История одного подземного государства.

— Я бабушка её немножко пивом угостил в честь победы. Совсем чуть-чуть.

— Это для тебя да твоих головорезов чуть-чуть, а для неё это может быть убойной дозой.

— Да ты что бабушка, она просто спит!

— Ну хорошо, если проснётся.

— Бабуль ты лучше надоумь, что мне с ней дальше то делать?

— Да на кой она тебе, отдай отцу обратно.

— Не ну так нельзя, он меня уважать перестанет, если я просто так ему дочку отдам, подумает ещё, что я его боюсь. Только хуже от этого будет.

— Потребуй выкуп.

— Да я тебе что гном-крохобор, чтоб пленных на золото менять!?

— Тогда оставь её как заложницу и потребуй ежегодных даров на её содержание.

— Вот это совет так совет, спасибо бабушка.

— Да всегда пожалуйсто, на тебе пирожок внучек. Чайку выпьешь?

Я сунул опасливо пирожок за пазуху.

— Нет бабуль спасибо, как-нибудь в другой раз, дела ждут.

— Стой, паршивец! А камушек красный мой, не потерял?

— Ах да! Чуть не забыл.

Бросив бабушке рубин вместе с золотой цепью, которая основательно мне натёрла шею, я аккуратно взяв роханку, потащил её к кузнецам. Отдав корону в починку, направился на поверхность. Где-то у выхода нагнал оборотня Васю. Тот топал ещё в облике человека и был рад компании. Увидеть даму он не мог, но сопение сонное услышал и спросил, что я несу.

— А ты угадай, — предложил я.

Вася протянул руки и начал щупать мою ношу, потом как то резко задышал прерывисто и вдруг тишину прорезал звук смачной пощёчины.

— Это что за скотина моё тело трогает?! — раздался недовольный возглас.

— Хозяин, зачем тебе женщина?

— Это не женщина, а заложница! Мы теперь с Роханом воевать перестанем, она как залог мира будет. Чую гоблин незнакомый по нашим горам топает. Сейчас эта скотина обернётся волком и я вас познакомлю.

Раздался голодный волчий вой и я вышел под лунный свет. Кругом была ночь. Вася скалил клыки на даму. Я посадил оборотня на цепь и дал под хвост, чтоб не пугал принцессу. Тот обиженно клацнул меня клыками за ногу и получил ещё пенделя.

— Ну ты и спать! Давай я тебя Соней буду звать, у нас не принято настоящими именами называть друг друга. А ты меня зови Большой.

— Договорились.

— Соня пойдём через мост Жирного тролля и как раз пересечёмся с этим наглым гоблином.

Сказано, сделано. Пошли через мост Жирного. Он между прочим самый большой и удобный среди всех мостов в наших горах.

— Привет Большой!

— Моё почтение хозяину моста! Держи пирожок Жирный!

И я ловко метнул опасный груз обжоре.

— Спасибо! — Жирный обрадовался и махом проглотил угощение, — а вы куда?

— Да по горам прогуляться, хочешь, пошли с нами.

— Как же я мост свой оставлю.

— Ну как хочешь. Куда он денется твой мост я вот прохожих, что-то не чую. Пойдём по дороге и если встретим кого, ты на мост вернёшься.

— Ладно, согласен.

Вчетвером мы двинулись дальше. В животе у Жирного забулькало и я на всякий случай старался быть между Жирным и Соней. Вдруг его порвёт с бабушкиного пирожка. Жирный понял происходящее в животе по своему и проглотил парочку камней. Это не укрылось от внимания Сони и она спросила:

— У вас столько камня, зачем вы вчера всех наших коней съели?

— Ну и глупая ты Сонь.

— Почему?

— Ты видела когда-нибудь, как курица камешки клюёт?

— Видела.

— И что, по твоему курицы питаются одними камнями?

— Нет они ими зёрнышки перетирает у себя в желудке.

— А мы перетираем камнями свою еду, потому их и глотаем для облегчения пищеварения. Тебе же вчера целое блюда их поставили.

— А я думала зачем эти камни на столе. Интересные вы существа.

— Ну да не без того, — с гордостью выдал я.

Живот Жирного продолжал издавать бурлящие звуки. Вася жался ко мне и поскуливал. Жирный стоически переносил мятеж внутренностей, но даже ему видно это надоело и он бухнул по бунтующему животу кулачищем как в барабан. Эхо удара понеслось эхом по ущельям.

