Легенды Чёрной скалы

Быстрый и резкий тычок под колено — противник припадает на правую ногу. Кувырок в сторону, быстро подняться и ударить ногой в голову. Блокирует — ожидаемо. Но теперь в зоне моей досягаемости его руки. Быстро бью пластиковым ножом по запястью, заставляя выпустить оружие, и добавляю ногой в бок. А затем, что есть мочи бегу прочь.

Отлично, прошёл. Теперь не догонит.

Ещё сто метров.

Впереди — деревья. Может, когда-то это был небольшой парк, может — маленький сквер. Люди ушли, дома сгорели, и природа взяла своё, сделав спальные районы Детройта прериями.

Скрытых механизм выбрасывает из-за дерева слева ростовую мишень. Выстрел! Цель поражена. Ещё две впереди — выстрел, другой... По второй промазал, а патронов больше нет.

Достаю с пояса небольшой метательный нож. Бросок — точно в яблочко. С ножами у меня дело идёт лучше, чем с пистолетами или автоматами.

Выбегаю из леса. Финишная прямая — последние метров триста. Их нужно просто пробежать, но пробежать быстро. Нет часов, но в голове всё равно тикает невидимый хронометр.

Тик-так. Нужно уложиться. Тик-так. В заданное время. Тик-так.

В голове щёлкает невидимый механизм. Или это эхо работающего в груди мотора сердечной мышцы? Лучше не думай.

Не думай, как бежать быстрее — просто беги.

Вокруг начали греметь взрывы, вспышками рваться вверх сигнальные ракеты и расплёскиваться над землёй молочным туманом дымовые гранаты.

Не обращать внимание. Главное — не обращать внимание. Лучше держать дыхание. Три шага — вздох, три шага — выдох. Лучше держать темп.

Ещё немного. Ещё... Совсем чуть-чуть...

— Финиш, — сухо произносит инструктор, останавливая время на секундомере в своё смартфоне.

Я затормозил, согнулся, упёрся руками в колени и наконец-то смог отдышаться и отдохнуть.

— Ну, какой результат на этот раз? — полюбопытствовал Дамиан, что-то задумчиво рисуя на стоящем в поле мольберте.

Франт, как всегда, был одет крайне вырвиглазно — белое пальто, фиолетовая рубашка, ядовито-зелёный галстук и высокие серебристые сапоги. По бокам от него торчала пара охранников: может — прежних, может — новых. Их лиц я не запоминал из принципа — вся свита этого плейбоя для меня оставалась просто людьми в чёрном.

— Новый рекорд скорости и новый антирекорд результативности, сэр, — доложил инструктор, уточняя что-то в смартфоне. — Минус пятнадцать секунд времени и минус шесть очков.

— Хм... Это... результат, — задумчиво произнёс Дамиан. — Не положительный и не отрицательный, но результат. Ведь как можно оценить — много ли это или мало пятнадцать секунд? Слишком мало, чтобы поразмыслить о жизни, но куда больше, чем нужно, чтобы разминуться с пулей...

К этой хрени я уже привык. Если всё было в порядке, то франт любил нести какую-нибудь чушь. Настораживаться надо было, если он заканчивал свои кривляния и начинал говорить этим своим презрительно-ледяным голосом... Вот это как раз ничего хорошего не предвещало.

Прошло уже два месяца с тех пор, как я согласился на предложение Дамиана стать его персональным цепным псом. Или ручным волчонком — не знаю, что вернее. Отказаться? Не вариант. Кто-кто, а плейбой умеет делать предложения, от которых невозможно отказаться.

Ранили на мосту меня довольно легко — руку пуля прошила на вылет, а вторая застряла в пластине броника. За неделю меня поставили на ноги, привели в норму... И начали тренировать.

Стрельба, рукопашный бой, ножевой бой, изучение разных видов оружия... Зачем это нужно Дамиану? А чёрт его знает. Зачем-то нужно, видать. Может, ему это в кайф и по приколу. Может, ещё какую игру решил замутить — о своих планах Дамиан мне почему-то не докладывает...

