Тропой лекаря-3. Дар целителя

Берег моря освещали факелы, воткнутые в песок.

На этом песке, специально залитом водой, для четкости, была нарисована большая пентаграмма. И в углах ее помещались люди.

Как — помещались?

На каждом углу пентаграммы было вкопано нечто вроде виселицы, к которым этих людей и привязали. Связанный человек был продет ногами в петлю так, что потяни за хитро пропущенную через блок веревку — и мигом его вздернет кверху ногами. Люди, разумеется, были в сознании, просто крепко увязаны и с кляпами — еще не хватало тут вопли слушать. Не за тем их сюда притащили, ох, не за тем.

Некромант деловито дорисовывал направляющие, вписывал в пентаграмму треугольник, который вершиной указывал на Алетар, рисовал на углах пентаграммы знаки.

Смерть, болезнь, повеление, крыса, воздух. Это — для пентаграммы.

Для треугольника — повеление, смерть и призыв.

Он с радостью переморил бы всю страну, но герцог Ришард дураком не был.

Алетар — да, там король, там его приближенные, это понятно, а всех-то зачем? Нет уж, подождите, дайте время. Какой дурак будет устраивать геноцид в стране, в которой собирается жить и править?

Наконец, все было готово, и господин Тимоз повернулся к герцогу.

— Пора.

— Что нам нужно делать?

— Встать с этой стороны от пентаграммы, чтобы не попасть под заклинание, — некромант ткнул пальцем, ухмыльнулся, — ну и молиться. Если умеете...

Ухмылка у него получилась отвратительной, но герцог Ришард и не подумал отворачиваться или возмущаться.

— Мы с вами полностью в расчете, господин Тимоз? Документы вашей семье передали еще вчера, вы в курсе.

Некромант кивнул.

Да, документы на небольшое поместье под Алетаром и крупная сумма денег. Его жене и детям хватит на безбедную жизнь, а он... раз уж так сложилась судьба, надо отработать. Жаль, что так получается, но некромантия — это не воздух и не вода, с этой силой он может не справиться. Когда она выходит из-под контроля...

Некромант не хотел, в один прекрасный день, проснувшись, найти рядом с собой зомби вместо жены и упырей вместо детей. Ему надо было уйти, и если можно это сделать, заодно заработав немного денег для родных, почему бы нет?

За будущее он не боялся.

Герцог не такой дурак, чтобы нарваться на посмертное проклятье некроманта. Его-то вряд ли кто снимет, кроме (ха-ха) короля Алетара.

— Мы в расчете. И помните — если решите обмануть меня или навредить моей семье, я вас и с того света достану, герцог.

Герцог верил. И кстати, не собирался как-то пакостить родным некроманта. Что ему то поместье, если в его распоряжении скоро окажется весь Раденор? Или не окажется. Но во втором случае ему тем более будет все равно.

— С этой стороны?

— Да.

Некромант встал в центр пентаграммы и махнул рукой. Герцог и его приближенные сгрудились за пентаграммой, чтобы даже случайно не задело.

— Начинаем!

Повинуясь жестам некроманта, специально отобранные для этого дела наемники, вздернули связанных людей вверх, так, что те повисли на веревках, кверху ногами. Замычали, завертелись, но некромант махнул рукой еще раз.

— Режьте!

По этой команде наемники закрепили веревки, каждый вздернул своего человека за волосы — и хладнокровно полоснул ножом по горлу.

Пять клинков блеснули в свете факелов, пять темных струй ударили в рисунок пентаграммы, окрасили песок в темный цвет, пробежали по канавкам, заполняя их...

Наемники тут же отскочили, и присоединились к стоящим за спиной некроманта, а тот уже поднял руки, глядя на Алетар.

