Level Up 3. Испытание

Меня разбирает истерический смех. Я закашливаюсь кровью, булькая пузырями, когда мне в сердце, добивая, втыкается острие копья Картера.

Мир гаснет.

Ты умер, испытуемый.

Осталось жизней: 1.

До возрождения: 3... 2... 1...

Глава 7. Последняя жизнь

Surprise, motherfucker!

'Декстер'

В этот раз посмертная боль была острее и ярче, если так можно сказать о боли. Странная штука — висишь во вселенском ничто в ожидании долгих секунд до возрождения, и, казалось бы, куда поступать сигналам от нервных окончаний, если нет тела, а, значит, и мозга? Такое ощущение, что от тебя остается лишь сознание, зафиксировавшее слепок разума в момент смерти. Может быть, отсюда вся эта боль после смерти?

Моя последняя жизнь начинается у такого же белого камня, активировав который, я захватил свой первый гексагон. Недолго он был моим — всего-то одну ночь. Судя по отсутствию каких-либо строений и знакомого оврага в зоне видимости, возродился я в нейтральном шестиугольнике. Думаю, это самый восточный из тех, что окружают мой бывший 'родной', ведь остальные захвачены Картером.

Картер... Вспоминаю его слова о том, что в случае вылета я вернусь в тот же день, когда получил интерфейс, потеряв все достигнутое. Это ему расширенный свод правил сообщил? Возможно. Осознав риски, думаю, что, может, и стоило согласиться на его предложение, и тогда у меня оставался шанс сохранить все, чего добился. Это было бы рационально.

Но я не смог себя пересилить! Было в его поведении и характере что-то гнилое, неприятное, то, что на подсознательном уровне вызывало омерзение. Да и, признаюсь, надежда на превосходство в количестве военных юнитов тоже имела место быть. Все-таки пятнадцать мобов против четырех картеровских — расклад был в мою пользу. Кто ж знал, что войска у него усиленные.

Впрочем, о чем это я? Шанс у меня еще есть, хоть и мизерный. Снова голый, без оружия, без одежды, и, что обиднее всего, без моих динозавриков. Милые они... были.

Осматриваю себя и разочарованно матерюсь. Я снова в тех же самых рваных джинсах, в которых прибыл на Испытание. По всей видимости, возрождаемся мы в той же конфигурации, в какой впервые попали сюда. В этом смысле мне стоило сохранить хотя бы кроссовки, не раскидываясь ими в том лабиринте с кислотным студнем, так как больше всего бесит отсутствие обуви: мои подошвы городского жителя и ходьба босиком несовместимы.

Все, что было при мне, утеряно — осталось лутом для Картера. И если единиц ресурсов сущности у меня и так не было, то за полноценную экипировку и силовой кастет обидно до слез.

Рядом призывно вибрируют в воздухе три шарика — два красных системных и один золотой. Неужто достижение?

Первыми открываю системные сообщения:

Внимание, испытуемый! У тебя осталась последняя жизнь!

Потеряв и её, ты лишишься всего, чего добился, и вернешься в день, когда был отобран, как кандидат. Твоя память о жизни с интерфейсом будет стерта, а сам интерфейс — деинсталлирован.

Внимание, испытуемый! Ты потерял свой гексагон!

До развоплощения: сутки по времяисчислению Пибеллау.

На краю поля зрения появляется таймер с обратным отсчетом — без пары минут тринадцать локальных часов. Лоб покрывается испариной — цифры ведут не просто абстрактный игровой отсчет, а показывают мне оставшееся время с надеждой на лучшую жизнь там, на Земле. Резко вскакиваю на ноги, чтобы бежать фармить ресы на активацию командного центра, чертыхнувшись, вспоминаю про золотой шарик и 'лопаю' его. Построчно выводится текст, дублируемый голосом в голове:

Испытуемый! Достижение 'Первый! Идущий на смерть' открыто!

Ты — первый в этой волне, оставшийся с последней жизнью.

