Аркхимир, общий файл

Время пронеслось столь стремительно, что мы и не заметили, как настал день принесения клятвы. Сама церемония состоялась в одном из императорских храмов — он носил гордое имя Сакрамэнталис. Создавалось ощущение, что своими подобными столпам башнями этот устрашающих размеров собор подпирает небеса! Фасады здания изобиловали восхитительными барельефами, на которых неизвестным мне мастерам удалось виртуозно и в мельчайших деталях запечатлеть победоносные битвы имперских войск давно минувших дней.

Внутри же взору представал фантастический ажурный крестовый свод, поддерживаемый сотнями белоснежных колонн. Их стройные ряды соединялись заостренными вверх арками, и каждую обвивала лиственная лепка, которую при всем желании с трудом можно было отличить от настоящей зелени. Прохладный и густой от благовоний воздух заполняла торжественная, льющаяся водопадом музыка органума. Отовсюду сверху смотрели сотни древних статуй, что изображали Воинства Небес во всем их величии. Из-за искусного освещения эти бесчисленные скульптуры сначала даже показались мне живыми!

В алтарной части возвышались монументы Светлых Богов: грозно взирая на всех входящих, они вызывали у человека ощущение собственной незначительности и ничтожества. Там же располагался и золотой, увенчанный двумя развернутыми крыльями трон, на котором восседал сам Дивинор Тиморратус — Вестник Богов.

Я прошел по гулкому залу и встал в ряд других Властителей, на почтительном расстоянии от трона ожидающих начала церемонии. Наступила полная тишина. Но уже через мгновение ее буквально разорвал звон колоколов. Этот дивный перезвон изливался из-под самого свода храма подобно музыке Небес и наполнил собой весь огромный собор.

Император поднялся с трона. Даже с моего весьма далекого от алтаря места было видно, что он очень высок и худощав, но во всем его облике почти физически ощущалась огромная нечеловеческая сила. Белоснежные с золотом одежды и корона сияли в потоке света, который толстым снопом ниспадал на монарха сверху. Казалось, что венчающие трон крылья сейчас принадлежат этому могущественному избраннику Богов, делая его подобным Ангелу — чистому, сильному, справедливому.

Огромные створки резной двери, находящейся в алтарной части, распахнулись и в темном проеме, распевая песнопения, показалась небольшая процессия священнослужителей. Впереди, помахивая кадилом, торжественно шествовал церковник высокого ранга, облаченный в тяжелую, расшитую золотыми узорами белую рясу. Следующий за ним священник нес открытый, обнаживший сочный пурпур футляр, в котором покоился длинный и тонкий меч. Переливаясь всеми цветами радуги, этот клинок буквально слепил!

Подойдя к трону, процессия остановилась. Несший оружие священнослужитель медленно подошел к Императору и, преклонив колени, поднял над головой свою драгоценную ношу. Вестник Богов протянул длань и твердой рукой вознес над собой благословенный самими Богами древний клинок. В тот же миг по всей зале раскатилась невероятная волна силы, заставляя, склонив головы, пасть на колени всех находящихся внутри.

На секунду я остался единственным, кроме Дивинора Тиморратуса, кто продолжал стоять на ногах. Но уже в следующий миг, осознав свою оплошность, поспешно опустился вниз.

После этого, под продолжающиеся священные песнопения, один за другим, Властители подходили к Императору и, опускаясь на правое колено, произносили положенную форму Клятвы, а монарх, прикасаясь мечом к темени, благословлял каждого из них. Дошла очередь и до меня.

Приближаясь к Вестнику Богов, я смог разглядеть его лучше. Трудно было определить его истинный возраст: вопреки нескольким глубоким морщинам — отпечаток бремени власти — лицо Императора выглядело довольно молодо. Однако доходившие до плеч прямые волосы и длинная, прячущая губы густая борода были абсолютно белыми, словно снег на вершинах гор. Тем удивительнее смотрелись черные как смоль широкие брови, которые словно подпирали собой мощный, выдающий могучий интеллект лоб. В глубоких карих глазах читалась безграничная мудрость. Крупный, с горбинкой нос ничуть не портил этого удивительно симметричного и такого необычного лица.

