Пока я поднимался вверх по дороге начали открываться небольшие лавочки, магазинчики и мастерские. Заспанные горожане спешили по своим делам, показались первые повозки, которые везли свежую еду на рынки города. Столица постепенно отходила ото сна.
Мне пришлось почти вплотную стать к стене, чтобы пропустить резво спешащего куда-то крестьянина на телеги, которая очень сильной напоминала то на чём мне довелось ездить вчера. Покивав в такт своим мысля, я резко обернулся. Запах свежего хлеба чуть не сбил с ног, желудок тут же заурчал, показывая, что неплохо бы перекусить. Повертев головой и найдя небольшую закусочную, именно оттуда шел этот божественный аромат.
Здраво рассудив, что Пройдоха никуда не денется, а вот голод со временем только усилится, я вошел в уютно обставленный зал и сел за ближайший столик. По чистой случайности из дверного проема вышла среднего возраста женщина. Ещё не старая, но седина уже тронула её черные волосы, взглянув на меня, она улыбнулась.
— Рановато ты, — он подошла к моему столику, — к тому же обычно к нам только девушки заходят. Чего хочешь?
— Позавтракать.
— И чего тебе принести? Только предупреждаю у нас одно сладкое, — она по теплому улыбнулась.
— А что у вас самое вкусное? То и несите.
— Самое вкусное? — она задумалась, кивнула и спокойно ушла на кухню.
Не замечая ничего, маленькой железной ложкой ел маленький тортик, запивая его горячим чаем. Я с наслаждением пережёвывал каждый кусок кремово-медового торта с огромным количеством крема и мягкими коржами, которые таили во рту. Но этому заведению ни за что не сравниться с моей любимой булочной. Слишком сладко. Не хватает небольшой кислинки, присущей ягодам. Вот именно её я и обожаю. Бросив на стол опустевший кошель, я вышел из закусочной и сыто потянулся. Хорошее утро.
Не успел я вступить на улицу столицы, как чуть не врезался в двух девиц. У одной каштановые волосы были связаны в хвост и спускались по лопатке, перетекая в светлое платье. Она тщетно пыталась что-то объяснить своей подруги. Вторую я сразу узнал. Слишком тщательно засел в память отблеск её песочных волос, которые аккуратно спадали до плеч. Цвет больше подходил не сухому и пыльному песку, а влажному, который насыщался цветом с каждой новой каплей воды. Голубые глаза с маленьким кольцом жёлтого цвета проходящего вокруг зрачка удивленно уставились на меня. Мне ничего не оставалось ничего кроме как кивнуть в знак приветствия:
— Привет, Энджен, — я аккуратно просочился между двумя девушками.
— Привет, — с запозданием выговорила она и с возросшим удивлением попыталась всмотреться в моё лицо, но я уже спрыгнул на каменную мостовую и зашагал вперёд.
Энджен ди Рейс. Не думал, что мы хоть когда-нибудь пересечёмся вне стен Академии. К тому же думаю, что она не помнит моего имени. Да и с чего ей меня помнить? Всего лишь однажды перекинулись несколькими фразами. Я обернулся, чтобы ещё раз взглянуть на Энджен, которая всё стояла возле входа в чайную. Мне наконец удалось вспомнить, как назывались эти маленькие заведения, натыканные по всему городу. Она не шевелилась и о чём-то думала со всей возможной серьёзностью. Маленькая морщинка прошла через её лобик, показывая, что она очень хочет вспомнить, кто же я.
Мне хватило пары секунд, чтобы вспомнить всё, что я знал о 'маленьком чуде'. Именно так и прозвали её, а все, потому что её сила в Сфере Целительной Магии дотягивала до степени Мастера Первого Внешнего Круга. Самое необычное, что ни один из известных мне целителей не переступили Второго Внешнего Круга. Поэтому и 'чудо'. Не каждое столетие рождается целитель такой силы, что бы мог поднимать на ноги почти мёртвых людей. Её очень берегли. Не знаю даже, как отпустили к нам в Академию, а не наняли индивидуального учителя.
— Кто это? — до меня донёсся тонкий голос девушки с каштановыми волосами.
