Самураи и шиноби, заинтригованные, собрались вокруг накрытой простыней девчонки и наблюдали за непонятной возней под тканью. Никто не остался равнодушен, но Кицунэ пришлось немного потомить их ожиданием. Она не собиралась показываться, пока превращение не будет полностью завершено.
Прошло минут двадцать или двадцать пять, прежде чем возня под простыней утихла.
— Я готова! — послышался задорный детский голосок. — Мам, ты смотришь?
— Смотрю, Кицунэ-чан, — Хикари на миг запнулась, собираясь с духом. — Покажись.
Кицунэ потянула простыню. Ткань сползла, открывая ее голову и лицо.
На потрясенно молчащих людей таращила глазенки маленькая синеглазая девочка, которой на вид не было даже семи лет.
— Ну что вы? — Кицунэ засмущалась от всеобщего внимания и опустила глаза. Щечки ее украсил трогательный румянец. — Я же сказала, что стану маленькой.
Хикари почувствовала, как все внутри нее истаивает от нежности.
— Лапочка моя! — выдохнула она, вставая на колени и протягивая руки к девочке. — Иди ко мне, лисенок!
Кицунэ с готовностью нырнула в мамины объятия и прижалась к женщине, давно уже ставшей для нее самым дорогим человеком на свете.
— Кицунэ, — хмыкнул Такехико. — Истинная кицунэ!
— Так она гораздо лучше смотрится, — неприязненный взгляд на оборотницу со стороны Суми начал теплеть. — Теперь ее поведение будет больше соответствовать внешнему возрасту и мальчишки перестанут заглядываться.
Люди вокруг тихо зашумели, благодушно обсуждая превращение лисенка, а по щекам леди Хикари текли слезы счастья.
— Маленькая моя лисичка, — шепнула она. — Спасибо тебе за то, что пришла ко мне.
* * *
Рыжий самурай Куо вбежал в комнату и, припав на колени перед сидящим в кресле принцем, протянул ему что-то завернутое в шелковую тряпицу.
— Ваше задание исполнено, мой господин, я доставил вам то, что вы пожелали увидеть!
Если Юидай свергнут и бежал, значит, приказы наследного принца более недействительны. Долгая изоляция младшего принца от общения с женщинами во избежание появления новых кровных родственников правителя отменена.
Один из первых приказов, что отдал своему верному самураю истомившийся от мечтаний принц Кано, — доставить в замок девочку, для того чтобы узник впервые за четырнадцать лет своими глазами увидел запретное чудо природы.
— Благодарю за службу, — ответил Кано с сомнением, принимая тряпицу и разворачивая ее. — Так. И что это?
В руках принц держал деревянный цилиндрик с шарообразной головенкой. Разрисованное яркими красками и покрытое лаком, это было стилизованное изображение человека.
— Мой принц, неужели вы не видите?! Это же женщина!
— Неужели?
— Смотрите, как раскрашено лицо! А какое кимоно! Даю на отсечение правый рукав — это женщина!
— Готов поклясться обоими рукавами, что ты стащил с кухни скалку для раскатки теста!
— Как вы можете подозревать в таком верного меня, мой господин? Я купил ее, с неплохой скидкой, кстати, у лотошника, что торгует в селении у замка. А что до раскатки теста... тут вы не совсем неправы. Женщины невероятно полезны при приготовлении еды и с помощью женщины можно раскатать гораздо больше теста, чем если не пользоваться скалкой!
Принц пару мгновений переваривал произнесенную самураем тираду. Макото, стоявший на страже у выхода из комнаты, осторожно приближался к низко склонившему голову Куо. Шея так удобно подставлена для удара катаны! Эх, рубануть бы...
— Значит, это женщина? — Куо видел затаенный гнев Макото, но был спокоен. Верный самурай не вынет меч из ножен, пока хозяин не подаст знак.
— Да, мой господин, — ответил рыжий, сверкая глазами.
— Самая настоящая женщина, одна из тех, к которым ты постоянно бегаешь в свободное от несения службы время?
