— Я попытаюсь доходчивее объяснить, — сказал Деймон. — Тебе не следует ссориться со мной, Мэтт. Я гораздо опаснее, чем ты можешь себе представить. А теперь пошел вон отсюда. Моя очередь присматривать за домом.

Мэтт, молча, поднялся и одернул футболку. Затем он ушел, но не побежал, не дрогнул перед взглядом Деймона.

"Я победил, — подумал он. — Я жив, а значит, я победил".

Если бы черные глаза не смотрели ему в след, он бы начал упиваться гордостью. Взгляд Деймона заставил Мэтта задуматься о многих вещах. Это было так.

Бонни и Мередит ждали его в машине. Обе они выглядели обеспокоенными.

— Тебя долго не было, — сказала Бонни. — Все в порядке?

О, как он хотел, чтобы люди перестали это спрашивать!

— Да, — сказал он и добавил: — Честно.

— Прости, что наорал на тебя, Бонни, — сказал Мэтт через несколько минут.

— Ничего, — холодно ответила Бонни. — А ты стал лучше выглядеть. Лучше, чем раньше.

— Да? — он потянул воротник футболки. — Ну, когда ты вечно путаешься с вампирами, рано или поздно это промывает тебе мозги.

— А, что вы, ребята, там делали? Расходились по противоположным сторонам двора и сшибались лбами после этого? — спросила Мередит.

— Что-то вроде. Он сказал, что теперь его очередь присматривать за Викки.

— Думаешь, ему можно доверять? — вздохнула Мередит.

Мэтт задумался.

— В данный момент да. Может, это странно, но я уверен, он не причинит ей вреда. Ну а если придет убийца, его будет ждать сюрприз. Деймон готов к схватке. Мы можем сейчас поехать к Стефану в библиотеку.

Они не увидели Стефана у библиотеки. Но как только машина остановилась, он материализовался из темноты. В руках он держал толстую книжку.

— Ворвался в библиотеку и украл книгу, — заметила Мередит. — Интересно, что же дальше?

— Я одолжил ее, — ответил Стефан. — И вообще для чего созданы библиотеки? А еще я скопировал необходимые страницы дневника.

— То есть ты нашел? Ты нашел подтверждение? Теперь ты можешь рассказать нам все, как обещал, — оживилась Бонни. — Поехали в пансион.

Стефан с удивлением выслушал то, что Деймон снова появился и изъявил желание дежурить у дома Викки всю ночь, но ничего не сказал. Правда, Мэтт не сказал, почему Деймон вернулся, Бонни тоже промолчала. — Я знаю, что происходит в Феллс Черче. Я разгадал половину загадки, — сказал Стефан, когда они вошли в его комнату на чердаке пансиона. — Но существует только один способ доказать это, один способ разгадать вторую половину. Мне нужна помощь, но не такая, о которой я бы легко попросил.

На последних словах его взгляд остановился на Бонни и Мередит.

Они переглянулись и посмотрели на него.

— Этот парень убил нашу подругу, — сказала Мередит. — А вторую свел с ума. Если тебе нужна наша помощь, ты ее получишь.

— В чем бы она не заключалась, — добавила Бонни.

— Это что-то опасное? — спросил Мэтт. Он не смог остановить себя. Бонни и так достаточно натерпелась...

— Да, опасно. Но знаешь, это и их битва.

— Будь она проклята, — сказала Бонни. Мередит попыталась подавить улыбку. В конце концов, ей пришлось отвернуться к окну и усмехнуться.

— Мэтт вернулся, — сказала она, когда Стефан спросил, в чем дело.

— Мы по нему скучали, — добавила Бонни. Мэтт не понял, почему они все улыбались, и почувствовал, как его бросило в жар. Он подошел к окну.

— Это очень опасно, я не собираюсь заставлять вас, — сказал Стефан девочкам. — Но это единственный способ. Все это сложно, но нужно начать сначала. Мы вернемся назад к созданию Феллс Черча...

Он говорил до поздней ночи.

11 июня, четверг, 7:00 утра.

