Путешествие на восток

— Мам, это всё правда, — быстро заверила Гермиона.

— Дез-тян, думаю, ты смотришь на эти события с неправильной точки зрения, — вмешался дедушка Микогами.

— О чём ты? — спросила Дездемона.

— Если взглянуть на историю Гермионы под другим углом, то она станет куда понятнее. Начнём с полосы препятствий на дороге к Камню. Во-первых, о входе в эту "защищенную зону" было сказано прямо на праздничном пиру. Я достаточно долго был учителем и могу точно сказать, что нет лучшего способа заставить детей и подростков куда-то залезть, как сказать им, что это запрещено и опасно. Было бы гораздо разумнее сделать вход там, где обычно просто никто не ходит, и никому об этом не говорить. Во-вторых, первая дверь была заперта на обычный замок, который открывался простейшим заклинанием. Хочу отметить, что Дамблдор достаточно искусен, чтобы создать довольно крепкие чары, чтобы их прорыв требовал серьёзных усилий, что можно было заметить даже без специальной сигнализации. Держать учеников в стороне было легко, но он этого осознанно не сделал.

— Верно, — согласился Фухай, выдохнув облако дыма. — И сама полоса препятствий тоже говорит о многом. Судя по описанию Гермионы, все они специально были сделаны так, чтобы выглядеть впечатляюще, но и только. Если взглянуть чуть дальше сложности самих чар, то легко понять, как преодолеть каждую ступень. Причём способы преодоления практически прямо говорят о том, что всё это было создано не для Волан-де-Морта, а для Гермионы и её друзей. Комната с летающими ключами и мётлами идеально подходила для умений Гарри, огромная шахматная доска для Рона Уизли...

— А логическая загадка с зельями для меня, — закончила за него Гермиона, нахмурив брови. — И в бутылке зелья хватало только на одного... всё было сделано так,

чтобы Гарри встретил Квиррела.

— Именно, — кивнул Тенмей. — Дездемона, я согласен, что это вряд ли можно назвать благовидным поступком со стороны Дамблдора, но смысл в этом определенно есть.

— Хочешь сказать, что он знал об одержимости этого профессора? — спросила Дездемона, кипя от злости.

— Мы живём в мире, где контроль разума и одержимость это факт жизни, — пожал плечами Тенмей. — Если один из моих преподавателей вернётся из отпуска с такими очевидными изменениями в поведении, будь уверена, я заставлю его пройти полное магическое и физическое обследование. В случае нужды даже против его воли. Если Дамблдор этого не сделал, то либо у него маразм, либо ситуация его полностью устраивала.

— Но... — начала Гермиона, но замолкла, заново переосмысливая факты и напомнив себе, что книги могут лгать. Большая часть того, что она знала о директоре, пришло из книг, которым нельзя было верить без оглядки.

— Получается, этот Волан-де-Морт какая-то нежить? — спросил Росс.

— По словам британских волшебников, которые переехали в Гонконг, чтобы переждать те опасные времена, раньше он таким точно не был, — ответил Фухай. — После его исчезновения никаких останков обнаружено не было, но в Британии сходятся на том, что Волан-де-Морта поразило его собственное смертельное проклятие, когда тот попытался убить Гарри Поттера. И, как известно, это проклятие обычно тела не разрушает. У меня есть несколько идей о том, почему это могло произойти, но ничего конкретного. Тем не менее, он вполне мог предпринять некоторые меры предосторожности на случай своей смерти. — Старичок втянул дым из своей трубки, а затем продолжил: — Если кто-то хочет просто продлить свою жизнь, то применяет алхимические методы, которые хорошо известны в Китае и в некоторой степени в Европе. Николас Фламель — это один из известнейших европейских примеров. Привязать свою душу к телу и стать менее уязвимой нежитью тоже возможно, но сам себя так не зачаруешь. Для этого нужен человек, которому ты достаточно доверяешь, чтобы оказаться беспомощным в его руках. Если верить тому, что я слышал об этом Волан-де-Морте, то такой вариант не слишком вероятен.

