Что нам Содружество

Несколько другим был разговор с Ником. Как я выяснил за это время, в структуре разведки Минматар он занял далеко не последнее место, став заместителем начальника управления флотской разведки нашего сектора.

— Не обрадовал ты меня, Петро, не обрадовал, — такова была его первая реакция на мои слова об уходе, пусть и на время, из шахтёров. Я его понимал, моя работа принесла ему много плюшек, так что думаю, в скором времени он пересядет в кабинет на более высоком этаже, да и звание его изменится. В армии Минматар с этим вполне правильно — заслужил — получи, или втык или плюшку, что заработал, то и принимай. — И куда теперь намереваешься податься?

— Для начала — учиться. Ты ведь знаешь все наши дела. А помотавшись по космосу, я понял, что если не всё, то кое-что мы делаем неправильно. Шахтёрские корабли должны быть другими. Вот я и хочу построить настоящие корабли для работы в диком космосе.

— Погоди, погоди, так ты не на курорт намылился тратить свои денежки?

— Нет, Ник, курорты обойдутся пока без меня. Посетить я их, наверное, посещу, но ненадолго. А так у меня другие планы.

— Как я понимаю, ты и дальше будешь шастать в диком космосе, только планируешь создать для этого специальный корабль?

— В общем-то, да.

— Послушай, так ведь это совсем другой разговор. Дай мне три дня, и я сделаю тебе предложение, от которого ты точно не сможешь отказаться.

— Договорились.

Забот у меня хватало, надо было привести дела в порядок, так что три дня пролетели совсем незаметно. Ник сам связался со мной и пригласил на встречу. Что ж, послушаем, о чём будут петь сладкоголосые сирены в погонах, завлекая доверчивых путников в свои сети.

— Что ты знаешь о планете Муран? — сразу ошарашил меня Ник при встрече.

— Э... сейчас соображу. Там располагается крупнейший в республике комплекс правительственных верфей, в том числе и военных. И там же находится один из ведущих центров по подготовке технических специалистов. Пожалуй, больше ничего.

В последнее время меня интересовали места, где можно стать инженером-кораблестроителем, получив при этом соответствующую практику. Честно говоря, такой подход был не особо распространён в Содружестве, больше практиковалось самостоятельное изучение необходимых баз и потом прохождение проверки полноты их изучения в сертификационных центрах.

Я сначала тоже думал пойти по этому пути, но в результате раздумий решил воспользоваться классическим способом — учиться под контролем специалистов в аккредитованных для этих целей центрах. Всё дело в практике. Уже моё освоение профессии шахтёра под руководством Анта показало, что обучение, совмещённое с практикой будущей работы, не в виртуале, а на реальных объектах, эффективней, чем освоение профессии самоучкой. В результате такого обучения моё дальнейшее совершенствование происходило быстрее, и конечные результаты оказались выше.

Скажем так, самостоятельное изучение баз позволяло получить допуск к управлению работой инженерных комплексов и дроидов, давало общее понимание стоящих задач и позволяло, в конце концов, с ними справляться. Конечно, это был вполне рабочий вариант, и порой единственно возможный, когда требовалось получить специалиста нужной квалификации в условиях отрыва от центров обучения.

Например, при восстановлении корабля со значительными повреждениями в условиях космоса. Но это всё исключения из правил, частные случаи. А обычных инженеров для работы на всех кораблях, в первую очередь военных и правительственных, готовили в специальных центрах. Вот один из них и находился на планете Муран. Обучение в таких центрах подразумевало годичную практику по будущей специальности, так, инженер-кораблестроитель должен был отработать этот год на муранских верфях.

— Молодец, чувствуется, основательно подходишь к освоению будущей специальности. Так вот, я могу предложить тебе обучение в специализированном центре, готовящем военных инженеров-кораблестроителей. Это закрытый военный центр, попасть туда со стороны просто невозможно, но для тебя будет подготовлено специальное направление от флотской разведки, — продолжил Ник.

— Я понимаю так, что мне придётся стать военнослужащим и вступить в доблестные ряды флотских служащих?

— Это был бы оптимальный вариант. Он позволит тебе получить допуск ко всем материалам, в том числе и самым последним, касающимся конструкции современных кораблей. В крайнем случае, надо быть хотя бы офицером запаса. Для вольнонаёмных, обучающихся даже по направлению спецслужб, допуск к новинкам техники будет закрыт.

Кроме того, действующие офицеры обучаются бесплатно, офицеры запаса — за четверть стоимости, вольнонаёмные оплачивают обучение полностью. Таковы правила и их изменить нельзя.

— А в чём интерес разведки Минматар? Почему она так заинтересована в моём обучении?

— Давай говорить откровенно. Несмотря на всю твою помощь нам, разведке в целом, нет до тебя никакого дела. А вот мне и моему руководству есть. Ты проявил себя как очень грамотный и везучий специалист, способный справиться практически с невыполнимым заданием. И судя по твоим планам, ты и в дальнейшем будешь показывать не менее выдающийся результат. Ведь использовать ты будешь специально изготовленные для этих целей корабли.