Дорогой дневник,

Я не могла писать прошлой ночью, потому что очень поздно вернулась. Мама снова расстроилась. Если бы она знала, чем я занимаюсь, на самом деле, с ней бы случилась истерика. Вожусь с вампирами и планирую дело, которое может меня убить. Нас всех могут убить.

У Стефана есть план по поимке парня, убившего Сью. Этот план напомнил мне планы Елены, что меня беспокоит. Они всегда звучали превосходно, но плохо заканчивались.

Мы говорили о том, кто возьмет на себя самую трудную его часть, и решили, что это Мередит. Так будет лучше для меня — я имею в виду, что она сильнее и меня и не дает воли чувствам. Но мне не понравилось, что к этому выводу все пришли так быстро, особенно Мэтт. Я не хочу показаться некомпетентной. Я знаю, что я не умнее остальных, не спортивнее, не хладнокровнее, но я не бесполезна. Мне тоже можно найти применение.

В общем, мы собираемся воплотить план в жизнь после выпускного. Мы все в нем участвуем. Кроме Деймона, он будет следить за домом Викки. Странно, но теперь мы все ему доверяем. Даже я. Даже несмотря на то, что он проделал со мной вчера ночью, я могу сказать точно, с Викки он ничего не сделает.

Елена мне больше не снится. Думаю, если сны возобновятся, я сойду с ума. Или больше никогда не засну. Просто я больше так не могу.

Вот и все. Мне пора. Думаю, к воскресенью мы разгадаем загадку и поймаем убийцу. Я верю Стефану.

Надеюсь, я не забуду свою роль. Глава 9.

... Итак, дамы и господа, представляю вам класс 92!

Бонни бросила свою шапочку выпускника в воздух наряду со всеми остальными. "Мы сделали это" думала она. Что бы ни случилось сегодня вечером, Мэтт, Мередит, и я закончили школу. Были времена, в этом последнем учебном году, когда она серьезно сомневалась, что им это удастся.

Учитывая смерть Сью, Бонни ожидала, что выпускной будет вялым или мрачным. Вместо этого, было своего рода сумасшедшее волнение по этому поводу. Как будто каждый праздновал то, что он жив, прежде чем стало бы слишком поздно.

Это превратилось в буйство, поскольку родители хлынули вперед, а старший класс Роберта Э. Ли рассыпался во все стороны, крича и вопя. Бонни нашла свою шапочку, а потом посмотрела через объектив камеры своей матери.

"Играть правдоподобно, вот что важно" сказала она самой себе. Она мельком увидела тетю Елены, Джудит и Роберта Максвелла, мужчину за которого Тетя Джудит недавно вышла замуж, стоящих на обочине. Роберт держал младшую сестру Елены, Маргарет, за руку. Когда они увидели Бонни, то мужественно улыбнулись, но той стало не по себе, когда они подошли.

— Ох, мисс Гильберт — т.е. миссис Максвелл. — Не стоило. — Сказала она, поскольку Тетя Джудит вручила ей маленький букет розовых роз.

Тетя Джудит улыбнулась ей сквозь слезы на глазах.

— Это был бы очень особенный день для Елены. — Сказала она. — Я хочу, чтобы этот день также был особенный для тебя и для Мередит.

— Ох, Тетя Джудит. — Бонни импульсивно ее обняла. — Я так сожалею. — Прошептала она. — Вы знаете как сильно.

— Все мы тоскуем без нее. — Сказала Тетя Джудит. Она немного задержалась снова улыбнувшись и затем они втроем ушли. Бонни отвернулась, перестав смотреть на них с комком в горле, и стала смотреть на безумную праздничную толпу.

Здесь был Рей Эрнандез, мальчик с которым она пришла на выпускной, он пригласил всех на вечеринку у него дома сегодня ночью. Еще был друг Тайлера Дик Картер, выставлявшийся дураком как обычно. Тайлер Смоллвуд самодовольно улыбался, поскольку его отец делал снимок за снимком. Мэтт слушал со скучающим видом, какого-то футбольного вербовщика из Университета Джеймса Мейсона. Мередит стояла поблизости, с задумчивым видом держа букет красных роз.