— Не знаю, — она приподнялась на носочках, стараясь меня рассмотреть, но меня поглотил оживающий город.
Город уже проснулся и был наполнен людьми. Но я привычно двигался сквозь людской поток. Не впервой. Я даже не заметил, как добрался до Ремесленного Квартала. Просто в один прекрасный момент пространство наполнилось звуком ударов об железо, криками и руганью. Уже более-менее ориентируясь в пространстве, я свернул в неприметный переулок, чтобы резко повернуть направо и выбраться на смежную улицу, где стоял нужный мне двухэтажный дом.
— Тун-тун-тун, — я с размаху был ногой об дверную раму, при этом звеня в колокольчик, который был прибит на крыльце. Надеюсь, Норел спит. Уж очень хотелось посмотреть на его заспанную рожу. Минуту ничего не происходило, но новая порция шума сделала свое дело и в доме послышалась возня.
— Чего надо? — из дома выскочил заспанный Дик, сжимающий в руках какой-то кусок стали.
— Где Норел? — я настойчиво уставился на Дика, который от моего взгляда съежился и выдал: — К полудню будет. Здесь он не ночует.
— До полудня ещё прорва времени, — попытался я хоть как-то вразумить Дика.
— Так тебя никто не гонит. Можешь подождать здесь, — Дик вновь скрылся в недрах дома, оставив меня неистово хватать воздух. Весь запал вести спор пропал, когда из дома донеслось следующие: — Заходи уж. Чего встал?
Норел, как и сказал Дик, появился ближе к полудню. Всё время пока его не было, я просидел в зале на мягком диване. Дик чем-то занимался в другой комнате, а я, прикрыв глаза, дремал. Почти проглядел появление Норела, который худой, горбатой фигурой протиснулся в дом. Первым делом он пошёл в ту комнату, где был Дик, пробыв там немного времени. Следом он оказался у меня.
С тех пор как я его видел в последний раз он ни капли не изменился, если не считать маленького шрама, появившегося на подбородке, видимо совсем недавно. Всё то же заострённое худое лицо, бесцветные глаза, тонкие губы и маленький подбородок, резко перетекающий в острые скулы, заканчивающиеся оттопыренными ушами и копной каштаново-серых волос, прилежно причёсанных расческой. С возрастом я так и не определился. Ему можно было дать как тридцать, так и все шестьдесят.
— Альдис! Неужто? Мой любимый клиент соизволил-таки появиться в моём скромном доме, — не переступив дверной проём, начал Норел. — Не ожидал тебя увидеть.
— Хочу побыстрее закончить наши с тобой общие дела, — в тон ему ответил я. — Сколько там уже набежало?
— Не уж-то деньги смог раздобыть? — он с интересом взглянул на меня, пытаясь понять, не шучу ли я. Но я только неопределённо повёл плечом. От чего он усмехнулся и продолжил:
— Моё предложение ещё в силе.
— Я благодарен за него, но всё же сколько? — мне совсем не улыбалось года три клепать амулеты для каких-то мутных ребят. А после получить нож под рёбра.
— Подожди, книгу достать надо, — он вышел в другую комнату, чтобы вернуться оттуда, волоча здоровенную книгу величиной с маленький столик. Книга с большим грохотом упала на столешницу и Норел аккуратно пробежал глазами по строчкам, водя указательным пальцем. Несколько раз страницы переворачивались, пока он удовлетворённо не кивнул. Его палец остановился и он с улыбкой, от которой казалось, что его губы порвутся, посмотрел на меня. — Тысяча шестьсот двадцать пять монет золотом. Серебро и медь я тебе прощу.
— Не многовато набежало за два года? — что-то подобное я и предполагал. Ростовщики всегда пытаются выжать максимальную прибыль из своих клиентов.
— В честь нашей с тобой дружбы готов сбросить двадцать пять монет. Но должен ты принести мне всю сумму до конца это недели, — Норел уселся в кресло напротив меня, подложив под спину маленькую подушку.
— Может я приглашу человека из Имперского банка, и мы всё пересчитаем? — я буравил взглядом переносицу Норела, который и ухом не повёл.