И пусть пока ты ограничиваешься сферой деятельности, связанной с шахтёрским трудом, но как показал опыт, ты способен получить отличный результат и в других областях деятельности. Вот я и надеюсь, что мы после окончания твоего обучения продолжим нашу совместную работу. И то, что я пытаюсь сделать сейчас — вклад с моей стороны в будущее сотрудничество.

— Ну да, коготок увяз — всей птичке пропасть. Согласившись единожды на сотрудничество, от него уже не освободиться никогда.

— Не стоит быть таким пессимистом, тебе ведь тоже от нас достались какие-то плюшки.

— Вот только ваши вложения в меня принесли разведке гораздо большие дивиденды.

— Ладно, ладно, не будем спорить, — остудил мой напор Ник. — Что ты скажешь о моём предложении?

— Ты ведь знаешь, Ник, что я в своё время приложил немало сил, чтобы избежать контракта с военными. И если бы не гибель моих друзей, не пошёл бы на сотрудничество с вами даже как вольнонаёмный. Мы вот с тобой понимаем друг друга, и ты не пытаешься гнуть меня через колено, потому что знаешь — это бесполезно. А вот станешь ты большим начальником, вместо тебя придёт какой-нибудь хлыщ, и прикрываясь погонами, будет пытаться мне, как военнослужащему, диктовать свои права. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Я всё прекрасно понимаю, Петро, но попытаться я должен был? Думаю, всё сказанное ты можешь повторить и для варианта военного в отставке.

— Даже ещё больше. Сегодня ты в отставке, а завтра большой командир опять призовёт тебя на службу, только теперь у тебя не будет никакого морального права отказаться от выполнения его приказов.

— Хорошо, тогда самый распоследний вариант. Внештатный сотрудник. В этом случае ты действуешь вроде бы как обычный работник, но делаешь только то, что считаешь нужным. С одной стороны, таким образом официально признаётся твой статус как действующего специалиста управления, с другой — командовать тобой не может никто, так как ты не в штате.

По сути, ты будешь восприниматься как полевой агент — с одной стороны наш, и тебе можно отдать нужный приказ, с другой стороны, все понимают, что выполнить его порой невозможно. Причём не всегда по причине сложившихся обстоятельств.

Перед тобой можно только поставить ту или иную задачу, а уж как ты станешь её выполнять, и будешь ли вообще, никто сказать не может. Во всём ты действуешь самостоятельно, на свой страх и риск и за счёт собственных сил и средств. В то же время ты можешь в некоторых случаях рассчитывать на поддержку со стороны управления. Но не обольщайся, это чаще всего проявляется в виде вознаграждения, своеобразной премии за хорошо сделанную работу.

Честно говоря, мне как-то не хотелось ни под каким соусом связывать свою судьбу с армией или флотом. Но очень уж сильно притягивали Муранские верфи, считавшиеся лучшими в республике. Да и доступ к военным технологиям манил. Оружейные системы, энергетическое, ракетное оружие, системы маскировки и РЭБ (радиоэлектронной борьбы) я для себя считал обязательным к изучению.

И не в той, усечённой версии, что существовала для гражданских кораблей. Внутренний голос мне просто кричал, что при моих последующих посещениях дикого космоса всё будет происходить гораздо серьёзней, и готовиться к этому надо уже сейчас. Так что, скрипя зубами, пришлось согласиться с предложением стать внештатным сотрудником разведуправления флота Минматар.

На оформление и согласование всех бумаг ушёл ещё день, и вот мне на сетку приходит пакет документов, дающих право проходить обучение в учебном центре "Муран 123", для чего необходимо явиться на станцию "Муран 3" в отдел управления персоналом, к его начальнику. Потратив ещё день на завершение своих дел, я вылетел на станцию "Муран 3".

Глава 9

Встреча с начальником управления персоналом свелась к ознакомлению им с моими документами и выдачи мне направления на служебный бот, направляющийся на "Муран 123". Там встречающие бот дежурные быстро сориентировались в ситуации, и вот я сижу перед начальником центра, теперь он изучает мои сопроводительные документы, периодически сравнивая их с какими-то данными на своём компьютере. Закончив с этим делом, он обратился ко мне:

— Меня зовут Сенг Мор, я инженер-полковник, начальник центра "Муран 123". Обращаться ко мне можешь нур полковник или нур Мор. А ты, судя по документам, внештатный сотрудник разведуправления, почему-то заинтересовавшийся созданием кораблей. Или это интерес разведуправления? Не объяснишь ли мне, какую цель ты преследуешь? Вопрос далеко не праздный и задаю я его с целью правильно спланировать процесс обучения.

— Мне скрывать нечего, я шахтёр, причём, если можно так сказать, специализируюсь на поиске и добыче редких и дорогих руд в диком космосе. Не надо говорить, что это дело далеко не безопасное и рискованное, достаточно вспомнить уничтожение СШК "Нилин". Надеюсь, ты знаешь, о чём я говорю.