— Ну... в принципе... образно выражаясь... схожие элементы есть.
— Поклянись пальцем... или хотя бы ногтем.
— А рукава не хватит?
— Не думаю.
— О, злая судьба, сколь сурового господина подарила мне ты! Нет, кусками тела клясться не буду. Вы же, мой принц, в дурном настроении докопаетесь...
Ножны катаны обрушились на макушку рыжего звучным ударом. Самурай взвыл и подскочил на месте.
— Не употребляй слов, недостойных в присутствии господина! — словно раскаты грома, прокатилась по комнате грозная речь Макото. — Ради сохранения чести твоего рода я выпущу тебе потроха и скажу, что ты сделал это сам в знак раскаяния за позорящее самурая поведение! И за провал задания! Принц желал видеть девочку. Что ты принес?
— Клянусь, эта куколка-кокеши тоже еще девушка! Ни с одним мужчиной ни разу не была! Одни девчонки были в наборе, и эта — самая красивая! Клянусь... а... э-э-э... носком таби. Правым. Нормально?
— Прекрати паясничать и беги за девушкой! Я не шучу!
— Ладно, не кипятись. Бегу уже. Так... за окном темнеет... наверное, сейчас как раз в школьных клубах занятия заканчиваются. Возьму мешок, веревки, подкараулю какую-нибудь красавицу на дороге, устраню всех свидетелей, скручу цель и живо сюда притащу!
— Убью, — рыкнул телохранитель-великан.
— Ну не юдзе же сюда волочить! Кано — принц, наследник императоров, он достоин большего! А школьницы — в мини-юбочках, в гольфах, в шапочках с помпонами! Эх, милашки! То, что надо! А если принцу не понравится, я ее потом себе заберу.
Макото снова взмахнул заключенной в ножны катаной, но Куо, расхохотавшись, метнулся в сторону, а затем спрятался за кресло, в котором сидел принц.
— Господин, защитите меня, умоляю! Вспомните верную службу и риск, который верный я не замечал ради вашего блага!
— Сусуми-доно, — произнес Кано, и рыжий самурай, услышав свое настоящее имя, которое недолюбливал, тотчас стал серьезен и вытянулся в струнку. — Возможно, вы не осознали важность моего приказа. Я привык к вашему поведению, но это не значит, что буду терпеть насмешки над собой и закрывать глаза на неисполнение требований.
Куо скорчил растерянную рожу и, подняв руку, почесал затылок.
— Я... э-э-э... но, мой господин, исполнить вашу просьбу сложнее, чем кажется. В городке при крепости нет домов гейш или ойран, есть только юдзе, некоторых из которых можно с большой натяжкой назвать дзеро. Связь с подобными дамами может опорочить ваше имя. Я как верный самурай не могу этого допустить. А другие девушки... вы представьте себе картину: самурай подходит к школьнице и говорит что-то вроде "вас хочет видеть принц, следуйте за мной". Какие мысли будут в голове у бедняжки и окружающих?
— В селении живут четыре благородные семьи самураев, — сказал Макото. — Спроси, не найдется ли среди их молодых леди желающей нарушить одиночество принца.
— Зачет тебе, Макото-доно, в экзамене на здравость суждения. Как это я сам не догадался?
Сарказм так и сквозил в словах рыжего. Макото наградил приятеля убийственным взглядом.
— И что тебе ответили представители благородных семей? — нетерпеливо спросил Кано.
— Что-что? Мяться начали, как поролон в кресле под вислой задницей вашего псевдопочтенного братца, мой принц! "Не уверены, что достойны такой чести", "У нас все замужем", "Ну, как бы вам сказать, мы не против и можем поискать, но у нас такие большие потери в войнах, что приходится проектировать жизнь каждого из людей клана. Все расписано, и крайне нежелательно нарушать схемы". Отмазываются как могут. Разве что на головную боль и месячные не ссылаются.
— И в чем причина?
