Мы съели свинину и заказали второе такое же блюдо. Несмотря на то, что время только приближалось к обеду, идти никуда особого желания не было. Да и вино, вкупе с выпитым утром пивом, давало о себе знать понижением выносливости и всех остальных навыков. Идти качаться дальше в таком состоянии было равносильно самоубийству. Разговаривали в основном о том, что было дома. Я оказался самым старшим. Алексей готовился вылететь с третьего курса института, так как в последнее время совсем забил на учёбу, и прочти всё время проводил за играми, Вася, фактически, занимался тем же самым. Я двинул совершенно не нужную в нашем положении речь "нужно хоть чуть-чуть что-то делать, и, главное, вовремя, и тройки как минимум попрут", потом мы обсудили учёбу...
К вечеру уже в порядочном подпитии встречали игроков, как новых, так и старых, громкими тостами, неудачно попытались познакомиться с двумя девчонками, в общем, было весело. Потом было совсем уже весело, Вася начал ржать по поводу того, что пора бы найти здесь нефть, и американцы нас спасут, да ещё и демократию принесут... Ну, и после этого я, собственно, уснул.
Проснувшись, я долго смотрел в открытое окно, раздумывая, наступило утро или ещё нет. Наверное, наступило, но вставать не хотелось совершенно. Это был один из тех дней, когда хочется посильнее укутаться в одеяло, проспать до обеда, а после с горячим чаем уткнуться в монитор и посмотреть что-нибудь жизнеутверждающее. Видимый мной в окно кусок неба был свинцового цвета, за стеной завывали резкие порывы ветра, а когда они стихали, становилось слышно, как по лужам бьют капли дождя. И дождя весьма приличного.
— На море, наверное, шторм, — раздался рядом голос Василия.
Сбросив с себя плащ, я поднялся со скамьи, на которой спал.
— Сколько время?
— Часов одиннадцать. Что-то ты сегодня долго провалялся, обычно, когда я просыпаюсь, ты уже куда-нибудь ушёл.
— Привычка, блин. — Я широко зевнул. — Наверное, за вчерашний день отоспался.
— Пива не хочешь?
— Нет, сегодня надо идти дальше.
— В такую-то погоду?
— Без разницы, — сказал я. Но, ещё раз выглянув в окно, добавил: — Может, распогодится.
Но погода улучшаться не собиралась. Обсудив это вопрос с Алексеем, мы всё-таки решили выйти сегодня. Плащи должны были сберечь нас от дождя, а на улице, несмотря на бурю, было довольно тепло. Мы плотно пообедали, купили в дорогу копчёного мяса, сыра и сухарей, собрали оружие и остановились у выхода. Вася вышел нас провожать.
Не знаю, как у Алексея, но меня обуяло странно чувство того, что я покидаю дом. Впереди только неизведанное, нас ждёт множество приключений, приправленных острым и почти ощутимым запахом смерти. А эта таверна была нашим домом, пусть и так недолго, каким-то оплотом, куда мы всегда могли вернуться...
Как там ещё пишут в книгах? Что-то вроде этого, точно.
В общем, было жутковато, но следующая порция квестов и новый мир ожидались с нетерпением.
— Ладно, — сказал я вслух. — Двинули. Вася, давай, удачи.
— Счастливо. Удача больше вам понадобится. — Василий пожал мне руку и улыбнувшись, спросил: — И даже ещё раз не спросите, не хочу ли я с вами?
— А ты хочешь?
Он стоял, кусая губы. Мне показалось, что он вот-вот решится. Но он лишь усмехнулся.
— Пожалуй, нет. Но если вдруг передумаю...
— Если передумаешь, держи меч, — сказал Алексей. — Я его вчера не продал.
— А если пропью?
— Решать тебе.
— Спасибо. Ладно, идите уже, у меня хоть повод выпить появится. О, одиночество!..