— Что-то с твоего пирожка Большой у меня изжога началась.

И тут он неожиданно как пыхнул пламенем метра на три. Я заморгал от неожиданности, Вася забился между моих ног и тоскливо заскулил, у Сони от удивления просто челюсть отпала.

— Интересно из чего бабушка начинку делает для пирожков? Надо списать рецептик, думаю при штурме крепостей этот состав нам будет как нельзя кстати.

— Не ты это видел!? Видел!? — радовался Жирный, — как я отрыгнул огнём!

— Да Жирный это было круто!

— Блин с вами троллями не соскучишься, а ещё можешь?

Жирный надулся, забулькал животом, пламя вновь полыхнуло вверх.

— Вау! Да ты теперь огнедышащий! Был Жирный, а стал Вулкан!

— А ещё, — просила Соня с горящими глазёнками.

— Да легко! Поберегись!

Жирный дал струю пламени и резко провернулся вокруг себя. Над нами взбухло оранжевым пламенем огненное кольцо и погасло.

— Ну ты ваще ваще!

— Супер!

Мы теперь шли и заказывали огнедышащему Жирному разные огненные фокусы. Он выдувал огненные шарики, причём из красного синего и жёлтого пламени, затем Соня придумала выдуть огонь веером, как хвост у павлина. Хвостом этим Жирный чуть не подпалил Васю. Тот понял, что рядом с нами опасно как никогда и рванул вперёд. Я спустил его с цепи, пусть побегает на свободе. Пока мы так веселились и хохотали втроём, мне не давал покоя далёкий звук. Потому-что звук этот был мне знаком. Такой еле слышимый цокот. Когда Жирный пытался сделать огненную петлю вокруг придорожной каменюки, я вдруг вспомнил этот звук. Это же подкованный гоблин! А я как назло спустил Васю.

— Вася фу! — заорал я и бросился вдогонку.

Соня и Жирный непонимающе переглянулись и не спеша потопали, развлекаясь огнём, за мной следом. Пока я бежал и орал цокот подков прекратился. Ну всё капец гоблину, ща его оборотень прикопает и потом ни за что не скажет где. А ведь чуяло моё сердце, не просто так он у нас появился.

За поворотом дороги я увидел оборотня. Тот сидел на задних лапах, опираясь на передние и долбил по дороге хвостом от обиды. Жадность Васю подвела. Он не стал жевать гоблина, а разом его проглотил и тот застрял. Волчара давился и пытался проглотить добычу, а добыча всячески этому препятствовала.

— А ну дай сюда. Фу, ты безмозглая скотина! — схватив за высовывающуюся из волчьей пасти ногу с прибитой подковой и потянул гоблина из утробы.

Оборотень отдавать добычу не хотел и тянул её зубами на себя. Гоблин выходил медленно. И когда осталось совсем маленько вытащить, Соня и Жирный добрели до поворота и уставились на меня.

— Что стоите, помогайте, а то сожрёт ведь эту пакость.

Пакость наконец плюхнулась на дорожный камень и Вася запрыгал рядом, клацая зубами. Гоблин был с ног до головы обслюнявлен, ещё и в какой-то гадости.

— Надо бы его отмыть, — предложил Жирный.

Мы быстро спустились к осушаемому болоту и я бултыхнул гоблина в воду и хорошенько там прополоскал. Когда я выдернул его из воды гоблин вопил на всю округу:

— Утопленники! Там утопленники!

— А ты хотел на дне встретить доброго волшебника шутник, ответил я ему.

Я и Жирный легли на мягкие болотные кочки. Соня уселась на пенёк, а недовольный оборотень умчался, оставив нас.

— Жрать хочешь иноходец?

— Да господин тролль.

— Ну тогда придётся тебе ещё раз поплавать дружок.

Схватив его за ноги, я воткнул его в болотину поглубже и сам сунул в воду голову. Как только зелёные пучеглазые друзья схватили барахтающегося гоблина, я рванул его на поверхность. Зелёные шлёпнулись на траву и я указав на них пальцем, приказал Жирному:

— Жарь!

Тот пыхнул, и вскоре жаркое по-болотному было готовёхонько. Гоблин набросился на жарево и начал есть обжигаясь.

— Ты давай рассказывай, какие новости принёс.

