Структура

— Дядя Федя, ты договор возьми с собой, пусть дочка тебе все переведет, — произнес я, а Дмитрий протянул Макарову несколько скрепленных скобой степлера листочков. — А вечером позвони мне и скажи, согласен ты, или как. Но, предупреждаю сразу — ждать, пока ты из запоя выйдешь — не буду. Тут как сапер, ошибаешься один раз, извини... Ну а на подшивку могу денег прямо сейчас дать.

— Как можно в этом мире жить на сухую, — пробурчал Федор, складывая договор пополам и засовывая в карман старого пиджака. Потом кинул мельком взгляд на Анциса и снова посмотрел на меня. — Посмотри, что творится вокруг!

— А вы не смотрите, Федор Палыч, — проговорил Гордеев, мягко улыбнувшись. — Займитесь работой, дочкой, внуками. Петр рассказывал, что вы рыбу ловите? Смотрите, что я вам покажу, — Дмитрий достал из папки глянцевый журнал, на обложке которого здоровый бородатый мужик держал за жабры двухметровую щуку. Спустя минуту они уже ожесточенно обсуждали новую модель спиннинга.

Покачав головой, я повернулся к Анцису и ожидающе уставился на него.

— Согласен, — вздохнул он, доставая авторучку. — А что за фирма такая, "Структура"?

— Это не фирма, — решил приоткрыть я часть своих задумок. — Это организация, состоящая из нескольких фирм. Которая будет внедрять в жизнь наше открытие.

— Странно это как-то все, — держа в руках ручку, хмыкнул Каулиньш.

— Зато денежно, — усмехнулся я, отсчитывая тысячу евро аванса Даниле. Не убирая пачку, я вопросительно посмотрел на Анциса. Словно бандерлог под взглядом удава, тот расписался на каждом листе лежащего перед ним документа. Удовлетворенно кивнув, я отсчитал ему десять сотенных бумажек. — На этом все. Можете бежать, праздновать день труда.

— Когда и куда нам приезжать? — Спросил Анцис.

— Я вам позвоню.

— Можно, я это возьму, — спросил Даня, показывая на чертеж.

— Господа, я хотел бы кое-что прояснить, — вдруг отвлекся от разговора с Федором Гордеев, переходя латышский. Улыбающийся свойский человек исчез, а вместо него за столом появился этакий серьезный "представитель инвестора". — Если вы внимательно прочитали договор, то наверняка обратили внимание на пункт обеспечения секретности исследований. Никакие материалы не могут быть унесены домой. Так же вы не имеете права обсуждать свою деятельность ни с кем, кроме коллег, работающих с вами по той же теме. И это серьезно. Точнее, серьезней некуда.

Анцис с Данилой переглянулись. Потом нестройно кивнули, как-то быстро, неловко попрощались и двинулись к выходу.

— Ну и я пойду, пожалуй, если больше вопросов нет, — пробормотал Федор, пораженный преображением Дмитрия.

— Иди, дядя Федя, — кивнул я. — Вечером позвоню, будь в состоянии разговаривать, пожалуйста.

— Да что, я алкоголик, что ли? — Возмутился Макаров.

Я промолчал.

— Федор Палыч, журнальчик захватите, — обаятельно улыбнулся снова преобразившийся Гордеев. — Это я вам принес.

— О, спасибо, Дмитрий!

Когда спина Макарова исчезла за дверями, Дима повернулся ко мне всем корпусом.

— Он не подошьется. И будет пить. Хлебнем мы с ним еще неприятностей по самое немогу.

— Пока выбора нет, — вздохнул я. — Он в курсе дела и руки у него золотые. Будет готово помещение, будем искать кого-то еще.

У Гордеева зазвонил телефон.

— Слушаю, — ответил он. С минуту молча выслушивал то, что ему говорили. Потом как-то странно взглянул на меня, продолжая молчать в трубку. — Я понял. Работай дальше.

Отключив телефон, он некоторое время не мигая смотрел мне в переносицу, да так, что я отвел взгляд.

