Они молча смотрели друг на друга, пока Клим не осознал, что девушка ошеломлена — тем, что внезапно на ровном месте проговорилась. Всё, что он мучительно обдумывал по дороге сюда, совершенно не пригодилось. Оказывается, Варвара знает, что она — оборотень. Всё это значительно облегчало его задачу. Клим улыбнулся девушке и продолжил:

— Да не трусь — я тоже... в некотором смысле... оборотень...

Варвара молчала, но на её лице пробегали гримасы, потом она всё же ответила на улыбку Клима:

— Ладно, чего уж там! Раз такое дело...

Неловкость между ними нехотя, но всё же исчезала — Варвара налила в две чашки чая и села напротив Клима. Долго размешивала в своей чашке сахар, усмехаясь про себя своим мыслям. Потом подняла глаза на гостя:

— Так это свойство у нас — семейное?

Клим молча кивнул, но не успел рта раскрыть, как Варвара рассмеялась:

— То есть мамаша моя — тоже оборотень? Вот ведь сюрприз! Чёрт, а я так от неё шифровалась... Думала, меня какая-то тварь незаметно укусила — помнишь, как в "Человеке-пауке"? — она вдруг так заразительно зашлась в хохоте, что Клим тоже улыбнулся. Наконец, она отсмеялась и продолжила. — А ты много, что умеешь? Я вот в Эванжелину Кларк могу, — она зажмурила глаза и, действительно, уже через двадцать секунд перед Климом сидела кинозвезда. Тот не встревал в метаморфозу, хотя и не видел в ней никакого смысла. И ещё: его ошеломило, что Варвара может обращаться в других сама, без посторонней помощи. Эванжелина тем временем открыла глаза и шаловливо улыбнулась ему. Потом вскочила из-за стола и покрутила задом:

— Ну, как я тебе? Можем меня... вернее, Эванжелину сейчас голой сфоткать и выложить в интернет — вот будет умора!

— Да там и без тебя такого добра хватает, — ответил Клим. Дурачества Варвары напомнили ему про Баумана, и он помрачнел:

— Давай, тетя Варя, возвращайся обратно — есть одна неприятность, которую тебе следует знать. Для начала: никаких голых фоток звёзд в интернете!

И Клим коротко поведал ей то, что входило в инструктаж скаута Жиля. Варвара слушала, напряжённо хмуря брови. Два раза она подогревала и подливала в кружки чай. Когда Клим закончил, она откинулась на стуле и сказала:

— Всё равно здорово, что я — не одна такая! Хотя, и немного обидно. Но ты-то сам как с такими ограничениями живёшь?

— У меня всё проще, — потупился Клим. — Дело в том, что я без помощи другого оборотня не могу пройти метаморфозу.

Варвара сидела с лёгкой ухмылкой и молчала. Потом потянулась и скучающе уставилась в окно. Клим понял, что его выпроваживают — он, неумеха, совсем не интересен родственнице, способной за двадцать секунд обращаться в кинозвезду. В таком поведении не было большого ума, но Варвара и не давала повода надеяться, что она вообще способна к глубоким мыслям. Скорее, она выглядела, как типичная импульсивная особа, и сейчас новая игрушка ей просто надоела. Они быстро обменялись телефонными номерами, после чего Клим, недовольный тем, как закончилось это знакомство, вышел на улицу. Он шагал и злился — на себя и Варвару, ведь он, наконец, нашёл свой клан, но совершенно не представлял, что же теперь делать дальше. Отец не хотел помогать ему из-за неверия, Варвара — похоже, просто из вредности.