Твое невезение войдет в учебники, и ради восстановления баланса ты получаешь...

Внимание! Изменение награды за достижение!

Пересчет голосов произведен. 66% созерцателей проголосовали за награждение новой способностью.

Твоя награда: талант 'Слияние'.

Талант дает возможность генерации одного мощного военного юнита вместо нескольких слабых. Необходим активированный командный центр и модуль военных юнитов второго уровня!

Больше огня под ногами твоих врагов, испытуемый!

Несколько минут пытаюсь осознать прочитанное. 'Созерцатели'? Зрители? Это какое-то галактическое реалити-шоу? Или это некий арбитраж, принимающий решения по наградам за достижения и луту? Это все-таки не компьютерная игра, и, вполне возможно, модераторы и судьи Испытания подкидывают участникам что-то действительно необходимое. Я вспоминаю, как Крекень выкинул мне 'Силовой кастет ярости' в виде перчатки — отличное оружие для боксера, разве нет? А копье Картера? Не удивлюсь, если в той жизни его любимым орудием боя был бильярдный кий.

С талантом разберусь потом, если... то есть, когда захвачу гексагон и построю модуль военных юнитов. Идея понятна, с реализацией решу по ходу. Сейчас актуальнее быстрый фарм ста единиц на новый командный центр.

Этот гексагон находится в лесу. По крайней мере, большая его часть. Не знаю, куда денутся деревья, когда вырастет база, но сейчас это очень кстати. С полчаса у меня уходит, чтобы найти ветку, которую мне по силам отломать, и на ее зачистку от веточек и листьев. Структура местной древесины отличается от земной, а запах какой-то... резиновый, что ли.

В тот момент, когда я признаю, что полученная корявая дубинка может служить орудием смерти в моих руках, она мерцает, по ней пробегает энергетическая призрачная волна (приходит знание, что это был перерасчет показателей) и система идентифицирует:

Корявая шипастая дубина последнего шанса

Создатель: Фил.

Урон: 4-8.

+15% к шансу оглушения.

В этой реальности заявленный урон оружия ближнего боя просто прибавляется к урону без оружия. Шесть единиц среднего урона дубинки — не бог весть что, но в моей ситуации и это плюс. С этим я и начинаю набивать ресурсы сущности.

Мобы здесь точно масштабируемые, потому что никого выше четвертого уровня я не встречаю. По земле стайками носятся ежики-осьминоги кирпи, прячась за стволами неземных деревьев, поплевывают жгучим ядом мелкие крекники — слепни с длинным хоботком, изредка попадаются свистаки — хомячки-переростки мне по пояс.

Конвейерного фарма не получается, мне приходится выманивать их по одному-два и при каждом бое терпеть боль. Она становится привычной, как привычной становится и то, что боль быстро проходит, а раны скоро заживают. Не выпадает приличного лута, и даже ресурсы, в основном, попадаются в виде крохотных кристаллов сущности — по единице-две. Выражение 'в час по чайной ложке' теперь у меня ассоциируется не только с медленным интернетом.

* * *

Через три часа я выдыхаюсь. Не сколько даже физически — усталости здесь нет, — сколько морально. Таймер до развоплощения тикает, а я набрал только сорок шесть единиц ресурсов сущности.

Добивает меня погоня за одним недобитым свистаком. Я долго его пинаю, уклоняясь от его атак шипастым гребнем с разгону, предварительно положив двух его сотоварищей уровнем ниже. Сам он четвертого уровня, и с него я рассчитываю получить не меньше четырех единиц ресов. В очередной раз уклонившись от его атаки, успеваю долбануть его дубинкой по заднице, придав ему дополнительный разгон и оставив всего шесть процентов жизни.

Мысленно праздную победу, но этот недостойный сын своего племени дает деру, унося в клюве мои законные ресы. Подранок фонтанирует оранжевой кровью, но умирать не собирается, только визжит, призывая на помощь. В ярости бегу за ним.

