Еврейское счастье военлета Фрейдсона

— Конкретно, каких по сколько? — спросил Коган.

— А какая разница? — пожал плечами Ананидзе.

— Но все же? — поддержал политрука комиссар.

— Двенадцать пачек папирос ''Nord'', одна пачка папирос ''Ява'', две пачки папирос ''Беломорканал'' и четыре пачки папирос ''Пушки''.

— Так и запишем, — скрипел перышком Коган.

А комиссар с любопытством, как будто бы раньше папирос не видел, разложил пачки по столбикам одинакового названия.

А я во все глаза смотрел на свои новоявленные богатства. Воистину ''Не было ни гроша, да вдруг алтын''.

Часы штурманские наручные фирмы ''Longines'' с тремя шкалами на черном циферблате в стальном корпусе. Ремешок кожаный толстый и очень длинный.

— Не ходят, — с некоторым злорадством в голосе прокомментировал их Ананидзе, поднеся часы к уху.

Медная зажигалка ''Zippo''.

— Не горит, — захлопнув крышку поставил он зажигалку на стол, после того как наглядно продемонстрировал, что действительно не горит. Однако кремень искры пускал, а бензином разживемся

Странная опасная клинковая бритва в деревянном футляре без складных ручек, помазок, початая пачка порошкового мыла, серебряный широкий стаканчик, расческа, кажется, тоже серебряная в чехле, зеркальце круглое в резной нефритовой оправе размером с ладонь — всё это упаковано в жесткий кожаный несессер с тисненым драконом на крышке.

Шелковое кашне.

Шелковый подшлемник.

Кожаный меховой шлемофон

Очки-консервы лётные с затемненной верхней частью стекол.

Перчатки-краги.

Орден ''Знак почета''.

Маленький пузырек от духов ''Ша нуар'', но не с духами, а с бензином. ''Для зажигалки'' — догадался я.

''Знатное наследство'', — подумал я, подписывая акт с описью.

Мешок с ништяками отдали мне. Нести его, опираясь на костыли, было неудобно. Но я терпел.

Сейф и ящики письменного стола опечатали одновременно двумя пластилиновыми печатями — комиссара и особиста. Также опечатали и входную дверь кабинета. О чем, кстати, также был составлен акт, который подписывали уже в коридоре комиссарской самопиской с золотой ''паркеровской'' стрелой на колпачке.

Оценив мой взгляд, комиссар усмехнулся.

— Не один ты в Китае был.

$

В отличие от помещения уполномоченного Особого отдела кабинет комиссара госпиталя был просторный, хорошо меблированный тяжелой темной мебелью с резьбой. На стенах пейзажи маслом в золоченом багете. На потолке бронзовая хрустальная люстра.

Комиссар как щедрый хозяин для начала напоил нас горячим чаем с гречишным мёдом. Кипяток принес по звонку пожилой замполитрука ##, что сидел в ''предбаннике'' комиссарского кабинета вместо секретаря. Петлицы на нем были медицинские со старшинской ''пилой'', а на рукавах комиссарские звезды. Он же к кипятку сервировал тарелку с бутербродами, что одуряюще пахли чесноком от домашнего сала с мясной прожилкой.

$

$

## З А М. П О Л И Т Р У К А — должности и звания заместителей политруков и помощников политруков введены в РККА для имеющие неполное или полное среднее образование ''...наиболее проверенных и политически грамотных готовящихся к вступлению в партию комсомольцев назначать заместителями политруков; комсомольцев несколько менее подготовленных, над которыми надо еще длительное время работать, чтобы подготовить из них коммунистов-политработников, назначить помощниками политруков'' (Приказ НКО от 25.01.38, Ворошилов) Также они появились во флоте и пограничных войсках НКВД. На флоте они были упразднены в августе 1940 г. В НКВД осенью 1942 г. В Красной армии встречаются еще в боевых донесениях в начале 1943 г. И те и другие носили ''старшинскую пилу'' в петлицах и комиссарскую звезду на рукаве. С началом войны в замполитруки попадали и коммунисты старших возрастов.

