока десант собирается после выброса.

Змей присел на ящик от радиостанции и отключился...

Ему снилась огромная пушка, которую им из корпуса прислали в качестве подкрепления, которая могла снести полк одним выстрелом и они отбились с её помощью и от гондорского корпуса, и от эльфов с их танками, и от валинорских парашютистов, а потом пушку куда-то потянули от него, она стала удаляться от их позиций, а потом его самого, пытавшегося догнать её, кто-то потянул за руку, он открыл глаза спрашивая, ещё не отойдя от сна, где пушка, но увидел начальника штаба, пытавшегося разбудить его и одновременно не дать упасть с ящика.

— Нашли! — радостно говорил он. — И пушки, и ракеты.

Змей окончательно вернулся в реальность.

— Нашли? Кто? Что?

— Ты что, совсем уже отключаешься? Таблетки прими тогда хотя бы.

Змей потряс головой. Да. Нашли. Разведчики. Которых он сам отправил в тыл.

— Пойдём к карте.

Змей встал и, шатаясь, подошёл к столу. В глазах всё расплывалось. Он устал. Не было и речи о том, чтобы в таком состоянии командовать дальше, но спать было некогда. Он достал капсулу с таблетками из кармана кителя и закинул одну таблетку в рот.

Опёрся на стол руками.

— Докладывай.

— 'Энэр' сейчас разведку в наш собственный тыл отправляет, я за него доложу. Вот здесь — он показал на карту — очень крупная группировка из ракетных орудий. Вот здесь — ещё одна поменьше, а вот тут почти целый артполк. Где ещё есть орудия, они не видят, от нас туда несёт дым, но если мы накроем и это оружие, то нормально наступать на нас гондорцы не смогут больше. Нечем им будет нам по батальону за обстрел из строя выводить.

— Давай приказ седьмому. Пусть столько снарядов израсходуют, сколько нужно, потом будем выкручиваться со снарядами.

— Есть.

— Разведку продолжать.

— Не получится. Их обнаружили и обстреливают из пушек. Они отошли в скалы сразу после доклада.

— Тогда наоборот, пусть возвращаются сюда, пока их не блокировали.

— Передадим.

По проводам понеслись приказы. Артиллеристы рассчитывали данные для стрельбы, щёлкали механическими арифмометрами, заносили данные в блокноты и листки приказов. Определялись запасные позиции, на которые тягачи перетянут пушки после прекращения огня, проверялось — есть ли топливо на манёвр, заранее загруженные снарядами грузовики неслись по пересечённой местности в точку встречи со 'своими' пушками, наводчики задирали стволы вверх, звукометристы готовились засечь контрбатарейный огонь со стороны противника.

Спустя пятнадцать минут бригадный артполк в полном составе открыл огонь. Даже для полевых пушек дальность стрельбы позволяла достать противника, а для гаубиц и подавно. Гулкий гром от десятков почти одновременно выстреливших орудий раскатился по ущелью.

На Змея к тому времени уже подействовал амфетамин, в малой дозе содержащийся в таблетке стимулятора, он снова ожил и даже вылез в наблюдательную ячейку с биноклем.

Пушки били, не умолкая, в этот раз артиллеристы решили не менять позицию после нескольких залпов, как всегда до этого и били от души.

Где-то на линии горизонта сейчас был ад. Змей не смог бы увидеть это в свою оптику даже без задымления, но он представлял себе, что творится там, куда на пределе своей скорострельности лупит целый артполк.

Ад. Осколочно-фугасная смерть не только разбивает вдребезги пушки и установленные, как выяснилось, на грузовиках-вездеходах ракетные орудия, но и подрывала боекомплект, выжигая и взрыхляя землю на метр вглубь и уничтожая всё живое в радиусе сотни метров зоны обстрела.

Змей серьёзно сомневался, что такие потери в артиллерии будут быстро восполнены. Целые сутки до этого лучшие в мире мастера контбатарейной борьбы и артиллерийских дуэлей — мордорские артиллеристы — поражали гондорскую артиллерию, открывавшую огонь.

Ещё до этого авиация отрабатывала по ракетным орудиям и вот сейчас этот удар.

Такие потери за несколько часов не восполнить.

Их даже не оценить полностью.

Теперь они будут осторожнее.

Змей понимал, что время работает на противника. Непонятно было, как Мордор планирует заканчивать эту войну, может просто правительство хочет сделать её неприемлемо дорогой для Запада, но раз Валинор вступил в эту войну в открытую, то это может оказаться просто в принципе невозможным.

На его же участке всё было ясно — убивать как можно больше, погибать как можно меньше — столько, сколько получится.

И этот удар поможет ему очень сильно, может даже принудит эльфов бросить свои части не в развитие успеха после прорыва, а в сам прорыв. Заставит противника по-прежнему наступать на неподавленную систему огня.

Это будет однозначный срыв их планов... и однозначная гибель всей бригаде, потому, что такого удара они не выдержат. Никто его не выдержит. Но цену с противника они возьмут очень большую. Огромную.

Жаль, только, что снаряды кончаются.

Орудия, отстреляв назначенное количество снарядов, зацеплялись расчётами к тягачам и уходили с позиций, чтобы избежать ответного огня.