1.Паладин поневоле

Алшор не зря занимал свое место в городской криминальной иерархии. Даже Якорь быстрее сломался, а Алшору пришлось переломать оба колена и он не собирался ни в чем признаваться. Вид избитых Пуго и Гомбро не произвел на него впечатления. В сторону Лидии Восс он лишь глянул и усмехнулся. Я специально тянул время, калеча его. Маги вернут ему здоровье за неделю, не забесплатно, но вернут. Зато в городе обо мне пойдут слухи, страшные слухи. Думаете, а зачем оно мне надо? Все просто. Шептуна в человеке иногда очень сложно вычислить, даже мне. В момент сильного потрясения психика человека дает сбой и шептуна можно засечь. После сегодняшних событий мне будет легче работать.

Я вообще впервые занимаюсь такой кровавой расправой. Никогда прежде мне не приходилось пытать людей. Странно, но я не испытывал никаких эмоций. Ни радости, ни жалости — ничего. Меня интересовал результат. Моя задача — обезвредить шептунов, остальное вторично. Алшор сломался после того, как я сообщил ему, что он способствовал шептунам избежать поимки. Только тогда до него дошло, что шутки давно закончились. Он надеялся на столичных покровителей, думал, что это какая-то проверка, но в итоге сумел сопоставить картину происходящего. Маги, которые мне помогают, избитые дознаватели, все знают, что за крэг не допрашивают с такой жестокостью. В ходе дознания я честно признался, что хотел к нему внедриться для поимки шептунов, а он мне помешал. Почему?

Стоит пояснить, зачем мне понадобились наркотики. Крэг расслабляет сознание, отправляя человека в мир счастливых грез. Очень часто наркоманы лезут в портал, не до конца отойдя от дозы. Их психика расслаблена, потому они чаще других становятся добычей шептунов. Определить, что человек принял наркотик, можно по внешним признакам в течение первых пяти часов. Позднее действие ослабевает и внешне вычислить наркомана очень сложно. Оттого они и попадают в порталы. Одним словом, опасный контингент, а мне с ними работать, как с группой риска. Не будь проблемы с шептунами, до наркоманов никому не было бы дела. До вторжения так и было. Теперь же вместо безобидных мечтателей наркоманы превращаются в опасность для всего Тавра.

Алшор поплыл, когда понял, что дело не ограничивается наркотиками. За наркотики каторга или смерть, но в его случае доказательств не было. Были показания Пуго и Гомбро, но они на смертную казнь не тянули, порошок ведь так и не нашли. А вот когда в деле замешаны шептуны, лишиться жизни можно на раз. Я могу убить любого, заявив, что разглядел в человеке шептуна. Могу убить, и мне за это ничего не будет. Это самая эффективная страшилка для моих подозреваемых. Сообщить, что я почувствовал в нем шептуна и собираюсь его уничтожить. Действует безотказно, но Старик предупреждал, чтобы я не злоупотреблял этим приемом. В городе очень скоро пойдут слухи, что новый паладин готов убивать невиновных. Впоследствии, даже убив шептуна, получу от общества негативную реакцию на свои действия. Я не смогу доказать, что вычислил настоящего обращенного. Мой подозреваемый должен сам догадаться о возможностях паладина, тогда я сохраню имидж законности. Ведь я не нарушаю закон, я за Тавр, я против шептунов, я не убиваю невиновных. Пытки — издержки профессии.

Пришлось отвлечь писарей, чтобы записать показания Алшора и Якоря. Попытались скрывать информацию, но перекрестный допрос в комплексе с ударами дубины дал хороший результат. После пяти неудачных попыток показания задержанных стали совпадать во всех деталях. Удалось выяснить имена столичных покровителей Алшора. Старику будет чем заняться в ближайшие дни. Оба подписали соглашение о сотрудничестве. Они с Якорем отныне были моими информаторами. Согласились, когда я дал им понять, что меня не интересуют обычные наркоманы, мне нужно все, что связано с шептунами. Одно дело сдавать своих же клиентов, другое сдавать пособников демонов — прониклись. Главное — начать, потом поток информации потечет полноводной рекой.