В погоне не замечаю, как бездарно влетаю в гнездо сарасуров, тех самых шипастых тараканов, что я впервые встретил в овраге. Лесные сарасуры оказываются много боевитее своих пещерных родственников — атакуют одновременно со всех сторон, кусая, отрывают куски плоти и колются шипами на хитиновой спине. Очки здоровья сливаются так бодро, что я оказываюсь в трех секундах от последней смерти и полного развоплощения.

Меня спасает, что я с дубиной — с голыми руками просто не смог бы их расшвырять, чтобы сбежать. Несколько панических размашистых ударов из стороны в сторону расчищают мне путь, дубина ломается пополам, и я позорно сбегаю, отшвырнув обломки. Бегу в безопасную зону поближе к белому камню — центру гексагона.

Мне нужно подлечиться, морально 'отдышаться' и с новыми силами продолжить фарм. Из головы не уходит мысль о тех четырех единицах ресурсов сущности, что унес этот проклятый дезертир-свистак. С ними у меня стало бы ровно полсотни, половина от того, что нужно, чтобы активировать командный центр.

В таком покоцанном и деморализованном состоянии я почти добираюсь до камня. Метров за двадцать до него, на опушке леса, я пригибаюсь и далее крадусь через колючий и жгучий кустарник, опасаясь встречи с Картером. Присмотревшись, никого не вижу, но на всякий случай и дальше ползу.

— Треск! — в полуметре от моей головы в землю вонзается электрический разряд.

Что за черт? Пытаюсь понять, что это было, разглядывая обуглившийся след разряда размером с кулак.

— Хей, ко си ти? Кто ты? — слышу звонкий девичий голос за спиной. — От кого прячешься?

Говорит она не по-русски, но я её понимаю. Язык очень похож на один из славянских. Обреченно встаю, готовясь дать последний бой, оборачиваюсь и понимаю — все, приехали. Поезд дальше не идет, просьба освободить вагон. Из-за дерева выглядывает высокая девушка в окружении десятка ощетинившихся и глухо рычащих волков. Компанию им составляет трехметровый бурый медведь, вставший на дыбы. Его рев разносится по лесу, распугивая мелкую живность.

Танк, милишники и, я так понимаю, девушка-маг.

Йована, человек

Уровень 2.

Девушка одета в базовый комплект экипировки — почти такой же, как мой. Функциональный, надёжный, без броне-юбок и броне-лифчиков. В её руке потрескивает разрядами жезл с синим набалдашником. Значит, она — не маг, а просто полутала такое оружие — генератор электрических разрядов. Выглядит грозно, но ее всего лишь второй уровень говорит о том, что урон этого жезла в пределах допустимого. Думаю, не выше, чем у моего силового кастета. Вернее, бывшего моего кастета.

— Привет! Я — Фил!

— Русский? — улыбается она. — Я — Йована. Сербка.

Она уверенно, но, не проявляя агрессии, подходит и тянет руку. Жму.

— Что с тобой? — озабоченно спрашивает она.

— Убили, — как можно равнодушнее отвечаю я. — Все потерял. Собираю ресурсы.

— Убили? — ее глаза расширяются. — И ты снова ожил? Как это случилось?

Не вдаваясь в подробности, рассказываю ей о встречах с Картером. Предупреждаю, что он и к ней может нагрянуть, потому что она — вторая из четырех его ближайших соседей. Первым был я, но мой гексагон он уже захватил.

— В общем, будь с ним осторожна.

— А откуда он? — зябко подернув плечами, спрашивает Йована.

— Американец.

— Понятно... — она задумывается. — Значит, тебе нужен гексагон?

— Очень. Иначе — всё.

— Мне он тоже нужен. Путь к трем верхним по карте у меня перекрыт каньоном, мне не перебраться. На востоке уже занято кем-то, я не решилась сунуться — решила как можно больше прокачать моих зверей, — она гладит одного из волков по ткнувшейся ей в бок лобастой голове. — Но драться с тобой я не хочу.

— А что так?