Мы вышли под холодный дождь. Дорога превратилась в раскисшую кашу, поэтому мы быстро с неё свернули и зашагали по хлюпающей под сапогами траве. В низинах образовались довольно глубокие лужи, у которых скапливались те сухопутные рыбы, которых разводила нага. По большей части они не обращали на нас внимания, но мы всё равно предпочитали к ним не подходить — опыта за них давали слишком мало, а когда нам удастся прибарахлиться новыми плащами, за которые они так любили хвататься, не известно.
Но чуть южнее появились и другие мобы. Помимо вездесущих волков, которых мы сторонились по тем же причинам, здесь бродили одинокие медведи и группы бородатых карликов, вроде брауни, но покрупнее и куда опасней — камнями они швырялись настоящими, а в ближнем бою использовали каменные же ножи. Но с тремя прирученными медведями они справиться не могли. Одного, правда, пришлось добить задолго до конца действия заклинания, настолько его изранили карлики.
Я получил одиннадцатый уровень и продвинутый навык — "Плащ теней". "Убийца познаёт себя, понимая, что он — лишь тень, едва заметная во мраке ночи. Используя навык "Скрытность", убийца пассивно повышает свою скорость передвижения и регенерацию на незначительную величину. И лишь однажды в день (на деле — раз в пять минут) убийца может соткать себе Плащ из теней, увеличивающий его сопротивляемость ко всем видам урона". То бишь раз в пять минут я мог на тридцать секунд уйти в настоящую тень, где меня будет меньше калечить от магии, в меня практически невозможно будет попасть из стрелкового оружия, и я стану неплохо уворачиваться в ближнем бою. А ещё буду бегать, как Усейн Болт, но тоже недолго.
Мой напарник взял десятый уровень, а после догнал меня. Он показал своё новый навык — ледяной ливень. Вызывался тёмный вихрь, из которого сыпался град ледяных осколков, в течение пяти секунд поливая окружность с диаметром в семь с половиной метров. Глыбы наносили урон, пусть и небольшой, даже меньше, чем у ледяной стрелы, и оглушали противников, что уже было весьма хорошо. Да и выглядело это впечатляюще. Жаль только, что ничего другого в этот момент друид скастовать не мог, и ему требовалось прикрытие, и посерьёзней, чем три заторможенных моба.
Вскоре мы забрались на последний холм и устроили на его вершине небольшой привал, укрывшись за одним из многочисленных камней, нагромождённых здесь. Камни напоминали развалины Стоунхенджа. Перекусив и посидев минут пятнадцать, мы спустились с холма. Местность здесь стала более ровной, покрытой заболоченными прудами да редкими возвышенностями едва ли в пятнадцать-двадцать метров высотой, которые были заметны только потому, что под ногами прекращало хлюпать, и в ногу не стремилась уцепиться зубастая жаба. Мы миновали одно довольно большое озеро, из которого вытекала речушка, и оказались на обширной, постепенно понижающейся, долине, за которой можно было разглядеть полосу моря. Ещё я заметил деревню, стоящую на побережье, туда мы и решили двинуться, по дороге свернув к небольшой роще, виднеющейся на востоке. Здесь тоже было порядком заболочено, чем способствовало множество ручьев, стекающих с... гм... плато. Обернувшись, я заметил, что долина понижалась значительно — за километр пройденного пути мы спустились метров на десять. Мобов здесь почти не было, только безвредные змеи. Ужи, наверное.
Равнина была обманчива, и мы добрались до рощи только спустя пару часов. Медведей пришлось убить ещё по дороге — заклинание держалось два часа.
— Что-то пустовато, — прокомментировал Алексей, когда мы вошли в лес.
— Ага, — сказал я.
И тут же провалился правой ногой в какую-то яму. Ступню пронзила боль. Выругавшись, я выбрался из ямы, но не смог ступить и шага — ногу парализовало.
— Надо посидеть чутка, — буркнул я, заглядывая в яму. Со дна торчал острый деревянный кол. — Кто-то здесь охотится.
— Квест?
— Скорее всего. Пождём охотника.
Долго ждать не пришлось. Из леса, совершенно неожиданно и незаметно, появились две фигуры. Старая тощая бабка и горбунья лет пятнадцати.
— Какая интересная у меня сегодня дичь, — оскалив беззубый рот, произнесла старуха. — Прямо пир горой.