Алшор с Якорем лежали на полу. Руки пришлось развязать, чтобы они могли поставить свои отпечатки на документ. Прикованные к стене дознаватели догадывались, что происходит, хоть и не слышали посторонних звуков. Им поблажки не светили, только суд. В лучшем случае получат пожизненную каторгу.

Настал черед Джо и Башата. Когда я попросил дознавателей, стоявших в коридоре, войти в камеру пыток, они ничего не подозревали. Увидев своих коллег по службе у стены, их начала бить мелкая дрожь. Оба ничего не понимали, но им было страшно. Неудивительно — спокойная жизнь кончилась.

— Узнаете? — киваю на стену.

— Да, — дрожащими голосами отвечают мои сотрудники.

— Догадываетесь, за что их так?

— Нееет! — голоса дрожат.

— Они работали на Алшора.

— Не может быть! — возмутились напуганные дознаватели.

— Может. У меня есть их показания, где они утверждают, что вы сливали информацию Будильнику, — палка в моей руке звонко стукнула о пол, заставив коллег дернуться.

— Вранье! Да я никогда! Да я никому! — дознаватели наперебой принялись оправдываться, чуть ли не кидаясь на задержанных с кулаками.

— Врут?

— Врут, врут, — подтвердили мои сотрудники.

— Пока я вам верю, но проверка еще не закончена.

С вздохами облегчения оба принялись давать обещания, как они отомстят этим предателям. И вообще служебное рвение так и перло из них. Завода этой пружины хватит на несколько дней. Я даже поручил им закончить допрос виновных, чтобы писари могли передохнуть. Злой на подозреваемого следователь — опасная штука. Только бы не перестарались.

Выхожу в коридор к Лидии Восс. Женщина сидит на полу, поджав ноги к груди, из глаз текут слезы, ее тело мелко дрожит. Тут вообще-то сыро, простудится еще.

— Холодно? — спрашиваю у подозреваемой, вытирая пальцем слезинку скатившуюся по щеке дамы. Она не отвечает, только кивает головой и начинает плакать еще сильнее. Прошу мага принести одеяло или покрывало. Чувствую, как воздух вокруг Лидии нагревается, маг поступил проще.

— Ради чего стоило помогать обращенным? Неужели вы не понимали, что это верная смерть?

— Нееет, я не помо..., нет, никаких шептунов. Выслушайте, я все расскажу, не было никаких обращенных.

— Не верю.

— Пожалуйста-а! — она захлебывается слезами, нервы женщины напряжены до предела.

— Вам придется рассказать все в деталях, ничего не утаивая.

— Я расскажу, все расскажу, мне нечего скрывать.

— Но вы понимаете, что даже если вы не причастны к делу шептунов, крэг — это каторга. И вы понимаете, что я вам его не подбрасывал.

— Не подбрасывали. Я все расскажу, только помогите.

— После всего, что вы здесь видели, есть только один способ избежать каторги, точнее, отсрочить.

— Какой?

— Стать информатором отдела по борьбе с наркотиками. Вы понимаете, что сами наркотики мне не интересны, но с ними рядом шептуны, а это опасность для всех.

— Я согласна. Я понимаю.

— Что мы тут сидим? Снимите с дамы наручники и найдите одеяло, как-то неприлично женщине в таком виде находиться среди мужчин. Извините, тяжелая ночь, только сейчас вспомнил о манерах.

Лидия молча плакала, ее плечи вздрагивали. Она потихоньку приходила в себя. Нужно успеть записать ее чистосердечные признания и документ о сотрудничестве.

Когда я закончил допрос, за окном кабинета светало. Лидию, завернув в одеяло, увезли домой, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я почувствовал, что устал. Так бывает, закончил дело и организм вдруг сдувается, словно мыльный пузырь. Как же такие допросы выматывают! Не было желания никуда ехать. Я подложил под голову сложенный вчетверо пиджак, не боясь того, что он будет выглядеть помятым, и уснул с чувством хорошо проделанной работы.