Мы снова с Жирным растянулись на мягких кочках, а Соня с отвращением смотрела как гоблин хрупал жареную ляжку болотного жителя.

— Плохие для вас новости господин тролль. Я только из-за доброты вашей несказанной пришёл, чтобы предупредить вас.

— Да ладно тебе врать то, говори, чего хочешь?

— Мне много и не нужно, лишь бы вдоволь наесться, да до старости в пещерах дожить.

— Ко мне в подданные значит метишь. Послушаем, так ли ценна твоя информация гоблин.

— Всё просто. К тебе отовсюду бегут гоблины, и ты их привечаешь. Молва идёт, что житуха у них хорошая, сытная. Другие гоблины им позавидовали и объединились в орду. Придет орда и всех убьёт и съест как в стародавние времена первой и второй войны гоблинов. Пусто в горах станет.

— Ты кем в орде устроился?

— Да так на побегушках я как всегда, кто ж заслуженного инвалида уважает.

— Я тебя инвалид уважаю и даже очень. Давай ка ты обратно топай. Вон видишь ту далёкую гору?

— Да господин тролль. На её макушке есть сигнальная башня Гондора. Ну не башня, так куча хвороста пропитанного горючей смесью. Твоя боевая задача как двинется орда, поджечь костёр и этим дать нам знак.

— Я пока на эту кручу заберусь вас всех уже кости обгложут. Я вам по другому знак дам. У гоблинов есть боевые барабаны. Я как посыльный принесу им приказ от главного гоблина бить в барабаны и вы услышите их вовремя.

— Ну ладно шут с ним с костром, пусть будут барабаны. Вообще не представляю как можно было на такие кручи столько дров и людей израсходовать. А ведь каждый поджигающий ещё и жрать что-то должен. Богатое всё-таки это королевство Гондор.

— И глупое! — добавил Жирный и выпустил огненный шар.

— Почему это глупое? — взвилась с болотной кочки Соня.

— А тебе то что, до Гондора? — спросил Жирный.

— У меня жених оттуда.

— А-а-а... Ну бывают наверно и исключения из правил, — миролюбиво протянул Жирный, живот его прекращал бурлить, видать действие пирожка было временное.

— Светает, давайте проводим гоблина до края болот, а то как бы его наш мохнатый четверолапый друг не слопал повторно.

Вдали раздался вопль, а затем довольный вой Васи.

— Сдаётся, подкованный ты наш, за тобой следили. Ты всегда хвост то вперёд пропускай, глядишь и Вася сытый и ты неперевареный.

Глава 10

Третья гоблинская война разразилась для всех так же внезапно, как и первые две, ну или почти для всех. Мы начали подготовку к этой войне загодя, учтя опыт предыдущих двух войн. Так как в темноте тролли не спят вообще, подготовка шла круглосуточно. Как назло перед этой войной надавали по сопатке всем соседям, и в результате ни с кем в союз вступить, просто не успевали. Даже наёмников за деньги нанять было уже поздно.

Воевать с ордой на открытом пространстве не имея мобильной ударной конницы самоубийство. Орда рано или поздно обтечёт фланги и окружит войска противника, а затем уже навалится всей массой и элементарно задавит и засыплет стрелами, дротиками, камнями. Благодаря кузнецам, теперь войско моё было лучше вооружено и экипировано, чем любой гоблин в орде, но по сравнению с численностью орды, которая просто зашкаливала, мои возможности были куда как скромнее. Отсюда и была рождена тактика, которой нам пришлось придерживаться в третьей гоблинской войне. Всё и вся были эвакуированы загодя в подземелья. Все малые ходы и лишние галереи были завалены и замурованы. Для прохода гоблинов были оставлены строго ограниченные тоннели и проходы, как правило узкие и кончающиеся пещерами в которых как раз и предполагалось драться. Смысл всех приготовлений сводился к одному, заставить орду разделиться и нападать разрозненно и строго ограниченными силами. Со своей же стороны мы тщательно готовили несколько рубежей обороны. Войны должны были сменяться, и на смену одному сражающемуся отряду у меня было два свежих и отдохнувших. Из опыта прошлых войн мы прекрасно знали, что гоблины будут биться, не давая отдыха, изматывая противника, бросая в бой всё новые свежие резервы. Вот для этого то и должны были быть резервы и у нас. Плюс резервы были нужны для контратак, которые планировалось проводить для восстановления прорванной линии обороны. Все отряды были смешанного типа и включали в себя троллей и наших гоблинов. Нашим гоблинам основательно промыли мозги. "Сытый голодному не товарищ" — именно на эту поговорку я и надеялся. Как-никак гоблины, которые были у нас, жили в сытости и безопасности. А сейчас их ещё и вооружили солидно, да ещё и троллями усилили.

