Вопреки приказу

Вместо атаки на орбитальный терминал (к слову, импровизированная крепость располагалась как раз над районом с мощными и отлично замаскированными батареями наземного базирования, так что прорыв обороны ничего бы не дал — десант расчехвостили бы еще на орбите) они продемонстрировали незаурядное мастерство маневрирования крупными силами. Подорвали этот несчастный грузовик над самой мощной из крепостей, той, на которую никто и не ждал нападения, и тут же бросили на добивание легкие силы. Сейчас вокруг крепости уже вились истребители, а на подходе были эсминцы, фрегаты, корветы... Ну и та группа кораблей, которую развернули против крепости изначально, тоже не собиралась оставаться в стороне. Впрочем, лишившейся защитного поля, большей части артиллерии и практически всех систем наведения хватит и истребителей.

Однако, как оказалось, на сегодня это были далеко не все сюрпризы. Пока истребители выбивали орудийные башни, что, к слову, обошлось им недешево, потому что артиллеристы частично успели восстановить контроль над зенитными системами, корабли атакующего отряда и не думали разворачиваться в "стену". Вместо артиллерийского удара, вполне способного выбить крепость из боя, они стремительным броском сократили дистанцию, и... взяли крепость на абордаж. А вот этого никто не ожидал.

Вообще, абордажи в космосе — дело не то чтобы частое, однако и по разряду невозможного не проходящее. Вот только захватывают таким образом, как правило, транспортные корабли, причем уже обездвиженные. Без двигателей, а то и реактора, уже не поманеврируешь, вертящийся же, как уж на сковородке, и плюющийся во все стороны огнем боевой корабль проще расстрелять, чем захватить. Именно поэтому орбитальные крепости хоть и строились с оглядкой на возможный захват, но никогда не имели в приоритете противодействие штурмовым группам. Согласно царящей в Конфедерации военной теории, основную роль в отражении десанта играли густо натыканные зенитные орудия. Теория вполне подтверждалась практикой. До сегодняшнего дня.

Кто бы ни вел корабли нигерийцев, его план был достоин восхищения, а сам он — виселицы на главной площади столицы. Посадить десант на быстрые, маневренные корабли, состыковаться с крепостью, пробить бреши в ее броне — и вперед! Никто ахнуть не успел, а сражение уже кипело в коридорах, а главное, широком и мало приспособленном для обороны центральном стволе.

Немногочисленную противодесантную группу, ранее занятую, в основном, на хозработах, абордажники просто смяли. Однако "крутые парни" в хороших боевых доспехах, минимум на три поколения превосходящих все, чем располагали штурмующие, сделали невозможное — выиграли несколько минут. Те самые золотые минуты, которые потребовались коменданту, чтобы из имеющихся под рукой людей, от связистов до поваров, организовать вторую линию обороны. На их стороне были хорошее знание планировки станции и более мощное вооружение, у противника лучшая подготовка и дикая, первобытная ярость. А еще, здесь не играл такой роли численный перевес — экипаж крепости составлял около двух тысяч человек, нигерийцев было заметно больше, и к ним постоянно шли подкрепления, но каждое помещение давалось им большой кровью. Штурм, так стремительно развивавшийся первоначально, резко замедлился, грозя вообще захлебнуться.

Пока в коридорах станции хрипели раненые и лилась кровь, те, кто не участвовал в свалке, продолжали делать свое дело. Техники на соплях, торопливо восстанавливали энергоснабжение и системы управления, артиллеристы заново осваивались у орудий главного калибра, над которыми удалось сохранить контроль. А потом станция показала всем свою огромную, но скрытую до этого мощь...

Полыхнул огнем из вырванных страшным внутренним взрывом люков неосторожно приблизившийся линкор. Корабль явно шел, чтобы выбросить очередную волну абордажников, и снял защитное поле. На этом его и подловили, и огромный звездолет буквально разорвало на части.

Три эсминца охранения пережили флагман буквально на секунды — их разнесли в клочья с особым цинизмом, а зенитки аккуратно расстреляли успевшие отделиться спасательные капсулы. Увы, на этом успехи артиллеристов крепости и закончились. Подоспевшие корабли противника расстреляли орудийные башни в упор, не дав сделать второго залпа. А потом высадили подкрепление, и с этого момента оборона крепости превратилась в агонию.

Петров сидел в своем кресле — старом, потертом, удобном... Индикаторы по-прежнему мерцали, хотя и не так интенсивно. Да, свою порцию излучения он хлебнул на несколько лет вперед. Хорошо еще, детей успел завести, а то в ближайшее время о них даже думать не стоит. А может, и вообще не стоит... Черт, какая глупость лезет в голову!

Генерал хорошо понимал, что битва за крепость проиграна. К нему сюда шел непрерывный поток информации, и он уже отдал приказ эвакуироваться по способности. По самым оптимистичным подсчетам, на тот момент уцелело не более четверти личного состава, до спасательных капсул доберутся и вовсе единицы. Все кончено.