— Петя, — наконец сказал он, покачав головой. — Я работаю на тебя. Не на Моргунова и не на полицию. Я в жизни не кинул ни одного своего клиента, спроси у Семеныча, если не веришь. Меня кидали, да. Но в моем деле репутация — самое важное. Если я сдам хотя бы одного, завтра буду сидеть на помойке, питаясь отбросами.

— К чему ты это говоришь? — Спросил я, уже догадываясь, ЧТО он раскопал.

— Какого хрена ты усложняешь мне работу?

— Я?

— Угу, ты. Почему не рассказал сразу, что случилось с "саргами", которые на тебя наехали.

— А что с ними случилось? — Сыграл дурака я.

Дима покачал головой и открыв папку, выложил на стол все бумаги, что были внутри.

— Вот твое дело. С этой минуты я на тебя больше не работаю. Причина — недоверие. Твое. Счет я перешлю тебе завтра, по майлу.

— Подожди, Дим, — вздохнул я, придержав его за руку. — Что ты хочешь знать?

Несколько минут он внимательно смотрел мне в глаза, потом демонстративно выключил телефон и достал из него батарейку.

— Сделай, пожалуйста, то же самое, — попросил он.

— У меня не вытаскивается, — пожал плечами я.

— Тогда отнеси его в машину, а потом расскажешь мне все.

Я вздохнул, встал и двинулся в сторону выхода. Млять, когда же я перестану считать себя самым умным?

— Глава двенадцатая. Театр.

Звонок раздался, когда я настраивал новый ноутбук. Старый остался в институте, он был куплен на деньги европроекта, поэтому его сейчас, наверное, тщательно юзал Раугс, пытаясь раскопать крупицы информации о том, чем мы занимались в лаборатории. Пришлось для расчетов купить себе новый, последней модели, с мощным процессором и огромным количеством оперативки. Не знаю, как кого, а меня бесит новая техника: к старой ты привык, у тебя там все настройки сделаны так, как удобно. И программы нужные стоят. И ты вроде и рад новому девайсу, но как подумаешь, сколько всего надо установить и настроить, руки опускаются. У меня не все получалось, я уже третий час пытался сделать, как мне удобно, а эта тупая система всячески сопротивлялась.

— Да! — Раздраженно рыкнул я, даже не посмотрев, кто звонит.

— Ты чего такой злой? — усмехнулся Гордеев.

— Да блин, новый комп достал уже, никак не могу настроить! — В сердцах высказался я, чуть не запустив мышью в стену гостиничного номера.

— Ну, тогда я могу предложить тебе занятие поинтересней, — в его интонациях появились нотки кота Матроскина. Так он обычно говорил, когда был чем-то доволен.

— А именно? — Поинтересовался я, замирая. Неужели нашел?

— Посетить театр, — хмыкнул он. — Поверь, не пожалеешь.

— Куда подъехать? — Спросил я, закрывая ноут.

— Подъезжай на Набережную. И подходи к Рижскому замку.

— Буду через двадцать минут, — кивнул я, отключаясь.

Гуляния на четвертое мая отменили, но народу все равно было много. Мне понадобились дополнительно минут десять, чтобы найти, где поставить машину. Но к самому замку идти не пришлось, Дима встретил меня прямо на Набережной. Я его впервые видел в таком виде — грязные джинсы, какая-то замызганная рабочая куртка с логотипом строительной фирмы и кепка, натянутая почти на глаза.

— Одет ты не для театра, — хмыкнул я, с интересом рассматривая его.

— Зато ты вполне, — усмехнулся он ответ, окидывая меня взглядом. — Телефон в машине?

— Угу, — ответил я, подтверждая, что помню правила безопасности, которые он рассказал мне после того, как я признался в убийстве бандитов.

— Тогда слушай. Твоя Лика живет здесь недалеко, в мансарде одного из домов. Помещение снимает "Театр молодых актеров".

— Так, — губы сами собой растянулись в улыбке. — Что за театр такой?

— Я тут накопал, что девочка какое-то время занималась в театральном кружке. Ну и начал проверять связи. Так вот, когда-то из Театра русской драмы ушел один режиссер. И организовал кружок, который именно так и назвал. Они сняли помещение в "старушке" и начали ставить спектакли. Там, в мансарде маленький такой зал, человек на пятнадцать.