— Вижу ветер! Взываю к ветру! Да принесет он с собой холод и боль, чуму и глад, злобу и мор... — мерный речитатив пронизывал воздух, словно клинок, и люди невольно ежились и вздрагивали. — И подует ветер северный, и принесет он с собой болезнь, и подует ветер восточный, и принесет он с собой боль, и подует ветер южный, и принесет он с собой страх, и подует ветер западный, и принесет он с собой — смерть! Я призываю смерть! Я призываю черную смерть выйти и следовать за голосом моим, за словом моим, за рукой моей, за духом моим! Кровь моя, сила моя, боль моя, власть моя...

В руке некроманта блеснул клинок. Мужчина хладнокровно вскрыл себе вену на левой, пока только на левой руке, и первые капли упали на песок, смешиваясь с кровью жертв.

И воздух медленно заколебался над вершиной треугольника, той, которая была обращена к Алетару.

Огненными факелами вспыхивают тела жертв. От них и пепла не останется.

Не так уж много сил было у господина Тимоза, но открыть ворота нечисти легко, ты ее поди, загони обратно!

Некромант медленно повторяет слова на непонятном языке, пятно уплотняется, расширяется, и становится видно, что все оно словно состоит из тысяч и тысяч насекомых. И все это марево волнуется, двигается, жужжит... пока они еще не проявились до конца, пока они находятся между здесь и там, но по коже у людей невольно пробегает мороз. Им кажется, что из тучи на них смотрят злые и холодные глаза неизвестного существа — и им страшно, очень страшно...

Спокоен лишь один некромант.

— Кровью своей я заклинаю, жизнью своей я закрепляю. Да падет черная смерть на головы человеческие, и не будет от нее спасения на земле и под землей, на воде и в воздухе... Слово мое, кровь моя, власть моя, жизнь моя!

И нож уверенно рассекает горло некроманта.

Господин Тимоз падает вперед, попадая ровно на вытянутый угол направляющих.

Кровь заливает пентаграмму, странным образом не выходя за прочерченные линии — и тело некроманта вспыхивает черным пламенем.

А рой становится ярким и отчетливым, окончательно определившись с миром. Он вылетает из пентаграммы, и направляется в сторону Алетара.

И словно кто-то взмахивает рукой, давая сигнал к окончанию спектакля. Спадает полотно страха, висящее над бухтой, люди переводят дыхание (и когда они успели его задержать?), передергивают плечами, словно стараясь сбросить нечто мокрое и холодное... получается плохо.

Герцог смотрит на пентаграмму.

Что с ней теперь делать? Забросать песком? Как-то не поинтересовался он этим вопросом у некроманта, нелепо же — герцог и уборка? Но если это все оставить, как есть...

Судьба не дожидается его решения.

Медленно осыпаются пеплом тела жертв, и на песке остаются только виселицы. Опадает черным прахом тело некроманта, а потом на месте пентаграммы принимается кружиться маленький смерч. Недаром некромант рисовал воздух, ох, недаром...

Не проходит и пяти минут, как о происшедшем напоминают только виселицы. И песок какой-то странный, рыхлый, влажный, но прилив еще успеет скрыть все следы. А если будет шторм — вообще великолепно.

— Сжечь тут все, — командует герцог.

Эту ночь он проведет на берегу моря. Только не здесь, конечно, неподалеку для него все приготовлено. Раскинут шатер, разожжен огонь...

Все же и у Ришарда есть свои пределы прочности.

Не стоило бы присутствовать при этом действии, но все люди — твари и негодяи! Как еще можно убедиться, что все сделано достойно и правильно?

Ах, как тяжело жить, когда некому довериться!

* * *

Его величество медленно спускался по ступеням.

Сердце Алетара.

Место средоточия сил короля-некроманта, место, в котором короли встречаюют смерть, и отдают свои силы. Место, в котором посторонние не появляются, а если и бывают они здесь, то назад уже не выходят....

Сегодня его величество Эрик шел туда не просто так. Он хотел узнать, что собираются сделать враги. Конечно, некромантия не дает предвидеть будущее, но можно призвать умерших и хорошенько их расспросить.