— Не хочу и все! — она топает ногой, хмыкает и меняет тему. — Я там теннисом занимаюсь. С пяти лет. Получалось так себе, больше денег на переезды-разъезды по турнирам уходило, чем заработала.

— А потом получила интерфейс?

— Что? А, да. У меня появилось сцепление. Я это так назвала — сцепление с вселенским инфополем. И я за три месяца добилась больших успехов в тренировках, чем за всю жизнь, сцепление как-то ускоряло мое развитие. Я почти вошла в сотню лучших, но меня призвали сюда. Они называли это выем.

— Они?

— Да, трое кураторов, — Йована поднимает голову, вглядывается в небо, почти скрытое разлапистыми ветвями деревьев и запускает туда разряд. — Не попала.

— В кого целилась?

— Да летают там тварюшки страшные. Высматривают. Если не сбить, через время появляется чудовище...

Она сказала 'чудовиште', и в этой похожести слов я улавливаю ее колебания по поводу гексагона, где мы находимся, и связь с нежеланием драться со мной.

— Я — спортсменка, Фил. Ты не в форме, и ты — безоружен.

— И?

— Сделаем так. Мне все равно не хватает ресурсов, чтобы захватить этот гексагон. Тебе, как я понимаю, тоже. Кто первый нафармит, тот и активирует. Договоримся, что опоздавший не мешает?

— Не вопрос, Йована. Спасибо.

— Не за что. Чтобы было справедливее, возьми это, — она протягивает мне нож, такой же, как тот, что был у меня — из базового комплекта экипировки. — Прости, больше ничем не могу поделиться. Удачи, Фил!

Она оставляет меня и уходит в лес, направив перед собой громадную тушу медведя.

А я думаю, как бы я поступил на ее месте?

* * *

С ножом у меня получается быстрее. Наступают сумерки, когда я спешу к белому камню, набив сто с небольшим единиц ресурсов сущности. 'Хвостик' получился случайно — было девяносто девять, когда я вальнул сразу пак крекников и собрал с них десяток единиц.

Бегу изо всех сил, чтобы успеть. Если Йована уже заняла гексагон — а знать я этого не могу, потому что не покидал его границ — то мне полный звездец. До наступления ночи найти и добраться до другого нейтрального гексагона я не успею. А ночи здесь буйные. Проглотят — и не замечу.

Пережить ночь вне убежища не представляется возможным. Шесть местных ночных часов не пережить ни в норке — сгрызут сарасуры, они здесь по всем щелям прячутся, и не переждать на дереве — видел я там и зубастых треххвостых с жалом на конце 'белок' и покрытых слизью ярко-раскрашенных плоских змей. Змеи сливались с корой деревьев, маскируясь, но в момент атаки расцветали гипнотизирующими цветными переливами.

Одна такая ужалила меня в плечо. Ладно, дебаф отравления, сносящий сразу по пять процентов жизни в секунду, но и боль была адская! Плечо разбухло, почернело, воспалилось так, что я от отчаяния пытался срезать опухоль ножом. Резать пришлось со здоровым мясом — чтобы наверняка. С полчаса я потом отлеживался, восстанавливая здоровье. Жуткая с виду рана зажила на глазах, обрастая мышцами, отращивая кровеносные сосуды и покрываясь новой кожей...

Когда камень активации командного центра появляется в пределах видимости, я резко падаю, успев первым заметить здоровенную тварь с непропорционально длинными и крупными руками-клешнями. Монстр прочно стоит на восьми мощных ногах-колоннах. Размером он с двухэтажный дом, а его туловище покрыто поблескивающими в сумерках антрацитовыми пластинками брони.

Меня он пока не видит — стоит ко мне спиной и стучит по трехметровому в радиусе стволу дерева. С его веток сыплются 'белки' и змеи. Неудачники ловко перехватываются в полете титаническими руками и закидываются в пасть, остальные резво разбегаются в разные стороны.

Канавар

Босс локации.

8 уровень.

Очков жизни: 4000.

С таким мне и одетым не справиться. Придется идти в обход.