Призрачный ученик (ознакомительный фрагмент)

Бросив на нас взгляд, он вновь отвернулся к статуе, одновременно с этим бросив:

— Ну здравствуй. Зачем драбла с собой притащил?

— Потому что он мой племянник, — ответил дядя спокойно.

— И драбл, — бросил через плечо старик.

— Это не имеет значения, — произнес дядя.

— Очень даже имеет, — все же развернулся к нам отец дяди. Точнее — к нему. Меня он игнорировал. — Я могу многое сказать по этому поводу, — продолжил старик, — но если ты такой сентиментальный, лучше подумал бы о том, каково ему здесь будет.

— Пусть только попробуют обидеть Кеншина, — поджал дядя губы.

— Обидеть... — повторил за ним старик, словно пробуя слово на вкус. — Забавное определение. А ты доказать-то сможешь, что его обидели?

А вот на это дядя не ответил. Лично я не понял, как возможно обидеть так, что этого нельзя будет доказать, но они взрослые — им виднее.

— Не поприветствуешь собственного внука? — решил сменить тему дядя.

— А нужно ли? — глянул на меня старик лениво и переведя взгляд на дядю, продолжил: — Никчемный сын глупой дочери. Скажи спасибо, что я не выкинул его из своего дома.

Вот честно, я обиделся. Не стоило ему трогать маму.

— У меня есть дядя, а кто есть у тебя? — спросил я по возможности спокойно.

— Кеншин, — остановил меня дядя Ичиро и бросил отцу: — Мальчик прав, этак ты скоро и без сына останешься.

— Какие мы суровые, — усмехнулся старик. — Идите, — махнул он рукой отворачиваясь, и добавил напоследок: — Если бы не ты, мальчишка, у меня и сын был бы сыном, и дочь бы никуда не ушла.

— Не перегибай палку, отец, — произнес сурово, дядя. — Пойдем, Кен-чан. Пусть этот старикашка и дальше тут пылится.

Когда мы вышли из зала, я виновато произнес:

— Простите, дядя Ичиро, я правда не хотел влезать в разговор, но он...

— Забудь, — прервал меня он. — Не стоило вообще тебя к нему вести. И на что я только надеялся? — спросил он сам себя. — Ладно, пойдем лучше переоденемся к празднику.

Одели меня по всем канонам японского праздничного этикета — два слоя кимоно, штаны-хакама, халат-хаори, на поясе белый помпон под названием хаори-химо, двухпальцевые носки — таби, ну и сандали-зори. Все серо-белого цвета. Так еще и тяжеленный веер в руки сунули. Выглядел я в таком наряде, по моему скромному мнению, весьма представительно, даже несмотря на возраст. И дядя это даже подтвердил.

— А тебе идет, — покивал он осматривая меня. — Все девчонки сегодня твои.

— А зачем они мне? — удивился я.

— Эм... — не нашелся что ответить дядя. — Властвовать и доминировать? — пробормотал он тихо. — Ладно, проехали. Пойдем, познакомлю тебя с бабушкой. Она, в отличие от деда, всегда была на твоей с мамой стороне. Стоп, чуть не забыл, — замер он на секунду. После чего, подойдя к одному из множества столиков той комнаты, где меня одевали, достал что-то из шкатулки. — Вот, — прикрепил он к моему уху клипсу. — Этот артефакт позволит тебе понимать любой из существующих языков. Кроме магических. А если у другого человека есть такой же артефакт, то вы и общаться сможете. Но я удивлюсь, если у кого-то из гостей не будет чего-то подобного.

Пожилую женщину, одетую в красно-белое кимоно и которой, как я позже узнал, недавно стукнуло пятьдесят четыре года, мы нашли на одном из островком местного озера, где она украшала беседку. Не лично, как вы понимаете, с помощью какой-то безликой тени. Впрочем, заметив наше приближение, она не стала дожидаться, пока мы подойдем, а пошла навстречу, так что встретились мы посреди небольшого моста.

— Ичиро, — обняла она дядю, — как же я соскучилась.

— Мы же вчера виделись, — усмехнулся на это дядя.

— Эх вы, мужчины — не понимаете материнского сердца, — покачала та головой. — А это, значит, маленький Кеншин? — спросила она, глядя на меня с улыбкой. — Какой же ты красавчик! — приобняла она меня, слегка наклонившись.

