Сбереги мою мечту

Стасику разговоры взрослых были скучны, в отличии, от Дани, который ловил каждое слово, осмысливал, а потом приставал ко всем с уточняющими вопросами. Зато сам Стас, на данный момент был очарован импровизированным концертом, и, не удержавшись, восхищенно воскликнул:

— Дядя Руслан, а ты поешь даже круче дяди Максима!

— Стасик, надеюсь, дяде Максу ты об этом не будешь говорить? — со смешком спросил Лешка, даже боясь представить себе реакцию поющего папашки Станислава, Максима Подгорного.

— Нет, он, наверное, обидеться... — понимающе вздохнул Стас. — Но у него песни такие... для девчонок! А у дяди Руслана песни круче!

— Вот если бы это услышал Максим, да еще и из уст Стаса. Апокалиптический удар был бы гарантирован. — проворчала еле слышно Ника, немного обижаясь за своего дорого друга. Она уже успела поговорить с Максом о поездке к Юле на дачу, и обещала ему посодействовать в завоевании симпатий сынишки. А тут такая конкуренция за симпатии мальчишек.

— Дядя Руслан, а спой еще! — заныл Стас, просматривая на телефоне количество оставшейся памяти. Он успел записать видеоролики с песнями, и сейчас даже оставалось много места на карте памяти.

— Пожалуйста, спой еще... — вслед племяннику вторила Зина, сказала тихо, но он ее услышал. Зина замерла, когда Руслан встретился с ней взглядом на несколько секунд, молча кивнул ей и снова потянулся к гитаре.

— Побренчи без сюрпризов, а? — предупреждающе рыкнул Андрей. — Иначе балалайку отниму, понял, мистер "отмороженное сердце"?

— Просто посвящаю всем девушкам, с красивыми глазами и добрыми сердцами... Наша, армейская, ребята любили ее слушать в армии... Вспоминали дом и своих любимых девушек... — предварил следующую песню небольшим пояснением Руслан.

"В комнате один, я смотрю на звёзды в окнах,

Понимаю я, всё у нас с тобой не просто.

Ты в Москве там, ну а я скучаю в Грозном,

Посмотри на них, посмотри, я умоляю.

Милые зелёные (карие-голубые-серые) глаза.

А в глазах жемчужина слеза.

Не забуду я их никогда.

Ты приди ко мне, мечта моя...

Может быть и ты, у окна тоскуя, плачешь,

Если б знала ты, что в судьбе моей ты значишь.

Как хочу, чтоб ты одного меня любила,

Чтоб ко мне пришла и уже не уходила..." (12)

Он выбрал ту песню, которую его просили петь ребята в армии, очень она нравилась, отражала настроение солдат, которым хотелось, чтобы их дома ждала любимая. Строчки простые, но очень понятные, с просьбой, ждать, верить и сохранить, одну на двоих мечту...

Только в оригинале были зеленые глаза, он же спел в разных куплетах про все основные цвета, в том числе и про ее, невозможные глаза, цвета безоблачного неба...

Эту песню Руслан мысленно посвятил милой Зиночке, посмев только украдкой, пару раз взглянуть на нее. Девушка плакала, сидела неподвижно, не сводя с него глаз. Неужели он так растрогал ее своими импровизациями? Попинал себе, что расстроил девушку и постарался следующие песни подобрать более позитивные и веселые, он знал их сотни...

Список задействованных песен:

1. Константин Никольский — "Музыкант" (Повесил свой сюртук...)

2. Константин Никольский. — В моей душе осадок зла" (Андрей)

3. "После 11" — "Крылья" (Нина)

4. "После 11" — "Жена" (Кондрат)

5. "После 11" — "Вечная ничья" (Ника)

6. Ария — "Я свободен" (Андрей)

7. "После 11" — "Душа" (Андрей)

8 "После 11" — "Лети" (Юля)

9. "Ария" — "Возьми мое сердце" (Леша)

10. "Джанго" — "Метель" (Леша)

11. "Ария" — "Осколок льда" (Руслан)

12. Автор неизвестен — "Милые зеленые глаза" (Зина)

* * *

4/5

Зина так растрогалась после пения Руслана под гитару, что не смогла сдержать слез. Он так прочувствовано пел, его голос, словно проникал в душу, все ближе к сердцу. Она не могла глаз отвести от него, просила петь еще и еще. За пару часов, Руслан, кажется, перепел весь доступный на память репертуар армейских и не только песен.