Склоняясь перед Императором, я как по написанному произнес заранее зазубренную Клятву и почувствовал касание меча, что оказался теплым, даже горячим. Тут же, произнося Благословение, раздался и голос самого Дивинора — мягкий и красивый, но при этом сильный и властный. Когда монарх замолчал, я ощутил наполняющую все мое естество небывалую легкость и поднялся.

Император устремил на меня свой твердый и проницательный взгляд, и мне пришлось приложить усилие, чтобы его выдержать. Неожиданно в этом взоре мне показалась на миг промелькнувшая веселая искорка, хотя лицо избранника Богов оставалось строгим и даже суровым. Наконец опуская глаза и делая глубокий поклон, я отошел в сторону.

До этого дня мне было непонятно, каким образом Император определит, действительно ли кандидат завоевал свое новое звание — ведь никаких подтверждений того, что я поверг предыдущего Властителя, у меня не имелось. Конечно, можно было привезти сюда голову самого Морума, что непременно развеяло бы могущие возникнуть сомнения, но этого я решил не делать. Теперь же я осознал, что ничего и не требовалось! Вестник Богов в прямом смысле заглядывал каждому претенденту в душу, безошибочно определяя истину. И горе тому, кто дерзнул бы обмануть его.

После церемонии мне вручили все бумаги и документы, подтверждающие мое новое положение и полномочия, а также официальное разрешение на создание клана, подписанное самим Императором и скрепленное его печатью.

Клятвенный Дворец я покидал со смешанными чувствами: с одной стороны, это были радость и гордость, но вместе с тем ощущалась смутная тревога. Я впервые ясно осознал, что стою на некоем рубеже своей жизни, за которым меня ждет совершенно новый и неизвестный путь. Куда он приведет меня?!

С возвращением в Ориго — дорога назад проходила тем же путем, что и в Тэррару — на меня сразу же навалилось огромное количество работы. Как лидеру клана, мне первым делом нужно было одобрить или отвергнуть кандидатуры желающих вступить под знамена Аструма, предложенные Руфусом и Мелиором. К моей радости, двое моих друзей отлично сработались и заметно сблизились благодаря этому новому для них занятию.

Приняв окончательные решения, требовалось немедля организовать боевую подготовку и тренировки новоиспеченных членов клана. Хоть по имперскому закону и запрещалось нападать на захваченный замок в течение трех последующих месяцев, не стоило терять ни дня, ведь клана как такового еще и не было!

Главным по подготовке бойцов я назначил Руфуса — прожженный боями здоровяк как никто другой подходил для этой роли. Мелиор занялся формированием магического отряда и обучением юных чародеев, которых, правда, было всего несколько человек. Помимо этого на плечи старца легла еще и вся финансовая часть: хоть учетом собранных налогов занимался Фабер — дядю практически единогласно выбрали новым бароном — нам требовался клановый казначей. Ведь нужно было покупать снаряжение, оружие, выделять деньги на ремонт и улучшение оборонных сооружений замка, вести учет продовольствия и еще десятки, а может, даже сотни вопросов — во все это я пока просто не успевал вникать!

На Малишу я возложил должность главы по охране Оригона. Вместе с тем воительница занималась патрулированием всех прилегающих к замку территорий, а также контролировала защиту и обеспечение безопасности жителей близлежащих деревень. Малише было чем заняться: за время правления Герцога в лесах развелось большое количество разбойников, в пещерах обустроились гоблины, а небольшие племена зеленокожих, похоже, вообще забыли о существовании границ и регулярно совершали дерзкие набеги на наши окрестности! Заодно моя бойкая возлюбленная предоставляла новым членам клана возможность получить боевое крещение и опыт реального боя, что являлось для меня одним из важнейших аспектов в создании крепкого и сильного клана.