Он был уже на середине пути, когда...

Это напоминало порыв леденящего ветра, пронесшийся сквозь короля.

Сквозь стены, воздух, сквозь самое его сущность, сквозь то, что составляло естество мага. Король ощутил поток холодной смертоносной силы, понял, что она направлена на Алетар, и осознал, что идет гибель. Какая?

Не суть важно.

Проклятие, или болезнь, или...

Он быстро это увидит.

А вот противостоять...

Эрик выругался и опрометью бросился вниз по ступеням.

На том конце цепочки тоже был некромант. И видит небо, не слабее его величества. В эту минуту даже сильнее, потому что король никогда не вкладывал в свои заклинания все силы, до последнего, а неизвестный некромант отдавал себя.

Ему же не хватит...

Король размышлял и прикидывал, но когда он подошел к белому алтарю, было уже поздно. Неизвестный некромант завершил свое заклинание. И на том конце была его смерть.

Окончательная?

Нет, душа некроманта ускользнула. Отдавать свое посмертие для полного успеха заклинания некромант не захотел, оно и понятно. Есть вещи, ради которых ты пожертвуешь и жизнью, и смертью, и посмертием, отдашь все, и благодарить будешь, что взяли. Но это нечто, затрагивающее твое сердце и душу. Наниматель — это немножко не то. Вот некромант и схитрил, приберег для себя окольную тропку.

Это он, конечно, зря...

Его величество не знал, кто это, не знал ни имени, ни... да ничего не знал! И ничего у него не было. Ни крови, ни волос, ничего! Только след заклинания, по которому и собирался пройти его величество Эрик. След призыва, живой и активный, черной нитью протянувшийся во тьму забвения.

Это будет сложно?

Да. Но это единственный способ узнать, что произошло, в ближайшее время. А его величеству казалось, что время сейчас важно, как никогда.

Блеснули в темноте когти, один из живых клинков уверенно (далеко не в первый раз) вскрыл вену. Его величество положил руки на белый камень.

— Своей кровью, силой, властью...

Призвать душу господина Тимоза было не просто сложно — безумно тяжко. Словно Эрик тянул из воды матерущую акулу. А она еще и не идет, и сопротивляется, и сил у нее хватает, как и зубов, и ненависти. Но на этом конце удочки тоже был не трехлетний ребенок. Кровь полудемона может многое, и кровь короля, и его воля — тоже. А потому...

Воздух над алтарем заколебался, и в нем, словно в пустынном мареве, проявился силуэт мужчины. Эрик знал, что долго его не удержит, а потому не стал тратить время на выяснения кто, откуда и зачем. Вопросы были короткие и четкие.

— Кто тебя нанял?

По лицу мертвого некроманта пробежала гримаса, уродуя его окончательно, в мертвых глазах приливными волнами заплескалось безумие.

— Не-ет...

Эрик сжал руку в кулак, кровь потекла сильнее, а вокруг призрака скользнула, обвилась черная лента. Словно призрачная змея. Она зашипела, раскрыла пасть, и клыки, которые в ней блестели, были вовсе не игрушечными. Такие могли повредить и призраку.

Только вот душа безумца этого не боялась, она ничего не боялась...

Боль?

Пусть, все равно самое важное уже сделано!

Змея зашипела, выхватывая целый туманный клок из тела призрака — и тут его пробрало по-настоящему. Если слишком сильно повредить душу, она не уйдет на перерождение. И никоогда некромант не сможет вернуться к родным, никогда не встретит их вновь, просто исчезнет раз и навсегда...

И он дрогнул. Власть и воля Эрика оказалась сильнее.

— Герцог Ришард.

Почти хрипение, почти сип, на пределе воли.

— Где проводился обряд?

— К северу от Алетара, побережье...

Этого достаточно. И последний... самый важный.

— Что это за проклятье?

— Черная смерть!

Призрак зловеще расхохотался, а его величество обмяк у алтаря.