Зина растворялась в его голосе, в его музыке, сидела, как заворожённая, и слезы из глаз непроизвольно капали одна за другой. Такого состояния абсолютного отрешения от реальности у нее еще никогда не было. Вывела ее из этого состояния, тихо подошедшая Юля.

— Зинуль... очнись... — Юля слегка потрясла за плечо. Она забеспокоилась за сестру, видя, как Зиночка пожирает взглядом Руслана, с фанатичным, безумным блеском в глазах. Вот только нового увлечения не хватало им, да еще женатым мужчиной. — Я волнуюсь за тебя... Зин, не молчи...

Зина вскинула на нее затравленный взгляд, резко сорвалась с места и убежала.

— Юль, что с ней случилось? — к ней подошел обеспокоенный Руслан.

— Я еще не уверенна, но она плакала... — вздохнула Юля, боясь озвучить свои подозрения Руслану. Как он воспримет, что подумает?

— Хочешь, я с ней поговорю. — предложил Руслан.

Юля не очень хотела, но найти сейчас веские аргументы против его предложения не могла, только надеясь, что Зиночка не сорвется окончательно. Понимает ли Руслан состояние девочки? Заметил ли безумные влюбленные глаза и интерес к себе? Или проявляет дружескую заботу?

Именно в Руслане, из всех друзей Кондрата, она чувствовала истинного джентльмена, предусмотрительного, безупречно воспитанного, деликатного. Не могла понять, что не устраивает его жену, ведь из обрывочных разговоров, становилось понятно, что не все ладиться в их семье.

Руслан нашел Зину в самом отдаленном уголке участка, за кустами малины, вблизи соседнего забора. Она сидела на земле, обнимая себя руками, плечи слегка тряслись. Зиночка беззвучно плакала. Он осторожно, боясь ее спугнуть, подошел ближе.

— Зиночка, почему ты плачешь? Милая, что случилось? — спросил он шепотом, присаживаясь рядом.

— Я не знаю... — она сжалась вся в комочек, ей было сейчас одновременно и хорошо и плохо.

Он рядом, так близко к ней, это однозначно хорошо. И в тоже время он от нее бесконечно далеко, у него семья, дети и жена художница, что в этом хорошего для Зины? Он никогда не обратит серьезный взгляд на нее, будет дурачиться, как сегодня у ворот, прогоняя Пашку. Будет считать ее несмышленым ребенком. Он никогда не полюбит ее, как мечтается Зине.

— Зиночка, если тебя кто-то обидел, расскажи мне... — тихо попросил он.

Он хотел знать, почему сегодня веселое солнышко по имени Зиночка, в слезах, хотел стереть ее печали, вернуть губам опять искрящуюся улыбку, а глазам сияние. Он замечал, что она не спускает с него глаз, Зиночку так поразили его вокальные данные? Или это интерес другого рода, пугающий его самого, откровенностью, невозможностью, разрывающий его изнутри...

— Зачем? — она попыталась отодвинуться, но он не дал, притянул к себе ближе, приобнял за плечи в утешающем жесте. Плачущую Зину его внутренне чувство настойчиво требовало ту же успокоить, немедленно вернуть улыбку на ее лицо, чтобы иметь возможность любоваться солнечной девочкой.

— Если тебя кто-то обидел, милая, я должен знать.

— Зачем? — упрямо спросила Зина. От его произнесенного ласково "милая", у нее побежали мурашки по всему телу. Он, скорее всего, непроизвольно, из жалости произносит будоражащие ее слова. Когда-нибудь он произнесет их в другом ключе, с нежностью к ней самой? — Зачем тебе это надо знать?

— Все просто, Зин. — он собрался с мыслями, которые терялись рядом с ней. Но ответил уверенно, не сомневаясь ни в одном своем слове. — Андрюха, Кондрат, Леха и я, мы как братья. А ты семья моего брата. Ты к каждому из нас в любое время, днем или ночью, можешь обратиться за помощью. Сейчас пообещай мне, что если что-то случится с тобой или с кем-то еще, ты позвонишь мне первому.