Позади раздался шорох. Обернувшись, я увидел ещё трёх подростков, держащих в руках луки. Они были одеты в какие-то зелёно-коричневые накидки.
— Бабуль, мы добрые, — несколько нервно сказал Алексей. — Может, тебе помочь чем?
— Помочь? Так ты уже помогаешь. А ещё лучше поможешь, если не будешь дёргаться.
В тот же момент, когда тренькнули тетивы на луках, я набросил на себя плащ теней и сорвал с пояса заряженные арбалеты. Стрелы неписей прошли мимо, и я готовился вести ответную стрельбу, выбирая цель.
Но из леса появилось ещё с полдюжины детей. Все они были вооружены. А моя правая нога так и не желала шевелиться. Кажется, паралитическому яду плевать было на все сопротивления.
"Влипли", — мелькнула у меня короткая мысль в тот момент, когда дети подняли луки.
Глава 9. 11, 12
Я макнул калач в малиновое варенье и, откусив просто неприличных размеров кусок, запил его местным "чаем" — отваром из травы, который уже пару раз пил в таверне. Настоящим чаем это, конечно, не было, но за неимением альтернативы сойдёт. А вообще, я был готов убить за чашку кофе и сигарету. Потерявши плачем, угу. И по сладкому соскучился, что сейчас и компенсировал.
Я доел калач и взялся за следующий, макая его уже в мёд. Никогда не любил мёд, но сейчас и он шёл за милую душу. Тем более, я уже сожрал полтарелки варенья, и оно мне надоело. Я тщательно пережевал калач и, подумав, взял ещё один. Теперь варенье смородиновое.
Хорошо! Хоть и нога ещё ноет, но это скоро пройдёт.
— Да если бы я знала, что свои, природные, я бы сразу пригласила, — в который раз повторила Белая Гая, подставляя Алексею чашку с мёдом поближе. Тот икнул и покачал головой. — А то тут сейчас только всяких ходит, вот мы с детишками и пугаем. Никого не убиваем, нет-нет, просто отпугиваем.
— Ага, — сказал Алексей и ещё раз икнул. — Ох, бабуль, спасибо, объелся.
— Кушай-кушай, свой медок.
Я смачно отрыгнул и взял ещё калач, но, подумав, сунул его в рюкзак. НПС не обеднеет, а я ещё хрен знает когда такого вкусного качала поем. Гая сразу же сунула мне ещё два.
— Спасибо. Очень вкусно.
— Да не за что, дорогие. Вы меня только простите, не признала.
— Всё нормально, бабуля, — сказал уже я. — Может, тебе чем помочь надо?
Бабка выкатила глаза и охнула.
— А поможете?
— Конечно, поможем, — оживился друид. Кажется, он порядком подзабыл, что не приехал в гости к бабушке, а находится в игре. — Ты только говори.
— Ой, молодцы, ой, молодцы, — качая головой, проговорила Гая. На её глазах выступили слёзы. — Вот и правильно, поможете бабке, а она уж вас отблагодарит. Денег у меня нет, но вот опыта и калачей подкину, не поскуплюсь.
Такое у нас тут дело приключилось. Пропал у меня один мальчишка, Тори, такой непоседа... Ой, а вы же и не знаете, чем я здесь занимаюсь? Все детишки, тринадцать мальчишек и семь девочек, которых вы здесь видите, из приюта "Подхолмный домик", а я там была воспитательницей. Всё у нас было хорошо, жили мы не то, чтобы богато, но и не жаловались. Дети помогали мне по хозяйству, а я уж за ними, как могла приглядывала. Но однажды к нам прилетел петух-озорник Смоги. Все уже про него не раз слышали, но озоровал он в других районах. А тут к нам залетел. А если залетел Смоги — знай, будет беда, не то, чтобы большая, но и не маленькая. Каждое утро прилетал к нам Смоги, но всё ничего не происходило... пока не убежало у меня молоко. Пока то да сё, вытереть, плиту вымыть, я не и заметила, как Глони с Рони стащили у меня спички. Ну, тут и настоящий красный петух пришёл. Слава богу, никто не пострадал. Добрые люди нас на этот остров переправили, да этот брошенный дом показали, с тех пор мы и здесь. А люди говорят, что Смоги так на пожарище так и остался.