Викки тут не было. Родители ее оставили дома, сказав, что она была не в состоянии прийти. Кэролайн тоже не было. Она осталась в квартире в Героне. Ее мать сказала матери Бонни, что у нее грипп, но Бонни знала правду. Кэролайн боялась. "И возможно она права", думала Бонни, двигаясь к Мередит. Кэролайн, может быть единственная из нас, сделает это в течение следующей недели.

Нормальный взгляд, нормальная игра. Она достигла группы Мередит. Мередит обертывала красно-черную кисточку от ее шапочки вокруг букета, нервно крутя ее между изящными пальцами.

Бонни бросила быстрый взгляд вокруг. Хорошо. Это то самое место. И теперь пора.

— Будьте осторожными с этим; Вы разрушите это! — Сказала она громко.

Взгляд Мередит вдумчивой меланхолии не изменился. Она продолжала смотреть на кисточку, закручивая ее.

— Это не кажется справедливым, — сказала она, — что мы должны получить их, а Елена нет. Это неправильно.

— Я знаю, это ужасно, — Сказала Бонни. Но она сохранила спокойную интонацию. — Я бы хотела, чтобы было что-то, что мы могли сделать с этим, но мы не можем.

— Всё это неправильно, — продолжала Мередит, как будто не слыша. — Мы здесь в солнечном свете, получаем дипломы, а она там, находится под этим камнем.

— Я знаю, я знаю, — Сказала Бонни успокаивающим тоном. — Мередит, ты только себя сильнее расстраиваешь. Почему ты не пытаешься думать о чем-то другом? Смотри, после того, как ты пообедаешь со своими родителями, не хочешь ли пойти на вечеринку Рэймонда? Даже если мы не приглашены, мы можем изменить это.

— Нет! — Сказала Мередит с поразительной горячностью. — Я не хочу идти ни на какую вечеринку. Как ты можешь даже думать об этом, Бонни? Как ты можешь быть такой бессердечной?

— Ладно, мы должны сделать кое-что ...

— Я скажу тебе, что я сделаю. Я пойду на кладбище после обеда. Я собираюсь положить его в могилу Елены. Она единственная кто заслужил это. — Суставы Мередит были белые, поскольку она сильнее теребила кисточку в руке.

— Мередит, не будь дурой. Ты не можешь пойти туда, особенно ночью. Это сумасшествие. Мэтт сказал бы тебе тоже самое.

— Отлично, я не спрашиваю Мэтта. Я не спрашиваю никого. Я иду одна.

— Ты не можешь. Господи, Мередит, я всегда думала, что у тебя есть хоть немного мозгов.

— И я всегда думала, что у тебя есть хоть немного чувствительности. Но очевидно ты даже не хочешь думать о Елене. Или это только потому, что ты хочешь для себя ее бывшего парня?

Бонни дала ей пощечину.

Это был хороший сильный удар, с большим энергичным размахом. Мередит резко вздохнула, одной рукой схватившись за покрасневшую щеку. Все вокруг смотрели на них.

— Вот именно для себя, Бонни МакКалло, — после этого сказала Мередит смертельно тихим голосом. — Я никогда больше не хочу с тобой говорить.

Она развернулась на пятках и пошла прочь:

— Никогда не будет слишком скоро для меня! — Кричала Бонни ей вдогонку.

Все торопливо отвели взгляды, когда Бонни огляделась вокруг. Но не было сомнений в том, что она и Мередит были центром всеобщего внимания последние несколько минут. Бонни прикусила внутреннюю часть щеки, чтобы удержать ровное выражение лица, и пошла к Мэтту, которого оставил вербовщик.

— Ну как? — Пробормотала она.

— Хорошо. — Ты не думаешь, что удар это было слишком? Мы действительно не планировали этого, я так поступила под влиянием момента. Возможно, это получилось слишком очевидно ...

— Это было превосходно, просто прекрасно. — Мэтт выглядел озабоченным. Не то что унылый, безразличный, кислый — как выглядел все последние несколько месяцев, но определенно погруженный в собственные мысли.

— Что такое? Что-то не так с планом? — Спросила Бонни.