— Здравствуйте, Чинатсу-сан, — поклонился я, когда меня наконец отпустили.

— Ох, какой вежливый малыш, — приложила она ладонь к щеке.

— А я вас помню, — произнес я неожиданно даже для самого себя. — Вы приходили к маме два года назад.

Почти сразу после того, как я впервые познакомился с Учителем. Улыбка женщины стала немного грустной после моих слов, и, проведя рукой по моим волосам, она произнесла:

— Прости, что приходила так редко.

Я, честно говоря, помню только про один раз, но дядя вон тоже говорил, что часто навещал нас раньше. И еще одно — Чинатсу-сан была очень похожа на маму. Да, старше, но даже так эта "похожесть" меня сильно смущала.

— Не грустите, Чинатсу-сан, — улыбнулся я ей. — Вы слишком похожи на маму, а она никогда не грустила.

Сначала она прикрыла глаза, потом поднесла к ним руку, глубоко вздохнула и вновь посмотрев на меня, сказала:

— Ты прав, Кен-чан, оставим грусть на потом, ведь сегодня у нас праздник.

— Дети... — раздалось чуть сбоку от нас. Я от неожиданности чуть не подпрыгнул. — Всегда поражался их влиянию на взрослых.

— Не подкрадывайся, Кёсахан, — приложила руку к груди Чинатсу-сан, — у меня чуть сердце не остановилось.

Появившийся мужчина был откровенно странным. Крупный, в китайском ципао, с волосами цвета золота, которые стояли торчком, словно шипы, и завершали композицию черные очки, как у слепых.

— За столетия, что я тут обитаю, Чи-тян, у меня сложилось устойчивое мнение — дети слишком раздражающие существа, чтобы беспечно перемещаться у них на глазах.

После его слов и дядя, и даже Чинатсу-сан немного засмущались.

— Ты просто слишком добрый, Кёсахан, — решила ответить Чинатсу-сан. — Кстати, знакомься — мой внук Кеншин.

— Приятно познакомиться, Кёсахан-сан, — поклонился я.

А когда разогнулся, он стоял вплотную ко мне. Наверное, только опыт долгого сокрытия своей способности видеть духов позволил мне не отшатнуться от неожиданности.

— Знакомый запах, — произнес он, поведя головой и слегка наклонившись ко мне. — Или не запах... О-о-о! Вспомнил! — выпрямился Кёсахан и, посмотрев сначала на Чинатсу-сан, а потом на дядю, продолжил: — До того как попасть в этот мир, я обитал в другом. Именно там я перешагнул ступень развития, став Великим духом, — он дух? Я был удивлен. Но после того, как он медленно снял очки, за которыми прятал не имеющие зрачков золотые глаза, которые немного светились, пришлось признать, что это похоже на правду. И... черт возьми — он сказал Великий дух?! — В том мире обитают воистину могущественные маги, не то, что здесь, но это и понятно, учитывая, с какими монстрами в человеческом обличье им приходится иметь дело, — и, вновь глянув на меня, усмехнулся: — Похоже, сын Ханы-тян все-таки может попасть под Выбор.

— Нет! — воскликнули дядя и Чинатсу-сан одновременно.

— Это не остановить, — продолжал усмехаться Кёсахан-сан. — Сама реальность трещит вокруг парня. Даже если вы запрете его в подвале, это лишь ускорит развитие Кеншина.

— Да о чем ты вообще говоришь?! — громко спросила Чинатсу-сан и, повернувшись к дяде, спросила: — Ичиро, ты понимаешь, о чем он?

— Я тебе потом расскажу, мам, — ответил он, не отрывая взгляда от Кёсахана-сана.

— Не волнуйся, — произнес тот, глядя на него, — я не собираюсь трепаться об этом. Думаю, даже твоему отцу лучше ничего не знать. Но потом... потом ты мне обязательно расскажешь, как же так получилось, что в этом мире появился адепт Воли.

— Расскажу, — вздохнул дядя, расслабляясь. — Куда же я денусь.

— Раньше, — перевел на меня взгляд Кёсахан-сан, — я был слишком слаб, чтобы сойтись с такими, как ты, в бою, но теперь... С нетерпением жду, когда ты достигнешь предела в своем развитии.