Базировались мы где-то в прериях к востоку от Детройта на канадской территории. Людей, денег и всего прочего у Дамиана явно не то что куры, а страусы не клевали.

И, естественно, я сразу же начал думать — как отсюда сбежать? Но пока что всё было глухо — охрана была организована на совесть, а за мной постоянно приглядывали как минимум пара человек. Фокусы, типа, я упал, разбил лоб, мне надо в лазарет — больше не работали. Точнее, мне быстро оказывали помощь или отводили в лазарет, но охраны в эти моменты становилось в двое-трое больше. А я не ниндзя, чтобы исчезнуть на виду у кучи народа или из закрытой камеры.

Чем дальше — тем больше меня это бесило. День проходил за днём, неделя за неделей, а я не знал, что там с Белым.

Даже того же Дамиана я могу уже прикончить раз сто, потому как доступ к боевому оружию у меня был. Но что бы это дало? Ничего? Ну, убил бы я его. Ну, убил бы ещё десяток его шавок... А дальше что? А дальше — сдох бы и сам.

А я должен жить.

— Так, вроде бы закончил... — Дамиан придирчиво осмотрел творение кистей своих и бросил взгляд на стоящего рядом парня в чёрном. — Как тебе?

— Ну... Это... Красиво, сэр, — не слишком уверен промычал тот. Автомат или мордобой явно были ему куда ближе, чем живопись.

— А тебе? — франт обратился ко второму.

— Очень... ммм... здорово, сэр.

У этого с чувством прекрасного тоже явно было не всё в порядке.

— А тебе, юноша? — обратился Дамиан и ко мне.

— Стрёмная мазня, — брякнул я напрямик. — Как будто кого-то вырвало фруктовым салатом.

— Как вульгарно, — поморщился франт и неожиданно пнул мольберт, опрокидывая его на землю. — Но... справедливо. Наверное, Дамиан Ксавье всё-таки не может в живопись. К тому же художника может обидеть каждый... Хм. А меня ведь тоже может обидеть каждый. Но вот извиниться успеют лишь немногие... Так, вы двое. Нет, даже трое — готовьте машину, возвращаемся в лагерь.

Я сдал "браунинг" и оставшиеся ножи инструктору и зашагал в сторону стоящего неподалёку джипа.

— Э, нет. Вас, юноша, я попрошу задержаться.

А вот это уже настораживает... Раньше Дамиан не выказывал ни малейшего желания пообщаться со мной тет-а-тет. А тут решил вдруг. С чего бы это?

— Итак, юноша... — франт улыбнулся своей нехорошей холодной улыбкой. — Хотя, что это я всё "юноша" да "юноша"... Ты ведь можешь звать меня просто Дамианом, так почему бы и мне не обращаться к тебе по имени? Кстати, по какому из двух? Которое тебе больше нравится?

Я замер.

— "Айвен Блэк, урождённый Иван Волков. Родился в 1996 году, вырос в сиротском приюте, усыновлён семейной парой — Тоддом и Джанетт Блэк в 2008-м. В 2009-м опекуны погибли во время Первого Восстания. Айвен и ещё один приёмный ребёнок Блэков — Николас, остались где-то на территории Детройтской муниципальной колонии (DMC)..." Дальше был список правонарушений — он очень длинный и я не стал запоминать его за ненадобностью. Итак, Айвен... Или Иван? Мистером Блэком называть всё-таки не буду, уж извини — я хоть и вежливый человек, но лишний официоз мне чужд.

— Не понимаю о чём идёт речь, — на всякий случай решил съюлить я. — И вовсе я никакой не...

— Не стоит недооценивать глобализацию, — поморщился Дамиан. — Отпечатки пальцев, фотографии, досье... Большие Братья государств наблюдают за своими подданными, и ты — не исключение. А, кстати, брата твоего мы нашли — с ним всё в порядке.

Я на автомате чуть сдвинул руку к припрятанному в поясе одному из метательных ножей.