Глава седьмая

Проснулся я от чувства голода. Интересно, как долго я спал? Окно моего кабинета, как и все окна в защищенном городе, выходило во внутренний двор. На улице было светло, значит утро или уже день. Раз я хочу есть, скорее всего, день. Нужно выбираться к людям за информацией. Во время ночных похождений я сориентировался, как тут все устроено, поэтому туалет, а потом главный зал управления городской стражи, нашел без труда.

В зале восемь столов, за которыми сидят сотрудники. Знакомых лиц не вижу, придется заниматься расспросами. Подхожу к первому столику.

— Извините, пожалуйста, не могли бы вы мне помочь?

— Чего надо? — довольно грубо спрашивает стражник, лишь мельком бросив на меня взгляд.

— Не подскажешь, в какую камеру тебя лучше засунуть, чтобы научить вежливости?

— Чтооо?! — заводится служака, но тут же осекается, наткнувшись взглядом на мой знак.

— Хамить не надо.

— Навак Ташкевич к вашим услугам, — вытягивается передо мной в струнку стражник.

Всего лишь 'навак'

* * *

, а ведет себя так будто он уже богот пятой категории. Куда катится наш мир?

* * *

Навак — младший чин стражи (рядовой), торван — средний чин (прапорщик), богот — офицерский чин по категориям, которых 5, все зависит от должности.

— Где расположились Джо Вурзинский и Башат Ташевский?

— В своем кабинете.

— А где кабинет?

— Вторая дверь налево по этому коридору, — навак показывает на коридор, из которого я только что вышел. Оказывается, это дверь кабинета, расположенного рядом с моим, мог ведь и сам догадаться. Пойду, проведаю подчиненных. Узнаю, не угасло ли их служебное рвение?

— На каторгу пойдешь! — слышу крик Джо, который склонился над кем-то, сидящим за столом. — Быстро выкладывай все, что знаешь, — кулак дознавателя с силой стукает по столешнице.

О как работает. Молодец! А что это за всхлипыванье у нас слева? Молодая девушка очень натурально рыдает, не в силах отвечать Башату, который ехидно на нее смотрит: мол, притворяйся дальше, голубушка. Что-то в облике девушки показалось мне знакомым. Вот же идиоты, где не надо, сработали четко, где надо, спят как сурки.

— И что у нас тут происходит? — мой вопрос раздается одновременно со звуком захлопнувшейся за моей спиной двери.

— Допрашиваем, — сообщает довольный Джо. Дознаватель повернулся ко мне, позволяя увидеть перепуганное лицо Дэни, который просиял, заметив меня, а потом сник. — Нашли парочку, которая передала Алшору крэг. Только доставили, еще не сознались.

Я заскрипел зубами, чтобы не наорать на идиота. Неужели они не поняли из показаний предателей, что крэг притащил я для внедрения? А-а-а, наверное, они продолжили допрос коллег, не вчитываясь в то, что уже было записано.

— Сделай для меня и Дэни чай, а даму я у вас заберу. И ничего не предпринимать, пока я не вернусь. Пойдемте со мной, — беру за локоть девушку.

— Я ни в чем не виновата, не надо меня никуда вести, — взволнованно говорит она, сквозь слезы.

— Не хотите домой?

— Домой? — она замолкает, изумленно глядя на меня.

— Идемте, я провожу вас к выходу, — настойчиво тяну ее за локоть, чтобы не тратить время.

— А Дэни? — спохватывается девушка, поднявшись на ноги.

— Навестит вас вечером.

— Вы его отпустите?

— Разумеется!

— А тогда зачем нас сюда?

— Дэни вам позже все объяснит. Не стоит терять время, — веду ее к двери. — Ташевский, проводи девушку к выходу, если необходимо, посади в экипаж. Выполнять! — говорю тихо, но жестко, видя колебания моего подчиненного.

Башат, следуя приказу, сопровождает девушку из кабинета. Она бросает настороженный взгляд на меня и на Дэни, а после исчезает за дверью. Одной проблемой меньше.

— И как же вас угораздило, молодой человек, вляпаться в столь неприятную историю с крэгом? — интересуюсь у Дэни, устраиваясь напротив него.