— Хм, я как-то слышал легенду о каком-то русском царе... — протянул Росс, задумчиво почесав затылок. — Кажется, его звали Кощей.

— Да, вполне возможно, что Волан-де-Морт спрятал свою душу, как этот старый козёл, — тяжело вздохнув, сказал Тенмей. — И да, Кощей существовал, и до сих пор существует, хотя большинство волшебников остаются в блаженном неведении относительно этого факта. Гермиона, думаю пора переходить к событиям прошедшего полугодия.

— Хорошо, — кивнула она. — Ну, всё началось почти нормально, по крайней мере для меня, а вот Гарри и Рон почему-то не смогли пройти барьер на платформе и не нашли ничего более умного, чем полететь в школу на семейном автомобиле Уизли...

Она рассказала о первом уроке Локонса и событиях к их походу на день смерти, и последующему обнаружению первой жертвы Наследника — кошки Аргуса Филча вместе с предупреждением о Тайной Комнате. Потом перешла к их решению вызнать у Малфоя, что тот об этом знает и закончила своей неудачей с зельем.

— Боже, что же это такое... нормальная школа давно бы закрылась для полной проверки, — пробормотал Росс.

— Вероятно, это и есть цель человека, который за этим стоит, — ответил Микогами.

— Гермиона... как ты могла... а если бы ты сама... — прошептала Дездемона с ужасом.

Гермиона пристыженно опустила голову.

— Мам, я... я боялась. Боялась, что вы с папой заберёте меня из Хогвартса. Боялась... что вы заставите меня бросить магию. — Девочка всхлипнула, по щекам побежали слёзы. — Боялась потерять первых настоящих друзей... я...

Видя слёзы своей дочери, Дездемона притянула её к себе и крепко обняла. Гермиона уткнулась ей в грудь, тихо всхлипывая.

— Какие у нас варианты? — спросил Росс, обеспокоенно глядя на свою дочь.

— Думаю, пока стоит отложить происходящее в Хогвартсе, — ответил Микогами. — Я могу зачислить Гермиону в свою школу, хотя у этого есть свои минусы. Одной из главных проблем будет языковой барьер, но это решаемо, в конце концов, она умная девочка. Разницу в программах тоже можно преодолеть. Хотя магическое образование это отдельная тема. Что скажешь, Фухай?

— Я мог бы взять её в ученицы, чтобы решить это, — кивнут тот. — Да и Фан-Фан был бы рад компании.

— Мам, пап, — сказала Гермиона, оторвавшись от матери, и посмотрев сначала на одну, потом на другого. — Я знаю... что там происходят плохие вещи, но я всё равно хочу вернуться в Хогвартс. — Она нервно прикусила губу. — Эти два балбеса без меня пропадут.

Росс и Дездемона молча обменялись взглядами. Оба понимали, что категорически отказываться — это не выход, их дочка и так многое пережила, незачем еще больше её расстраивать. И как им быть? Оставить её учиться на другой стороне земного шара? Или бросить всё и переехать самим? Сперва нужно во всём разобраться.

— Ладно, посмотрим, — вздохнул Росс. — Как волшебники отнесутся к тому, что она фомор? — спросил он, глядя на тестя.

— Зависит от того, о ком разговор, — ответил Тенмей. — Дамблдору это не понравится, но он не сможет сказать что-то против и не выглядеть конченным лицемером. Что же до старых семей... — он усмехнулся. — Это будет тот еще цирк.

— Почему? — спросила Дездемона.

— Если коротко, то кельтские мифы достаточно точны относительно судьбы наших народов: большинство выживших ушли через магические врата в иные миры, — сказал Тохо Фухай. — Но до того, когда люди еще пребывали в неолите, у нас на Земле были полноценные царства. К сожалению, многие археологические доказательства были уничтожены волшебниками, когда те обеспечивали свой Статут, так что даже для них мы стали больше легендой, нежели чем-то реальным. Тем не менее, многие рода, которые придерживаются старых традиций, еще многое помнят и хранят.