— Кёсахан... — произнес угрожающе дядя.

Я не совсем понял, что сейчас происходило. Нет, я совсем не понял. Но вот то, что этот дядька бросил мне вызов, до меня дошло.

— У меня нет предела, Кёсахан-сан, — ответил я, глядя ему в глаза.

Ведь Учитель тоже всегда хвалится, что нет предела его совершенству, так чем я хуже?

— Ха? Ха-ха-ха! — засмеялся Великий дух. — Ха-ха-ха... ох, не могу, — покачал он головой, все еще посмеиваясь. — Предел есть у всего, дитя. Запомни это.

А вот на этот счет у Учителя вполне четкая позиция.

— Кроме человека, — ответил я все так же серьезно. — Если он найдет свой путь.

Улыбка с лица Кёсахана-сана исчезла очень быстро. Просто раз — и нет ее.

— Вот и посмотрим, — бросил он, поднимаясь в воздух, где просто растворился, превращаясь в дым.

Целое облако дыма. Огромное облако дыма, из которого появился такой же огромный дракон золотого цвета. Китайский, с пушистой кисточкой на кончике длинного хвоста. Сделав над нами пару кругов, он полетел куда-то по своим делам, постепенно растворяясь в воздухе.

— Круто... — произнес я с поднятой головой.

— Ну, теперь мне скажут, о чем говорил Кёсахан? — спросила строго Чинатсу-сан.

— Нет, — ответил дядя Ичиро. — Это дракон может закрыть нас походя от подслушивания, а я на такое не способен.

— Да кто нас здесь подслушает? — удивилась Чинатсу-сан.

— Да вон хотя бы тот дух, — кивнул дядя на ту самую тень, которой управляла Чинатсу-сан до нашего прихода.

— Да? — добавила он скепсис в голос. — И кому же он...

— Отцу, — прервал ее дядя Ичиро.

На что женщина хотела что-то ответить, но все же промолчала. Я на все это реагировал наплевательски — если дяде хочется поиграть в секретность, пусть делает, что ему угодно, мне же был интересен именно дракон.

— Дядя Ичиро, а это правда был Великий дух?

— Правда, — ответил он мне. — Пойдемте лучше во двор, а то скоро уже начнут гости прибывать.

Когда появились первые гости, дядя оставил меня с местной зашики-вараши, приятной молодой женщиной лет двадцати на вид. Доброй. Кокиримунэ-сан — молчаливая, сестры в корейском доме дяди — веселые и общительные, а Тетте-сан — добрая. Я весьма удивился, когда узнал, что она была стара уже во времена своей привязки к поместью Окава, а это, на секундочку, шестьсот лет назад случилось. Очень старая — и очень могущественная в своем месте силы. То есть, здесь.

— Вы нравитесь духам, молодой господин, — произнесла она с улыбкой, после того как отогнала от меня какого-то летающего змея с крылышками.

Вот уж никогда не замечал.

Когда начали прибывать гости, мы с Тетте-сан находились на заднем дворе поместья, куда все и проходили, после того как перекинутся парой фраз с дядей, встречавшем их на входе. В передвижениях меня никто не ограничивал, хоть я и не стремился побывать в каждом уголке. В основном, конечно, из-за отца дяди Ичиро. Несмотря на предоставленную мне свободу, Тетте-сан все время была рядом. Именно она и устроила мне нормальную экскурсию по особняку и его территории, рассказав о нём много интересных историй. Но больше всего меня в тот раз впечатлила история того самого зала со статуями, где мы разговаривали с отцом дяди. Оказывается, что все эти каменюки когда-то были настоящими ёкаями, но все в какой-то момент перешли дорогу Окава-сану. Ну или технически правильно было бы сказать — он им перешел дорогу. Отец дяди даже прозвище получил — Скульптор, а за достижения в защите страны от свихнувшихся ёкаев Окава-сан был удостоен приглашением на день рождения императора Акихито. Круто... но мне он все равно не нравится.