$

— Угощайтесь, товарищи, — предложил комиссар, заваривая чай, который у него хранился в дореволюционной жестянке фабрики Высоцкого, и, улыбнувшись, добавил. — Не бойтесь, сало кошерное. Солили его руки старого большевика с дореволюционным стажем.

Понял я, что комиссар так шутит над нами — евреями. Евреями, но коммунистами. По определению безбожниками. Дождался, пока мы поедим и выпьем по стакану чая. Только потом стал расспрашивать.

— Товарищ Фрейдсон, объясните мне: почему вы устроили с вашими сопровождающими форменный рукопашный бой в госпитале, — озабоченно выяснял комиссар, пододвигая ко мне свой раскрытый серебряный портсигар.

От папирос я в отличие от Когана отказался, а вот ответить решил, как можно подробней.

— Вели они себя грубо, толкали меня — а я на костылях между прочим, жидом обзывали, кстати. А когда отказались меня соответственно погоде обмундировать и заговорили между собой на неизвестном мне языке — понял что они вражеские диверсанты, пробравшиеся в НКВД или завербованные врагом сотрудники НКВД. Тут, что совой об пень, что пнём по сове. Я — боевой летчик, а не барашек на заклание. Потому и дал бой. Чем мог... А мог только костылями.

— Должен признать — неплохо ты им накостылял, — улыбнулся Коган, но комиссар не поддержал его игривое каламбурное настроение.

— Хорошо, — Смирнов как видно таким ответом был вполне удовлетворен. — Вот вам бумага, ручка с пером и чернильница — пишите объяснительную записку на мое имя. Всё как есть с момента вашего допроса Ананидзе. Но не увлекайтесь расхождениями с их протоколом. Комментировать можете. Подозрения свои зафиксировать можете. Но факты должны быть одинаковыми. Ясно?

— Так точно, товарищ полковой комиссар, — с готовностью ответил я и пересев за приставной столик и стал писать.

— Туда садитесь. За тот стол, — указал он в угол кабинета, — И там пишите.

Хитрый комиссар у нас. Заранее бумажками прикрывается со всех сторон. Потому как вовремя вынутая бумажка в нашей бюрократии значит много. Иной раз — всё. Бумага субстанция мягкая, но на неё можно опереться, если знаешь, как сложить в стопку.

Я пересел куда указали, а комиссар перешел почти на шепот. Однако я их слышал разборчиво, но делал вид, что не слышу.

— Теперь ты, Саша, ответь, — продолжил Смирнов беседу уже с Коганом, — откуда у тебя неучтенный пистолет?

— Со времен окружения под Вязьмой, — похлопал Коган пальцем по медали.

— А разве у тебя не должны были его отобрать в фильтрационном пункте?

— Ну, я как политработник с сохраненными документами и в полной форме, да ещё еврей проверку прошел быстро и от подозрений был очищен. Потому, как если бы попал я в руки к немцам то меня бы они и расстреляли сразу по двум статьям: и как политрука, и как еврея. ''Бей жида-политрука, морда просит кирпича'' — это про меня немцы пишут в своих листовках. А с пистолетом просто. Я там начальникам отдал два ''Парабеллума'' трофейных без описи, а они на радостях и не стали меня тщательно шмонать. Так я и оказался с неучтенным ''Маузером''. Вот этим, — Коган выложил из кармана на стол блескучую стреляющую машинку.

— Это ''Маузер''? — удивился комиссар. — Такой маленький? Да тут в длину пятнадцать сантиметров максимум... — добавил он, крутя пистолет в руках.

— Одиннадцать, — уточнил Коган. — Это так называемый ''Жилетный Маузер'' тридцать восьмого года. Калибр, правда, маловат — всего 6,35 миллиметров. Но зато патроны от пистолета Коровина подходят. Я его с тылового интендантуррата ##1 снял, когда из окружения выходили.

— C кого? — переспросил Смирнов.

— Ну, вроде нашего интенданта второго ранга ##2 у немцев. Не любил он, видать, лишнюю тяжесть таскать.