Если они восстанут и перебьют троллей, их ждёт впереди голод и сражения за еду. А если останутся с нами и победят, их ждёт сытая и стабильная жизнь. Перед заградительными отрядами гномы и гоблины понаделали ловушек и капканов. Чтобы скрыть последние некоторые тоннели пришлось частично затопить. Вообще были наполнены резервуары и некоторые пещеры и тоннели приготовлены для полного затопления. Были приготовлены и другие неприятные сюрпризы, например, в виде кольев выскакивающих из стен, или каменных блоков, опускающихся сверху. Все трудились полные сутки и наконец, дозорный принёс весть: "Барабаны бьют!". Первые заградительные отряды выдвинулись к шестидесяти четырём тоннелям, именно столько мы оставили для наступающей орды. Остальные тоннели вели в тупики или выходили на поверхность. Естественно наступающие гоблины об этом не знали. Последние дозорные ушли при приближении врага, показав, где входы в подземелье. В каждом заградительном отряде было несколько гоблинов посыльных, которые должны были постоянно поддерживать связь со мной. Я переместился из своего тронного зала, примерно в ту точку, которая находилась на равном расстоянии от всех тоннелей. Пещера эта была неудобной. Она была вытянута и изогнута вдоль русла подземного ручейка. В пещере находился мой оперативный резерв в два отряда, так сказать силы экстренного реагирования. Они сидели в доспехах, привалившись спинами к стенам и вытянув ноги к воде. Я слышал их дыхание и чувствовал запах, исходивший от них. Соню отправили вниз, вместе со всеми. С ней находился Вася в человеческом обличии. В пещере бабушки был организован госпиталь. Из всех троллей этой войне только бабушка обрадовалась, у неё столько снадобий скопилось за эти годы, а теперь вдруг появилась возможность испытать их на беззащитных раненых. Старушка варила в своём котле зловонное варево постоянно. Там что-то бурлило и иногда взрывалось.

Сражение закипело, своим острым слухом я услышал, как наверху зазвенело оружие, и раздались боевые крики гоблинов и троллей. Навострили уши и другие. По-прежнему резерв отдыхал перед битвой и занимался в основном оружием. Гоблины и тролли точили клинки и лезвия боевых топоров, кто-то успевал есть. Один тролль искал в ручье подходящие камешки для пищеварения. Парочка гоблинов кидала кости и на ощупь определяла выпавшее число. Время тянулось, судя по шуму, битва наверху не прекращалась ни на миг. Наконец послышались шаркающие шаги и показался первый раненый гоблин. Из плеча у него торчал обломок стрелы, а шея была поранены чем-то колющим, скорее всего копьём. Он попил воды из ручейка, я приказал ему подойти и рассказать, что происходит.

— Король, вначале ничего не было вообще, они напоролись на ловушки и капканы, судя по крикам, гномы перестарались с пружинами, и ноги перерубало капканами вместе с костями. Поняв, что понизу идти опасно, воины орды пошли по потолку. Тут из потолка стали выскакивать колья и нанизывать атакующих. Им бы пустить потихонечку вперед нескольких гоблинов, чтобы копьями потыкать в капканы, те бы и сработали. Но это противоречило стратегии орды, они перли и пёрли не переставая, и устилали коридоры трупами, там, где можно было обойтись без жертв. Ослабленные и разрозненные они из узких тоннелей выходили к раширению в пещеры и тут-то их встречали заградительные отряды, и на каждого выходящего из тоннеля гоблина приходилось несколько троллей и гоблинов, закованных с ног до головы в добротные доспехи. Ухали боевые дубины или другое неприятное рубящее, режущее, дробящее. Те счастливчики, что умудрились уцелеть от ударов троллей, находили тёплый приём у гоблинов, ощетинившихся копьями и другим оружием на длинных рукоятях. Они пока работали на добивании прорвавшихся. В тесной рукопашной у атакующих больше шансов, а вот грудью да на копья шансы устремлялись резко к нулю. Надо было перемолоть в фарш, всё мясо, ринувшееся в глубину тоннелей.