А вечером засветился зелёным медальон, выданный скаутом Жилем. Клим засуетился — у него не было ультрафиолетовой лампы, но он вычитал, что можно покрасить обычную лампочку синей краской. Почти через час после вызова он всё же смог прочитать свой пароль и зайти на нужный сайт. Сразу после входа прозвучал вызов, и на экране появился симпатичный блондин в очках. На нём была светлая рубашка с закатанными рукавами, а за его спиной высился шкаф с папками — такое впечатление, что парень работал клерком и сидел в каком-то офисе. Он широко и белозубо улыбнулся:

— Здравствуйте, Клим! — блондин говорил на русском с лёгким акцентом. — Меня зовут Робин Райт, и я — куратор ложи по Восточной Европе. Хотела узнать, как у вас дела?

— Спасибо, всё нормально.

— Хорошо, но должна вас предупредить, что вы "наследили" во французском лагере. Ваш скаут уничтожил все компрометирующие видеозаписи, но мы не можем дать стопроцентной гарантии. Будьте впредь осторожны и отвечайте на вызов оперативней — это может спасти вам жизнь. Я могла уже не дождаться вашего ответа, — блондин упорно говорил о себе в женском лице (возможно, из-за плохого знания языка). И ещё Клима сбивали с толку его очки — неужели оборотень не мог себе исправить глаза? Но, нельзя было не согласиться: очки ему явно шли — делали более взрослым совсем кукольное лицо с большими глазами и пухлыми губами. Климу хотелось побыстрее закончить этот разговор, а то как будто оправдываешься перед классной руководительницей. Блондин опять оскалился в широкой улыбке:

— Как у вас проходит поиск клана — удалось определить родственную ветвь?

— Пока... только пытаюсь, — соврал Клим.

— Я могла бы вам чем-то помочь?

— Нет... Извините, но на русском вы говорите о себе, как о женщине... — Клим решил быстрее сменить тему на более нейтральную. Блондин посмотрел вниз — на свою грудь и почему-то на руки, после чего ответил:

— А, вы об этом? Извиняюсь, но на мне сейчас — не совсем базовая внешность. Я, действительно, женщина, но в настоящее время, как бы так поточнее выразиться, нахожусь в поиске себя... Хотя, вы же — подросток, не буду углубляться. Просто не берите в голову. Так что у вас с кланом?

— А как вас пропускают на работу с другой внешностью? Вы же сейчас в офисе?

— Клим, если вы так любознательны, крайне рекомендую приезжать к нам на курсы — сейчас открыта запись на октябрь. У оборотней есть ментальный паспорт, но нужно попрактиковаться, прежде чем вы научитесь его считывать... Я всё же настаиваю: сообщите, пожалуйста, статус по вашему клану — это очень важно для новичка.

— Родители даже слышать не хотят про оборотней. Остальных родственников ещё не успел разыскать — моя семья жила довольно изолированно.

— Странно, ведь прошло три недели с вашего возвращения, а вы ничего не нашли. Поторопитесь, будьте добры. И звоните, если понадобится помощь. До свидания!

Клим облегчённо попрощался и выключил компьютер. Потом зачем-то выключил и свет в комнате. Оказавшись в темноте, он задумался. Зачем он скрыл от странного лондонского куратора то, что родственная линия оборотней им уже найдена? Приступ паранойи или здравый голос интуиции? Что странного в том, что женщина — оборотень предстала перед ним в облике смазливого юноши, да ещё в очках? Но это почему-то здорово сбило Клима с толку, и он просто закрылся, защищаясь от необычного, от того, чего не смог самому себе объяснить. Нельзя же, в конце — концов, вечно скрытничать, если контакт с кланом — почти на нуле? — Всё та же странная и ничем не объяснимая уверенность сказала ему: просто надо выждать, а пока — ложись спать.

На следующий день позвонила Варвара. Она сперва долго пыхтела в трубку, потом буркнула:

— Это — тётя Варя, племянничек. Тут помощь твоя нужна — если ты не сильно занят...