— Из английских традиционалистов первыми приходят на ум Блэки, но после террора Волан-де-Морта они практически исчезли, — сказал Тенмей. — Но это неважно, главное то, что когда такие семейства узнают о её происхождении, то очень быстро изменят своё мнение, если не станут набиваться в вассалы или еще что-то в том же духе.

— Ммм, можно вопрос? — подняла руку Гермиона, с любопытством сверкая глазами. — А ворота в другие миры еще существуют?

— Многие были уничтожены, но некоторые уцелели, хотя большинство их них односторонние, — добродушно ответил Фухай. — Если хочешь, я потом покажу тебе руны, которые можно увидеть на таких вратах.

— Ладно, не могу сказать, что мне нравится идея отправить Гермиону в эту так называемую, школу, но я могу понять её желание помочь друзьям, особенно учитывая безответственное отношение тамошних профессоров к благополучию детей, — произнёс Росс. — Если — только "если", ничто еще не решено — мы позволим ей вернуться, можно сделать что-нибудь, чтобы это было для неё более безопасно?

— Кое-что, — ответил Тенмей, растянув губы в широкой садистской ухмылке. — Первым делом нужно подобрать ей новую палочку. Фухай, не будешь возражать, если мы посмотрим, сможет ли Гермиона приручить Многоликий Жезл?

— Совсем нет, — усмехнулся Тохо Фухай. — Думаю, ей он будет впору.

Глава 4: Многоликий Жезл

По правде говоря, впервые увидев Фан-Фана, Гермиона посчитала его девочкой. Он был настолько миленьким и так похож на свою мать, что сразу признать в нём парня было решительно невозможно, и его длинная коса делу совершенно не помогала. Когда она спросила о том, почему у него такая причёска, Фан-Фан рассказал ей про влияние конфуцианства на культуру Маньчжурии и Китая. Основная идея заключалась в том, что дети не должны отказываться от подарков своих родителей, и волосы считались таким подарком. Кроме того, по словам Фан-Фана, коса была полезна как дополнительное оружие во время занятий боевыми искусствами. Его тренировала мать, которая оказалась одним из лучших мастеров во всём Китае.

Гермиона подняла взгляд на кузена и увидела, как тот хмуро изучает карты в своих руках. С тремя глазами это выглядело несколько непривычно, но не отталкивающе. С тех пор, как она получила свои новые расовые "признаки", Гермиона то и дело корчила себе рожицы перед зеркалом, чтобы посмотреть, как теперь смотрится её лицо и просто привыкнуть ко всему этому. Глаз Фан-Фана, в отличие от её собственного — почти обычного, только во лбу — был вертикальным с парой волнистых линий рядом с веками. Он сильно напоминал третий глаз, который обычно рисовали индийскому богу Шиве и, похоже, обладал какой-то естественной скрывающей магией. Когда Фан-Фан его закрывал, то от глаза не оставалось и следа, а ведь в эти моменты кузен точно не пытался превратиться в человека, иначе бы его острые уши тоже должны были прятаться.

Грейнджер опустила глаза на собственные карты, в очередной раз прикидывая свои дальнейшие действия, с учётом доступных земель, существ и заклинаний. Хотя она раньше слышала о "Magic: The Gathering", но до того, как Фан-Фан предложил ей сыграть, сама никогда не пробовала, так что лишний раз продумать свою стратегию было не лишним.

Вообще, на первый взгляд было забавно, что член семьи, широко известной своим мастерством в магии призыва, увлекается не магической игрой, основа которой завязана на призывах. Даже иронично. Но, на самом деле, кое-что в MTG было очень полезно для изучения настоящей магии: этой игрой можно было оттачивать тактическое мышление, управление и творческое применение доступных сил в разных ситуациях. Отличная тренировка!