— Меня угораздило? Так вы же..., — парень в растерянности, он не понимает, что происходит. Вроде не хочет меня сдавать полицейским, но и признаваться в делишках с крэгом не собирается.

— Приходит незнакомый человек, просит припрятать пакет и ты становишься соучастником. Впредь не бери ничего у малознакомых людей. Ты ведь реально мог угодить на каторгу, понимаешь?

— Понимаю, — мрачно соглашается Дэни.

Джо приносит два стакана чая. Парень с опаской смотрит на стакан, а я с удовольствием прихлебываю горячий напиток. Понимаю, что нужно срочно поесть, голод чувствуется все сильнее.

— Я начальник отдела по борьбе с наркотиками вашего знаменитого города, — отгибаю лацкан, чтобы показать знак. — Как и обещал, предлагаю тебе работу в моем отделе.

— Я в городской страже? — удивляется парень.

— Мы не подчиняемся городской страже. У нас нет званий, как у них, мы подчиняемся совету магов. Конечно, работать придется бок о бок со стражей, но мы не стража. Понятно?

— Понятно.

— Ты как, согласен?

— Неужели нельзя было просто пригласить меня на разговор? Зачем нужно было пугать, доводить до истерики Сильвию?

— Вот тут ты на своей шкуре познакомился с ошибкой в расследовании. Да, по долгу службы нам приходится допрашивать много людей и понять, кто врет, а кто говорит правду, очень сложно. Ваш случай — досадная ошибка следствия, точнее, невнимательность сотрудников моего отдела. Когда работать приходится всю ночь, такое случается. — Вы хоть спали? — спрашиваю у Джо.

— Нет.

— Отсюда и ошибки. Тебе нужно время подумать или согласишься без долгих уговоров? Здесь интереснее, чем на почте, и перспективнее. Может, не в плане денег, но в плане должности точно.

— Что мне нужно будет делать?

— Для начала будешь моим личным помощником. Работы будет много, как освоишься, сможешь занять место дознавателя. У нас тут как раз две вакансии освободились.

— Погибли во время операции? — оживился Дэни.

А парень-то любопытный. Не откажется он от такого места, я уверен на все сто.

— Предали совет магов, работали на преступников.

— И что с ними теперь будет?

— Совет решит. Смерть или пожизненная каторга. Как по мне, лучше каторга. Пусть хоть какую пользу Тавру принесут. Ты не о них думай, а о своей карьере. Идешь ко мне в отдел?

— Иду, — соглашается парень.

— Джо, кто у вас готовил приказы по сотрудникам?

— Шеф, то есть Ив Вуркатов.

Значит, бумажной волокитой с назначением сотрудников придется заниматься мне. Как я не люблю все это крючкотворство. Собственно, ради этого я и беру Дэни в помощники, чтобы он за меня выполнял бумажную работу. Вроде штат раздувать нельзя, но в свете происходящего мне никто ничего не скажет.

— Вот видишь, Дэни, без тебя мне никак не обойтись, завязну в бумажной рутине, — разочарованно развожу руками. — А мне шептунов ловить надо, а не отчеты строчить.

— Так вы наш новый паладин? — удивляется Джо.

Да, достались мне сотрудники. Как с ними Ив работал? Неужели не мог подыскать людей посмышленее? Может, это мои первые впечатления, а на деле все не так плохо? Нужно время, чтобы во всем разобраться, оценить. Не стоит делать поспешных выводов. А у Дэни глаз загорелся, как услышал, что я паладин.

— Я ваш новый паладин, чтобы тебе было понятнее. А еще я начальник отдела — ясно?

— Ясно.

— Запиши все данные Дэни, чтобы до завтра подготовить приказ. Я пойду что-нибудь съем, пока мой желудок меня самого не сожрал. Когда запишешь все данные, проводишь парня на выход, ему девушку утешить надо. А ты, Дэни, на почте скажи, куда уходишь. Если им нужен документ, вернешься сюда, уладим, чтобы не портили тебе анкетные данные.