По коридорам станции текла кровь. В буквальном смысле текла, метафорами здесь и не пахло. Ею были забрызганы стены и потолок, на полу, благо генератор искусственной гравитации еще работал, стояли лужи. Петров некстати вспомнил похвальбу одного из своих сослуживцев, ни разу, к слову, не воевавшего. Как он там говорил? Дайте мне литр перекиси водорода, и я вам любое кровавое месиво превращу в пенную вечеринку? Дебил!

По тяжелой бронированной двери рубки чем-то с чувством врезали. Раз, другой... Потом появилась крохотная красная точка, от которой за несколько метров потянуло теплом. Точка разрасталась, ширилась, смещалась, оставляя за собой полосу оплавленного металла. Лазерный резак действовал неспешно.

Наверное, дверь проще было бы подорвать, но нигерийцам центр управления нужен был в целости. Им вообще нужна была эта крепость, и желательно, в состоянии, когда ее можно еще быстро восстановить. Все правильно, они явно собрались закрепиться на планете надолго, а для этого кровь из носу требовался узел орбитальной обороны. Вот только не учли они особенностей национального менталитета. В ситуации, когда большинство жителей Конфедерации решили бы сохранить жизнь, пускай и ценой позора, на Урале предпочитали драться до конца.

Когда вырезанный неистовым огнем кусок металла рухнул, открывая врагам доступ в рубку, они увидели перед собой уже немолодого, смертельно уставшего человека в новеньком, с иголочки, парадном генеральском мундире. Человек этот поднял руку с пистолетом, и бронебойной пулей прострелил вместе со шлемом кучерявую черномазую башку первому из штурмовиков, рискнувшему войти. В ответ ударили автоматы, тело генерала Петрова конвульсивно задергалось и обмякло под ударами пуль. Левая рука соскользнула с подлокотника и разжалась, и по полу запрыгала маленькая черная коробочка с единственной кнопкой. Смерть для всех, пускай они этого даже не понимали.

Принцип "мертвой руки" известен давно. Сигнал идет не когда на кнопку нажимают, а когда ее отпускают. Именно так сейчас и произошло. Выпавший из ослабевшей руки пульт подал один-единственный в своей короткой жизни сигнал, и... ничего не произошло. Так, во всяком случае, казалось. На самом же деле в недрах станции начали медленно извлекаться из активной зоны стержни-поглотители единственного действующего реактора. Его мощность нарастала медленно — ядерные реакторы мгновенно не взрываются. Однако и остановить процесс, вернуть контроль над взбесившейся машиной было уже невозможно. Чудовищной силы взрыв разнес на куски и саму крепость, и пришвартованные к ней корабли. Погибший генерал сполна отомстил врагу, уйдя если не победителем, то, во всяком случае, непобежденным.

В небе над планетой родилось и полыхало несколько секунд новое солнце. Оно полыхало ярко-оранжевыми протуберанцами, и было хорошо видно даже при свете дня. Но людям некогда было любоваться страшным и прекрасным зрелищем. Битва за Урал продолжалась.

Планета Урал. Еще через два часа

Корабли входили в атмосферу с жутким ревом, от которого закладывало уши и у тех, кто был внутри, и у тех, кто сейчас зарывался в землю, готовясь встретить непрошенных гостей там, внизу. Начиналась высадка десанта, и нигерийцы явно намеревались взяться за дело всерьез.

Честно говоря, эффект внезапности они уже потеряли. Упустили момент — и транспорты долго подтягивали, и сквозь облако разномастных обломков, образовавшихся на месте взорвавшейся крепости, идти не рискнули, огибая его по широкой дуге. Не потому, что боялись столкновения с какой-нибудь гнутой железякой — защитные поля отклонят и не такое. Просто из-за обилия металла и пластика вкупе с запредельной ионизацией многие системы слежения на старых (да и на новых, чего уж там) кораблях слепли и глохли. Рисковать получить ракету с необнаруженной вовремя орбитальной платформы или нарваться на мину никто не жаждал, да и истребителям соваться в эту кашу было смерти подобно. Так что как минимум темп наступления противнику погибшая крепость сбила.

Но планета молчала. Корабли шли в стратосфере, настороженно поводя стволами орудий, но пока что снизу не было произведено ни единого выстрела. И тогда десантные корабли разделились.

Часть из них двинулась в направлении полярного материка. Там, под толщей льда, располагался главный энергетический узел планеты, десятки мощных электростанций, обеспечивающих потребности всей планеты. Очень предсказуемое действие, поскольку если на планете имеется подобный центр, его надо захватывать в первую очередь.

Вторая группа направилась к столице, Новой Москве. Тоже предсказуемо, хотя и весьма спорно тактически. Захват столицы может решить многое, если не все, однако велик риск завязнуть в уличных боях. Впрочем, остается возможность просто разбомбить город к чертовой матери. Остальные корабли небольшими группами направились к второстепенным целям.

Откровенно говоря, самым лакомым куском, теоретически, являлись не столица с энергоцентром, а штаб обороны планеты. Вот только противник банально не знал, где он находится. Иначе бы, конечно, даже не десант высадили, а просто долбанули с орбиты чем-нибудь помощнее. Уничтоженный штаб грозит развалом всей системы обороны, это тоже азбука. Но Устинов был предусмотрителен, так что пришлось нигерийцам довольствоваться теми целями, которые нельзя было спрятать.