Конечно, я тоже активно участвовал во всех клановых рейдах — следовало вдохновлять виров своим примером, помогать им справляться с первыми трудностями и поставленными задачами. Не буду скрывать — мне было не только приятно блеснуть перед новобранцами мастерством, но и вспомнить в бою бок о бок с Малишей дни наших путешествий, которые неожиданно стали казаться такими давними и далекими.

Бени заведовала организованным ею замковым лазаретом, где все раненные получали безотлагательную помощь. Также сестра взяла себе в ученики нескольких имеющих способности к целительству юношей и девушек. Таким образом, всей нашей компании нашлось чем заняться.

С бесконечными делами и заботами время летело очень быстро. Потихоньку все вставало на свои места, и мы сами не заметили как то, что еще совсем недавно казалось нам трудным или даже неразрешимым, стало обычным и повседневным.

Аструм рос и креп, а я, никогда не помышлявший о создании своего клана, с удивительной быстротой учился им управлять.

Глава VII

Ужасный шторм охватил безбрежный океан, с диким ревом разрывая воздух и вздымая гигантскими пенящимися стенами черную воду. Затянутое плотными тучами небо временами раздиралось ослепительными росчерками молний. Невидимые кулаки беснующейся силы яростно сотрясали все обозримое пространство, превращали две стихии в нечто единое целое.

Я наслаждался этим зрелищем. Наслаждался брызгами разбивающихся друг о друга волн. Упивался безграничной свободой и пьянящей разум легкостью, что заполняла каждую частичку моего существа. Внезапно в бурлящей воде что-то промелькнуло.

Я пригляделся.

Бросаемое прихотью разъяренной стихии, то исчезало, то вновь появлялось судно. Ничтожно маленькое на фоне безумства необъятной водной массы, на нем совсем уж крохотными точками виднелось копошение каких-то существ. Мой взгляд без особых усилий приблизился к кораблю, по которому, отчаянно цепляясь и что-то вопя, муравьями ползали мокрые, сбиваемые волнами люди. Мое внимание сразу привлек стоящий у штурвала человек — капитан корабля.

Легкий, сделанный из тончайшей кожи камзол обтягивал атлетическое тело. Над левым плечом торчала рукоять закрепленного на спине тонкого двуручного меча. Длинные светлые волосы развевались по ветру, иногда цепляясь мокрыми прядями за красивое благородное лицо. По широкому лбу, немного впалым, покрытым щетиной щекам и узкому подбородку хлестали безжалостные потоки воды, но слегка приоткрытый рот растянулся в счастливой улыбке. Бесстрашно взирающие из-под крылатых бровей глаза горели тем же весельем и восторгом, той же свободой и легкостью, которые клокотали, как и окружающий нас шторм, во мне самом. На выбритом виске красовался черный символ: объятое темным пламенем око. Несмотря на цвет, оно словно сияло изнутри и показалось мне живым. Почему яростный взгляд этого ока кажется мне знакомым?!

Корабль вновь содрогнулся, однако на этот раз не от очередного удара водной массы: из беснующейся морской пучины вытянулось огромное щупальце и обхватило палубу судна, погребая под собой тех несчастных, кому не посчастливилось находиться в том месте. Новая волна накрыла корабль, тут же смывая оставшуюся от них кровавую кашу. А через мгновение еще два щупальца змеями вырвались из воды, крепко ухватив мачту и корму.

Людей обуял ужас, но не капитана. Его глаза полыхнули веселой злобой, а рот напряженно задвигался, отдавая приказы, которые моментально вывели команду из шокового состояния. Переждав накатившуюся волну, люди быстро похватали прикрепленные к борту гарпунные копья и вновь ухватились за тросы, готовясь удержаться при следующем ударе воды. Не всем это удалось — нескольких человек смыло за борт. Те, кто остался, использовали момент между атаками стихии, метнув свои орудия в оплетающее матчу щупальце. Несколько гарпунов глубоко впились в цель, пробивая толстую шкуру чудовища и заставляя его вернуть огромную конечность назад в пучину.