$

$

##1 И Н Т Е Н Д А Н Т У Р Р А Т (нем. интендантский советник) — это одинаковые воинское звание в тыловых частях Вермахта носили военные чиновники как капитанского так и майорского рангов.

##2 И Н Т Е Н Д А Н Т 2 Р А Н Г А — воинское звание старшего начальствующего состава в тыловых частях РККА равное майору.

$

— Проверка будет, как залегендируем перед ней твой трофейный пестик? Ты же из него стрелял.

— Надо думать — озадачился политрук. — Пока просто обозначим как трофей.

— Комиссию из Сербского Шлёма уже вызвал. Я завтра с утра с Мехлисом созвонюсь по старой памяти, — пообещал комиссар. — Ты, что можешь? Не жмись на блат. Сам всё понимаешь.

Коган на полминуты задумался и не торопясь выдал.

— Разве что только партконтроль## вызвать к нам попробовать. Но они шерстить будут одновременно всю нашу парторганизацию. Это однозначно. И без люлей как без пряников не останемся.

$

$

## П А Р Т К О Н Т Р О Л Ь — Комиссия партийного контроля при ЦК ВКП(б) — по Уставу партии КПК контролировала исполнение решений партии и ее ЦК; привлекала к ответственности виновных в нарушении партийной дисциплины; привлекала к ответственности виновных в нарушении партийной этики. Орган этот был с широкими карательными полномочиями.

$

— Да и хрен бы с этим, — отозвался комиссар. — Выговор не приговор. Заодно персональное дело Ананидзе рассмотрим на партсобрании в их присутствии, — подмигнул комиссар Когану. — Там на него жалоб новых от санитарок не появилось? На приставания амурные... нескромные предложения, там...

— Старых, думаю, хватит, — откликнулся Коган. — Если вовремя собрать и задокументировать, то по партийной этике проведём. И Особый отдел тут вмешаться уже не сможет. Тем более, раскрутим мелкое хищение папирос у Фрейдсона. Даже не хищение, а мародёрство, если удастся, потому как забирал он эти вещи и подменивал дорогие папиросы на ''гвоздики'' у умершего командира.

— И спросить заодно у него: куда он дел санитарку Островскую, — вставил я свою лепту, оторвавшись от писанины.

— Вы пишите, Фрейдсон, пишите. Не отвлекайтесь, — упрекнул меня комиссар.

— Да как тут не отвлекаться, если Ананидзе заставил её показания дать письменные, что она заменила труп Фрейдсона на немецкого шпиона.

Комиссар на это только витиевато грязно выматерился. Виртуоз! Посмотрел на часы и спросил.

— Как, товарищи, ужинать здесь будем или с народом?

— Давайте здесь, бумажек много предстоит, так что зря время терять на переходы по длинным коридорам, — ответит Коган.

— На, проштудируй пока допрос Фрейдсона, — передал ему комиссар бумажку из планшетки Ананидзе. — А я пока распоряжусь насчет ужина, — и взялся за телефон.

$

Вернулся я в палату поздно — сводка с фронтов уже прошла.

Первым делом выложил ''на общак'' две пачки ''пушек'' и угостил всех ''Явой'' из твердой черной коробки с золотом. Всё же меня почти неделю ребята держали на табачном довольствии без ограничений.

— Голландский колониальный табак — это вещь, — прокомментировал Данилкин, выпустив струйкой первую затяжку ''Явы''. — Довоенное качество.

— Кстати как особист? Сильно приставал? — вклинился в разговор Раков.

Я улыбнулся и схохмил.

— Вызывают утром меня в особотдел. Почему ты, сука, в танке не сгорел? Я им отвечаю, честно говорю: в следующей атаке обязательно сгорю.

Данилкин захохотал, а Раков набычился.

— Совсем не смешно. Наоборот — жизненно.

— Да вот... — перешел я на примирительный тон. — Отдал он мое тряхомудие. Только часы не ходят.

Одновременно я разобрал зажигалку и заправил ее пятью каплями бензина из пузырька. Зажигалка горела.

— Наши часы? — проявил интерес кавалерист.

— Швейцарские, — отвечаю честно. — Лётные.