— Вот только не надо, не надо всей этой бессмысленной суеты, — выражение лица франта стало откровенно кислым. — Нож этот твой припрятанный и прочее... Юноша, не думай, что ты умнее всех на свете. Когда ты как крыса прятался под трейлером хватило бы одного моего приказа, чтобы тебя немедленно оттуда выволокли и пустили пулю в лоб. Ну, или поступили бы более спокойно... и не стали бы возиться и вытаскивать тебя, а пристрелили прямо там. Я видел тебя насквозь раньше, вижу и сейчас — планы побега, симуляции... Мне неинтересно тебя просчитывать, как доктору математических наук скучно решать задачки для младшей школы. Мне интересно наблюдать, КАК ты действуешь. Это как в низкопробных фильмах — ты знаешь, что герой в любом случае выживет и всех победит, но тебе нравится смотреть КАК именно это будет происходить. А теперь, будь так добр, убери руку с ножа, который ты потом, конечно же, сдашь и не будешь больше страдать подобными глупостями, выслушаешь меня и наконец скажешь, как мне тебя называть.

На самом деле я очень сильно сомневался, что не то что убить, а даже просто нанести хоть какой-нибудь существенный вред Дамиану. Время от времени я видел, как он всё-таки менял свой клоунский на наряд на вполне обыденный спортивный костюм или полевой камуфляж, устраивал спарринги со своими людьми, стрелял или просто тренировался.

К тому же сейчас самое главное было узнать — что с Белым, если он действительно его нашёл... И зачем всё это нужно Дамиану.

— Зови меня... зови меня Блэк, — запнувшись, произнёс я, действительно убирая руку от ножа и слегка расслабляя сведённые напряжением мышцы.

— Пусть так, — кивнул франт. — Итак, отвечу на твои невысказанные вопросы. Да, я действительно нашёл Николаса — он называет себя Белым и сказал, что в день когда вы расстались, дал тебе некие... эээ... болтики. Надеюсь, ты знаешь, о чём идёт речь. Да, он в порядке, осмотрен моими медиками и впервые за долгое время поел досыта нормальной человеческой пищи, а не то, что было в вашем, так называемом, доме. Да, ты с ним увидишься в знак моих добрых намерений, потому что... Нет, я не маньяк, упивающийся насилием. Точнее, я против бессмысленного, ничем неоправданного насилия. Насилие должно иметь строго выверенный хирургическо-точный масштаб. И быть эстетичным. Минимум крови, минимум вульгарной физической силы, максимум результата. Однако не скрою — твой брат послужит страховкой от твоих гипотетических необдуманных поступков. Действительно разозлишь меня — пострадает твой брат.

— Если ты думаешь, что угрозы заставят...

— Блэк, — снисходительно усмехнулся Дамиан. — Угрозы — это не мой метод. Я просто ставлю тебя в известность о своих намерениях и последствиях твоих решений. И я не люблю покупать страхом — те, кто служит за страх, а не за совесть, опасны и ненадёжны. Я куплю тебя другим.

— Я не продаюсь, — сплюнул я. — Тем более, ты можешь забрать у меня всё, что дашь с одинаковой лёгкостью.

— Верная мысль, — одобрил франт. Но если тебе не нужны деньги, то что насчёт лучшей жизни? Нормальной жизни? Не для тебя, разумеется. Судя по твоим волчьим глазам, тебе такая больше не грозит... А вот твой брат — совсем другое дело. Деньги, новая личность, новая страна, новая семья — всё, что угодно. Образование, в конце-концов.

— Слишком мягко стелешь, Дамиан. Столько суеты ради какого-то беспризорника с улицы?

— Мягко... стелешь? Ммм, это перевод какой-то идиомы? Звучит на мой вкус довольно странно... Впрочем, не мне судить национальный фольклор. И да, отвечая на твой вопрос — столько суеты ради какого-то беспризорника. Поверь, Блэк, ты отнюдь не какой-то там Избранный или отличаешься какими-то уникальными чертами... Просто ты оказался в нужное время в нужном месте нужным мне.

— И что же от меня требуется?

— Мне предложили поучаствовать в одном проекте... крайне занимательном проекте, — глаза Дамиана лихорадочно блеснули. — Действительно отличная идея, хотя и является ... Впрочем, неважно. Главное — мне нужен молодой боец. Подросток, что важно — таков был уговор.