Клим расплылся в довольной улыбке — оказывается, простая сдержанность "работала" лучше любой настырности. Родственница, которая день назад довольно бесцеремонно выставила его за дверь, вдруг попросила помощи! Клим немного потянул время, поломался, ссылаясь на важные семейные дела, но всё же согласился встретиться. Варвара назвала ему кафе в центре города. Клим в одиночку, а тем более с девушками по кафе не ходил, поэтому волновался перед встречей. На всякий случай взял с собой все деньги, которые копил в ящике стола — он плохо представлял, сколько что стоит в таких местах. Варвара его уже ждала за столиком. Внутри была вполне демократичная обстановка, и на вошедшего Клима вообще никто, включая официантов, не обратил внимания. Девушка сосала через трубочку молочный коктейль — Клим заказал себе такой же.

— Слушай, такое дело... — начала косноязычно Варвара. — Я матушке своей во всём призналась — ну, раз ты говорил, что это — от неё мне досталось. В общем, ей крышу моментально снесло. Во-первых, внезапно нашлась какая-то тайная семейная рукопись, которую ей передала мать. Там написана полная тарабарщина, но, насколько я смогла понять, всё-таки про оборотней. А, во-вторых, мать хочет снова стать молодой, но у меня с ней ничего не получается. Так что, если можешь...

Это было именно то, чего ждал Клим — наконец, члены его клана нуждаются друг в друге. Исчезли настороженность и отчуждение, так расстроившие его при первой встрече. Клим выждал паузу и сказал многозначительно:

— Хорошо — я попробую научить вас технике совместной метаморфозы. А с рукописью, даже не знаю, как помочь...

— Ты говорил, что у тебя есть связь с продвинутыми оборотнями в Европе — может, они смогут выяснить, насколько важно то, что там написано? Мать говорит, что бабка — та самая Ксения Петровна, о которой ты спрашивал, — считала рукопись очень ценной, но сама не могла в ней разобраться. Думаю, что её превращение в соседку — тогда, когда её поймало гестапо, — произошло случайно, из-за страха, а потом больше не получалось повторить.

— Ладно, попробую. Только они странные там, в Европе этой. Я недавно разговаривал с дамой, которая предстала передо мной в облике красавчика — юноши. Экспериментирует, блин!

— Да ладно — расслабься! — Варвара хлопнула Клима по плечу и подмигнула. — Правильно делают, что экспериментируют. И нам с тобой другого не остаётся — не забиваться же в подвал и там бояться твоего злого немца? Я тут недавно такую интригу замутила...

И Варвара рассказала следующее. У неё было три подруги — дружили чуть ли не с детского сада. Когда-то давным-давно они договорились, что в их компании не будет мальчишек — вчетвером праздновали дни рождения, ходили в кино и кафе. Но всё же интерес к противоположному полу брал вверх — то одна, то другая под разными благовидными предлогами начали избегать совместных посиделок. Варвара, как наиболее авторитетная в их компании (кандидат в мастера спорта по плаванию и язык, как говорится, без костей), пытался призвать всех к испокон веков установленному порядку, но безуспешно. Тогда она решилась на крайние меры. Как раз в тот момент она научилась обращаться. И ей не пришло в голову ничего умнее, как под видом одной из отсутствовавших подружек выяснить, о чём болтают за её спиной.

И, оказалось, что болтают интересные вещи — мол, она, Варвара, всех достала своей военной дисциплиной, а у всех троих уже завелись парни, которых надоело скрывать. И много-много всяческих гадостей про истовую хранительницу традиций. Это так разозлило Варвару, что она немедленно разработала и привела в действие хитроумный план — перессорила всех своих подруг между собой: рассказывала небылицы, ругалась и даже дралась в чужом обличии — так, что сделала их злейшими врагами друг другу. Одну из своих подруг она даже разлучила с её парнем, но та уж очень сильно расстроилась — даже таблетки в большом количестве пыталась глотать. Только это остановило страшную месть Варвары.