— Знаю хорошего мастера в Москве, — продолжил капитан, — в ГУМе сидит напротив Кремля. Очень хорошо часы от грязи чистит. Про ремонт даже не говорю — на высшем уровне. И любые запчасти достать может к иностранным моделям. Правда, берёт дорого. Частник, его мать. Я тебе завтра нарисую, как его найти там, на третьей линии. Кстати, Коган сегодня ночевать придет?

— Боюсь, что нет, — отозвался я, имея в виду их с комиссаром подготовку к заговору против Особого отдела. О чем они с меня, кстати, взяли страшную партийную клятву — молчать.

— Ну, да. Он и одной рукой может жарко обнимать оголодавших баб, — с завистью протянул танкист. — А мне только задницу мнут, до яиц не дотрагиваясь...

— Завидовать нехорошо, — наставительно сказал я. — Надо просто надеяться на лучшее. Тогда и на нашей улице перевернется грузовик с пряниками.

— Кишка слипнется, — ответствовал танкист. Он всё ещё сердился на меня за частушку.

— Так... — раздался от двери недовольный голос дежурной медсестры. — Накурили как крокодилы. Никакой совести у вас нет. А еще командиры. Сейчас я свет выключу. А вы сами светомаскировку поднимете и проветрите палату форточкой. Я от доктора нагоняй за вас получать не намерена.

$

$

$

5.

Проснулся от хохота. Здорового такого ржача людей, долго томящихся на больничной койке и не знающих уже, куда девать накопленную энергию.

— А вот ещё история... Дали в Ереване пенсионеру новую комнату. Получше, чем была: метраж больше, да и самих комнат в квартире меньше и район приятней. Казалось бы, живи и радуйся, но через неделю жалуется он в Горсовет, что жить в такой комнате невозможно. Окна напротив женской бани и в них всё видно.

Прислали к нему домой комиссию. Смотрят в окно всем составом на баню.

— Ничего не видно, — заявляет председатель комиссии. — Зря вы нас гоняли, гражданин.

— А вы на шкаф залезьте, — возмущается пенсионер.

Носатый мордатый армянин средних лет — новенький в нашей палате — байки травит.

Увидел, что я проснулся. Потянул руку, представляясь.

— Анастас Айрапетян, майор корпусной артиллерии. Командир полка ''карельских скульпторов''.## Про себя не ничего говори — мне уже доложили. Горжусь, что лежу на соседней койке рядом с Героем Советского Союза.

$

$

## К А Р Е Л Ь С К И Й С К У Л Ь П Т О Р — жаргонное название в РККА восьмидюймовых (203мм) гаубиц особой мощности данное им во время третьей советско-финской войны 1939-40 гг..

$

— А к нам, сюда, каким боком? — пожимаю его волосатую руку. Почти как мою, только волос у него черный.

— Проклятый ''лаптежник'', проклятый осколок. На марше при перемещении на новую позицию попали под налёт. Рыбкой нырнул в канаву, а ноги остались торчать наружу. Вот по ним и прилетело. Ступню насквозь. Осколком. Через сапог. Через подметку. Плюсны поломало. Четвертый госпиталь, три операции и всё никак не проходит. Кости уже срослись, а мясо не зарастает. Зияет отверстие и всё тут. Хоть плачь, хоть ругайся. Вот, к Богоразу сюда направили... Сказали, последний шанс. Иначе — отрежут. А куда мне без ноги?

Моментально с гражданских армянских баек майор столь же эмоционально переключился на свою ступню, про которую он, наверное, мог говорить сутками. Тут все про свои ноги могут говорить сутками. И этот вопрос — ''куда мне без ноги?'' — самый актуальный. Видно, что майор настроился разглагольствовать долго, но его обломал лейтенант-танкист, который совсем без ног.

— Тоже мне ''без ноги''... одна ступня всего. Я был бы счастлив на твоем месте, — завистливо вставил свою реплику Раков. — И ваще... — раздул он мехи гармоники и озорно запел, — Хорошо тому живется у кого одна нога. О штанину хер не трётся и не надо сапога. — И резко захлопнув баян, сказал жалостливо. — Не то, что мне...