— Если тебе был нужен качок, чтобы драться на каких-то там боях без правил, то я — не лучший вариант...

— Это не бои без правил — там не будет никакого ринга, — терпеливо, как будто слабоумному объяснил мне франт. — Это будет большое испытание. Масштабная игра на выживание, по примеру всех этих глупых реалити-шоу с выживанием... Но только по-настоящему. Думаешь, та охота, в которой ты участвовал, была только лишь охотой? Это был отбор, прошёл который лишь ты один. Тебя загнали в угол, но ты огрызнулся, в то время как другие просто бегали, прятались... Даже умоляли о пощаде! Бррр, необычайная мерзость... Я, знаешь ли, одно время даже пробовал привозить детей-солдат из Южной Америки, Африки и Азии, но в местных условиях и в одиночестве они становились настолько жалки, что я едва не рыдал от отчаяния... Потом меня, конечно, осенило, что для выживания в городских джунглях резоннее брать живущих в них аборигенов. Но найти сильных индивидуумов, которые продолжали оставаться сильными и вне стаи оказалась весьма непростым делом... Однако затем мне всё-таки подвернулся ты. И, знаешь ли, это был определённо один из самых удачных дней в последнее время...

Особо долго я не думал. А, подумав — не колебался. Меня покупают путёвкой в жизнь для Белого? Приемлемая цена. Особенно учитывая, что ради этого мне не придётся делать ничего нового — всего лишь продолжать выживать...

— Когда это пройдёт? — спокойно спросил я. — У меня много времени?

— Игра пройдёт через месяц, — тонко улыбнулся Дамиан. — И... забавно, но ты согласился быстрее, чем я этого ожидал. Такое редкое чувство приятного разочарования... Божественно.

Месяц, чтобы натренироваться и стать убийцей высокого класса. Абсолютно невероятно. Но если противником будут мои же сверстники, то...

Стоп.

— Если я отказываюсь, ты убиваешь меня и брата, — медленно произнёс я. — Если я выигрываю в этой твоей игре...

— Игра не моя, я просто приму участие, — уточнил Дамиан.

— Плевать. Если я выиграю в этой игре, то ты обеспечиваешь брату новую жизнь. Я правильно понял или нет?

— Именно.

— А что будет со мной?

— А что пожелаешь, — пожал плечами франт. — Захочешь — уедешь вместе с ним, захочешь — останешься работать на меня... Или ещё где-нибудь.

— Вообще-то проще было бы нас после всего просто... убрать, — прищурившись, заметил я.

— А я не люблю лёгких путей, — улыбка франт стала чуть шире и холоднее. — К тому же убивать — это крайне вульгарно и скучно. Живые вы в будущем можете ещё пригодиться, а потраченные деньги — это ерунда.

— Пусть так. Тогда последний вопрос — что будет, если я проиграю?

— Сам процесс, Блэк, сам процесс, — усмехнулся Дамиан. — Позорный проигрыш ничем не будет отличаться от отказа от моего великолепного предложения. А проигрыш красивый точно так же не будет отличаться от победы. Это как раз тот момент, когда сам процесс не менее значим, чем конечный результат.

14.

Крошечный кусок серого городского неба стиснут стенами домов. Небо — наверху, а я — на дне этого колодца. Я всё так же на дне.

Всё вокруг словно бы скрыто лёгкой дымкой утреннего тумана. Или не дымкой?.. Очертания предметов смазываются и дрожат. И нет, они ничем не скрыты — они просто нечёткие изначально.

Вокруг — не реальность, а словно оживший акварельный рисунок, на который художник пожалел краски.

И тихо. Так тихо не бывает в городах. Такая тишина требует пустоты, где потухнет малейшее эхо. Такая тишина требует пустого города — мёртвого города.

Лишь только словно метрономом скрипят цепями старые качели. На земле скользит тень, качели больше не кажутся пустыми — там мелькает смутный неуловимый образ. Как будто что-то замечаешь боковым зрением, но стоит только взглянуть прямо, и больше уже ничего не видишь.