— Приглашай, — он вальяжно махнул рукой, — не думаю, что хоть что-нибудь поменяется.
— Хорошо, — как бы я не хотел поставить его на место, но с документацией проблем он не имел, — вот твои деньги.
Сумку с векселями полетела на стол. Норел сноровисто её открыл и пересчитал золотые пластинки.
— Не хватает, — он с улыбкой посмотрел на меня. — У тебя ещё два года, поэтому я тебя не тороплю.
— Зато я тороплюсь, — я двумя подцепил пластинку из внутреннего кармана и кинул на стол.
— Удивлён, — он многозначительно посмотрел на меня и засмеялся.
— Расписка, — я выразительно взглянул на Норела, который отсмеявшись ещё раз пересчитал пластинки и снял с шеи амулет поочередно прикладывая к каждому золотому прямоугольнику.
— Настоящие, — не верящим голосом произнёс Норел. И немного заторможено полез в шкаф. Достав оттуда два небольших листа бумаги, он протянул их мне.
Я с удовольствием посмотрел на свой подчерк и создал маленькое заклинание из сферы огня. Бумажки потихоньку загорелись. Огонь вспыхнул и на пол полетели несколько кусков горелой бумаги. Всё. Меня больше ничего не связывает с Норелом. С души, словно камень сбросили. Сразу стало легче дышать. Впервые за долгое время не приходилось думать о завтрашнем дне. Я мог пойти куда угодно и сделать что угодно. Свобода. Вот что ты такое.
— Альдис, помни я всегда к твоим услугам, — Норел кисло улыбнулся.
— До встречи, — я развернулся и побрёл к выходу из дома. Попрощался с Диком, который мне широко улыбнулся. Наверняка рад, что не придётся больше с магом связываться.
Первым делом, когда я вышел от Норела, я отправился в Единый Имперский Банк и три векселя преобразовались в стандартную банковскую книжку с соответствующей надписью о наличии на ней трехсот золотых монет. Книжка представляла собой сложный магический артефакт величиной с ладонь, основанный на излучение ауры владельца, которую невозможно подделать. За неё пришлось выложить целых десять золотых. Но хоть удалось разменять вексель. Получил маленькую пластинку из серебра номиналом пятьдесят золотых и туго набитый кошель с сорока золотыми.
Вторым пунктом моего назначения была лавка 'Алмазный город', но находилась она почти на другом конце города, рядом с Изумрудными воротами. Совершенно не понимаю, почему их назвали этим названиям. Ничего изумрудного или хотя бы немного зеленого там нет. Может из-за близости к Изумрудной Гавани? Но находилась она хоть и в той же стороне, но намного дальше. Оставил данный вопрос до лучших времён, сосредоточившись на сегодняшних проблемах.
Когда нужная лавка была буквально за поворотом, ноги казались двумя сырыми кусками железа, которые ели передвигались, а рубашку можно было выжимать. Погода порадовала сегодня небывалой жарой. Надо бы заскочить в какую-нибудь таверну. Там есть магический амулет, создающий холодный воздух. Ещё и прохладный эль. Я закатил глаза. Настолько ярко воображение нарисовало легкую прохладу окружающего воздуха, обжигающий холод хмеля, от которого по спине бегут маленькие мурашки, непроизвольную дрожь, рождающуюся в теле после того, как последний глоток доходит до желудка, которая постепенно проходит, оставляя лишь медленно плывущие мысли.
Прогнав не прошеные мысли, к которым меня как назло склоняло с каждым своим шагом, я ускорил шаг, с неудовольствием заметив, что башенные часы отбили одиннадцать ударов. Время летит быстро. Также быстро показался магазинчик сладостей, от которого в нескольких шагах располагалась нужная мне лавка. Конечно, можно было бы наведаться в 'Красный дом'. Хоть там и было всё подешевле, но там продавался только 'сырой' товар. Ни одного огранённого камушка или готовой заготовки под амулет. Ещё вчера я бы до хрипоты торговался с Коротышкой Миро за самый маленький кристалл кварца, но раз появились деньги, то я не хотел напрягать себя ненужной работой по приданию камню правильной формы, плавки драгоценных металлов, которые при нагревании очень охотно попадают на кожу, оставляя приличных размеров волдыри.