— В вас, мой принц. Сегодня вас может казнить принцесса Мичиэ. Пришлет Багровую Тысячу, разгонят они нас как тараканов, вытащат вас во двор замка и ножом по горлу. Чтобы север заткнулся да бунтовать перестал. Если Мичиэ выбьют из страны Водопадов армии Северной Империи, добрый старший братик или дайме Камней тоже церемониться особо не станут. Семье, отдавшей вам в подруги одну из своих дочерей, могут крепко припомнить это. Девушку точно казнят следом, а семейку ее будут потом гнобить и шпынять, возможно, тоже полностью вырежут. За желание породниться с императорской семьей. Никто не хочет такого будущего, потому и отшаркиваются от слишком близких отношений с вами.
Кано почувствовал, как горечь обиды и тяжелого разочарования поднимается в нем, встает поперек горла и начинает душить. Надежда, едва родившись, снова начала умирать. Надежда на то, что теперь в его жизни что-то изменится, что все будет по-другому и он сможет своими глазами увидеть живое чудо, о котором прежде мог только слышать. О котором уже столько лет отчаянно мечтал!
— Э-э!.. — растерянно промычал Куо, глядя на слезы, навернувшиеся на глазах уже вполне взрослого парня. — Не надо так расстраиваться. Что если нам втроем после ужина сбежать из замка и отправиться на танцы? Новомодную музыку послушаем, на девчонок поглазеем, познакомимся с десятком красоток!
Кано отвернулся, Макото тяжело вздохнул. Прекрасно известно, что скажет генерал на просьбу выпустить их из замка. "Убийцы только и ждут такого удобного момента, мой принц". А сбежать... уже во внутреннем дворе остановят с незатейливым вопросом: "Вы куда?" Охрана замка еще больше усилилась, подходят все новые отряды самураев от лояльных кланов. Принц для них как божественный символ и смысл их существования. Кто согласится отпустить смысл существования сразу стольких людей на дискотеку, знакомиться с девчонками?
Мир снова начал терять краски, принц устало расслабился и закрыл глаза. Погрузившись в апатию, он даже не сразу среагировал, когда Макото пустил в комнату запыхавшегося слугу, прибежавшего невесть откуда и упавшего на пол перед господином.
— Генерал Шичиро-сама просит вас прибыть в главный зал замка для получения важного известия, — выпалил он после того, как в течение трех минут безостановочно восхвалял принца Кано, правящую семью и властителей единого трона, кем, по мнению слуги, безоговорочно должен стать именно его господин.
— Благодарю, — отстраненно ответил ему Кано. — Передай генералу Шичиро, что я исполню его просьбу незамедлительно.
Полученная вечером прошлого дня радиограмма от принцессы Мичиэ была передана собравшимся на совет главам армии Водопадов.
Хинэно Шичиро, хозяин замка, ожидал бури и грома, криков о том, что допускать агентов и союзников врага к принцу Кано совершенно недопустимо, но...
— Но леди Хикари и ее приемная дочь не являются союзниками принцессы Мичиэ, — сказал Масуйо, один из наместников южных земель, самый ярый сторонник немедленного начала противодействия захватчикам из страны Лугов. — Они сотрудничали с интервентами вынужденно, из-за агрессивной политики, которую проводил принц Юидай-сама. Их можно обвинить только в желании выжить ради того, чтобы уладить недоразумение, возникшее между ними и правителем страны.
— Насколько я знаю, волшебная лиса, Кицунэ, была близкой подругой принцессы Мичиэ, — Шичиро не смог скрыть удивления. — Она открыто противостояла господину Юидаю, защищая Мичиэ-сама, которая была весьма добра с ней.
— Клан Маэда — ярый сторонник Юидая-сама, их приемная дочь если и защищала врага, то только по недоразумению, тому самому, из-за которого и возник конфликт с великим принцем. Если бы Кицунэ-сан знала, чем все обернется, она бы не стала действовать столь опрометчиво. В этом я абсолютно уверен.
— Проще говоря, — Шичиро не стал развивать глупый спор, — вы желаете пригласить леди Хикари и ее приемную дочь сюда, чтобы взять их в заложники и попытаться шантажировать принцессу Мичиэ?