Команда разразилась торжествующими криками, впрочем, радостные возгласы моментально утонули под очередной волной. Как только она сошла, стало видно, что радость людей оказалась преждевременной: взамен одного появилось два щупальца. Присасываясь к кораблю, лапы морского чудовища принялись тянуть его под воду.

Еще один залп морских копий не увенчался успехом — щупальца, хоть и пронзенные в нескольких местах, не ослабили своей мертвой хватки.

Капитан вновь что-то прокричал и к нему поспешно кинулся помощник, сменяя его у руля. Сам же вир, дождавшись следующей передышки стихии, подскочил к ближнему щупальцу. Во вспышке молнии холодным пламенем сверкнул тонкий двуручный меч. В стремительном и опасном прыжке капитан нанес мощный удар, что почти разрубил скользкую лапу. Дергаясь и извиваясь, она скрылась в черноте. Следующая атака капитана отправила в пучину еще одно щупальце.

Воины поддерживали своего лидера радостными криками и продолжали метать гарпуны. Медленно, но верно хватка чудовища ослабевала. Однако оно не собиралось так просто отпускать добычу.

В следующий миг из морской пучины с диким ревом — он перекрывал даже вой шторма — вынырнула голова монстра. На гигантском, обтянутом склизкой кожей черепе в озаряющих небо вспышках сверкали два огромных, в человеческий рост, глаза. Под пастью извивался целый пучок из более тонких щупалец. Одно из них молниеносно схватило ближайшего человека, отправляя его в разверзнувшуюся пасть. Прежде чем скрыться в утробе твари, беднягу пронзили кривые клыки, что несколькими рядами усеивали гигантский рот морского дьявола.

Пара щупалец метнулась в сторону капитана, но его реакция оказалась быстрее: уворачиваясь от одной, он перерубил вторую извивающую конечность, заставляя чудовище исторгнуть жуткий вопль. Все это заняло не больше секунды, после чего вир еще успел ухватиться за трос до того, как судно накрыло новой волной.

Взбешенная упорным сопротивлением добычи и собственной болью, морская бестия всем весом навалилась на жалобно затрещавший корабль, сжимая его в кошмарных тисках.

Понимая, что судно не сможет долго выдерживать подобного давления, капитан совершил отчаянную атаку и чуть не был смыт за борт. Лишь каким-то чудом он смог удержаться за болтающийся на ветру канат, но это стоило виру его оружия. Треск угрожающе усиливался.

Тогда лидер мореходов в ярости схватил последний гарпун и с остервенелым боевым криком бросил его прямо в черный глаз монстра. Просвистев в воздухе и насквозь пробив метнувшееся для защиты щупальце, копье глубоко вошло в огромное око.

Из гигантской пасти исторгся наполненный мукой вопль. Тварь уже сама не ведала, что творила. Впав в исступление, она принялась хаотично молотить щупальцами по палубе и борту, разнося их в щепки. Судно, как и его команда, было обречено.

Но разве не достоин был этот отважный капитан, который так упорно боролся за своих людей и корабль, продолжать жить?! Веселое бесстрашие и жажда жизни в глазах вира, его смелость и упорство пленили меня.

Поддаваясь внутреннему импульсу, я пожелал спасти этого так непохожего на других человека. И молния, подчиняясь моей могучей воле, зигзагообразной стрелой ударила прямо в голову агонизирующего чудовища, выжигая его нутро. Раззявив пасть точно в удивлении, оно взметнуло свои конечности в воздух, выпуская из смертельных объятий бедное судно, а затем быстро исчезло в пучине.