— И Лика там? — На меня вдруг напала какая-то несвойственная мне робость.

— Да, — кивнул Дима, показывая направление, куда идти. Живет там уже несколько дней. — Игорь, это их старший, разрешил ей разместиться в гримерке.

— А на что она живет? — Спросил я, поднимаясь по ступенькам к Англиканской церкви.

— Ну, Петя, ты слишком много от меня хочешь, — хмыкнул он в ответ. — Иди у нее и спроси.

— Куда идти-то? — Поинтересовался я, оглядываясь по сторонам.

— А вот туда, — показал он мне на подъезд старинного дома. — На самый верх поднимайся, я тебя внизу жду. Только не очень там задерживайся, не один я такой умный.

— Хорошо, — кивнул я ему, открывая тяжелую деревянную дверь. Узкая лестница с низким потолком привела меня на четыре пролета вверх и уперлась в приоткрытую дверь, за которой была слышна музыка, похоже кто-то учился играть на флейте. Рядом с дверью стоял невысокий, бородатый парень в шортах и большой футболке с растянутым воротом. Опершись о стену, он курил папиросу, мечтательно глядя в потолок.

— Привет, — поздоровался я.

— Здорова, — оживился он. — Ты к кому?

— Мне Лика нужна, — ответил я, готовясь доказывать, что не сделаю ей ничего плохого.

— А, малая, — хмыкнул он. — Там она, в гримерке сидит, — махнул он рукой куда-то в сторону открытой двери. — Ты на представление приходи!

— Когда? — Спросил я, неожиданно заинтересовавшись.

— Завтра, — кивнул он. — У нас закрытие сезона, будет интересно.

— Попробую, — ответил я ему, заходя в квартиру. Пройдя по узкому, длинному коридору оказался в небольшом помещении с тремя дверями. Одна из них была приоткрыта, и я заглянул внутрь. В щель можно было увидеть относительно большую комнату, в которой стояла большая черная этажерка. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить — это место, где сидят зрители. Буквально в метре от самого нижнего ряда начиналась сцена, на которой парень и девушка в странной одежде крепили к стене нечто, вероятно, элементы декораций. Девушка сразу привлекла мое внимание, потому что была в купальнике и в большой соломенной шляпе. Что заставило ее так одеться или, вернее, раздеться, я не мог понять. Здесь было нежарко.

На левой двери висел стандартный символ, обозначающий удобства — два нуля. Резонно решив, что гримерка может скрываться лишь за третьей дверью, я стукнул по ней костяшкой пальца и, подождав пару секунд, вошел.

Однако там оказался еще один коридор. Пройдя немного вперед, я заглянул в одну из открытых дверей и увидел Лику.

Девушка красила ногти на ногах. Она сидела на большущем диване, который, судя по всему, был ровесником моей бабушки. Кроме дивана, в комнате находился камин, сбоку от которого расположилось огромное трюмо. На столике, перед большим овальным зеркалом стояло какое-то невероятное количество баночек, кисточек, и бог знает, чего еще. Водрузив ногу на трюмо, Лика тщательно наносила ярко-зеленый лак на маленькие розовые ноготочки. В своем странном зеленом платье она была похожа на лесную фею.

Остановившись в дверях, я с интересом разглядывал ее. Почувствовав взгляд, девушка повернула голову в мою сторону.

— Привет, — поздоровался я.

— Ой, — смутилась Лика, опуская ногу и роняя кисточку на пол. — Ну вот, — расстроилась она, подняв ее и глядя, как на волоски налипли какие-то крошки. — Как ты меня нафол?

Забавный дефект речи, конечно, никуда не делся.

— Кто-то обещал меня дождаться, но сбежал, — усмехнулся я, любуясь ею. — Разве я мог отпустить такую девушку, не поговорив?

Она встала и серьезно посмотрела на меня. Невысокая, едва мне по плечо, в несуразном полупрозрачном зеленом платье до колен и с накрашенными лишь на одной ноге ногтями... Настоящее чудо! Прислушавшись к себе, я вдруг понял, что предложи мне кто-то материализовать здесь, на ее месте любую сногсшибательную красотку из Голливуда, я бы отказался.