Полковник кивнул, вгляделся в моё лицо и спросил:

— Не ты ли привёл крейсер обратно домой?

— Я. Так вот, мне пришлось потом, кроме своей работы по поиску и добыче руд, по просьбе разведки искать пропавшие в тех местах корабли. В ходе всех этих работ у меня сложилось впечатление, что они, корабли, даже самые современные при всех их достоинствах, не подходят для таких целей. Это касается многих аспектов их использования — конструкции, автономности, защищённости, вооружения.

Список можно продолжить, вот у меня и стали появляться мысли, как можно избавиться от замеченных недостатков. Часть из своих задумок я реализовал, но несмотря на изученные самостоятельно базы, понимаю, что для получения желаемого результата мне не хватает практики и специфических знаний. Разведуправление, надеясь использовать имеющийся опыт и умения по работе в диком космосе, преследуя свои цели, поспособствовало моему появлению в этом центре. Вот вкратце и всё, почему я оказался здесь.

— Амбициозные у тебя замыслы, молодой человек. Неужто ты считаешь, что никто ни о чём подобном не задумывался?

— Да мне всё равно, кто о чём думает, главное, кто что делает. Вот тебе для ознакомления, нур полковник, три небольших фрагмента, показывающие некоторые из моих переделок. Они уже существенно помогли мне. На первом — автоматический рудодобывающий комплекс, на втором — немного изменённый при модернизации СШК, на третьем — грависканер, позволяющий обнаружить укрытые полем невидимости объекты. Всё это работает, и я этим пользуюсь.

Пока полковник изучал переданные ему материалы, я осматривался и старался понять, куда же я попал и чего мне стоит ожидать. Кабинет был так себе по размеру, ни большой, ни маленький. Он даже чем-то напоминал кабинеты земных начальников. Когда кроме рабочего места хозяина помещения присутствует стол для совещаний. Обращало на себя внимание другое — на полках, специальных растяжках, каких-то держателях были установлены и закреплены модели различных кораблей.

Их оказалось много, причём в конструкции каждого из них присутствовало что-то особенное, порой непонятное с первого взгляда, но оставляющее впечатление уникальности каждого образца. У меня закралось подозрение, что все эти корабли сделаны учениками или выпускниками центра, но тут меня от разглядывания необычных моделей отвлёк вопрос полковника:

— Что, нравится?

— Пока не знаю, но выглядит интересно. Что, всё это сделали выпускники центра?

— Догадливый какой. Так оно и есть. Может быть, и модель твоего кораблика здесь будет висеть.

— Поживём — увидим. Так что там насчёт обучения, или мне искать другой центр?

— Картинки ты мне интересные показал. Сам делал или кто помогал?

— Сам. Гравитационные датчики только дали готовые. Ну и использовал стандартные узлы.

— И много у тебя таких идей?

— Задумок много, да вот реализовать сразу не получится.

— Почему?

— Пока сам ещё не могу окончательно сформулировать, каким должен быть кораблик. У меня ведь свои требования ко всей линейке шахтёрских кораблей — от малого до большого. И пока не будет готова общая концепция нового подхода, думаю, преждевременно говорить о каких-то изменениях отдельных кораблей.

— Твоя позиция понятна, и она выглядит вполне здравой. Но вернёмся к твоему обучению. Мы ведь готовим военных инженеров, а ты говоришь о мирных, шахтёрских кораблях.

— А вот это и есть один из элементов общей концепции. Меня ведь не зря привлекало к решению своих задач Разведуправление флота. Его устраивает та информация, поступление которой обеспечивают шахтёры. Да и картографы всегда готовы принять описание новых систем. Так что в данном случае нет какой-то чёткой границы между военными и шахтёрскими кораблями. И корабль рудокопов вполне может использоваться как вспомогательное военное судно. При соответствующем оснащении, конечно.

— Хорошо, я понял, чего ты хочешь добиться. Пожалуй, центр сможет в этом помочь, тем более, судя по имеющимся отметкам на сети, ты достаточно подготовлен к процессу обучения. Вот тебе направление, — и мне на сетку мне пришло уведомление о необходимости прохождения медосмотра, — пройди его, маршрут до медсекции там указан. Вот ещё направление на заселение в комнату гостиницы, — пришло ещё одно уведомление.

— После медкомиссии можешь заселяться, а завтра мы продолжим этот разговор. Предварительно могу сказать, что обучение тебе обойдётся примерно в пять миллионов. Окончательно сумма будет установлена завтра, когда станет ясно, какой разгон тебе надо, и определим набор изучаемых баз. Так что до завтра, Петро.

Медсекция особого впечатления на меня не произвела, да и сам осмотр носил почти формальный характер — подтвердили мой текущий интеллектуальный индекс и подобрали индивидуальный разгон. Гораздо больше меня заинтересовали учебные классы, расположенные на этом же этаже. В них стояли обучающие капсулы, и мне, не особо присматриваясь, мельком, удалось обнаружить не менее десяти таких классов. Чувствуется, процесс обучения тут поставлен с размахом.