— Обещаю... — еле слышно прошептала она. Ее потрясло его понимание слова "семья", в орбиту которой он включил и ее. Значит, вот какие чувства она вызывает у мужчины, братски-сестринские. Для него все просто и понятно, а вот только ей нужен был больший статус в его жизни, чем несомненно почетное звание сестры. — Но почему у вас так? Вы же были в разное время на войне, да? Кондрат рассказывал о вас...

— Без разницы, Зин. Мы были в одном месте, просто в разное время. То, что на войне теряешь или приобретаешь, это навсегда с тобой остается.

— Война, это очень страшно? — спросила она, и тут же укорила себя за глупый вопрос.

Как объяснить девочке то, что понимал он о войне, значении дружбы, о смерти, что была так близко, что успел заглянуть ей в глаза, увидев собственное отражение, и испугался. Что было до потери рассудка страшно умирать...

Зачем солнечному созданию знать, чем смердит смерть? Кровью, грязью, нестерпимой болью и невыносимым желанием выжить любой ценой. И что бывает с теми, кто заглянул за грань бытия, прощался с миром живых, уверенный, что видит свой последний закат в жизни...

— Зин, очень страшно... — прошептал он, не скрывая горечи в тоне. — Лучше тебе не знать...

* * *

4/6

Юля обеспокоенно ждала, когда вернутся Руслан и Зина. Ни о чем другом сейчас думать не могла, может зря она позволила Руслану идти успокаивать Зиночку. Как бы хуже не сделал он, не зная, не понимая чувств девочки. Ох, милая сестричка, что же ты так неудачно подбираешь объекты для своих, пусть детских, но искренних чувств?

Зину она уже перехватила в бане, куда сестра зашла умыться.

— Зиночка, солнышко мое, что случилось? Что с тобой? — кинулась к ней Юля.

— Ничего. — буркнула недовольно Зина, пытаясь вывернуться из объятий сестры.— Чего надо тебе? — спросила резко, громко, догадываясь по какому вопросу, ей сейчас Юля будет промывать мозг. Заметило всевидящее око старшей сестры ее увлечение Русланом. Она знала наперед все уговоры Юли, что скажет, как будет простить опомниться, но разве теперь запретишь себе думать и мечтать о нем? Даже с горьким чувством понимания, что он никогда не будет твоим. Он принадлежит по праву другой женщине, своей жене Норе. Как можно себе позволить, даже помечтать о разрушении чужой семьи?!

— Зина, я все понимаю... — попыталась подобрать слова Юля, чтобы достучаться до сознания любимой младшей сестрички. — Зина, пожалуйста, не увлекайся, Русланом! Он женатый человек, у него дети.

— Я знаю, Юль! И что?! Что ты всполошилась так?

— Зина, послушай, он намного старше тебя. Не смотри на него так. Не влюбляйся, я прошу тебя! Я тебя заклинаю! — она готова была умолять сестру, найти любые аргументы для отстаивания своей правоты.

Вот только благополучно разрешилась влюбленность в Лешку, Юля спокойно выдохнула, думала, что сейчас сестра пойдет на свидания с ровесниками. Тем более те, уже несколько дней обивали пороги их дома. Ан, нет, Зиночка нашла новою боль для своего неопытного девичьего сердца.

Юля поняла бы, если бы Зина увлеклась Максом. Известный музыкант, кумир современных девчонок, как в такого не влюбиться? Но мрачноватый и немногословный Руслан, весь седой, с уродующим шрамом на лице? Как он мог стать мечтой девичьих грез? Хотя сегодня Руслан открылся для нее самой с другой стороны, талантливый гитарист, с приятным вокалом, тонкий психолог, готовый на импровизации, ироничный, и даже оказалось немного романтичный.

— Юль, с чего ты взяла? Прямо я сразу влюбилась в него, да?! — огрызалась в свое оправдание Зина. Сердце стучало, как бешенное. Неужели так заметно, что она Руслана не выпускает из поля зрения? Неужели все заметили? А он, Руслан, он заметил или нет?

— Я не слепая... Вижу, глаз с него сводишь. Руслан то, Руслан это...