Конечно, со стратегической точки зрения Гермиона находилась в невыгодном положении, поскольку пользовалась колодой, которую ей дал Фан-Фан. Если бы всё было по-настоящему, это бы означало, что он знает обо всём, что может быть у неё в рукаве, она же даже в своих возможностях разбиралась слабо. Сейчас в этой партии Гермиона была практически живым воплощением последней трети самого знаменитого высказывания Сунь-Цзы. Вот уж действительно "не знаешь ни врага, ни себя". Но это было даже хорошо. Ей приходилось быть вдвое внимательней, поэтому у неё не было времени думать о том, что прямо сейчас в другом крыле дома взрослые обсуждают её судьбу. Конечно, она уже сказала, чего хочет сама, но...

— Я бы не возражал, если бы ты осталась здесь, — внезапно сказал Фан-Фан, старательно рассматривая карты.

— Эм... спасибо, но... — неуверенно начала отвечать Гермиона.

— Думаю, прадедушка был бы рад учить тебя, — быстро продолжил кузен. — Когда Лин-Лин... умерла, она потеряла много магических сил, а я... в отличие от отца, волшебство никогда мне хорошо не давалось, — смущённо закончил он.

Гермиона не знала, что ему ответить. Сейчас Фан-Фан сильно напомнил ей Невилла Лонгботтома. Тот же неуверенный тон и смущение, за которыми скрывается страх разочаровать своих родственников. Но, всё же, с первой встречи с Невилом у Гермионы было стойкое чувство, что единственное, чего ему не хватает, это уверенности в себе, и у Фан-Фана, похоже, та же проблема.

И тут она заметила, что за всеми этими размышлениями едва не проморгала кое-что важное. Или теперь уже не очень?

"Проклятье, — подумала Гермиона. — Я даже не обратила внимания на то, что Лин-Лин — нежить. Ну, нежить и нежить, ничего такого, просто еще один фактик, не хуже и не лучше других. Даже сейчас, когда я это осознаю, нет никакой оторопи или еще чего. Но ведь она должна быть. Разве нет?"

— Гермиона, можно тебя отвлечь? — спросила та самая немёртвая Лин-Лин, о которой она только что думала, входя в комнату. — Твои родители хотят с тобой поговорить.

* * *

Посмотрев на родителей, Гермиона решила, что выражение их лиц ей совсем не нравится. Создавалось чёткое ощущение, что хороших новостей ждать не приходится. Ну, по крайней мере, здесь они были только втроём. Если сейчас ей сообщат о её наказании, то по крайней мере это не будет у всех на глазах.

— Мы всё обсудили, дочка, — сказала мама. — Прости, но о немедленном возвращении в Хогвартс не может быть и речи.

Гермиона тихо вздохнула. Вот и началось. Глупо было надеяться, что они просто так спустят ей всё то, что она самоотверженно умалчивала последние полтора года.

— Мы понимаем, что ты хочешь помочь своим друзьям, — добавил отец, — но даже если не обращать внимания на опасность — а мы будем обращать на это внимание — ситуация в твоей школе и так слишком щекотливая, чтобы добавлять туда еще и фомора. Очень велик шанс, что министерские чиновники просто используют тебя как козла отпущения. Пока ты не научишься изменять свой облик и удерживать его, тебе лучше оставаться здесь.

— Я понимаю... мне это не нравится, но я понимаю, — кивнула Гермиона, едва сдерживая слёзы. — Могу я хотя бы отправить Гарри и Рону письмо? Может, дедушка мог бы попросить своего друга, мистера Стоктона, его переслать... не представляю, как совы работают на таких расстояниях.

— Конечно, ты можешь им написать, тигрёнок, — мягко сказал отец, видя её расстройство. — Но нам нужно будет решить, что и как ты можешь раскрыть в своих письмах. Я понимаю, что врать друзьям нехорошо, но письма можно перехватить. Позже, когда появится возможность поговорить с ними без свидетелей, ты им всё расскажешь, а пока лучше молчать.