Теперь она всё это живописно излагала Климу, а тот с нарастающим беспокойством её слушал. Сверхспособности в руках столь неуравновешенной особы, как Варвара, превращались в страшное оружие. Насколько проще было с Лин — религиозная вьетнамка пришла бы в ужас от подобного использования божественного, как она считала, дара. Варвара же с этим даром не церемонилась — в чужом облике воровала ответы на контрольные и вводила в заблуждение собственную мать по поводу успехов в школе. А однажды, обернувшись директриссой, вынудила уводиться физрука, который, по мнению Варвары, лапал учениц, когда страховал их во время упражнений на брусьях. Способности подпитывали её природную категоричность, подтверждали её уверенность в том, что она вправе карать и миловать. Она смеялась над осторожными замечаниями Клима, который искал этим способностям более благородное предназначение, нежели банальное наказание виновных за сплетни.

Иногда Варвара повышала голос, и Клим видел удивлённые лица посетителей кафе за соседними столиками — они с ней, действительно, обсуждали странные вещи, да и не сочетались друг с другом — здоровая девка рядом с худым мальчишкой. Тем не менее, они просидели около часа, пока сбережения Клима внезапно не закончились. И тогда Варвара предложила:

— Раз ты обанкротился, давай теперь развлекаться за мой счёт — по-нашему, по-оборотничьи!

— Это как? — настороженно спросил Клим. — Ты же говорила, что надо ехать мать омолаживать...

— Омолаживать — завтра утром, сегодня она дежурит. А вот "как" — сам увидишь.

— Это точно не будет заметно для глаз Баумана?

— Ой, да успокойся — не в первый раз! Надо только реквизит взять — поехали: здесь недалеко.

Позвонив родителям, Клим выяснил, что его отсутствие до десяти вечера никого особенно не взволнует, после чего согласился на предложение Варвары. Они спустились в метро и вышли через две станции. Варвара повела Клима в супермаркет, открыла там ячейку камеры хранения — ключом, который выудила, долго роясь в своей сумочке. Из ячейки она достала мешок с одеждой, после чего ушла переодеваться в туалет того же супермаркета. Через десять минут Варвара вышла не только в другой одежде, но и с другой внешностью. Элегантно одетая дама в тёмных очках подошла к Климу и спросила:

— Ну, что, племянничек, готов тусить?

— Блин, как же ты меня напугала! В кого ты обратилась и зачем?

— Господи, юноша, вы телевизор совсем не смотрите, что ли? Ладно, пойдём — тут уже пешком недалеко. Только надо тебе тоже внешность постарше, а то я — и вдруг с ребёнком — не поймут.

Чего не поймут, Клим не стал уточнять, и даже не сильно сопротивлялся, когда Варвара предложила превратить его в когда-то популярного, но уже порядком забытого эстрадного певца — типа, он тоже невысокого роста. Метаморфозу Клима они провели в подъезде какого-то дома, попавшегося им по дороге. Варвара раз десять переспросила, что и как делать, а потом тоже не менее десяти раз прерывала процедуру совместной метаморфозы, потому что чему-то своему смеялась и не могла остановиться. Клим же, когда почувствовал почти забытое, но такое яркое чувство, когда чужая мыслеформа наплывает и защелкивается за спиной, чуть не расплакался. Ведь именно для этого он искал свой клан. И, хотя выбранная родственницей мыслеформа оказалась крайне неудобной (видимо, у владельца — нелады со здоровьем), Клим испытал прилив воодушевления. Он с радостным удивлением разглядывал свои новые бледные руки, сжимал и разжимал кулаки, пока Варвара не вытолкнула его из подъезда наружу. Там он чуть не упал в обморок от ставшего вдруг резким солнечного света и от плохо слушающихся ног — видимо, из-за всё тех же проблем со здоровьем пресловутой "звезды". С трудом они добрались до места, где Варвара в очередной раз решила поправить макияж. Клим повертел головой и понял, что они находятся рядом с ЗАГСом — вокруг стояли машины со свадебными лентами, асфальт был усыпан конфетти в виде крошечных стодолларовых купюр, рисом и мишурой. Варвара, закончив прихорашиваться, решительно рванула на себя массивную резную дверь, увлекая за собой Клима.