Однако последнее обстоятельство отнюдь не означало, что они беззащитны. Столицу окружало три пояса ракетных батарей, и возглавляющий штурмовую группу эсминец разом превратился в облако радиоактивного пепла. Эффективность силовых полей в атмосфере резко снижалась, большая часть их мощности уходила на прикрытие аэродинамически несовершенных кораблей от потоков воздуха, и потому от залпа в упор идущий на скорости в восемь махов звездолет оградить было крайне сложно.

Потеряв в течение минуты пять кораблей, эсминец, корвет и три транспорта, рухнувшие в лес и вызвавшие сильнейший пожар, нигерийцы сменили тактику. Очевидно, им очень хотелось не уничтожить, а именно захватить столицу, поэтому транспорты с десантом опустились на землю почти в сотне километров от цели. До города они дойти были вполне способны, вот только затянется это на достаточно продолжительное время, не столько из-за сложности марша, сколь по причине длительности выгрузки тяжелого вооружения. Словом, процесс захвата столицы растянулся на неопределенный срок, за который грамотный командир способен сделать многое.

Не лучше дело обстояло и у новоявленных полярников. Главный энергетический центр планеты охранялся едва ли не надежнее столицы, благо, по сравнению с мегаполисом, был намного компактнее. После того, как сразу два корабля рухнули, пробив своими корпусами толщу ледника и отколов несколько айсбергов, еще один упал в океан, глубина которого достигала здесь трех километров, а несколько получили серьезные повреждения, враг отвернул и, как и под столицей, начал высадку в стороне от цели. То же происходило и в других местах, и первый этап высадки десанта можно было считать провалившимся. Кто бы ни планировал эту операцию, незнание мест дислокации средств ПКО* сыграло с ним злую шутку.

*Противокосмическая оборона.

А на орбите между тем продолжалось эпическое сражение. Оправившись от шока первых минут, уральцы принялись действовать аккуратно и четко. Крепости, ведя бой с наседающими на них группами нигерийских кораблей, начали менять орбиты, перераспределяясь таким образом, чтобы закрыть дыру в обороне, не оставляя мертвых зон. Это у них кое-как получилось, что позволило блокировать переброску подкреплений десанту, однако держались крепости с трудом. Вначале их поддерживали собственные корабли, но их практически выбили в течение получаса. А главное, противник, осуществляя ротацию кораблей, отводя поврежденные и заменяя их свежими силами, мог давить непрерывно, тогда как гарнизоны крепостей уже едва держались на ногах.

Вдобавок, начали выявляться слабые места техники. На крепости "Валдай" из-за интенсивной стрельбы перегрелся и вышел из строя главный процессор системы управления огнем. Контроль над орудиями почти мгновенно перехватили резервные компьютеры, но их мощность оказалась явно недостаточной, и эффективность заградительного огня резко упала. Крепость-терминал "Кенигсберг" потеряла до трети орудий из-за проблем с энерговодами — техники почти сразу выяснили, что имел место заводской брак. Подрядчик наварил свою копейку, используя более дешевые сплавы, а сейчас из-за этого гибли люди. И, главное, быстрая замена энерговодов, срок службы которых обычно исчислялся десятилетиями, конструктивно не предусматривалась. Не менее серьезные проблемы всплывали и на других крепостях. И все же они пока держались.

Совсем хреново стало, когда противник, явно неудовлетворенный темпами наступления, для повышения эффективности огня начал выводить на ближнюю дистанцию свои тяжелые корабли. Вот тут и выяснилось, что в рукаве нигерийцев имеется очередной сюрприз. Как оказалось, свои старые линкоры, пришедшие с третьей эскадрой, они переоборудовали в мониторы. В космическом бою ценность таких кораблей стремилась к нулю, зато при штурме планет их малочисленная, но очень мощная артиллерия и тяжелые силовые щиты оказались серьезным козырем. Вот теперь крепостям пришлось по-настоящему туго, а каждый промах врага, достигший атмосферы планеты, вызывал в ней яркие вспышки, затмевавшие полнеба и окатывающие поверхность потоками излучения. Ущерб экологии обещал быть жутким, но думать обо всем этом будут потом. Сейчас главное было удержать позиции.

Что обороне приходит конец, стало ясно, когда с орбиты сошел "Новороссийск". Старый терминал, наскоро переделанный в крепость, не смог долго сопротивляться сосредоточенному обстрелу противника. Силовое поле честно держало удары, и даже превзошло расчеты инженеров. Процентов на десять, не меньше — незадокументированный запас мощности от производителя. Но когда оно все же сдалось, конец практически небронированной орбитальной станции пришел очень быстро. Превратившись в парящее решето, с заглушенными реакторами и разбитыми двигателями, она вошла в атмосферу, а на поверхность Урала падала уже в виде отдельных обломков. Немного утешало то, что большая часть гарнизона успела спастись, выбросившись в капсулах, но это были уже частности, никак не влияющие на расклады.