Черная смерть.

Оххх...

Интуиция не обманула короля, времени было не просто мало. Оно уже закончилось. Но разве это повод сдаваться?

Надо было встать. Идти, поднимать людей, надо было...

Надо — было. А вот сил на это не было. И эта проклятая лестница....

Эрик пообещал себе, что если останется жив, обязательно построит подъемник. И медленно поплелся, почти пополз по ступеням вверх. Если не начать подниматься, то и не поднимешься. Плохо ли, больно ли....

Это его Алетар. И ради своей страны он справится.

* * *

Это было словно удар плетью.

Как будто меня ожгли, что есть силы, выбив из легких воздух, а из глаз слезы, заставив захлебнуться болью и криком.

Я открыла глаза и вскинулась на кровати.

Никого.

Ничего.

И все же...

Словно нечто страшное смотрит на меня из темноты. Касается липким щупальцем... не выдержав, я выпустила наружу дар, позволила ему вспыхнуть теплым огоньком внутри меня... и разжались призрачные когти. Шарахнулись прочь, отступили, а я вылетела из комнаты.

Что бы это ни было, канцлер должен знать!

С Алонсо Моринаром мы столкнулись в коридоре, вцепились друг в друга.

— Вета!

— Дядя!

И вышло это совершенно естественно, словно и правда — дядя. А, темного крабом, какие тут — церемонии?

— Что случилось?

— Я тоже хотела спросить... магия?

— Да. Я плохой маг, но это... некромантия?

Я подумала пару минут, и невольно вздрогнула. Да, это была именно она.

Это чувство я испытывала, когда на моих глазах уходили люди. Именно это...

Смерть пришла в Алетар, и уходить не собиралась. Оглядывала город, примерялась к людям, встряхивала холодными пальцами... кто тут первый?

Но не последний, далеко не последний...

— Смерть. Не знаю... проклятие? — попыталась передать я свои ощущения.

— Надо ехать во дворец. Одевайся.

— Лон?

Линетт Моринар слушала нас, бледная, словно смерть, с широко открытыми глазами. Канцлер выругался, в два шага преодолел расстояние до жены и заключил ее в объятия.

— Нетта, милая, собери Лима. Срочно. Мы едем во дворец. Если кто-то и может что-то определить, то только его величество. Вета?

— Сейчас оденусь, — коротко ответила я.

И отправилась к себе в комнату.

Над Алетаром разливался тоскливый вой. Собаки плакали.

* * *

С криком ужаса проснулся королевский маг Ренар Дирот.

Словно от ведра воды, вылитой на голову, подскочил на кровати Рамон Моринар. И тут же принялся одеваться. Ему надо срочно было ехать во дворец. Поднимать гвардию, заехать по пути в городскую стражу, сказать, чтобы усилили караулы...

Герцог не знал, что именно произошло, но твердо был уверен, что это — не к добру. Как и всякий маг, он почувствовал выплеск силы, осознал, что это некромантия, а поскольку некромантов в Алетаре было считанное количество, и все они были преданы Короне....

Вывод?

Это некто посторонний. И вряд ли он решил пройти мимо и пожелать всем спокойной ночи. А раз так — на крыло!

По всему Алетару, люди, обладающие силой, замирали в кроватях, просыпались с криком, пугали близких и родных...

Смерть тяжелой пеленой нависла над городом и смотрела на свои будущие жертвы.

Скоро, очень скоро она соберет первую жатву.

* * *

Приближенный Фолкс не спал в эту ночь.

Он сидел у себя в комнате, попивал вино, закусывал его сладкими медовыми крендельками, и думал. И мысли его были печальны.

Мага жизни он нашел.

К сожалению, еще раньше этого мага нашел Моринар.

Палач, тварь такая, чтоб ты сдох, не родившись! Не могли тебя добить, негодяя? Чтоб твои потроха Темный сожрал и не подавился! Ненавижу!