Жили не тужили, да Тори решил в приют вернуться. У меня там, говорит, коллекция камушков ржавая кольчуга и перочинный нож, не могу, говорит, это сокровище бросить. Ходил он, ходил, остальных детей подбивал, меня звал да местного мальчишку Боби. А потом пропал, два дня тому. Я и этих хулиганов бросить не могу, и за Тори душа болит. Может, вы мне поможете?
— Поможем, бабуль, — с каменным лицом сказал я. Алексей подавился бубликом и кашлял, стуча кулаком по груди. — Куда он пошёл, не скажешь?
— Так в деревню, дорогие, там единственный причал с баржей, которая на другой остров перевезёт. А там, недалеко от берега, и приют наш, под Одиноким холмом.
Я поднялся из-за стола и похлопал по плечу Алексея, который уже продышался.
— Завтра, бабуль, вернёмся.
— Ой, куда ж вы на ночь глядя...
— Ничего, мы привыкшие.
— Может, и вправду, торопиться не стоит? — предложил друид.
— До заката ещё часа два, как раз переправимся. На другом острове найдём, где переночевать.
Мы вышли во двор. Солнце катилось к закату, остатки плотных туч медленно плыли на юг, впрочем, им на замену с севера двигалась следующая партия. Шесть девчонок под присмотром старшей горбуньи копались в песочнице, мальчишки играли во что-то более подвижное.
— Я сохраню кольцо, чего бы мне это не стоило! — закричал один из них.
Алексей захихикал.
Выйдя со двора, мы углубились в лес, стараясь держаться по направлению к деревне. До опушки было не меньше километра, а роща, показавшаяся нам со стороны довольно чахлой, здесь превращалась в сплошной плохо проходимый бурелом. Мы с руганью и треском ломились через подлесок не меньше получаса, пока, наконец, тот не поредел.
— Блин, — тяжело выдохнул друид. — Обожрался. Тяжело.
— Та же фигня, — кивнул я. — Может, пробежимся?
— Издеваешься?
— Ага. Но лучше бы к деревне нам прийти в форму.
— А чего это так?
— Не знаю. На всякий случай.
В форму нам помогли прийти полтора десятка мобов — носатых и длинноруких леших, заросших волосами похожими, скорее, на мох. Из вооружения у них были длинные острые колья. Я вкачал двенадцатый уровень, подняв единицу выносливости и став ещё более незаметным и бесшумным. Раны, нанесённые кольями, теперь затягивались очень быстро, а крови и вовсе не было. Впрочем, не думаю, что приобретённая регенерация в скрытности сильно поможет мне, если я получу серьёзную рану.
Мобы, конечно, помогли нам размяться, но и отняли время, так что в деревню мы пришли, когда сумерки уже были готовы перейти в непроглядную темноту ночи. Накрапывал мелкий дождик, а порывы ветра, пока редкие, предвещали бурю. За деревней ударила первая молния.
Ворота деревни были закрыты, и я постучал в них. А когда никто не ответил, дважды долбанул ногой, обложив неписей матом. Это подействовало лучше — скрипнула дверь, послышались осторожные шаги, и грубый мужской голос тихо произнёс:
— Кто это?
— Уставшие герои, — буркнул Алексей. — Открывай ворота.
— После заката велено не открывать.
— Открывай, говорю!
— Не открывать велено после заката. Мне голова голову снимет.
— Я сейчас тебе голову сниму. Открывай! Может, тебе помочь чем? Лёх, навык убеждения здесь есть? Тоже думаю, что нет. Открывай, пока я, блин, ворота не выломал! — Друид принялся стучать в ворота кулаком.
Я не торопился. Мне показалось, или слышал тихий топот ног.
— Тихо, — сказал я тёзке, хватая его за локоть.
— Что такое?
И тут в одном из домов послышался приглушённый вскрик, за которым последовала грубая мужская ругань.