Масуйо благодушно улыбнулся.
— Спешу разочаровать вас, наместник, — генерал слегка сдвинул брови. — Принц Таро не ведет переговоров. Он бросит против нас все свои армии и, игнорируя угрозу со стороны страны Камней, вырвет нам потроха. К тому же я не собираюсь делать из принца Кано бессильную марионетку в ваших руках. Юидай-сама бросил трон, и мы, четверо генералов, вместе со служащими нам самураями присягнули в верности младшему из братьев. Если Хикари-сама и Кицунэ-сан будут жить здесь, то Кано-сама, без сомнения, пожелает познакомиться с ними. Он, а не вы, будет решать, использовать своих гостей как заложников или нет. Кроме того, сама мысль поступить подло с Хикари-сама кажется мне преступной и вызывает резкое негодование. Я не позволю плести интриги против нее и тем более угрожать леди Хикари и ее близким.
Глаза Масуйо и его сторонников заблестели льдом, но улыбки не исчезли.
— Когда придет время действовать, мы увидим, что нужно предпринять, — ответил наместник генералу. — Вы желали знать, будем ли мы против появления гостей в вашем замке? Так вот. Мы не станем возражать.
Разговор был закончен. Главы кланов и командиры отрядов разошлись и занялись своими делами.
— Передайте Кано-сама мою просьбу прийти сюда, — приказал генерал Шичиро. — Думаю, ему понравятся новости.
Ожидая, когда молодой сын дайме соизволит выполнить его просьбу, генерал продолжал размышлять о причине более чем странной сговорчивости наместника и других сторонников войны. Неужели действительно все дело в стремлении захватить заложников?
Принц Кано вошел в главный зал и, спокойно обменявшись приветствиями с генералом, посмотрел на него, ожидая разъяснения причин вызова. Старик будет убеждать начать войну и возглавить армию? Или, наоборот, склонять к сотрудничеству с новой правительницей страны? Может, генерал вздумал просить прощения за годы заключения в Серой Скале?
— Прочтите, Кано-сама, — Шичиро протянул принцу текст радиограммы из столицы Водопадов.
— Что это? — удивленно спросил принц, принимая лист бумаги и начиная читать. — В знак дружбы и доверия нас просят позаботиться о нескольких людях? Я не понимаю... почему принцесса Мичиэ не может сама позаботиться о своих друзьях? Здесь небезопасно.
— На юге страны, с Мичиэ-сама и ее союзниками, еще опаснее. Боюсь, что война с Северной Империей неизбежна. Мичиэ-сама хочет увести камигами-но-отоме и ее приемную дочь из мест, где будут бушевать самые жаркие сражения. А что до безопасности... во многом ее степень зависит от меня и от вас, мой принц. Это действительно знак расположенности к миру и желания сотрудничать. Примите решение о допустимости пребывания гостий в этом замке.
"Примите решение, господин. Генерал Кенджи, союзник Мичиэ-сама, — тот человек, уважением которого я дорожу. Если вы не пожелаете без недобрых помыслов принимать друзей своей соперницы, я откажу леди Хикари и ее спутникам в убежище. Если же вы пожелаете обмануть меня, мой принц, я буду вынужден пойти против вашей воли и защищать тех, кто доверится нам".
— Камигами-но-отоме? Дочь бога?
— Великий император единого мира так назвал женщин, прекраснейших из всех, каких только можно себе представить. Удивительное творение биоинженеров прошлого, подаривших миру истинных богинь красоты и добра. К сожалению, дочери богов оказались совершенно неприспособленны к жизни среди людей, и сейчас в мире осталось только четверо этих прекрасных леди. Маэда Хикари — одна из них.
— Вы столько лет, Шичиро-сан, выдирали из книг листы, в тексте на которых был хотя бы намек на образ девушки, и рвали ногти моим слугам и охране за малейшее упоминание о женщинах, а теперь вдруг решили допустить в замок одну из них?