— А я думала, что хорошо спряталась, — Лика вдруг опустила голову и ссутулилась, будто на нее навалилась тяжелая ноша.

— Все зависит от желания найти, — ободряюще улыбнулся я, опираясь на косяк двери.

— Ты расскажешь ему? — Спросила она, подняв на меня глаза, от выражения которых я передернулся. Обреченность, страх и что-то еще, что я затруднился расшифровать.

— Что расскажу? Кому? — Опешил я, придавленный этим взглядом. И лишь чероего отчима?

Она в удивлении подняла брови. ез секунду сообразил и покачал головой. — Да ты что? Ты думаешь, я работаю на тв

— Зачем же ты тогда меня искал?

— Нравишься, потому что, — буркнул я, смутившись.

— Я? — Еще больше удивилась она. — Но... — девушка вдруг замолчала, наклонила голову на бок и принялась внимательно меня разглядывать. — Кто это тебя так? — Спросила она спустя несколько секунд, проведя пальцем у себя под глазом. Желтизна от фингала начала спадать, но, все равно, было еще заметно.

— Бандитская пуля, — отшутился я.

— И что мы теперь будем делать? — спросила Лика, продолжая пристально изучать меня. Я, впрочем, в долгу не остался.

— Ну, для начала неплохо было бы закончить педикюр, — хмыкнул я. — А потом предлагаю пойти пообедать.

Девушка улыбнулась, посмотрев на свои босые ноги.

— А куда пойдем? — Спросила она, оторвав салфетку от большого рулона, стоявшего на столике и очищая кисточку. — Я вообще-то боюсь выходить, чтоб не встретить случайно кого не надо...

— В этом ходишь? — Усмехнулся я, показывая на шикарную шляпу с вуалью, висевшую на голом манекене, стоявшем в углу гримерки.

— Нет, это реквизит, — серьезно ответила она и только потом поняла, что я шучу, прыснув в ладошку. — Представляю себя в этом... Слушай, может ты меня подожди на лестнице, я переоденусь?

— Подожду, — согласился я. — А ты не исчезнешь?

— Разве что в трубу, — кивнув на камин, улыбнулась Лика, усаживаясь так, чтобы было удобно накрасить ногти на второй ноге. — Но я еще не ведьма, только учусь...

— Учись, — кивнул я, выходя в коридор. Давно у меня не было такого хорошего настроения. Да ты влюбился, констатировал внутренний голос. В малолетку. Пятнадцать лет разницы. — Да пошел ты, — пробормотал я себе под нос, выходя на лестницу. И нос к носу столкнулся с Гордеевым.

— "Сарги" здесь, — выдохнул он, вталкивая меня обратно и прикрывая за собой дверь. В его руке я заметил пэ-эм с удлиненным стволом и резьбой на конце. — Где девочка?

— Одевается, — ответил я, чувствуя прилив адреналина. — Что делать?

— Попробуем прорваться, — буркнул он, накручивая глушитель на ствол. Я достал "вальтер" и отправил патрон в патронник. — Не стоит, спрячь, — посоветовал Гордеев, прислушиваясь к шагам на лестнице. — Тебя сразу вычислят, ствол-то легальный. Тащи девчонку сюда, и будьте готовы бежать за мной.

Я рванул обратно. Рядом с дверью гримерки стоял бородач и что-то втолковывал девушке в шляпе и купальнике.

— Ребята, второй выход есть? — Быстро спросил я, приближаясь к ним.

— Нету, — ответил бородач, удивленно посмотрев на меня. — А что случилось?

— Бандиты за вашей малой пришли, — ответил я и инстинктивно втянул голову в плечи, услышав характерные хлопки. — Прячьтесь и молитесь, чтоб вас не нашли!

— О-йо, — высказался бородач, а голая девица в испуге отшатнулась от меня. Толкнув дверь гримерки, я влетел внутрь. Лика в испуге повернулась, продемонстрировав мне небольшую, но очень аппетитную грудь — она как раз одевала футболку.