— Мы друзья! Он сказал, что я ему теперь, как сестра! — заявила уверенно Зина, но горечи в тоне не смогла скрыть.

— Ты то, может для него и сестра, я не спорю. Думаю, что именно так он и воспринимает тебя.

— А что ты тогда бесишься? Юль, все нормально же! — Зиночка попыталась ответить беспечно, чтоб сестра перестала паниковать по поводу ее чувств к Руслану. Это только ее, Зинина проблема.

— Зиночка, я за тебя переживаю... — Юля была в отчаянье. — И что тебя тянет на мужиков со шрамами, на две жизни старше тебя...?

* * *

4/7

Безумный день подходил к концу. Юля, как радушная хозяйка пыталась всем распределить спальные места. Леше и Нике выделила мамину комнату внизу, Нину определила к Зиночке под бочок, тетину комнатку хотела отдать на сегодняшнюю ночь Руслану или Андрею, и еще диван в большой комнате тоже для них, разберутся.

Первым заупрямился Руслан, сказав, что будет спать в беседке, у него есть спальный мешок, всегда лежит в багажнике, и вообще, он предпочитает ночевать на свежем воздухе. Переубедить его оказалось невозможным.

Вторым закапризничал Андрей, заявив, что внизу ночевать не будет и потребовал посмотреть место, где будет спать его сестра Ниночка. Поднялся вместе с Юлей на второй этаж, все тщательно осмотрел, и только после этого остановился в дверях в Зинину комнату и категорично заявил.

— Сгодится. А мне постели вот здесь, в коридоре. Коврик или тряпки какие, кинь на пол. Или пойду, у Руслана спальник отниму. Пусть спит в доме на перинах, как барин.

— Андрей, тебе же неудобно на полу будет спать... — Юля не очень поняла пожелания Андрея спать на полу, в коридоре. Но ее уже стали утомлять капризные мужчины, ищущие спартанских условий. — Я бы тебе раскладушку выделила, но она не выдержит твою тушку.

— Юль, постели мне под дверью у девочек. Охранять их буду.

— От кого?! — видимо у нее было такое недоумение на лице, что он неохотно пояснил.

— У вас тут неспокойно... Вдруг кто ломиться будет. Ухажеры к твоей сестре тут толпами валят.

— Ты параноик, Андрей! После того, как вы с Русланом тут забавлялись с бедным Павликом... — она вспомнила сегодняшнюю забаву мужиков над Зининым ухажером. — Да наш дом теперь за версту будут обходить!

— Я бдительный, Юль, и заботливый брат. Если тебе все равно, с кем твоя сестра общается, то я свою Нинель должен оберегать от всяких залетных кобелей.

После небольшой перепалки с Андреем она сокрушенно схватилась за голову:

— Жесть просто! Вместе с Кондратом, в наследство и вы мне достались... Один вечно хмурной был, и вдруг, балабол оказался, песни поет и анекдоты травит... Влюбленный Лешка сейчас похож на идиота... А ты псих натуральный!

— Вот так то, сестра... теперь и ты влилась в наш коллектив психов! — Андрей совсем не обиделся на "психа". В Юлькиной интерпретации это звучало даже, как комплимент, если сравнить с "балаболом" и "идиотом", как она идентифицировала других братьев.

— Ты среди всех главный псих...! — не удержалась от "антикомплимента" Юлька.

— А что, кто то спорит с тобой сейчас? Натуральные долбое...

Мужчины бывают, беззащитны по-разному, вдруг поняла Юля. Ее Кондрат беззащитен открыто, ему трудно скрывать свою уязвимость. Андрей совсем другой, он, придумав себе миссию опекать сестру, сам ищет защиты у Нины, в ее идеальном существовании, в ее невероятной невинности и чистоте, от жестокости и несовершенства мира. Именно такие мужчины, прячущие свою абсолютную беззащитность, самые ранимые, какие бы стены они не воздвигали вокруг себя, насколько бы нахально и вызывающе не вели, они остаются маленькими уязвимыми мальчиками в обличии свирепых гоблинов. Юля стала испытывать к нему чуть больше расположения, но вряд ли признается когда-нибудь в этом Андрюше.