Когда мы с Тетте-сан вернулись на задний двор особняка, я понял, что не зря сюда напросился. Зашики-вараши таскала меня по поместью достаточно долго, чтобы какая-то часть гостей успела приехать и собраться в одном месте. И пусть это были не все гости, но уже это выглядело круто. В кои-то веки я лицезрел перед собой сказку, которой может стать магия, а не банальную обыденность, витающую у нас дома. Я видел джина, точно как в одном американском мультике, красного, в тюрбане и с дымом вместо ног. Я видел женское платье, которое, плавно перетекая, меняет свой фасон. Я видел своих ровесников, которые с воплями перемещались между гостей, как Кокиримунэ-сан на кухне. Чего я только не увидел, оказавшись на заднем дворе поместья Окава. Но затмевал всех огромный золотой дракон, лениво парящий над нашими головами.

— Вы голодны, молодой господин? — спросила меня Тетте-сан.

— Немного, — признался я. — А еще пить хочется.

— В таком случае пойдемте — для этого праздника Окава-сама призвал множество духов, специализирующихся на приготовлении еды.

— А я думал, что этим занимаетесь вы, Тетте-сан, — признался я по пути.

— О нет, — улыбнулась она в ответ, — моих умений не хватит на приготовление достойных блюд для события такого уровня. Скажу вам по секрету, зашики-вараши вообще в этом не сильны. Кое-какого опыта я набралась за годы жизни, но даже среди простых людей найдутся повара, способные меня превзойти.

Пока шли, глаза цеплялись за новые чудеса — две девушки, одна из которых с настоящими кошачьими ушками, а за спиной второй пушистый лисий хвост. Или старик, пальцы которого во мгновение ока превратились в лезвия. Или пронесшийся мимо парень, сидящий на облаке. Вокруг было столько всего, что у меня глаза разбегались, а голова, казалось, отвалится от частого кручения.

Не помню, сколько прошло времени, прежде чем дядя нас нашел, но заскучать я не успел, так что вряд ли много. Пришел он не один, а с какой-то девочкой лет двенадцати-тринадцати. Одета она была в нечто, похожее на традиционную корейскую одежду, он же ханбок, так что были у меня подозрения, что она не японка. Да и лицо какое-то не японское... но приятное, это да.

— Не скучал? — спросил подошедший дядя. — Хочу познакомить тебя с этой прелестной девочкой, — на что упомянутая девочка не изменилась в лице, но румянец на щеках появился. — Даан Мин Мэй — яркий цветок клана Даан. А это, — обратился он уже к девочке, — мой любимый племянник — Окава Кеншин, о котором я тебе рассказывал.

— Приятно познакомиться, Даан-сан, — поклонился я ей.

Она, кстати, даже не дёрнулась изобразить хоть какой-нибудь поклон. Бескультурная какая-то. Они там все такие в Корее?

— Ну что ж, мне надо идти, ты присмотришь за Кен-чаном?

— Я ведь уже согласилась, Окава-сан, — ответила девочка, — зачем спрашивать второй раз?

— Вот и отлично, — улыбнулся дядя. — Не скучайте, найду вас, как только освобожусь.

Первое, что спросила Даан, когда дядя отошел подальше, было:

— Ты и правда драбл?

— Ну да, — пожал я плечами.

— Эх, — вздохнула она, — а я думала, он просто шутит. Ты хоть понимаешь, насколько потрясающий Окава-сан? И он мог бы добиться еще большего, если бы ты не ограничивал его.

— Что? — не понял я.

— Ему приходится выделять время и ресурсы на заботу о тебе. Смог бы он добыть своему роду настоящее божество, если бы нянчился с тобой? Да он бы даже не оказался в тот раз в нужном месте, сидя вместе с тобой в этой вашей Японии.

— Ты мне не нравишься, — определился я наконец с тем, что сейчас чувствовал.

— Ха! Ты мне, знаешь ли, тоже! — задрала она нос. — Идем, покажу тебе, чего ты никогда не добьешься.

А дальше меня водили среди гостей и рассказывали, кто на что горазд, не забывая напоминать, что такому драблу, как мне, никогда не достигнуть подобного. Но тут ведь такое дело... мне и не нужно ничего из этого. Проще говоря, для меня провели интереснейшую экскурсию в мир магии и крутых спецэффектов. Да ради этого я сюда и пришел! Я даже решил ей простить пренебрежительное отношение к нашей стране — в конце концов, она тоже ребенок, да еще и девчонка.