— Нет, нет. Слушай Бонни, я тут подумал. Ты же одна обнаружила тело Мистера Таннера в Охотничьем Домике в прошлый Хэллоуин, правильно?

Бонни была поражена. Она непроизвольно вздрогнула от отвращения.

— Да, я была первой, кто понял, что он был мертв, действительно мертв, а не просто играет свою роль в сценке. С какой стати ты хочешь поговорить об этом сейчас?

— Потому что ты, вероятно, сможешь ответить на вопрос. Мог ли Мистер Таннер заполучить нож при Дамоне?

— Что?

— Ответь, мог ли?

— Я ... — Бонни заморгала и нахмурилась. Потом пожала плечами. — Полагаю так. Уверена. Это была сцена жертвы Друида, помнить, и нож, который мы использовали, был настоящим. Мы говорили об использовании поддельного, но так как Мистер Таннер собирался лежать тут же около него, мы подумали, что это будет достаточно безопасно. Фактически ... — Бонни сильнее нахмурилась. — Я думаю, когда я нашла тело, то нож был в другом месте. Не в том, где я положила его вначале. Но потом какой-нибудь ребенок, возможно, мог переместить его. Мэтт, почему ты спрашиваешь?

— Просто Дамон сказал мне кое-что, — Сказал Мэтт, снова устремив взгляд в пространство. — И я задавался вопросом, могло ли это быть правдой.

— О. — Бонни ждала, что он скажет больше, но он молчал. — Хорошо. — Сказала она наконец, — если там всё уже убрали, можем мы вернуться на землю, пожалуйста? И разве ты не думаешь, что ты, возможно, должен меня обнять? Только, чтобы показать, что ты находишься на моей стороне и нет никаких шансов, что ты собираешься пойти к могиле Елены сегодня вечером с Мередит?

Мэтт фыркнул, но отстраненный взгляд исчез из его глаз. Всего лишь через краткое мгновение он обвил ее рукой и обнял.

"Дежа Вю", думала Мередит стоя в воротах кладбища. Проблема была в том, что она не могла вспомнить точно, на какой из предыдущих походов на кладбище напоминал ей поход этой ночью. Их было так много.

В некотором смысле всё началось здесь. Именно здесь Елена поклялась не останавливаться до тех пор, пока Стефан не будет принадлежать ей. Она заставила Бонни и Мередит поклясться на крови помогать ей. "Подходящее место", думала теперь Мередит. Здесь же Тайлер Смоллвуд напал на Елену в ночь танцев. Стефан тогда спас ее, и это было началом для них. Это кладбище видело многое.

Оно даже видело всю их компанию, поднимающуюся на холм к разрушенной церкви в прошлом декабре, когда они искали логово Кэтрин. Семеро из них спустились в склеп: сама Мередит, Бонни, Мэтт, Елена со Стефаном, Дамон и Аларих. Целыми и невредимыми вышло только шестеро из них. Они забрали Елену оттуда для того, чтобы похоронить ее.

Это кладбище было началом, и концом тоже. И возможно сегодня вечером будет другой конец.

Мередит начала идти.

"Мне жаль, что вы сейчас не здесь, Аларих" думала она. "Мне так не хватает вашего оптимизма и вашего здравого суждения о сверхъестественном — и я также не возражала бы против ваших мускулов."

Надгробный камень Елены располагался в новой части кладбища, конечно же, где за травой все еще ухаживали и могилы были украшены цветочными венками. Камень был очень простой, незамысловатый, с краткой надписью. Мередит наклонилась и положила свой букетик роз перед ним. Потом очень медленно, она добавила красно-черную кисточку от ее шапочки. В этом тусклом свете, оба цвета смотрелись одинаково — как засохшая кровь. Она опустилась на колени, спокойно сложила руки и стала ждать.

Кладбище вокруг нее было всё также безмолвно. Оно, казалось, ждало с нею, затаило дыхание в ожидании. Ряды белых камней, протянувшихся с обеих сторон от нее, слабо сияли. Мередит напряженно прислушивалась к любым звукам.

И вот она услышала. Тяжелые шаги.