Больше всего мне хотелось узнать, что же скрыто за той дверью. Встреча с Норелом немного прочистила голову, и она тут же начала думать. Что там может быть? Что так хорошо спрятали за тончайшими силовыми линиями, которые и заметишь только, когда в них упрёшься. Мне никак не удавлюсь выдвинуть хоть какое-нибудь предположение. Что? Что же? Что там?
— Уважаемый? Где там? — голос выдернул меня из пелены мыслей, сгустившихся настолько, что я не заметил, как пришёл в нужную лавку.
— Внизу, — автоматически ответил я, не до конца осознав, где нахожусь.
Вокруг меня находилась уютная комнатка с большими окнами, белыми шторами, не достающими до пола совсем чуть-чуть, маленьким диванчиком, одиноко расположившимся возле столика немного поодаль от окна слева. Один большой прилавок, возле которого сейчас стоял я, из светлой древесины со стеклянными витринами, за которой находился главный товар лавки. Множество маленьких и больших драгоценных и не совсем камней были рассыпаны на бархатных кусках ткани. Примечательно, что камнями была заполнена только ближайшая к продавцу витрина, мужчине тридцати лет с теплыми карими глазами и маленьким животом, который скрывался за свободным чёрным костюмом. Все остальные были пусты. Не знаю с чем это связано, но сколько бы я не приходил сюда ни в одной из дальних витрин ни разу не появлялось хоть что-нибудь.
— Где, простите?
— Не важно, — я смущённо умолк, рассматривая понимающую улыбку, которая расползлась на его лице.
— Задумались? С кем не бывает, — не знаю почему, но после его слов вся неловкость куда-то ушла.
— Интересуетесь чем-нибудь конкретным?
— Да, — я в задумчивости уставился на продавца, думая. — Нужно с десяток кристаллов кварца карата эдак от одного до трёх и парочку топазов под два карата. На этом всё.
— Обработанных, — неожиданно спохватился я.
— Конечно, — он исчез за неприметной дверью за его спиной и через несколько минут, расстелив на прилавок небольшой кусок мягкой ткани стал по одному выкладывать небольшие камушки белого цвета, огранённых от овала до правильной трапеции. Последними передо мной положили два прозрачных кристалла, огранённые в форме круга.
— Я посмотрю, — дождавшись кивка, я за края схватил кусок такни и подошел к маленькому диванчику, на который блаженно упал, наслаждаясь последними минутами отдыха перед сложной работай. Ткань, аккуратно положенная на столик, сложилась гармошкой, которую я разгладил.
Взяв в руки один из кристаллов кварца, я начал плести маленькое, но довольно таки сложное плетение. Сформировав нужный каркас из силовых линий и перепроверив его, я начал напитывать его энергией пока он не засветился ровным голубым цветом. После этого я ослабил контроль, и мой разум потянуло куда-то вниз. Через мгновенье передо мной развернулась маленькая вселенная, состоящая из маленький трещин и пузырьков, красиво переливающихся при попадании на них лучей солнца, достающих от окна. Раскрутив своё сознание на все триста шестьдесят градусов, я посмотрел на все грани, отшлифованные ювелиром, они представлялись как огромные плоскости на грани видимости.
Годится. Я отложил маленький кристалл на левый угол ткани и взялся за новый. Не знаю, сколько прошло времени, но по моим внутренним часам никак не меньше часов двух, а то и больше. С сомнением отложил последний кристалл кварца, я задумался. Через его центр проходила огромная трещина, которая мне не нравилась. Она была не слишком критична, но вечно переплетать вокруг неё дублирующие контуры, которые в конце концов спутаются настолько, что распутать их будет невозможно. Поэтому подойдя к прилавку, положил на столешницу кварц. Продавец без слов положил другой немного побольше того, который отбраковал я. Перепроверив его элементарную структура, я преступил к двум сиротливо лежащим топазам, которые оказались почти, что идеальными образцами для моей задумки. Один к тому же вместо привычного прозрачного цвета немного отливал желтизной.
